Две жизни богини Весны

Только что закончился суд теней, и Аид, отпустив всех своих придворных, направился в конец зала. Подойдя к огромному бронзовому зеркалу, он нажал на небольшую панель, находящуюся справа от него. В ту же секунду зеркало начало бесшумно перемещаться вдоль стены, пропуская Владыку в потайной ход, который был прямо за ним… Никто, кроме посвященных в эту тайну Таната и Гекаты, во дворце Аида и не догадывался, что Владыка время от времени навещает в потайных покоях умершую пятнадцать лет назад Персефону. Здесь, в таинственном полумраке и в абсолютной тиши покоилось нетленное тело богини Весны, трагически погибшей при родах их с Аидом малышки Макарии. Персефона лежала на высоком белом мраморном возвышении, накрытым пурпурным покрывалом. Ее голова покоилась на небольшой черной атласной подушке, а сама богиня была одета в царские одежды Владычицы Преисподней, которые носила еще при жизни… Время не оставило ни малейшего следа на прекрасном лице Персефоны и казалось, что богиня лишь спит и вот-вот дрогнут ее густые пушистые ресницы, и вечный мрак Подземного мира озарится сиянием ее дивных изумрудных очей… — Вернись, любовь моя! — прошептал Аид, нежно целуя усопшую жену, — Жизнь без тебя — смерти подобна… Прости, что не уберег тебя от злого рока, не защитил! Вот уже в который раз на протяжении всех этих лет Владыка прокручивал в своей памяти трагические картины прошлого, не дающие ему покоя мучительными, ранящими его душу воспоминаниями… *** «— Она уже не дышит… Геката, сделай же что-нибудь! Голос Владыки сорвался вдруг на вопль раненого зверя, потрясший своды его огромного дворца… — Я сделала все, что в моих силах! Но даже мне не справиться с судьбой… Персефона выбрала жизнь твоей дочери, Аид… Посмотри на Макарию, как она прекрасна… — Я не хочу ее видеть! Ты слышишь, колдунья? Сбрось ее в Тартар, сожги во Флегетонe, отдай смертным, но убери это отродье с глаз моих долой! — Ты с ума сошел, Аид! Это же твоя дочь — кровь от крови твоей, плоть от плоти! — в ужасе промолвила Геката, прижимая к себе хрупкое тельце новорожденной богини, — Ты не понимаешь, о чем говоришь! — Убери ее, Геката, в последний раз тебе приказываю или я за себя не ручаюсь! — глухо, и в то же время зловеще произнес Аид, с ненавистью глядя на крохотный сверток в руках колдуньи. — Дай мне ее, я выполню приказ нашего Владыки! — услышала вдруг Геката тихий, низкий голос бога Смерти у самого своего уха… — Не причиняй ей зла, Танат! Спрячь ее до поры до времени… Горе помутило рассудок Аиду! Он не отвечает сейчас ни за свои действия, ни за свои слова… Спрячь малышку, пока ненависть Владыки не совершила непоправимое! Танатос только молча кивнул и, в последний раз взглянув на свою умершую госпожу, моментально скрылся, унося дитя Аида и Персефоны далеко за пределы Эреба, в вечную Тьму Тартара…»