Темная Луна

Новое утро встретило Исиль непривычной тишиной. Солнце стояло уже высоко, жрец Мордью давно должен был читать молитвы. Но ни молитв, ни звона чаш она не услышала. Только служанка гремела кастрюлями на кухне, готовя завтрак. Исиль заглянула в комнату к жрецу: там все оставалось прежним, даже залом на покрывале остался на своем месте. Было непохоже, чтобы жрец Мордью ночевал в Храме. Может быть, он вернулся рано утром и уже снова куда-то ушел? Помощь Мелькора может понадобиться любому и в любой час. - Вы не видели жреца Мордью? – Спросила Исиль у служанки из кухни. Женщина пожала плечами. - Нет, госпожа. Как вчера ушел, так и не было его. Она поставила перед Исиль тарелку с кашей. - Вы уж поешьте. На Мелькора, как известно, надейся, а сам не плошай. - А он раньше уходил так надолго? – Не унималась она. - Не знаю, госпожа. Всякое тут у нас бывает. Вернется еще. Сегодня и вернется. Вот увидите. Но жрец Мордью не появился ни после полудня, ни ближе к закату, когда Исиль вернулась с моря вместе с Фаразоном и другими детьми – был седьмой день недели, и уроков в этот день не проводилось. Смутное беспокойство нахлынуло на нее, как волна, когда Храм снова встретил ее тишиной. - Его все еще не было? – В который раз спросила она у служанки. Та только вздохнула: - Нет, госпожа. Они с Фаразоном и племянницами жреца Мордью сидели за обеденным столом и поедали апельсины. Сок обжигал уголки рта и липко стекал по пальцам – ну вылитые мордорские орки, а не потомки Элроса. В детстве мастер Аннатар так и называл Исиль – «маленький орчонок». Несмотря на эльфийское имя, манеры у нее всегда были хуже некуда, и даже присутствие королевской четы не спасало положение. - Тебе не о чем беспокоиться. – Сказала Лалайт, младшая дочь госпожи Инзильбит. – Дядя никогда не уходит надолго. Мелькору не нравится, когда в Его Храме никого нет. - Его нет со вчерашнего утра. – Возразила Исиль. - Моего отца почти никогда не бывает дома. – Заметил Фаразон. – Но не сказал бы, что меня это особенно печалит… глядите, что мне вчера подарил друг моего кузена. Он достал из кармана колоду ярких карт, похожих на те, которые при себе носили пираты. Исиль протянула за ними руку, но с ужасом вернула их владельцу, завидев изображения Валар. Негодяй Манвэ смотрел на нее с таким осуждением, словно она убила Финвэ и Феанора впридачу. - Убери это скорее! – Зашипела Морвен. – Мелькор покарает нас всех! Фаразон невозмутимо положил колоду на стол, и не думая прятать свое приобретение. Не в силах бороться с искушением, Исиль бросила быстрый взгляд на запрещенные рисунки. Осуждающие взгляды никуда не делись – даже Мандос смотрел из-под капюшона с таким лицом, будто уже приговорил весь Умбар к бесконечным мучениям. - Господин Кхамул подарил тебе карты с Валар? – Удивилась Исиль. – Когда он успел уверовать в Илуватара? Фаразон усмехнулся. - Это вышло случайно. У вастаков свои боги, и про валинорских святош они слыхали лишь краем уха. Наверное, ему просто понравились картинки… Хэлкару, понятное дело, я не стал ничего говорить. Он бы убил нас обоих. - Мы с мастером Аннатаром часто играли в карты по вечерам. – Призналась она. – Когда Ар-Фаразон не заставлял его славить Мелькора вместе с ним и королевой. Лалайт распахнула глаза. - Ты играла в карты с самим Зигуром?! - Не будь дурочкой, Лай. – Фыркнула ее сестра. – Он же ее отец. Исиль взяла карты со стола. - Я научу вас играть в «святошу». Морвен с сомнением посмотрела на нее. - Мелькор покарает нас. - Нет, если мы будем играть в саду. – Возразил Фаразон. - А если нас кто-то увидит? Исиль улыбнулась. - Скажем, что это не наше, и нам их подсунули враги Мордора. Я так уже делала, когда Ар-Фаразон нашел у меня рисунок Лютиэн. Игра была в самом разгаре, когда из Храма вдруг выбежала служанка и быстрым шагом направилась к ним. В руке она держала письмо. - Беда, госпожа. – Отдышавшись, проговорила женщина. – Слоноводы господина Морду повязали. Выкупа требуют, не то плохо будет. Все четверо разом повернулись к ней. - Харадцы? - Нашего дядю? - Когда? Исиль взяла у нее письмо и одним движением разорвала конверт. Внутри обнаружилась маленькая записка на ломаном адунаике. «Улбар, 500 змеевиков за пряности или убиваем жрец». - Ну? – Спросил Фаразон. – Что там? Она вздохнула. - Похоже, жреца Мордью похитили за долги. Морвен забрала у нее записку и тоже прочитала ее. - Улбар? Да тут же про нашего отца! Фаразон только развел руками. - Видимо, он должен слоноводам деньги. Исиль почесала в затылке. - А пятьсот змеевиков – это много? - Очень много. Можно снарядить целый корабль в плавание. Исиль вскочила на ноги. Дух летучей мыши, до поры таившийся в ней, снова рвался на волю, но она силой загнала его обратно. - Ты куда? – Окликнула ее Морвен. Она уже открывала калитку, перекрученную железным прутом. - Надо сходить к кое-кому. Он поможет. ** При свете дня дорога до дома Хэлкара казалась ближе, чем прошлой ночью – или это Исиль так быстро бежала, не замечая ничего вокруг? Домчав до ворот с волколаками, она принялась стучать по ним изо всей силы, пока не увидела перепуганного привратника по ту сторону решетки. - Госпожа Исильриэль… - Господин Кхамул дома? Слуга растерянно кивнул. - Веди меня к нему. - Но… - Мое дело не может ждать. – Настаивала Исиль. – Мне нужно срочно видеть господина Кхамула. Привратник посмотрел куда-то ей за спину. Его взгляд неожиданно потеплел. - Господин Фаразон тоже желает нанести визит королю Кхамулу или подождет своего родича? - Что… - Я тоже иду с ней к господину Кхамулу. – Послышался знакомый голос. А затем рука Фаразона осторожно подтолкнула ее к воротам. Исиль изумленно смотрела на него. - А как ты понял… Он рассмеялся. - Пришлось бежать за тобой через весь квартал. - А девочки? - Я убедил их, что им лучше оставаться в Храме. Госпожа Инзильбит терпеть не может моего кузена, лучше лишний раз ее не злить. Они прошли знакомой дорогой до особняка и очутились в прихожей, увешанной мечами. Слуга провел их в гостиную с харадскими коврами – без рабынь она казалась намного просторнее – и отправился на поиски Кхамула в верхнюю часть дома. - Как думаешь, он сможет спасти жреца Мордью? – Тихо спросила Исиль у сына старосты. Он помотал головой. - Не знаю. - А почему ты пошел со мной? - Вдруг сказала она. – Боялся, что и меня украдут? Его лицо покраснело. - Нет, не боялся. - А что тогда? - Слуга Хэлкара знает меня чуть ли не с рождения. Если бы он не пустил тебя одну, тебе со мной он бы разрешил войти. Исиль кивнула. - А эти… слоноводы часто похищают людей за долги? - Бывает. Они вообще не любят, когда им не платят. - Тогда почему они похитили не отца Морвен и Лалайт, а их дядю? - Жрец Мелькора – самый уважаемый человек в селении. – Объяснил Фаразон. – Если у нас не будет жреца, мы все будем всего лишь южными святошами, которые не любят других святош