* * *
Пока на кафедре продолжался гомон, по решению вопроса этой закадычной компашке, двое профессоров сидели в стороне и наблюдали. — Феликс, я прям чувствую, как ты смотришь на меня! — А что? Я пытаюсь услышать сквозь этот крик, свист! — пожал плечами профессор Ли — Свист? — обратил внимание профессор Мин. — Какой свист? — Юнги, у тебя фляга свистит, я отсюда слышу, как твои шестерёнки в голове крутятся. Когда ты уже прекратишь издеваться над студентами? — возмутился Феликс. — Ха. И это говорит мне тот, кто средь ночи припёрся ко мне в трусах и одном носке с криками: "Я сделал, я вывел форму! Завтра студентам покажу, пусть пробуют" — приложил лодочки к щекам и засюсюкал Юнги. — Да как... Не так же было, — надулся Феликс. — Я химик, и тогда весь поток жаловался на какие-то тренды, вот и хотел помочь. — Помог, помощник. У тебя поток ходил наполовину лысым, наполовину зелёным, так эта зелень ещё и светилась в темноте. Ладно бы все зелёные были, так у тебя девчонки всё полысели, — хохотал Мин. — Я не учёл, что они до этого красились, кто ж знал-то, — насупился воробушком Ли. — Что ты задумал? — Хм. Есть у меня одна идея. Возможно, и удастся спасти этих доходяг! Чем-то они нас напоминают, не находишь? — Если только тебя, тоже на парах не появлялся. Ума не приложу, как ты закончил мед да ещё и с отличием, — возмутился Феликс. Он-то ночами не спал, учил всё от корки до корки. До сих пор с содроганием вспоминает сессии и дипломную. Он тогда был больше похож на мертвеца, чем на студента. Как-то заснул в морге, так его чуть не препорировали, спутав с трупом. Визг тогда стоял на всё заведение, даже препод в обморок упал. — А это, друг мой, называется гениальностью. — Херальностью. Твоя дурь всему виной. Ты же и на кафедре ничего не делаешь, всё свои изобретения изобретаешь. Толку от тебя ноль. — Ну я бы поспорил. И на кафедре я заведую судмедэкспертизой. Так что я бы попросил! И эти парни достаточно способны на моём предмете. Я тоже никогда не понимал, зачем акушерство на предпоследнем курсе, это же профильный предмет. На кой он нам, я у трупа роды принимать буду? — А вдруг у тебя в морге рожать кто начнёт? Всякое бывает. — Феликс. Ко мне в морг живых не привозят, и им тоже не привезут. Юнги встал и подошёл к декану. — Декан Хван. Могли бы мы переговорить? — Конечно, профессор! — Декан Хван, ребята смышлёные, способные и будущее у них есть. Понимаю, что пропустили многое, но шанс-то надо дать. Как вы на это смотрите? — Эти обалдуи пропустили весь курс акушерства, какой шанс? Как они сдавать будут? За неделю выучат? — Выучат, всё выучат. Я лично прослежу. И почувствуют даже. И выучат, и родят. Дайте мне их на недельку, и они обязательно всё сдадут, — хохотнул Мин. — Твои методы меня всегда интересовали. Как у тебя получается из безнадёжных студентов делать гениев? — Это моя маленькая тайна. Ну так как? — Чёрт с ними, забирай. Я уже не знаю, что с ними делать, — махнул рукой Хван. — Так, студенты. С сегодняшнего дня и до экзамена переходите под надзор профессора Мина. Это ваш единственный шанс не вылететь из меда. Четверо студентов с испугом уставились на довольного профессора Мина. Весь мед знал, что этот с прибабахом. Изобретатель хренов. Кафедральное собрание вынесло решение: задолженность ниже перечисленных студентов может быть ликвидирована опытным участием в работе экспериментального симулятора "партнёрских родов". При получении положительного результата, то есть проведении всех этапов родов без осложнений, задолженность ликвидируется, экзамен засчитается сданным автоматически. Испытание назначили на утро следующего дня...* * *
