Без вины виноватая

Гермиона погладила дочь по волосам и осторожно поцеловала в лоб, стараясь не разбудить. Прикрыла за собой дверь в детскую и наконец потянулась: Лира приболела и капризничала, пришлось практически весь день провести в полусогнутом состоянии возле ее кроватки, то читая сказки, то развлекая маленькую вредину. Бросила взгляд на часы и удивилась: Драко задерживался. Обычно он предупреждал об опозданиях, но сегодня не было ни совы с запиской, ни патронуса. Налила в большую кружку фруктовый чай и с наслаждением сделала небольшой глоток, прислоняясь к столешнице. Ее лицо украсила легкая смущенная улыбка, а ладонь давно забытым, но по-прежнему привычным жестом легла на пока еще плоский живот. Гермиона боялась признаваться даже самой себе в маленькой, тщательно охраняемой ею тайне. Ведь у Малфоев никогда не было больше одного ребенка. С другой стороны, у них и девочки очень давно не рождались, но они с Драко исключения — уже как два года счастливые родители непоседы Лиры. Тихий хлопок привел Гермиону в чувство, и она радостно встрепенулась: Драко вернулся домой. Они были вместе уже пять лет, три года женаты, но иногда Гермионе казалось, что они по-прежнему в самом начале своего романа. Когда каждое прикосновение как ток, каждый поцелуй становится бесконечным, и рядом хочется находиться всегда. — Привет, — она потянулась к нему за привычным поцелуем, но он внезапно отстранился. Его лицо исказила непонятная гримаса, губы искривились, словно ему причиняли ужасную боль. — Как ты могла, Гермиона? Ведьма недоуменно заморгала и нахмурилась. — Я ведь верил тебе, я защищал тебе перед всеми! Я пошел против родителей и постоянно затыкал им рты, когда они что-то говорили о тебе или Лире. Как ты могла так поступить со мной…с нами? — Ты можешь объяснить мне, что происходит? — девушка непонимающе смотрела на мечущегося по кухне мужа. — Как ты могла обмануть меня? Изменять мне? И продолжать встречаться с отцом Лиры? Видеть тебя не могу! Забирай свою дочь и проваливай из моего дома! Выкрикнув последнюю фразу, он сорвался с места и, громко хлопнув дверью, ушел. Гермиона покачнулась, но тут же впилась ногтями себе в ладони, пытаясь разогнать туман в голове. Ей нельзя поддаваться панике и истерике. Нельзя! У нее есть Лира и…маленькая неуверенная жизнь в ней. Что случилось? Почему Драко говорил такие злые жалящие слова? Гермиона сосредоточенно задышала, считая про себя: вдох-выдох, вдох-выдох. Ведь все было хорошо. Было же? Гермиона прикрыла глаза и по привычке начала анализировать. Буквально несколько дней назад они отметили день рождения Лиры. Были Нарцисса, Люциус, Пенси с Гарри, Тео с Полумной, Рон с Дафной, Блейз с Джинни и целая орава малышей. И сейчас, вспоминая тот день без дымки забот и волнений, Гермиона ясно вспомнила, что Драко был смурной. Он вымученно улыбался, лишний раз не трогал Лиру и избегал ее, свою жену. С чем были связаны его резкие слова, что Лира — не его дочь? — Привет, светлячок, — Гарри трепетно обнял подругу и внимательно посмотрел в ее сияющее лицо. — Ох ты ж… — Тшшш, — Гермиона приложила палец к его губам и счастливо засмеялась. — Еще совсем немного, и я…боюсь. — Ты и боишься? — Гарри удивленно приподнял бровь. — Что случилось с моей боевой девочкой? — Страшно, Гарри, — призналась ведьма. — Ты ведь сам знаешь историю… — А еще я знаю, что ты эту историю уже начала переписывать. Драко знает? — Нет. — Почему? — Он странно себя ведет в последнее время. — А поговорить? — Поговорю, честное слово. Да, тогда Гермиона обратила внимание на поведение мужа, но совсем замоталась в череде забот и волнений, и разговор так и не состоялся. А теперь Драко бросает ей в лицо такие обвинения. Гермиона ощутила необычайную ярость. Как он смеет говорить такое? Он, который знает, что был у нее первым. Он, который глядя на Лиру, всегда смеялся, что она — его копия. Гермиона бросилась к двери