с севера. Послышались шаги, и в гостиной появился высокий силуэт в тюрбане и красном халате. - О, нуменорский девушка! И юноша морадан. Кхамул уселся напротив них, с любопытством разглядывая то ее, то сына старосты. В свете дня его кольцо блестело ярче прежнего. - Здравствуйте, господин Кхамул. – Наконец смогла произнести Исиль. Фаразон последовал ее примеру. - И тебе поклон от весь Восток. – Отозвался он и зевнул. – Вчера с Хэлкар всю ночь в гавань были. Много золото выиграли. Исиль только теперь заметила, насколько у южанина утомленное лицо. Она смущенно опустила глаза. - Мы совсем не хотели вас беспокоить… Он удивленно приподнял бровь, а потом вдруг расхохотался. - Дочь Саурианны может беспокоить презренного вастак, сколько ей нужно... чего случилось? - Моего наставника похитили харадцы. Кхамул нахмурился. - Жреца Мелькор похитили? Харад забыл имя Великий Саурианна? Исиль открыла было рот, чтобы ответить, но вместо нее заговорил Фаразон: - Понимаете, тут совсем не важно, кто в кого верит… мой старший брат должен слоноводам пятьсот змеевиков. Кхамул покачал головой. - Должен денег твой брат, а похитили жрец… это как? - Улбар женат на сестре жреца Мордью. Южанин сложил ладони на груди, словно о чем-то раздумывая. - У твой брат деньги есть? Фаразон вздохнул. - Да нет, конечно! Иначе он бы давно все вернул. - Плохо. Харад не любит, когда для него нет денег. Исиль с отчаянием посмотрела на него. - Господин Кхамул! Неужели совсем ничего нельзя сделать? Он помотал головой. - Я не сказал, что совсем нельзя. - Но что нам делать? Кхамул внимательно посмотрел на Фаразона. - Пусть юноша-морадан пошлет за свой брат и отец. У меня есть им слово. ** - …Я напишу Салибхай в Харад, чтобы никого больше не похищали. Дочери Саурианна нельзя без наставник, и вам нельзя без Мелькор. В гостиную Хэлкара набилось с дюжину человек – появился даже господин Нилузир со слугами и управляющим. Чайный столик ломился от счетных книг и бумаг. - А деньги? Улбар сидел в углу, виновато опустив голову. Сейчас он как никогда напомнил Исиль о пристыженных Морвен и Лалайт за обеденным столом прошлым вечером. Похоже, это у них семейное – делать глупости и раскаиваться. Нилузир бросил суровый взгляд на сына. - Я знаю, что скажет Салибхай. Ты должен его людям, значит, должен отдавать обещаннное. Иначе ты уже не торговец. Ты грабитель. Думаю, не стоит тебе говорить, как харадцы обходятся с грабителями. - Ты прав. – Сказал Кхамул. – Взял в Харад деньги – не отдать не можно. Половина дашь ты, половина я. Старший сын старосты нахмурился и убрал светлые волосы со лба. - Сколько процентов возьмете? Кхамул махнул рукой. - Нет процентов. Улбар придвинулся к нему и терпеливо принялся объяснять: - Когда у нас в Умбаре берут в долг крупную сумму денег… - Я не давать никому в долг. – Перебил его Кхамул. – Ты дашь половина, я дам половина. - Помилуйте, господин Кхамул! – Воскликнул староста. – Вы совершенно не обязаны расставаться с такими деньгами из-за моего сына… - Я даю денег не ради вас и ваша семья. А ради дочь Саурианны. Бархатный мешочек с золотыми монетами лег на стол, придавив собою несколько бумаг. Все, кто был в гостиной, разом притихли. Хэлкар, стоявший позади южанина, хлопнул друга по плечу. - Старина Зигур будет тебе очень благодарен. Вот увидишь. Исиль захлопала в ладоши. - И я, и я! Спасибо, господин Кхамул! - Не упоминай владыку Мордора всуе, Эльдарион. – Вмешался