Настоящая судьба

Горисвет остановился на полдороги в сторону дома Марты и уселся на поваленный недавним ураганным ветром ивовый ствол за крошечной булочной дяди Саши, которая уже закрылась. Сегодня с утра он видел там Агату. Выглядела она бледной, напряженной в сравнении со вчерашним днем и попросила отсрочить их встречу до завтра, объяснив, что этим вечером ей предстоит важное дело. Совсем не понравилось это Горисвету. Девушка хоть и открылась ему, оказавшись не такой, как думал он раньше, но все же полностью не доверяла, скорее как к знакомому относилась, нежели как к другу. Они оба были объединены одной тайной, одной легендой, и, понятно, это не делало их автоматически близкими людьми, но… вчера Горисвету показалось, будто бы между ним и Агатой возникла какая-то особенная связь, от которой к утру словно следа не осталось. Девушка вела себя как настороженный зверек. Поэтому Горисвет, движимый неясным чувством, бросил резьбу по дереву (очередной заказ, которому было решил посвятить вечер) и отправился в сторону дома ведьмы Марты, находящегося всего в полукилометре от избы его отца, если самой короткой дорогой идти. Потом остановился на полпути, решив вернуться, сел и вновь передумал. Давно так неуверенно себя не чувствовал, даже когда волчонком первый раз обращался и то храбрее был. В конце концов, решил, что посмотрит издали и, если в порядке все, то уйдет. Еще на подходе к ведьминой избе было видно оборотневым зрением, будто мерцает над ней какая-то полупрозрачная пленка, похожая на купол мыльного пузыря. У заросшей хмелем калитки была припаркована машина: серебристый джип, не здешний, чужой, с незнакомыми номерами. Под колдовским куполом, если обычным слухом слушать, было неестественно тихо. Горисвет перестроился на оборотневое чутье и после уже смог расслышать два голоса. Один, похожий на агатин, но выше, говорил с возмущением, давлением, наездом, а второй, принадлежавший непосредственно девушке, отвечал тихо, твердо и уверенно. - Ты почему матери на звонки не отвечаешь? Я неделю до тебя дозвониться не могу! - Мам, здесь связь не ловит почти. Только домашние телефоны работают нормально. И я хотела, чтобы меня в покое оставили. Я уже все решила для себя. - Решила она. Сопли еще не обсохли решать. Иди вещи собирай, и домой поедем. Я здесь ночевать не останусь, в этой дыре. Ехала за тобой почти двое суток без продыху, а ты так мать встречаешь. - Я здесь останусь, мама. Мне все нравится. А ты зря от ночлега у тети Марты отказываешься. Отдохнула бы хорошо с дороги. - Не останешься ты здесь! - Останусь. Я теперь сама решаю, где хочу быть и с кем. Я уже выбрала, как только сюда переехала. - Околдовала тебя что ли старуха эта? Отец твой конечно говорил, что семья его с прибабахом, но я не верила. Теперь вижу. Видимо и тебе этот прибабах достался. Агата некоторое время молчала, но после все же ответила: - Мам, если тебе есть, что сказать, говори сейчас, и после мы с тобой попрощаемся. Ты ничего не сможешь сделать, в том числе и силой меня увезти. Я тебе благодарна за то, что ты меня с самого детства одевала и кормила. Может быть любила… по-своему конечно, но все. Спасибо. Дальше я сама. Мать девушки кажется опешила от удивления, захлебнувшись словами. - Ты хоть себя-то слышишь? Нет, люди, ну, вы посмотрите на нее! Взрослая она! И где только таких слов набралась?! Старуха эта сумасшедшая тебе внушила? Здесь же никаких перспектив! Деревня одна, а из учебных заведений только школа, в которую тебе уже поздно. Лето пройдет, поступить не успеешь, потом год целый куковать будешь. Я тебя содержать не стану! - Не надо меня содержать. Я же говорю тебе, что не надо мне от тебя ничего больше. Я справлюсь. - Как? Дояркой устроишься или в садах грядки полоть за сто рублей будешь? - Я о себе позабочусь. И тетю Марту не оскорбляй. Она - достойная