Для того, чтобы не вылететь с учёбы, претенденты на отчисление должны были протестировать эту аппаратуру на себе, распределив роли роженицы, будущего отца, акушерки и врача. Если роды пройдут благополучно и с заданиями испытуемые справятся без ошибок: мать и дитя останутся живы, то цикл будет зачтён и экзамен будет засчитан автоматически. Перспектива так себе, но выбирать-то не приходилось... Роли решили тащить через фанты. Если бы они только знали, во что вляпались... Судьба преподала им урок. Наму, большой и надёжный, как скала, по воле фанта оказался "на сносях" и был будущей первородящей с желанной беременностью, протекавшей с умеренным токсикозом, капризничавшей и боящейся естественных родов. Сокджину достался фант врача, Хося превратился в акушерку, а Тэтэшечка в отца-ждуна. Более комичного распределения ролей и придумать было нельзя... Наму, говорящий почти басом, должен был "кряхтеть, дышать и причитать", Хося — учить дышать Наму, покрикивая на него: "Чего орёшь, дыши, а теперь, тружься, вниз выдыхай, животом, животом, толкай, толкай!" Джини, с умным видом, ласково и заботливо задавать вопросы: "А сколько между схватками у Вас, дорогая? А когда регулы были у Вас?". И ещё кучу вопросов, от которых волосы дыбом могли встать. Что же касалось Тэтэшечки, то ему предписывалось массировать поясницу "супруги", раскачивать её на фитболе, дышать вместе с ней, делать массаж ножек (45 размера), а в самый ответственный момент держать за ручку, стоя в изголовье, и произносить благодарственную речь за рождение младенца. И ещё ему нужно было перерезать пуповину... — Ребят, как думаете, что нас завтра ждёт? — спросил Тэ. — Если я вылечу из вуза, меня по головке не погладят. Отец лично яйца на затылке бантиком завяжет. — Сам бы хотел знать, — вздохнул Намджун, падая на диван. — Мне завтра больше всех отдуваться. Так что идите, читайте лекции, чтобы я завтра не загнулся. А я пока отдохну. — То есть нам учи, а он отдыхай! — возмутился Сокджин. — Не слишком ли вы, сударь, охренели? — Моя задача — родить, а для этого мне нужны силы, вот я и буду отдыхать и набираться сил. Вся компания жила в одном дома, точнее в доме у Хоби. Родители давно живут уже за городом, а единственный сын и надежда остались в городе. Вот и живут так с первого курса.* * *
Они не спали всю ночь. Их терзали сомнения: всё ли получится, а если не получится, то что будет дальше с учёбой? Как, в случае провала и отчисления, они объяснят это родным, что будут делать и чувствовать? Кто-то скажет: "Раньше надо было думать об этом, нечего было прогуливать, не ценили то, что имели" Да, это правда. Но ведь не всегда у студента складываются хорошие отношения с преподавателем. Бывает и так, что есть конфликт или просто неприятие. Студент не может высказать это преподавателю прямо и, бессознательно , переносит это неприятие на предмет преподавания. Вот так и наши герои: забили болт на акушерство, потому что с педагогом не нашли контакта. Но это не оправдание прогулам. Делать нечего, надо было рискнуть.* * *
Утром вся четвёрка собралась за кухонным столом. — Я полночи читал про дыхание, массаж и потуги, — распластался Нам на столе Хоби. — Не хочу рожать. — Дебил, — дал подзатыльник Тэ. — Ты природой не заложен. — Как не заложен? Вот же я. Значит, заложен. — Хо, ты невыносим, — закрыл рукой лицо Тэхён. — А не надо меня выносить! — возмутился Хо. — Сам себя вынесу, когда время придёт. — Так, Гамлеты. Выносить или не выносить, жопы в руки и выносим себя в сторону института! — замельтешил Джин. — Нам рожать через два часа, а у нас роженица не готовая ещё. — Как не готовая, я готов! — Нам тебя ещё подготовить надо: клизму поставить, побрить, роды вам это не шутки. — Зачем брить? — То есть клизма тебя не смутила, а вот бритьё задело? — Конечно, это же мачо, — хихикнул Тэ. — Он каждое утро в зеркале свои бицепсы рассматривает. — Ай, на месте разберёмся. Пора выдвигаться! — крикнул из прихожей Джин. Придя на кафедру, они выслушали краткий инструктаж и стали готовиться к эксперименту. Все периоды эксперимента должны были фиксироваться. Изобретатель