и увидела удаляющуюся спину мужа. — А ну стой! — резкий взмах руки, и входная дверь с громким звуком захлопнулась. Еще взмах — и был наложен порог тишины. — Уйди, Гермиона, — его голос был глухим, но в нем же ведьма услышала тихую надежду. — Знаешь, что Лира болеет, и позволяешь себе истерики! Я твоя жена или кто? Что за обвинения? Куда ты собрался вообще? И глядя на разгневанную Гермиону, Драко усомнился в искренности чудовищных обвинений, что вывалили на него сегодня мать и подруга. — А то ты не знаешь, о чем я говорю! — обида слишком жгла грудь, чтобы нормально воспринимать происходящее. — Если я знала, я бы не вела себя сейчас, как истеричка! Ты ведешь себя странно уже не первый день. Что за слова насчет Лиры? Моя дочь? Моя?! А тебе она кто? — Вот и мне интересно, кто она мне, — прошипел он и тут же почувствовал себя отвратительно, увидев, как побледнело лицо Гермионы. — Ты прекрасно знаешь, что у нас не рождались девочки. И Лира…ее нет на фамильном древе! — Ааа, — неожиданно спокойно протянула ведьма, и Драко буквально почувствовал холод, идущий от нее, — кто постарался промыть тебе мозги? Нарцисса или Люциус? Или еще кто-то? — Никто мне ничего не промывал! Я сам лично видел, что древо пусто! И знаю про какого-то Николаса! Гермиона покачала головой и сделала шаг назад. — Ну да. Ты слушаешь и веришь всем, кроме меня, своей жены. Потрясающе, Драко. Просто браво! — она язвительно похлопала ему. — Смею напомнить, что Николас — твой дальний родственник из Франции. И он специально посетил нас, и говорил со мной, чтобы узнать о сложностях беременности. Беременности своей жены. Ты сам сказал мне, чтобы я с ним встретилась и помогла всем, чем смогу! Подожди-ка, я точно видела на улице в тот день Пенси… — А древо? — тихо спросил Драко, делая шаг к жене, но тут же останавливаясь от ее взгляда: злого, неверящего. — А разве я есть на вашем чистейшем древе? — язвительно произнесла Гермиона и взмахом руки сняла ранее наложенные заклинания. — Гермиона… — Лира проснулась, — ведьма вздохнула и поспешила в детскую, отмечая в сознании, что входная дверь все же хлопнула. Драко ушел. Лира хныкала и прижималась к груди матери, то погружаясь в тревожный сон, то резко выныривая из него. Гермиона гладила дочь по спине, машинально рисуя круги, а внутри все свербило и болело от боли и непонимания. Хотелось выть, разнести что-нибудь, выплеснуть гнев. Но Гермиона продолжала тихонько напевать колыбельную и обнимать уставшую дочь. Наконец, когда Лира снова погрузилась в сон, ведьма тихонько вышла из детской и поймала себя на мысли, что это уже было. Гермиона спустилась в гостиную и устало опустилась на диван, обхватив голову ладонями. В ее голове никак не укладывалось, как это вообще могло произойти. Как мог мужчина, с которым она делила все последние годы, оскорбить ее своими обвинениями? Ладно ее, но Лиру? Гермиона устало вздохнула и вздрогнула, услышав громкий хлопок входной двери. Она даже не поднялась с места, чувствуя ужасную усталость. Лишь наложила защитные заклинания на детскую и теперь пристально смотрела на дверной проем, крутя палочку в руках. — Ты здесь! — растрепанный Драко, каким она не видела его очень давно, появился в дверях. — Ну, вперед! Гермиона холодно смотрела на вошедших вслед за ним Нарциссу и Пенси. Ведьмы были смущены, растеряны и недовольны. Убийственное сочетание. — Ну, я внимательно вас слушаю! — рявкнул Драко, и Пенси заплакала. Разговор был тяжелым. По ходу откровений Драко то бледнел, то краснел. Нарцисса держалась отстраненно и не признавала своей вины. Подумаешь, не сказала сыну, что на гобелене отображаются только чистокровные, и что? Она не убеждала его ни в чем. А раз подумал, что его обманывали, значит, такие мысли уже были. Пенси плакала и снова и снова повторяла, что Нарцисса заронила в ней сомнения, а тут еще она увидела Гермиону с каким-то блондином. Пенси знала, что