в их веселье господин Нилузир. – Брат моей снохи все еще у этих дикарей. Возьми несколько человек, спуститесь в гавань. Ты помнишь, какую именно гостиницу предпочитают слоноводы. Скажи им, мы готовы заплатить. Пусть отдадут тебе жреца и приходят к западной дороге. Мой человек с деньгами будет ждать их там. И не забудь про расписку. Хэлкар кивнул, цепляя кинжал к поясу. - Да, дядя. Вслед за ним из комнаты вышли слуги и управляющий. Остались только родичи господина Нилузира, сам староста селения и Кхамул. От обилия людей в гостиной было душно, и Исиль принялась по привычке обмахиваться листом бумаги, как веером. - Хороший мужик этот Кхамул. – Тихо сказал Фаразон, утирая пот со лба. – Мой папаша бы за такие деньги сразу удавился. Она кивнула. - Нужно будет его отблагодарить, когда я уеду в Мордор. Сын старосты только рассмеялся. - Чем? Что можно дать тому, у кого уже есть своя страна и кольцо самого Зигура на пальце? - Если ты забыл, у меня тоже есть кольцо. - И что? Она закатила глаза. - Я что-нибудь придумаю. Рабыня, знакомая Исиль по недавней ночной встрече, принесла всем холодных напитков. Еще одна, хихикая, протянула им с Фаразоном восточные сладости. Кхамул дремал на низком кресле со стаканом в руке. Родичи господина Нилузира тихо о чем-то переговаривались в углу. Отец жреца Мордью успел помахать Исиль рукой, прежде чем к нему снова обратился невысокий смуглый человек в красном одеянии. Господин Улбар, виновник событий минувшего дня, тоже нашел в себе силы улыбнуться ей. Гостиная была полна людей, и от жары в ней по-прежнему было нечем дышать, но Исиль не оставляло чувство, будто в ней кого-то не хватает. - Фаразон… Он удивленно повернулся к ней. - Что? - Я вижу здесь твоего отца. Вижу твоего брата и их родичей. Пришел даже господин Асгиль. Но где твой дядя? Он улыбнулся. - Какой из? У меня их трое. И они как раз перед тобой. - Я говорю про отца Хэлкара. Мы же сейчас в его доме. Почему он не пришел? Или его мать? Улыбка мгновенно исчезла с его лица. - Их нет, Исиль. - Как это – нет? – Не поняла она. - Их убили Верные. - Святоши? – Переспросила Исиль. – Не может быть. Она вспомнила родню матери, высоких и темноволосых людей в белых расшитых одеяниях до пола. Когда бы она ни пришла к ним, они все время молились, а когда не молились, то упоминали Илуватара при каждом удобном случае. Разговаривали в их доме только на синдарине, пренебрегая адунаиком вопреки суровым запретам короля. На нее и на мужа матери они всегда смотрели свысока, будто Валар на смертных, и даже робкие попытки Исиль заговорить с ними на эльфийском их не трогали. А если случалось им встретиться с мастером Аннатаром, они всегда делали вид, будто его не существует. Но убить кого-то, перерезать кому-то глотку или задушить? Такого эти люди сделать никак не могли – Илуватар велел им любить всех, невзирая на их грехи, и не велел лишать жизни ни себя, ни других. А законы Илуватара для Верных всегда стояли выше ненависти к Мелькору, мастеру Аннатару или запретам короля. Фаразон невесело улыбнулся. - Манвэ тоже святоша, каких поискать, но именно из-за Его ветра на Нуменор накатилась огромная волна, из-за которой ты лишилась семьи. - Но как это случилось? Зачем они это сделали? Он пожал плечами. - Мне не рассказывали. То ли не поделили что-то на торгах, то ли еще чего. Мы их не любим, а они нас, вот и получается… всякое. - Но ведь морэдайн никогда не делали