симулятора, профессор Мин Юнги, объяснял четвёрке в какой последовательности начать записывать показатели, как выставлять режимы и задавать параметры. Глядя на этих оболтусов, профессор вспомнил свою учёбу в университете и, слегка смягчив условия, ввёл параметры в компьютер: "Родосимуляция, беременность первая, одноплодная, роды срочные, параметр — 41 неделя, предлежание головное, крупный плод, предположительно свыше четырёх килограмм веса, длина 56 см, пол мужской. Период родов — 1, родовая деятельность средней активности, схватки каждые три минуты, раскрытие на семь сантиметров, плодный пузырь сохранён."* * *
Перед ними открылось пространство родильного зала. В центре, как трон, стояла кровать Рахманова и рядом кресло для гинекологического осмотра. Столик для осмотра новорождённого, кувез для недоношенных детей, столы с хирургическими инструментами, аппарат искусственного дыхания, баллоны с дыхательной смесью. Яркий свет и полнейшая тишина. Юнги, проведя инструктаж, покинул четвёрку друзей, стоящих на пороге неизведанного, ушёл наблюдать по мониторам за работой системы. Ему, как автору творения, был важен каждый момент, поэтому по периметру родзала были установлены камеры и микрофоны. Когда Хосок, играющий роль акушерки, случайно нажал не на ту кнопку на компьютере, который стоял рядом с симулятором, вместо звуков родовых схваток и криков рожаницы из динамиков раздался звук старого дедушки, который благословлял "внучат" и желал им богатыря родить. Хосок просто хотел включить видеозаписи родов, чтобы Намджун понимал, как ему вести себя при родах наглядно, но что-то пошло не так... Юнги, преподаватель и изобретатель прибора, обалдел от такого и смотрел на экран, пытаясь разобраться, что пошло не так. В это время Хосок, не зная, что делать, начала имитировать борьбу с рожаницей, пытаясь "перевернуть" его во время "родов" для более удобной позы. Сокджин, врач акушер, несмотря на смех и хаос вокруг, спокойно указал на прибор и сказал: "Тэхён, тебе придётся взять на себя роль будущего отца и решить этот нелепый конфуз, иначе нам всем придётся доложить о случившемся декану!". Юнги, насмеявшись вдоволь, пресёк это баловство, переведя внимание студентов на роженицу: — Ну что, подготовили роженицу к родам? — Нет, не успели. — Так готовьте, чего ждёте? Или ребёнка из "джунглей" доставать будем, он что, Маугли? — А в какой очерёдности подготовку проводить? — В смысле? Побрить и клизма, потом гигиенический душ. — Так, будущий отец, не мешайтесь под ногами. Идите, роженицу успокаивайте. — Вы когда-нибудь быка успокаивали? Вот и я нет! Как его успокоить-то? Наму, милый, ты дыши и не волнуйся, всё будет хорошо, сейчас по-быстрому родишь и мы домой пойдём, — начал ворковать Тэ. — Какой я тебе милый!? Ты совсем тронулся? — рыкнул Ким. — Так, а ну цыц! Я тут в роль вживаюсь. — Вживается он. Это не на тебя сейчас будут экспериментировать. Как на это кресло вообще залесть-то? И зачем мне пятилетровая бутылка и две дыни? — спросил Джун, глядя с опаской на всю эту красоту. — Как зачем? — спросил профессор. — Вы, студент, должны полностью ощутить эти прелести. Бутыль мы вам повяжем на живот, а дыни сыграют роль груди, и с этим набором милости просим на кресло. Вы не переживайте, вам будет очень особо, только прошу, не сломайте поручни. Джин и Хо начали подготовку, прикрепили надёжно бутыль к животу, а дыни были упакованы в импровизированый топ, чтобы держали их на месте. — И как девушки только с этим ходят? Дышать же невозможно. Я даже штаны снять не могу, бутыль мешает, — пыхтел Ким, пытаясь стянуть штаны. — Где этот хрен, который заделал мне ребёнка? А ну иди помогай, а то я дитё тебе в штаны рожу. Тэхён чуть не подавился кофе, он мирно пил в сторонке. Парень очень надеялся и тут профилонить, лишь бы не участвовать в этом цирке. — Никогда не думал, что буду раздевать мужика, — бубнил