у Малфоев никогда не рождались девочки. И прекрасно знала, как сложно забеременеть от чистокровного. И что слово «верность» в их семьях — зачастую пустой звук. — То есть, Гарри ты изменяешь и ребенка родила не от него? — Гермиона потерла виски и равнодушно посмотрела на ошарашенную Пенси. — Что? Если ты считаешь, что я на такое способна, то способна и ты. Как и вы, Нарцисса. — Да что ты… — А что я? Вы вообще знаете, что в вашей голове есть мозг? Что голова вам дана не только для ношения диадем и шляпок? Чего вы добивались? Развода? Так Малфои не разводятся, так, Нарцисса? Это же вы повторяете Драко из раза в раз на протяжении всех лет? Я молчу о нем вообще… хорош муж, отец, поверил вам, оскорбил свою семью в угоду вашим хотелкам. Я думала, что замужем, а оказалось, мой муж по-прежнему внушаемый ребенок. — Гермиона… — Молчи, Пенси. Ты была одним из самых близких для меня людей. А повела себя, как самый подлый человек. Ходила, улыбалась, разговаривала со мной, и в это время промывала ему мозги. Молодец. — Я просто хотела его защитить! — Пенси закрыла лицо руками, всхлипывая. — Ну как, защитила? Что-то не припомню, чтобы я лезла в вашу с Гарри семью. Ну что, мы все выяснили? А то мне с моей дочерью еще вещи собирать, — Гермиона крепко сжимала древко и чувствовала: что-то не так. — Гермиона, прошу тебя… — О чем? Ты все предельно четко сказал и продемонстрировал. Не волнуйся, к утру нас с дочерью здесь не будет, — последние слова ведьма уже произнесла невнятно, через силу. И последнее, что она увидела: испуганное посеревшее лицо Драко, склонившегося над ней. Потом ее сознание отключилось. Она распахнула глаза и резко села, отчего тут же закружилась голова. Словно сквозь вату она слышала обеспокоенный женский голос и позволила вновь уложить себя на подушки. — Лира! Моя дочь! — панически вскрикнула Гермиона, и ведьма в лимонной мантии тут же ее успокоила, сказав, что малышка играет в детской комнате. — Что случилось? — хрипло спросила девушка, прикрывая глаза от яркого света. — Переволновались, что вполне естественно в вашем положении, — немного укоризненно произнесла целитель. — Малыш развивается отлично, и сейчас все хорошо. Но волнения необходимо сократить, а лучше вообще убрать, сами понимаете, срок совсем небольшой, и учитывая анамнез первой беременности…лучше поберечься. — Я прослежу за этим, — Гермиона поджала губы, услышав голос Драко. — Еще будут рекомендации? — Я все скажу напрямую пациентке, — сурово произнесла целитель и окинула Драко неприязненным взглядом. — Я зайду позже, отдыхайте. В палате повисло молчание. И Гермиона упрямо смотрела в окно, не поворачиваясь к Малфою. Она услышала его тяжелый вздох и тихий скрип ножек стула, что он придвинул к кровати. — Я идиот. Полнейший придурок и редкостная скотина. Честное слово, я сам не понимаю, почему все это тебе сказал. Я знаю, что смертельно тебя обидел, и…мне нет прощения, но я люблю тебя. — Не любишь, — Гермиона посмотрела на него, измученного, и не почувствовала жалости. — Любил бы — не нес тот бред. Ладно, что ты обвинил меня в неверности. Меня, когда ты был у меня первым и единственным. Ты оскорбил Лиру. Маленькую девочку, которая является твоей копией, начиная от внешности, заканчивая характером. Ты своими словами отказался от своей дочери. — Нет! — панически воскликнул Драко и схватил ее за руку. — Нет, Гермиона! — Я не хочу с тобой разговаривать, Драко, — тихо ответила ведьма и высвободила свою руку. — Ты хотел поверить злым словам, и ты им поверил. Уйди, пожалуйста. Мне нельзя волноваться. — Когда ты собиралась мне сказать? — его плечи поникли в поражении. — Когда срок станет больше, чтобы не радоваться раньше времени. А теперь тебя это не касается. — Ты не можешь лишить меня моих детей. — О, ты сам это сделал. Вместе со своими родителями и прекрасной подругой. Я не собираюсь слушать перешептывания о своем втором ребенке. Ни