***
Сакура привлекла к себе несколько пристальных взглядов в свой первый день в академии, когда Ибики привёл ее туда. Сакура недолго оставалась там. Она сдала экзамены в академию, когда ей было пять, стала чунином в десять, Джоунином в двенадцать и, наконец, ее приняли в АНБУ, когда ей было четырнадцать. К настоящему времени большинство людей думали, что Ибики имеет к этому некоторое отношение. В конце концов, он был членом АНБУ. Ходили глупые слухи о том, что Ибики якобы вырастил ее как оружие массового поражения или что-то в этом роде. Однако, Сакура скажет тебе, Ибики не имел к ее триумфу никакого отношения. Он взъерошивал ее волосы и говорил: «Отлично получается, малыш». Он целый год отвергал ее интерес к сдаче экзаменов в АНБУ. Затем он согласился в ее день рождения. Она проходит экзамен с честью.***
В АНБУ она встречает капитана Хатаке и его невыносимого товарища по команде, Намикадзе Минато. — БфттХАХАХА~ — рявкает Сакумо Хатаке. Минато хлопает мужчину по затылку. — Извини, просто ты отпрыск Ибики! Когда он напивается, он все время говорит о тебе и о том, какой он гордый папа. Сакура моргает. — Да! — Минато показывает ей поднятый большой палец. — Ты знаменита! — У меня есть малыш примерно твоего возраста, — прерывает Минато Сакумо. Он указывает на землю: — Он действительно умный, немного своевольный, но он просто очарователен. — О боже, — бормочет Минато, — ну вот, опять он за свое. -… ты его знаешь? Его зовут Какаши. Сакура качает головой. — О нет! Позволь мне все тебе о нем рассказать. К концу своих первых посиделок Сакура узнала о любимых блюдах «маленького» Какаши Хатаке, его любимой серии книг, о том, как он выглядит, и о множестве другой бесполезной информации. Затем Сакумо посмотрел на время и ухмыльнулся. — Упс! — сказал он. — Мне нужно идти! Ужин не приготовится сам собой! Приходи на тренировку завтра утром ровно в семь! А потом, когда он ушел, Минато улыбнулся ей и сказал: — Он не так уж плох, поверь мне. Кстати, меня зовут Минато. — Я знаю, — говорит Сакура. — Ты… знаешь? — У Ибики-сана есть информация обо всех вас, — говорит ему Сакура. — Я провожу свое исследование. — О… — Минато моргает, а затем его лицо проясняется. — Подожди-подожди, что тебе известно обо мне? — Ты такой же, как я, — говорит ему Сакура. — Я имею в виду, ты рано закончил школу. Ты разработал много дзюцу для деревни. Я использовала некоторые из них. — она бросает косой взгляд. — Очень полезно для телепортации. Минато кивает и улыбается: — Рад быть полезным. — У тебя есть девушка, — говорит она ему. — Она не из твоей лиги. Двадцатилетний Минато кашляет. — Ибики это замечает? — Нет, — говорит она ему. — Слишком утомительно следить за глупыми романами людей. Любовь — неоднозначная категория, где преобладает глупость, — он подавляет смех, потому что ее голос так похож на Ибики. — Но я преследовала тебя. Минато ведет себя очень тихо. — И ты не заметил, что я тебя преследую, — продолжает Сакура, приподнимая бровь, — так что я была очень разочарована. Ниндзя всегда должен быть в курсе того, что его окружает. Я надеюсь, ты не обуза в этой области. — Я тоже, — пищит Минато. — Эм… о чем именно ты… шпионила? — Ты повел Кушину Узумаки на свидание в ресторан, где подают рамен, — сказала Сакура, — и она заплатила за вас обоих, потому что у тебя не было денег. Полное разочарование. В будущем ты должен платить за все порции. Она много ела. Ты смотрел, как она ест, и твой рамен остыл. Затем ты отвёл ее домой в десять часов вечера и поцеловал на прощание. Хотя скорее, она поцеловала тебя. Я думаю, тебе не хватает инициативы… — Ух! — Минато становится ярко-бордовым. — Хватит!***