Тэ, но доблестно стягивал штаны с Кима. — Живее давайте, нам ещё клизму делать, — отозвался Джин, который вошёл в роль доктора, он даже где-то очки откопал и халат. Но больше всего убивал Хо: этот отрыл хирургический костюм, надел маску и перчатки, даже чепчик с уточками красовался на его голове. — Доктор Ким, у меня родильная готова, осталось подготовить шовный материал и скальпель с зажимами, — деловито сказал Хо. — Какой скальпель? — взвизгнул Джун. — Мы так не договаривались. — Мамочка, не переживайте, это всё на крайний случай. Если что-то пойдёт не так, мы вам маленько поможем и всего-то надрежем. Это обычная ситуация. Не каждая роженица может родить без проблем, бывают моменты, что акушер делает небольшой надрез, и плод выходит легче. Вы этого даже не почувствуете, — поправив очки на носу, ответил Джин. Профессор Мин стоял в стороне и улыбался. Как ни крути, а ситуация даёт свои плоды. Что-то и отложилось в их головах. — Так, анамнез гинекологический собрали? — В процессе сбора... — В смысле? — Да в коромысле! —Хосок озверел. — Я что, Шива многорукий? Я и брить, я и клизму, я и анамнез собрать... А чего вот будущий отец побрить свою половинку не может? — Я брить?! Да я, да я... — Да ты, а что тут такого??? Наму с лёгкой долей ужаса наблюдал суету, проходящую по протоколу ведения родов (кто его придумал, какой может быть протокол...), не понимая ещё в полном объёме масштабы "катастрофы его ожидающей". Суть вопроса была в том, что датчики миомтимуляции, для имитации схваток и потуг, должны были подключить к мышцам его живота и спины, ягодиц и бёдер. — Так, папаша-суетолог, уйдите в головной конец... Развеселите роженицу, дайте ей отдохнуть... — Так, ну, голубушка, давай будем слушать, что тебе говорят, и без самодеятельности... Наму, с прикрученной бутылью и дынями, ограниченный пространством кресла с прижатыми коленями и опутанный кучей проводочков, испытывал то, что было невозможно ни с чем сравнить. Парни хихикают в стороне, наблюдая за этим комичным зрелищем. — Я пока объясню в чём разница. Гинекологическое кресло идеально для осмотра, когда мы спокойно и комфортно можем провести осмотр. Это же кресло имеет другую функцию, оно раскладывается в кровать, имеет упоры для ног, а не просто подставки, также имеются поручни, за которые можно держаться и контролировать момент потуг, под ногами имеется съёмная конструкция, которая убирается и даёт свободный доступ акушеру. Ложитесь на спину, студент Ким, разводим ноги и укладываем на выступы и приступим. Сокджин, Хосок, подойдите. Хосок, вам придётся присесть на стул между ног, а вы, Сокджин, займите место с правой стороны и отслеживайте показатели, — профессор надел манжету танометра, подключив его к аппарату, и, выводя показатели на экран, также подключил показатели сердцебиения Джуна и имитацию кардиотокографии. — А это что за показатель? — спросил Ким. — Это имитация КТГ, проще говоря, имитация сердцебиения плода и сокращения матки пациента. Итак, всего будет четыре фазы. Первая — начало схваток, вторая — схватки с раскрытием семь сантиметров, третья — начало потуг и четвёртая — роды. — Уф. Я готов, — сказал Джун, вцепившись в поручни мёртвой хваткой. — Главное, не задохнуться, а то с этим грузом я дышать не могу. Мин подключил датчики к нижней части живота Джуна и направился к аппарату. — Начинаем, а вы, студент, дышите и не сломайте мне кресло, — хмыкнул Мин и нажал на кнопку. — Ой, — дёрнулся Джун. — Прикольно. — Ну как ощущается? — спросил Хо, парни окружили Кима и с интересом начали наблюдать. — Ощущение, как когда съел что-то несвежее и скручивает живот. Вроде пока всё нормально, — расслабленно ответил Джун. — Ах, блять. Нет, беру слова, уф-уф, обратно, что это за херня. Аааа! Твою ж! — Это второй этап, между ними небольшой разрыв, — деловито ответил профессор. — Да, ммм ммм, чтоб. Уф, уф, — пытается