женщина, про тебя ни одного плохого слова не сказала, а ты приехала и с порога грязью ее поливать. Если бы ты знала, кто она… - глубокий усталый вздох. - Мам, правда, я устала. Я была не счастлива там, в родном городе. Ты постоянно на меня давила, требовала, а как я выполняла что-то, то ты улыбалась так, будто это твои результаты, а не мои. Я давно не чувствовала себя спокойной и расслабленной, все время боялась, что ты ругать меня будешь. Ну, не хочу я так жить. Отпусти меня. - Гриш, ну, хоть ты ей скажи, что в этой деревне никаких перспектив! - обратилась женщина к кому-то еще. - Ты же сам отсюда сбежал. - Пап, это правда? Молчание. - Испугался я, Агафь. - ответил гулкий басовитый мужской голос. - Сама знаешь чего. Того, что обитает здесь и той судьбы, которая случиться может. Ты ведь помнишь, кто наш предок? - Да. Понимаю. - Что за ерунду вы мелете? - вновь взвизгнул голос женский голос. - Ирин, хватит. Лесовинки - отличное место. Дочка наша здесь прижилась, своя уже. Не пропадет она, а я присматривать буду, если что. Навещать. - Но я же столько в нее вложила в неблагодарную. - женщина по имени Ирина, мать Агаты, теперь жалостливо всхлипнула и заплакала. - Ночами не спала, на работе отчеты писала до восьми вечера, чтобы жизнь своей дочери достойную обеспечить. Учителям кланялась, чтобы она медаль получила, пусть и серебряную, а не золотую. И куда это теперь все? В унитаз смыть? - Мам, мне жаль, что в прошлом ты была не счастлива из-за того, что у тебя была я. - Я не была не… - голос женщины вдруг зазвучал неуверенно и удивленно. - Была. - припечатала Агата. - Я видела это с самого детства, даже когда папа с нами еще жил. Я как будто чужой для тебя была. Других детей матери обнимали, на руках держали, а ты… все время впереди шла и за собой меня тащила. Знаешь, мне в детстве часто сон снился, будто бы ты убегаешь, а я тебя все догнать никак не могу. Это правда, мам. Я всю жизнь тебя догоняла, соответствуя твоим ожиданиям, проживая ту судьбу, которую ты мне придумала. Но я не счастлива и, наконец, хочу жить своей жизнью. Отпусти меня. Я хочу, чтобы ты была дальше счастлива, теперь не неся более за меня ответственности. Влюбись, вновь выйди замуж… Ты даже ребенка еще одного родить успеешь. Любимого. На мгновение возникла тишина, которая через секунду была разорвана громкими глухими рыданиями. Плач Ирины теперь был настоящим, не деланным. - Отвези меня в ближайший город, Гриша. Я там переночую, раз я - плохая мать. Мне теперь нельзя с Агатой под одной крышей спать. Не достойна я ее. - Мама, я никогда тебя не считала плохой. Не думала так. Если бы ты действительно была для меня плохой, я бы тебя слушать не стала. А я тебя любила, хотела, чтобы ты улыбалась, потому и слушала. Вновь послышались сдавленные рыдания, которые становились все ближе и ближе к калитке. Горисвет быстро спрятался за густыми кустами калины возле забора и замер. Убегать уже поздно. Неловко было мужчине, что он чужую семейную ссору подслушал. Створка калитки распахнулась, стукнув о крашенные доски, и из сада Марты вышла, поддерживаемая руками высокого русоволосого мужчины, зареванная женщина с густыми черными мелковьющимися волосами. В молодости она видно была редкой красавицей, да и сейчас особо не растеряла внешней привлекательности, несмотря на возраст, который был видимо ближе к сорока. - Я - плохая, я - ужасная. - заикаясь, проговаривала она, пока мужчина усаживал ее на пассажирское сидение. - Ты сделала все, что могла, Ирин. - мягко проговорил тот самый Григорий, который давным-давно убежал из Лесовинок, судя по рассказам отца Горисвета. - Я тоже не прав. Зря вас с Агатой оставил одних. Думал, деньги достаточно будет отправлять, да видеться с дочерью на выходных. А тебе оказывается сложно было. Сказала бы. Я помог. - Да чем бы ты помог? - сквозь слезы проворчала