За два года многое произошло. В течение года Минато становится Хокаге, сын Сакумо готовится стать генином, и на границах разгорается война. На полпути Сакура покинула АНБУ и ушла в больницу. Она первоклассный медик и полностью довольна собой. Быть ниндзя, размышляет Сакура, легко. Быть медиком — сложнее. Ибики смущен ее резкой переменой, но его это не беспокоит. Сакура всегда была необычайно умной, и она могла делать все, что хотела, — и все равно преуспевать. Больница была запущенной, с разбитыми лампочками и окнами, отсутствием каких-либо средств гигиены и множеством измученных медсестер и врачей. В итоге, она застряла с болтливой девушкой по имени Рин Нохара. — На этой неделе я собираюсь стать генином, — рассказала ей Рин. — О! Извините. Я все время забываю называть людям свое имя. Я Рин Нохара. Эм… извини, как тебя зовут? — Харуно Сакура. К концу дня она забывает имя Рин Нохары.***
Шесть месяцев спустя Сакура уже не новичок. Она выполняет операции с точностью, которая соперничает с лучшими врачами. Люди завидуют Сакуре. Раньше, когда она была ниндзя, это не беспокоило ее. В больнице? Ей давали дополнительную работу, говорили убрать то-то и то-то и побыть еще несколько часов. Сакура всегда что-то подозревала, когда врачи свистели, медсестры прятались за своими планшетами и никто не встречаелся с ней взглядом. — Тогда ладно, — она вкатывает тележку в палату пациента. Она не говорит Ибики. Это акт милосердия по отношению к этим дуракам. Но Ибики знает. И Ибики пытается что-то с этим делать. — Ты что-то хотел? — спрашивает Сакура у Минато. Она кладет стопку бумаг на его стол: — От Ибики. Он сказал мне, что ты хочешь меня видеть. — Послушай, — он подпирает подбородок руками. — Как твой Хокаге, я думаю, может быть, тебе стоит сделать перерыв? — От чего? — ее хмурый взгляд подчеркивает мешки под глазами. — Возможно, тебе стоит подумать о смене работы? Может быть, преподавание генинам? — он переводит дыхание. — Открыта вакансия. — Передай это кому-нибудь другому, — пожимает она плечами. — Это называется смена темпа, — говорит он. — Дети милые. — Они раздражают. — Они — будущее Конохи. — Я — будущее мира медицины! — Сакура огрызается на него: — Я бы хотела стремиться к большему, чем… няня, Минато. — Без сомнения, — сказал Минато, — но я думаю, что некоторое время вдали от больницы пойдет тебе на пользу. Она открыла рот, чтобы возразить: — Хока... — Я уже записал тебя, — заканчивает он за нее. Сакура медленно моргает. — Они тебе понравятся, — усмехается Минато. В его глазах появился нервирующий блеск.***
Ну, они ей не понравились. Первым был Обито Учиха, очень подвижный, чертовски шумный парень с маленьким мозгом (по мнению Сакуры). — Я собираюсь стать Хокаге, — говорит он ей, — я собираюсь стать ниндзя номер один! Поверь в это. Эй! Эй! Ты меня игнорируешь? — Никому нет дела, — бормочет отродье Сакумо. — Что ты сказал? Им по четырнадцать. Ей шестнадцать. Сакура задается вопросом, послушают ли они ее. Она решает, что лучший подход — продемонстрировать доминирование. Ибики посоветовал ей это. Она переводит взгляд на девушку. — Кто ты? — Рин Нохара! — щебечет она. — Разве ты меня не помнишь? Я работала с тобой интерном-медиком? — Ах да. Она была милой, но по стандартам Сакуры, она вышла бы из игры меньше чем за пять секунд. Лучше, чем Обито — Сакура