дышать раскрасневшийся Джун. — Милый, дыши, вдох носом, выдох ртом, — подключился Тэ. Он честно старался не рассмеяться, но попытки были тщетны. — Как ощущения, Джун-и? — Че ржёшь придурок? Я тебе яйца в трубочку сверну, чтобы свою пипирку больше не пихал никуда. Как ощущения? Да я тебе, падла, пургена в еду насыплю и в туалете запрусь, а когда ломиться начнёшь, я тебе скажу, что терпи, рано ещё. Аааа. Твою дивизию. Долго ещё? — Мы только начали, куда вы торопитесь? — изрёк Хоби, сидя между ног Намджуна. — Падлы, я каждому пургена сыпану. Чтобы каждый почувствовал себя на моём месте. Уф, уф, как дышать-то? Я забыл. Мммм. Всё было настолько явственно, что между очередными "схватками" роженица прохрипела, что более ни одному чудаку на букву "М" не даст и вообще лучше остаться старой девой, чем терпеть последствия сомнительных удовольствий. — Готовьтесь, скоро будет третья фаза. Он с замиранием сердца думал о том, как перенесёт стадию потуг. Намджун дышал через раз, такую боль он ещё не испытывал. И мысленно попросил прощение у всех представителей женского пола, терпеть такую боль. Когда твои внутренности медленно сворачивают в жгуты, а эти жгуты ещё и растягивают, кажется, что низ живота выворачивает наизнанку, боль такая, что бросает в холодный пот. Не так давно он ломал руку, боль была неимоверной, но сейчас такое ощущение, что он сломал все кости таза. — Ааа. Это что, блять, — Джун понял, что они перешли в третью фазу. Боль от сокращений перешла в нестерпимую, начала дёргаться левая нога, правую начало сводить, Джун схватился за поручни, и они опасно заскрипели. — Я сейчас обосрусь, это что?! — Вот поэтому и была клизма, чтобы не было казусов. Но в родах и они случаются, это нормально. Ты главное дыши, — с важным видом ответил Сокджин. — Охренеть у тебя сердце стучит, да и давление скачет. Может, нам анестезиологов позвать? — Зачем? — спросил Тэ, внимательно смотря на мониторы. — Как зачем? А если ваша благоверная сама не сможет разродиться? Придётся делать кесарево. — Только попробуй, Джин, — пыхтит Наму. — Я тебе тогда яйца без анестезии вырву, как борову выкручу. Я сам рожу, сам. Аааа, ммм. Чтоб вас. Мама, роди меня обратно. Стоп, нет, не рожай. Лучше б я на лекции ходил. Я клянусь, больше ни одной не пропущу. Ммм. Только выключите уже эту сраную машину. Аааа. Богом клянусь, я всё сделаю! — Ты ж не верующий, — заключил Хо, глядя, как мучается друг. С одной стороны его жалко, но наблюдать за этим чертовски смешно. — Я сейчас поверю даже в Сатану! — рычит красный Джун. — Ёбуушки воробушки. Я сейчас реально рожу. Резко боль увеличилась, стала нестерпимой, ощущалась так, будто весь низ тела пропускали через мясорубку. В глазах темнело, а боли приходили приливами, но были адские. Ноги начало подбрасывать вверх, но это скорее от симуляции нервных окончаний, но то, что творилось внутри, было неописуемо. Хотелось пить и вдохнуть свежего воздуха. Но тяжесть от бутылей и дынь при стимуляции не давали нормально вздохнуть. От боли бросало то в жар, то в холод, голова кружилась, в глазах плыло, и было стойкое ощущение, что ещё секунда и его поглотит тьма. — Аааа, еперный балет, выключи, я бля реально щас рожу. — Ещё рано выключать, вам нужно пройти до конца, осталось немного. — ответил Мин. — Профессор, показатели растут. — Это нормально, сердцебиение в родах всегда поднимается и может достичь максимальных показателей так же, как и давление. Организм реагирует на всё, по сути это похоже на отторжение. Организму нужно вытолкнуть малыша. Тазовые кости расходятся, влагалище растягивается, матка сокращается, малыш проходит медленно по родовым путям. Данный симулятор даёт ощутить этот путь от и до, он безопасен, но вам везёт, Ким пройдёт этот путь за две с половиной минуты. Ни одна роженица на такое не способна, роды могут идти и двое суток. — Как бля они это терпят? Аааа. Это