от кого. Так что считай, что ты свободен. Чистый лист. Иди к мамочке, — Гермиона кивнула в сторону бледной Нарциссы, что притаилась в дверях, — она найдет для тебя идеальную жену, которая родит ей правильного внука. А меня оставьте в покое. — Гермиона… — прошептала Нарцисса, и тут же была перебита твердым голосом появившегося Гарри. — Гермионе нужно отдохнуть. Выйдите все. Подождав, пока Малфои покинут ее палату, друг устало опустился на край ее кровати и сжал руку. — Прости, светлячок. — Ты-то за что извиняешься? — слабо улыбнулась ведьма, пытаясь сдержать слезы. — За Пенси. За то, что не досмотрел за ней. За боль, что она тебе причинила. — Перестань брать на себя все, Гарри, — вздохнула девушка. — Я хочу попросить тебя об одолжении. Пока меня не выпишут…договорись, пожалуйста, чтобы Лире разрешили остаться со мной. — Я могу ее забрать. — Нет, Гарри. Там Пенси. Я не хочу, чтобы моя дочь контактировала с ней. Не обижайся. — Наворотили они дел, — Гарри взъерошил волосы и устало вздохнул. — Я договорюсь. И соберу для вас сменные вещи. — Если сможешь, собери все по-максимуму. И проверь мой коттедж, хорошо? — Гермиона… — Он предал свою дочь, Гарри. Я могла бы простить многое. И могла бы понять его эмоциональный взрыв…но Лира — его копия. И, если этот малыш все же родится, я не хочу, чтобы его имя тоже топтали в грязи. Я устала доказывать что-то кому-то. Да, я первая нечистокровная в семье Малфой. Да, я родила дочь. Да, я беременна вторым ребенком. Что ж, тогда я буду первой, кто разведется. Гарри молча погладил ее по руке и грустно улыбнулся. Пенси нарезала круги по коридору и нервно взмахивала руками. Драко безучастно смотрел под ноги. Нарцисса с тревогой смотрела на сына, не решаясь заговорить. — Она уснула, — Гарри тихо закрыл дверь палаты и снял очки, потирая глаза. — Как она? — Пенси подлетела к мужу, но тут же отшатнулась, увидев его взгляд. — Ты чем думала вообще? Какое право ты имела лезть в их жизнь? В их семью? — рыкнул он на жену. — Ты хоть знаешь, сколько и что мне говорят о тебе? Сколько грязных, злых и отвратительных писем мне приходит? Знаешь ли ты, что Гермиона всегда их сжигала, не позволяла мне читать? Как она из раза в раз твердила мне, что это все провокации? Что ты — моя жена, и ты мне верна. А что сделала ты? Иди домой, Пенси, — отчеканил он. — Я запрещаю тебе связываться с Гермионой. — А как же Лира… — потерянно произнесла девушка, съежившись под строгим взглядом Гарри. — Лира будет здесь с Гермионой. — Мы можем забрать ее, — тихо произнесла Нарцисса. — Не можете. Гермиона против взаимодействия Лиры с кем-то из вас. Раз вы не считаете ее своей внучкой, то и контактировать вам не нужно. Нарцисса прерывисто вздохнула, осознав скрытый смысл слов Гарри. — Она хочет развода? — мертвым голосом спросил Драко, поднимая глаза на Гарри. — Дамы, вам пора. Вы уже много чего сделали, не усугубляйте ситуацию, — Поттер проигнорировал его вопрос. Терпеливо наблюдая, как они уходят, Гарри молчал. — Ну и что ты устроил, белобрысый? — Она хочет развода? — повторил Драко, глядя на Поттера с видом побитой собаки. — Да. И ты сам во всем виноват. Как у тебя вообще язык повернулся, а? — Да не знаю я! — выкрикнул Драко и обхватил голову руками. — Сначала родители нудели, что не о такой невестке мечтали. Потом перешли на Лиру, я разругался с ними в пух и прах, и тут мама с поджатыми губами заявила, что на гобелене нет моего ребенка. Меня перемкнуло. А потом еще и Пенси со своими наблюдениями и колдо этого парня. И я словно с ума сошел. — Массированная атака, — вздохнул Гарри, с сожалением глядя на Малфоя. — Я не знаю, что ты должен сделать, чтобы заслужить прощение. Если ты собираешься, конечно… — Драко наградил его таким взглядом, что Поттер цокнул языком. — Не на меня нужно злиться. — Знаю. Я сам во всем виноват. Она…она серьезно насчет Лиры? — Серьезнее некуда. — Почему ты так