вышвырнула бы его с первого взгляда. Рин всплеснула руками и разразилась гневом, в то время как ее невыносимые товарищи по команде спорили. — Я так рада, что ты наш сенсей! — Взаимно, — говорит ей Сакура и бросает взгляд на двух мальчиков. — Если вы двое покончили с ссорой, любовнички… — Любовнички?! — кричит Обито. — Ссора? — воет отродье Сакумо. — Как тебя зовут? — спрашивает Сакура у отпрыска Сакумо. — Какаши, — огрызается он. — Отмечено, — ее глаза блестят, — я Сакура Харуно. — Мы это знаем, — говорит ей Какаши. — Да! — Обито вторгается в их диалог: — Ты прям супер-пупер крутая! Сакура-тян, ты собираешься научить меня какому-нибудь хорошему дзюцу? Мы спугнули последнего сенсея, потому что здесь Бакаши… — Я ничего не делал. A ты разыграл его. — Ты участвовал. — Сакура-сенсей, — выдавливает она сквозь зубы. И оба мальчика замирают. — Вам двоим нужен урок этикета, — говорит она им. — Двадцать отжиманий до следующего спора. И, к счастью, до конца встречи Какаши и Обито не раздражают ее. Демонстрируй доминирование, думает Сакура про себя. Ее новые генины под палящим солнцем разбираются с их миссией D-ранга («мы должны быть в состоянии получить A-ранг!» Обито задыхается, а Рин и Какаши хмуро смотрят на него: «Кто в этом виноват…»), прополка. Она удовлетворенно вздыхает и улыбается. Это как поворот судьбы. Ей удается сбежать от одного невыносимого Хатаке только для того, чтобы столкнуться с другим. Они оба выводят ее из себя и вызывают желание разнести здание вдребезги. — Оооо, — пропищал Сакумо, хлопая Какаши по плечу. — Ты позаботишься о моем Какаши, да? Надеюсь, Сакура-тян, он не такой уж несносный! Ты знаешь… — Капитан, — говорит ему Сакура, — мне нужно уйти. — Ах, да, да, ты так занята! Но, пожалуйста, останься на ужин! — Сакура бросает взгляд на Хатаке Какаши. — Я пробовал новый рецепт, — Какаши хмуро смотрит на нее, пока его отец что-то бормочет. — И тебе должно это понравится! Если это разозлит Хатаке Какаши. Она точно сделает это. Она ухмыляется. Во время ужина он отказывается слушать ее, когда она просит его передать тарелку. Вместо этого она сильно пинает его под столом. Он уклоняется. Сакура прищуривает глаза. Паршивцу, по скромному мнению Сакуры, нужно было надрать задницу и привести в порядок его отношение к ней. Он встречает ее взгляд с надменной усмешкой. Сакура-сенсей не удивлена. Но Сакумо Хатаке — да. — Смотрю на вас двоих… сближаетесь. — он подмигивает. — Я думаю, вы двое отлично поладите! Сакура и Какаши посылают ему одинаково хмурые взгляды.***
Она оставила их, чтобы ответить на вызов другой команды в этом районе. Их миссия превратилась в хаос. Обито был похищен. Рин и Какаши бросились за ним. Они пробились, двое из Ива, трое — и им удалось вывести их из строя. Рин отправилась спасать Обито. Какаши остался, чтобы прикрыть ее. Он доблестно сражался против двух джоунинов. Все пошло не так, как планировалось. Они забыли о последнем Ива-нине. Он положил руки на камень. — Прощайте, милые коноховские детки, — он облизывает губы. Глаза Какаши расширяются. Он хватает Рин и Обито. Они летят ко входу в пещеру. — Какаши! — Обито тянется к его руке и удерживает его от падения. Вместо этого он находится прямо под огромным валуном. Осталась секунда. Затем влетает Сакура-сенсей и ударяет кулаком по валуну. На них сыплются обломки и камни. Затем она разворачивается и ловит двумя руками огромный валун, который угрожает скатиться на них. Какаши и Рин спасают Обито. — Убирайтесь, — процедила