ж, сука, не реально. Я щас точно вам рожу, — извивался Джун. — Всё, я родил. Тэ, ты стал отцом, только я сейчас стану вдовой, убью тебя. А-а-а-а-а! Это бля больно, чтоб я ещё раз дал тебе. В следующий раз сам рожать пойдёшь, — продолжал пыхтеть Ким. Парни валялись от хохота рядом, Тэ вытирал слёзы сквозь смех. — Конечно, родной, я больше к тебе не подойду. Нам и одного ребёночка хватит. Давай, я тебя за ручку возьму. Намджун схватил за руку Тэ и сжал её. — Ай, ты мне сейчас все кости переломаешь! — зашипел он. — Терпи, падла, я рожаю, а ты терпи. А-а-а-а-а. Да вы издеваетесь, куда ещё то. Намджуна выгнуло дугой от боли, тело само начало тужиться, и было чёткое ощущение, что ещё маленько и из него что-то выйдет, в глазах потемнело, внутри всё скрутило в тугой болючий узел, Джун упёрся ногами в упоры и схватился за поручни сильнее, принял полусидячее положение и на мышечном моменте начал тужиться. Секунда, две и всё прекратилось.* * *
Отключившись, Наму выпал из процесса эксперимента. Друзья, не на шутку испугавшись, начали его громко звать, трясти и только использование крайнего средства под названием "увесистая оплеуха" принесло желаемый результат. Намджун открыл свои прекрасные глаза и, окинув взором, пространство произнёс: — А чего это Вы тут со мной делаете?! Какого я тут как каракатица раскорячился?! Почему ко мне примотаны дыни и, мать вашу, почему у меня весь низ мокрый?! Зачем мне пустая канистра к животу примотана?! Вы чего, на мне пытки отрабатываете?! Из динамиков механический голос выдал следующую информацию: "Краткосрочная ретроградная амнезия, вызванная отёком головного мозга в связи с потужным периодом". Наму забыл, как дышать. Он жестами попытался добиться хоть слова от друзей, застывших без движения, с выражением лёгкой дебильности на лице. Потом, через 5 секунд, все резко выдохнули и одномоментно начали орать друг на друга. Мин Юнги, наблюдавший за всем этим балаганом, решил вмешаться, напомнив, что после рождения плода, идёт рождение последа, то есть третий период родов, и он чреват кровотечением или ручным отделением плаценты, так что упускать из внимания родильницу нельзя. Хосок напрягся и со словами: "Давай, мамочка, поднатужься, ещё чуть-чуть", начал изо всех сил давить Наму на низ живота, чтобы воображаемая плацента родилась. От волнения он не жалел сил, и Наму был вынужден сквозь зубы, прошипеть: "Хося, ты мне синяки по всему животу оставил и так давишь, что мой мочевой пузырь сейчас лопнет, добавив тёпленьких ощущений!" Сокджин и Тэтэ странно копошились у пеленального столика, обсуждая способы запелёнывания младенца. Наму, услышав плач новорождённого, решил, что сильно ударился головой и у него случились слуховые галлюцинации. Однако зрение говорило ему обратное. На руках у Тэтэ завёрнутый конвертик издавал звуки плача. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это был реборн — полновесная версия младенца, на которой можно было поучиться пеленанию, купанию, кормлению. Ошарашенный Наму во все глаза глядел на Тэтэ, приближающегося с орущим младенцем, и немой вопрос: "Прикладывать к груди не будем?" повис в воздухе. Профессор заметил панику во взгляде и остановил эксперимент. Он понял, что сейчас может начаться паническая атака и тогда придётся вызывать подмогу. Наму с помощью друзей спустился с "родильного трона", выпил воды, опустошив 1,5 литра за один раз, тут же выпустив из себя всё обратно, окатив друзей, и по стенке спустился на пол. Только улыбка на лице профессора дала слабую надежду на положительное завершение испытания. Выждав ещё минут 5, Мин Юнги сказал им, что теперь каждый участник эксперимента должен описать свои ощущения и сделать выводы. Предстояла нелёгкая работа.* * *
Намджун