ничего плохого. Вы просто не захотели верить в Илуватара и слушать эльфийские сказочки. Он фыркнул. - Только то, что мы отказались от их любимых Валар, уже давало им повод ненавидеть нас и хотеть нашей смерти. - И давно… - Он был еще ребенком, когда потерял их. Мой отец вырастил его в своем доме. Исиль кивнула. Перед глазами встало веселое, красивое лицо и яркие зелены глаза в обрамлении темных ресниц. Оказывается, даже эти глаза умеют тосковать. «Я возьму его с собой в Мордор и скажу отцу, чтобы он дал ему кольцо, как у меня и как у Кхамула» - Решила она. – «Мы будем одной семьей, связанной одним обетом. Навсегда». Неважно, что про него говорят в Умбаре. Он не мог совершить дурного нарочно. Это Верные проклинают тех, кто молится не так, как они, или говорит на другом языке, отличном от их хваленого синдарина. А Хэлкар – Черный нуменорец, морадан. А морэдайн не бросаются проклятиями и стрелами, чтобы угодить Мелькору. Мастер Аннатар увидит, как крепка их дружба и вера, и простит его. Обязательно простит. Даже Ар-Фаразон, отправлявший знатных владык на галеры за эльфийские книги, прощал их, не давая окончательно сделаться рабами. ** Жрец Мордью уже был в Храме, когда Исиль с остальными вошли внутрь. Он выглядел совсем так же, как накануне утром, когда ушел и не вернулся – лишь серые глаза смотрели чуть устало, а на черных рукавах виднелась пыль. Чаша в его ладонях источала незнакомый аромат. - Жрец-морадан здоров? – Спросил Кхамул, не дожидаясь, пока остальные произнесут приветствия. Мордью суховато улыбнулся. - Да, вполне. Харадцы были весьма учтивы, а хлеб не слишком черствым. - Приятно это слышать. – Сказал господин Нилузир. – Мой племянник проводил вас до Храма? Он повернулся к стене, чтобы поставить чашу на каменную полку. - Да. Благодарю вас. Если хотите с ним поговорить, он на кухне. - Наверное, позже. Староста снова принялся что-то говорить о торговле и южанах. Его родичи обступили жреца Мордью и тоже поддержали беседу. Фаразон закатил глаза. - Это надолго. Пошли лучше к Хэлкару. Я голодный. Все трое, включая Кхамула, протиснулись в маленькую кухню. Хэлкар обнаружился в темном углу за шкафом, где стоял крошечный стол для прислуги. В руке у него был потемневший бокал с вином. - Прибавил ты мне работы, нечего сказать. – Вместо приветствия бросил он Кхамулу. - Какой работы? – Удивился южанин. Хэлкар залпом выпил остатки вина. - Главное правило Умбара: никогда не пиши тханне Салибхаю о том, что происходит в Умбаре. Особенно, если где-то замешаны его слоноводы. И сам приедет, и слонов притащит. - И что? – Спросила Исиль. – Он же приедет с миром… - Вот тебе второе правило Умбара, дочь Зигура: мирные намерения не делают мумаков меньше. - А разве они намного больше слона? Хэлкар тяжело вздохнул - Втрое, а то и вчетверо. Нашему поселению конец. Он бросил взгляд на солнечные часы возле окна. - Если мои расчеты верны, к вечеру четвертого дня он уже будет здесь. Кхамул прикоснулся к кольцу и закрыл глаза, словно во что-то вслушиваясь. - У морэдайн есть дочь Саурианны. – Наконец сказал он. – Поэтому он приехать через три дня. Хэлкар устало потер висок. - Можешь спросить, как долго этот солнцеликий слуга Мордора намерен освещать недостойных своим присутствием? Кхамул снова закрыл глаза. А потом снова открыл их, и с самым безмятежным видом произнес: - Две неделя. Если погода хорошо будет. Фаразон тихо простонал. - Мой отец нас убьет…