она сквозь зубы. Какаши и Рин колебались. Ее ноги отъезжают назад, и давление нарастает из-за нагромождения других камней. Ива-нин убегает. Сакура не позволит ему уйти. Но она оглядывается на троицу. — Живо, — огрызается она. Какаши и Рин оттаскивают Обито, а сами устремляются к линии деревьев и бегут, пока не прибегают в безопасное место. Они не решаются идти дальше и наблюдать. Затем они слышат взрыв. Ее кулак раскалывает камни. Ее нога топчет землю. Земля дрожит и трескается. Деревья вокруг нее дрожат. Они смотрят широко раскрытыми глазами, как пейзаж разворачивается, и камни заполняют большую зияющую расщелину. Сакура бросается вперед. Она уворачивается и «танцует» вокруг падающих камней, дыма, пыли и направляется к спотыкающемуся Ива-нину. Она вырубает его. Секунду назад она была в пещере. Какаши затаил дыхание. Затем порыв ветра коснулся его кожи. В следующий момент она оказывается рядом с ними. Ива-нин падает рядом. Она связывает его запястья нитями своей чакры. — Следите за ним, — говорит она Рин и Какаши. Они сглатывают и кивают. Они оба смотрят друг на друга, а затем на разрушенный пейзаж. Сакура тянется к лицу Обито и нежно ласкает порезы. Теплое зеленое свечение омывает ее пальцы. — Сакура-сенсей! — начинает Рин: — Он. — Ни… — они вздрагивают. Она смотрит на них с мерцающими огоньками в глазах — капелькой слез — и озабоченно хмурится. — .никогда больше не пугайте меня так, ладно? Все они кивают, включая очень сонного Обито. — Но я так горжусь вами, ребята, — она крепко сжимает его. Рин и Какаши расслабляются. Ива-нин все еще в отключке. Сакура-сенсей была здесь, и все должно было быть хорошо. Все. Возможно, это было зеленое свечение ее пальцев, когда они двигалась по разорванной коже Обито, или, может быть, это было свечение сумерек над ее волосами — но Рин и Какаши забыли, как дышать — или, может быть, это было потому, что она впервые улыбнулась. Сакура-сенсей никогда не улыбается. — Это б-было н-нечто, — заикается Рин. — Д-д-да, — бормочет Какаши и смотрит в землю, — в следующий раз мы п-постараемся получше. — Сакура-сенсей… — Обито бормочет: — Вы пришли спасти нас… — он сворачивается калачиком в сиянии ее рук, и она нежно улыбается. — Пожалуйста… не уходи.***
После того, как она дает ему исчерпывающий отчет об Иванине — большую часть которого Минато игнорирует, — он задает ей вопросы. — Ооочень хорошо, — самодовольно ухмыляется Минато, — как поживают трое — как ты их называла — отбросы? Сакура хмуро смотрит на него. — Хммм. Терпимо, — горохово-зеленая стена интереснее, чем лицо ее хокаге. — Я не… возражаю против них… Минато не мог дождаться, когда вернется домой и все расскажет Кушине. Она, вероятно, получает удовольствие от историй Минато о «Сакуре-тян». Он улыбается шире. — Что? — она ощетинивается. Минато откидывает голову назад и смеется.***
— Итак… -Сакумо помешивает суп. — Как Сакура-тян? Какаши не отвечает. Он переворачивает страницу. Но его уши краснее свитера Рин. Рин краснеет. — Она лучшая! — Обито рыдает. — Такая крутая, что даже Бакаши не мог перестать пялиться на нее. Я имею в виду, что она взорвалась, и бах , и земля затряслась, и это было так круто! Затем она спасла нас, а затем впервые улыбнулась нам. Я думал, у меня будет ооочень много неприятностей, но она такая классная и сказала: «Я так горжусь тобой, Обито». Рин кивает, и Какаши говорит: — Хммм. Я думаю, она нормальная. Челюсть Сакумо сжимается, и он визжит. Мужчина кладет сахар вместо соли в дымящийся суп.