В начале ничего, кроме идиоматических выражений и отдельных звуков, в голову не приходило. Руки отказывались записывать, что вертелось на языке и рождалось в голове. Но постепенно, промедитировав в течении часа, Наму стал писать. Его выражения мысли были сбивчивы, непоследовательны, от них исходила паника. Однако профессор просил именно ощущения описать, так что делать было нечего. Осознание изменений тела, которые нарастали в течение 9 месяцев, полностью изменив возможности в движении, ходьбе, самообслуживании, сне, еде привели Наму к выводу о том, какими тяжкими усилиями даётся женщине беременность. Что до процесса родов, то он бы сравнил их с попаданием под машину, которая многократно тебя переезжает.* * *
Хосок
Хося, вытащив фант "акушерка", вздохнул, ведь роль рожающей особы ему не досталась и со всем обязательно справится. Но, погрузившись в неё, парень с ужасом понимал, что от его действий зависят жизни матери и плода, что если он что-то пропустит, то последствия будут катастрофическими. Ему пришлось присоединиться к роженице, показывая, как дышать, как тужиться, как отдыхать. Он тоже "рожал и родил". С него семь потов сошло, к концу испытания руки и ноги тряслись, кисти покрылись синяками, а от потуг лопнули капилляры в глазах. С такой видухой прямая дорога на Хеллоуин или бал вампиров, и грима никакого не понадобилось бы. От предложения выпить воды он отказался, слово "еда" вызывало стойкое неприятие и хотелось только одного: лечь и заснуть. Это практически и произошло, он очнулся лежа головой на бёдрах Сокджина, который задремал на плече у Тэтэ, привалившегося к боку Наму. Оглядев сонным взором всю компанию, Хося дал себе слово взяться за ум и больше никогда не позволять себе подобного отношения к учёбе.* * *
Тэхён
Тэтэ, приходя в себя, понял, что партнёрские роды это ещё тот аттракцион и не каждый мужчина должен быть в родильном зале. У персонала нет времени возиться с падающими в обморок взрослыми мужчинами, наблюдать их истерики. Не зря у многих народностей мужчина "выгонялся" из дома, пока жена не родит. Но и будущий отец нуждается в поддержке. Он тоже не знает, что делать, как себя вести. Слова ободрения и понимания важны для него, они подкрепляют и снимают тревогу. Делают его уверенным в себе, снижают панику.* * *
Сокджин
Врач акушер. Человек, присутствующий и помогающий при появлении нового человека. Соприкасающийся с космосом, с чудом. Он может исправить в считанные секунды ситуацию, что грозит бедой. От действий его команды зависит благополучный исход родов. Его голос может успокоить, вселить надежду, привести в чувство. Он "дирижёр", ведущий и отвечающий за всё.* * *
Вот с такими размышлениями квартет друзей отходил от эксперимента. Профессор был доволен своим изобретением. Помимо чистой физиологии, симулятор помогал запустить более тонкие психологические механизмы и показывал будущим врачам все стороны процесса родов, вовлекая всех участников. Повторное кафедральное собрание должно было состояться через несколько дней.* * *
Кафедральное собрание было очень необычным. Сначала профессор Мин Юнги объяснил принцип работы симулятора, его диапазон возможностей и предложил оценить запись эксперимента, предварительно удалив звуковой файл, дабы не смущать слух преподавателей разговорами, сопровождавшими действие. Просмотр немого фильма вызвал гомерический хохот и комментарии, будто на экране была комедия великого Чарли Чаплина, а не демонстрация учебного пособия. На вопрос об отсутствии звука изобретатель ответил, что это его недоработка, и в дальнейшем звук будет проработан отдельно. У большинства преподавателей возникло желание задать вопросы участникам процесса. Одномоментно все четверо стали косноязычными и растерялись... Однако с помощью наводящих вопросов было выяснено: — состояние беременности и родов не имеет эквивалента и не может сравниваться ни с чем. — важно учитывать не только физиологическую перестройку организма, но и психологические изменения, происходящие