женщина, прижимая к груди лаковую бежевую сумку. - Ты же вечно метался из города в город, нигде усидеть спокойно не мог, как неприкаянный. Нас бы за собой только потащил. Григорий вздохнул, но промолчал. Он уселся в водительское кресло, повернул ключ зажигания, и вскоре серебристый джип покинул Лесовинки насовсем. Горисвет выдохнул и осторожно выбрался из калины. Ведьмина ворожба закончилась, и теперь даже обычными человеческими ушами было слышно, как плачет возле избы Агата и как ласково успокаивает ее Марта. Мужчина повернул в сторону своего дома. Сейчас в конфликте чужой семьи он бы был лишним. Да и Агата не хотела бы наверное распространяться о произошедшем.                                                       *** Девушку Горисвет все же навестил, но когда стемнело уже. Увидел, что Агата на крылечке с масляной лампой под боком задумчиво сидит. Кот мартин вокруг нее ходит, лбом тычется под ладонь. Мужчина тихо перемахнул через низенький заборчик и через минуту остановился недалеко от крыльца ведьминой избы. - Идем прогуляемся. - он кивнул в сторону реки. - Не в лес, по берегу. Девушка удивленно взглянула на гостя, а после как-то вяло кивнула. Видимо эмоции все растратила сегодня. В такие дни лучше прогулки мало что найдется. Агата медленно спустилась с крылечка, а потом подошла к приоткрытому окну избы, откуда лился свет и слышался тихий говор телевизора. - Марта, я гулять. - До полуночи возвращайся. - Ладно. - девушка развернулась и независимо направилась в сторону калитки. Горисвет догнал ее, и они долгое время шли молча, разглядывая слабо освещенные улицы Лесовинок. Лишь когда до маленького речного пляжа добрались, мужчина осторожно издалека спросил: - Как дело твое сегодня? Сложно было. - Очень. - кивнула девушка. - Но я знала, чего хочу, и, думаю, у меня получилось. Все силы выпиты. Знаешь, мне даже кажется, что случившееся сегодня было похоже немного на легенду о княжне, по событийности. Без кровавых убийств и проклятий, но устала я, будто по лесу двое суток босиком бегала. А ведь действительно. Мать Агаты приехала, чтобы вернуть дочь в город. Раз у девушки ревнивого жениха, как у княжны в прошлом не было, то вместо него вполне мог сойти кто-то другой с такими же сильными эмоциями. - Может я уже отработала… ну… это прошлое из легенды? - с надеждой спросила Агата, глядя на мерцающую в звездном свете реку. - Это бы объяснило сложность случившегося сегодня. По сердцу словно ножом возили. Но я держалась. И тебя вспомнила, наш разговор вчера в лесу. Поняла, что от такой жизни не откажусь ни за что. Это мне силы дало. Так что можно считать, что и ты свою роль выполнил. Горисвет лишь усмехнулся. Гладко ложилось объяснение девушки. Все же Агата пока наивная совсем. Некоторые истории действительно простираются из прошлых жизней, а какие-то - следствие этой. - Я бы на твоем месте губу не раскатывал. - все же ответил мужчина. - Тебе как ведьме все же лучше знать, что с тобой происходит. Но… А впрочем, пока не думай о сложностях и отдыхай. Судьба два узла подряд на нитях жизни не вяжет, так что в ближайшее время ничего не случится. - Говоришь, как старый умудренный жизненным опытом дед. - слабо улыбнулась девушка. - Это в Лесовинках все так с приговорочками общаются? Может в вашей библиотеке даже издание с полным собранием местных поговорок есть? - Поговорка ваша, ведьмина. Тетка твоя мне еще в детстве ее повторяла.. - Горисвет легко щелкнул Агату по носу. - И не забывай, кто я. Оборотни тоже судьбу чуют, но иначе, как лесную тропу. И на твоей тропе пока все гладко. - Спасибо. - выдохнула девушка и улыбнулась чуть шире. - Мне теперь спокойнее. Хотелось бы времени немного, чтобы себя в порядок привести. - У тебя оно есть. - кивнул Горисвет и подумал: А я теперь за двоих внимательней буду.                                                 *** От разговора с матерью Агата отходила наверное неделю. Ей понадобились все ее силы и даже немного сверх, чтобы отстоять свой выбор. Папа Гриша звонил несколько раз, сказал, что с мамой все более менее в порядке, он отвез ее обратно в родной город. Агата знала, что она долго будет злиться. Мать всегда была злопамятной и плохое помнила больше, чем хорошее. Наверняка, обсудит поступок своей дочери с подругами, да и в целом со всеми знакомыми в городе не раз, а потом со временем успокоится и может действительно найдет свое счастье. Девушка еще раз вздохнула и продолжила перебирать ягоды красной смородины, снимая их с веточек и очищенными сбрасывая в большой медный таз, в котором Марта обычно готовила варенье прямо во дворе, на самодельной печке из обмазанной изнутри глиной небольшой железной бочки, где сейчас Горисвет разводил огонь. Оборотень как-то незаметно стал постоянной составляющей новой жизни Агаты в Лесовинках. Теперь он навещал девушку каждый день. То за грибами вместе с ней сходит, то воды из колодца в баню Марты натаскает, то … даже деревянную фигурку волка, которую сам же выстругал, подарит. И конечно ежевечерне обязательно в карты зовет играть, на покосившемся столике в глубине ведьминого сада. С Горисветом Агата проводила наверное больше времени чем с Катериной, которой все же удалось уговорить своих родителей отпустить ее в соседний город на год - работать и учиться. Если приживется, то там останется, а если… Лесовинки обратно ее позовут, то вернется. Странная магия здешней земли. Людей держит на месте, на людях сама держится. Будто врата в другой мир здесь шире открыты. Марта сказала, что на Земле есть такие пограничные точки, особенные места, в которых свои законы бытуют. Они соединяют реальность с изнанкой, потому что одна без другой существовать не может, каждая из них - отражение, иное воплощение друг друга. Потому людей особо земля здешняя не отпускает. У них сознание с рождения изменено, законы местности интуитивно чует, следует им. Могут два-три человека конечно за год уехать, но на их место обязательно кто-то приходит или рождается, или они возвращаются. - О чем задумалась? - Горисвет меж тем уселся рядом и ловко подхватил пальцами веточку с рубиновыми ягодами смородины, а после отправил ее в рот, жуя прямо с черенком. - Думаю, а как у моего папы все же уехать отсюда получилось? - произнесла Агата. - Эта земля…. - она понизила голос. - Рядом с собой оставляет. Тех, кто ей подходит. - Думаю, его отпустили из-за тебя, которая должна была однажды появиться на свет. Ты же сюда вернулась. - просто ответил мужчина. - Отсюда не невозможно уехать. Я пробовал как-то. Просто там, в большом мире нет того счастья и свободы… Воздуха, понимаешь? Здесь воздух и сама атмосфера другие. Твой отец смог прижиться в другом месте, а я - нет. Через месяц полубезумный в бреду и с температурой вернулся. - Правда? - Агата удивленно посмотрела на четкий профиль Горисвета, который задумчиво крутил в руках смородиновую веточку. - Мне тоже было страшно. - как-то невесело усмехнулся он. - Но после я понял, что это обыкновенная трусость и избегание сложностей. Земля здесь лучшая в сравнении с другими. Моя родная. На другую ее менять не хочу. Мужчина повернулся к Агате лицом и наклонил голову, а потом долго и прямо смотрел в глаза немного завороженной девушке. Горисвет был красивым. Гармонично развитая физическая форма прекрасно сочеталось в нем с живым умом, открытым восприятием, а также теплым обаятельным характером. Необычный белоснежный цвет короткостриженных (почти под ежик) волос мужчины уже давно перестал казаться Агате “стариковским”. Он ощущался более ярким в сравнении с обычной сединой и каким-то фэнтезийным. Горисвет в целом был более… настоящим, чем те парни, которых знала Агата в своем родном городе и даже встречала здесь, в компании