спокоен? — А что я должен делать? Со своей женой я разберусь сам. Мне очень жаль вас. Особенно ваших детей. Они в этой ситуации — самые пострадавшие. — Я даже не знал, — прошептал Драко, с горечью качая головой. — Я понял на празднике Лиры. Гермиона уже тогда отметила, что ты ведешь себя странно. — Ты прав. Если до этого родители позволяли себе колкости пару раз в год, то в последнее время они как с цепи сорвались. — Странно это. Не находишь? — Только сейчас понял, что очень странно. Как будто пелена спала. — Малфой, не сочти меня за параноика, но давай-ка мы с тобой зайдем в кабинет к целителю. Драко удивленно посмотрел на Гарри, но так как за все годы вынужденного и не очень общения уже привык, если интуиция у Избранного срабатывает, то лучше его послушать. Через некоторое время они, пораженные, вышли из кабинета целителя, и, не сговариваясь, вошли в помещение для ожидающих, запечатав его сложнейшими чарами. — Да уж. Я ожидал чего угодно, серьезно. Но не думал, что все будет так просто и легко. Просто гениально! — воскликнул Гарри и криво улыбнулся сердитому Малфою. — Согласись, если бы не я… — Был бы пиздец, — откровенно сказал Драко и запустил руки в волосы. — Как ты вообще подумал об этом? — Я наблюдал за вами столько лет. Я видел, как ты смотришь на свою семью. И такие резкие изменения в такой короткий срок — это слишком странно. — Не для тех, кто не верил, что я изменился, — глухо произнес Малфой. — Как думаешь, Пенси тоже? — Я проверю, — пожал плечами Гарри. — И на основании этого уже буду делать выводы. Малфой? — Что? — Не пори горячку. Ты должен сейчас затаиться. Иначе мы не узнаем правду. И Гермиона не поверит тебе. Нарцисса, едва сдерживая слезы, ворвалась в кабинет мужа и с грохотом захлопнула дверь. — Ты! Ты знал, что она беременна? Ты знал? — старшая ведьма была в бешенстве. — Как ты мог? Это же наш… — Замолчи, — крикнул Люциус, раздраженно кривя губы. — Это ничего не значит. У Малфоев не может родиться второй ребенок. Она все равно потеряет его, как и ты когда-то. Нарцисса пошатнулась, неверяще глядя на мужа. Она не ожидала, что он напомнит ей о ее боли, о ее неугасающем горе. — Ты просто использовал меня, — прошептала женщина, обессилено опускаясь в кресло. — Мерлин, я каждый раз верю тебе, иду за тобой, а ты…ты уничтожаешь нашу семью. — Я пытаюсь вернуть ее величие! — прорычал Люциус, направляя палочку в сторону жены. — А ты слишком много болтаешь, как и всегда. Ты никогда меня не поддерживала должным образом! Все из-за тебя! Глаза Нарциссы расширились, а рот раскрылся в немом крике: Люциус начал свой воспитательный процесс. Едва Гарри вошел в кабинет, его взгляд тут же выхватил Пенси, что сидела в кресле, обхватив себя руками и покачиваясь. Ее глаза опухли от слез, лицо было в красных пятнах: его жена была не из тех леди, что плачут красиво. И все же Гарри любил ее любую. — Гарри, Гарри, — она вскочила и бросилась к нему, схватив за руки. — Прости меня! Прости! — она икала и всхлипывала. — Пенси, послушай меня внимательно и ответь честно, — он встряхнул не за плечи, чтобы привести в чувство. — Как давно ты общалась с Люциусом Малфоем? — С Люциусом? — непонимающе переспросила ведьма. — Я с ним не разговаривала и не виделась уже очень давно. — С Нарциссой? — Ну…она предложила возобновить общение несколько месяцев назад. Я тогда так удивилась, но не решилась отказать. — Нарцисса говорила что-то о браке Драко? — Гарри внимательно смотрел в ее глаза. — Д-да, говорила. Жаловалась, как обычно. А потом…потом стала вспоминать чистокровные обычаи, и я… — ее зеленые глаза расширились и вновь наполнились слезами. — Гарри… — Сейчас сюда прибудет целитель, Пенс, — устало произнес Гарри. — И мы поговорим только после его вердикта. Ведьма кивнула, обхватив себя руками и страшась правды. Драко хотелось крушить, ломать, убивать. Он метался по кабинету, как дикий зверь, и даже не пытался