с беременной. — присоединение отца к "проживанию" ощущений беременности влияет на формирование связи с ребенком (пение песен, но не матерных, чтение книг, но не философских), даёт эмоцию распознавания голоса отца ребёнком после рождения — любовь к ребенку — движущая сила. Напоследок студентам был задан вопрос: "Какую бы специальность Вы выбрали, если бы смогли продолжить обучение в ВУЗе?" Дальше кафедра совещалась. Сначала выступали те, кто счёл участие в исследование незначительным и был решительно настроен на отчисление студентов, но с правом восстановления, правда через 1,5 года. Потом начали говорить те из преподавателей, кто считал необходимым ещё придумать испытания, чтобы другим неповадно было. Вскоре, всё это стало напоминать птичий базар. Тут слово попросил Мин Юнги. Он сказал, что не был прилежным студентом-заучкой, часто невнимательно слушал лекции, отвлекался и учился весьма посредственно, но получив шанс всё исправить, использовал его, присоединив свою любовь к компьютерным играм, продвинулся в изобретении симуляционных программ, облегчающих жизнь студентам. Он сказал, что каждый человек достоин хотя бы одного шанса на исправление своих ошибок, все были студентами, у всех были свои слабости. Нет идеальных людей, есть идеальные намерения. В зале повисла тишина. Все начали вспоминать времена своего студенчества. От длительного ожидания и неизвестности друзья стали придумывать способы, как бы им узнать, что там происходит. Наму достал фонендоскоп и приложил его к дверям, Хося и Джини вооружились пустыми стеклянными литровыми банками, прислонив горлышко к стене, а ухо ко дну, пытаясь расслышать, чего говорится за стеной. Лишь Тэтэ приник ухом к замочной скважине и, заткнув второе ухо, силился разобрать словесные баталии преподавателей. Выслушав профессора Мина и посовещавшись, профессорский преподавательский состав принял решение: "Засчитать участие в эксперименте за сданный курс акушерства и назначить испытательный срок в течение одного семестра". Едва были произнесены эти слова, дверь, не выдержав напора, открылась сама собой, и все четверо "раздолбаев" ввалились в зал заседаний. На их физиономиях застыло выражение смешанной радости и ужаса. Они не поняли, что за испытательный срок им определен, сегодня они ещё испытывать будут... Всё оказалось не таким ужасным. Их обязали помогать профессору Мину в разработке новых симуляционных программ.* * *
Сессия подошла к завершению. Не зная, что ждёт их наперёд, друзья решили определиться с выбором специализаций, чтобы усиленно посещать СНО и в последующем попасть в интернатуру, а потом и в ординатуру. Тэтэ решил, что пойдёт на кафедру клинической психологии, получит диплом психолога и будет помогать пациентам и их родственникам "проживать" стадии болезни и находить пути к выздоровлению. Наму, проверив на себе разные уровни боли, решил, что станет нейрохирургом и будет облегчать людям страдания, связанные с ней. Ведь предел терпения не безграничный. Хосок, пройдя весь путь родов, понял, что хочет быть сопричастным к этому чуду и пришёл на кафедру акушерства и гинекологии, потому что возможность родить ребёнка — величайшее счастье, за которое иногда приходится платить огромную цену, и не всегда речь идёт о деньгах. Ещё он начал изучать репродуктологию, чтобы иметь возможность помогать тем, кому природа не дала обычного шанса на продолжение рода. Сокджин, "наигравшись" в реборна, понял, что общение с детьми, уход за ними, помощь и поддержание здоровья — это "его", и кафедра неонатологии стала его вторым домом. История о "четырёх раздолбаях" стала легендой академии, её передавали из уст в уста, каждый четверокурсник узнавал о ней в свой срок, но никто более не мог избегнуть участия в программе "Симулятор родов". Она стала программной, вошла в курс подготовки будущих врачей и была признана лучшей для обучения.