Катерины. - А я вот в своем родном городе себя на месте не чувствовала. - девушка все же опустила взгляд и вернулась к ягодам. - Но как сюда приехала, легче стало. Хотя… времени мало прошло. Может год поживу, тогда пойму, что на родине я теперь. - горсть красной смородины со стуком упала в медный таз . - Знаешь… я как будто какая-то половинчатая. - Почему? - мужчина мягко толкнул Агату плечом и принялся помогать ей с ягодами. - Мне кажется, ты целая. Или ты полагаешь, что у тебя должно быть четыре руки и ноги? Девушка улыбнулась его шутке и отрицательно покачала головой. - Нет. Я имею в виду, что… я с детства как будто все наполовину чувствую. - объяснила она, подбирая слова. - Боюсь наполовину, радуюсь наполовину, злюсь наполовину. А другая часть меня - пустота. Там меня нет как будто. Я на мир словно сквозь туманную пелену немного смотрю. Вот как Марта меня в колдовстве наставлять стала, так я более живой себя ощутила, особенно на изнанке. Я все время туда стремлюсь, ну, или хотя бы истинным зрением смотреть стараюсь чаще. Мне так мир больше нравится. Но как сюда возвращаюсь и обычным зрением гляжу, так сразу словно обволакивает что-то, сковывает. Вернее… как будто в полную силу двигаться не могу. У меня даже… ворожить пока слабо выходит. Словно бы сил не хватает. Хотя Марта говорит, что потенциал у меня огромный, да и в целом у молодых ведьм сил больше быть должно в плане количества. - Дуб тоже не сразу большим вырастает. - мягко ответил Горисвет. - Дай себе время. Ты только две недели с половиной здесь, а уже многого хочешь. - Я себя знаю лучше. - тихо огрызнулась Агата. После того памятного разговора с матерью она научилась потихоньку отстаивать свои границы. - Ворчишь ты как полноценная Агата, а не как ее половинка. - усмехнулся мужчина. - В любом случае, мне и это нравится. От таких его слов сердце быстрее забилось, но девушка виду не подала, продолжая сосредоточенно ягоды очищать. Горисвет нравился ей все сильнее и сильнее. Уже не как просто друг. - Просто я… - Агата вновь попыталась объясниться, а заодно и от чувств своих отвлечься. - Я и там, в родном городе такой была. Хотела учиться отлично, а получалось с постоянными четверками. Я из кожи вон лезла, а мой одноклассник, который пил-гулял, домашнюю работу на переменке делал, получил золотую медаль. Ему все по щелчку пальца давалось. А я как будто за границы своих возможностей вылезти не могла. Мне не оценок хотелось, мне хотелось почувствовать, что если совершить усилие, то можно пройти дальше, вырасти, что талант - это не только удача, судьба, но и то, на что я влиять могу. - У тебя же получилось. - мужчина вновь легонько толкнул ее плечом. - Когда? - девушка удивилась. - Не помню такого. - Когда ты сюда приехала сама, вопреки воле своей матери. И остаться здесь выбрала. Тот же твой одноклассник такого бы явно не вытворил. Он привык, что ему легко дается учеба, потому за сложное даже браться не станет, не увидит там дороги. А ты взялась и невозможное сделала. Не суди себя, Агата. Все у тебя прекрасно. Ты дом свой родной нашла и призвание. Вся жизнь перед тобой развернулась. Живи ее. Наслаждайся. Агата чувствовала, как каждое слово Горисвета будто бы проникает ей под кожу, вливается в кровь живительной силой и течет, разогреваясь, дальше. Превращается в свет. - Ты прав. - она вдруг выпрямила спину и внимательно, даже серьезно посмотрела на мужчину. - Спасибо тебе. Горисвет кивнул и почему-то быстро отвел взгляд своих льдистых глаз. Словно бы не ожидал от девушки такой прямоты. - Давай варенье уже ставить. - он легко поднялся на ноги и понес заполненный ягодами таз к печи. Словно разговор хотел увести в другое русло, как Агата недавно. - Варенье из красной смородины вкусное, немного напоминает желе. Ты знала? Девушка лишь слегка головой покачала, скрывая довольную улыбку.