успокоиться. Как он мог поверить, что его отец смирился? Как он мог быть настолько глуп и слеп, что перестал носить артефакт в родительском доме? Ведь знал же своих родителей, как облупленных. Знал, знал, но все равно поверил, что они искренне раскаялись и приняли его семью. Сжал челюсть так, что зубы скрипнули: он так сильно обидел своих девочек. Обидел свою любимую женщину. И пусть это было сделано им… неосознанно что ли… разве это оправдание? Он должен был ставить на первое место свою семью, своих девочек. А не тайно все еще надеяться на одобрение отца. Понадеялся. Получил. Потерял. Драко развернулся к окну. Нет, нужно верить в лучшее. Он сделает все, лишь бы она простила его. Только бы простила… Гарри спокойно ждал, пока Малфой более-менее успокоится и перестанет носиться по кабинету. — У меня нет слов, — блондин наконец остановился и в упор посмотрел на Поттера. — И что мне делать? — Тебе — ничего. Я передал всю информацию в Аврорат, буквально…да вот уже бравые ребята должны навестить твое милое семейство. Драко закрыл лицо руками и глухо произнес: — А если не выйдет? Если у него опять получится выйти сухим из воды? — Ну…одно дело-использовать всякие заклинания на тебе, и совсем другое-на моей жене, — протянул Гарри, и Драко удивленно посмотрел на него. — Не могу не восхищаться изобретательностью твоего отца, Малфой. — Поттер! — Отойди от темы того, что это навредило вашим с Гермионой отношениям. Его задумка нереально тонка и оригинальна. Серьезно, если бы не я… — Да-да, ты в очередной раз всех спас, — перебил его Драко. — Я могу пойти к Гермионе? Мы можем…пожалуйста, Гарри. Я не видел свою семью несколько дней. Я не встретил свою жену после больницы. Мне даже не говорят, как ее состояние. Пожалуйста, пожалуйста, я хочу к ним. — С ней все хорошо, — Гарри ободряюще сжал его плечо. — Ты должен понимать, что на кону стоит кое-что большее, чем ваш брак. На кону стоят их с Лирой жизни. — Скажи мне, что их охраняют. — Самые лучшие авроры рассредоточены вокруг вашего дома. Она, естественно, об этом не знает. — Как ты вообще убедил ее остаться? — Сговорился с целителем, чтобы она сказала ей, что в фамильном доме малыша питает семейная магия, а на таком сроке это очень важно. — Я обязан тебе до конца жизни, Поттер. — Просто…я не знаю…береги их. Ты расслабился, потерял контроль, и вот что получилось. С другой стороны, пусть начали воздействие на тебя, чем сразу бы на них. — Даже думать об этом не хочу. — И все-таки… Конфундус — это ведь гениально. Никаких запрещенных заклинаний, считай, палочка чистая. А то, что он использовался…да мало ли для чего. Раз-два-три, и на четвертый раз ты уже внушаем и покладист. И самое смешное, что это ощущается как легкое помутнение. — Я в курсе, как это ощущается. — Его бы выдумки, да в мирное русло. Внезапно перед ними материализовался патронус начальника Аврората. Глухим голосом он сказал, что Гарри с Драко немедленно должны явиться в Мэнор. Молодые люди тревожно переглянулись и ринулись со своих мест к выходу. Драко тяжело дышал и пытался справиться с рвотными позывами. Светлые волосы были темными, почти черными от крови. Ноги и руки согнуты в неестественном положении. На лице застыла гримаса боли и ужаса. Его мать, Нарцисса, лежала, словно сломанная кукла, в своей крови. Драко отвернулся и тут же ощутил на своем плече руку Гарри. Блондин с каменным лицом наблюдал, как авроры заковывали в волшебные кандалы безумно хохочущего Люциуса, который извивался и кричал, что он не закончил с ней и не закончил с отродьем Драко и Гермионы. Спустя какое-то время комната погрузилась в тяжелую гнетущую тишину. Драко закрыл лицо руками и завыл, тихо и горько. Гермиона молчала. Сжимала и разжимала пальцы, разглаживала ткань скатерти, убирала невидимые глазу крошки. И не поднимала глаз на тихо говоривших Гарри и Драко. Малфой жадно смотрел на жену, подмечая и легкую припухлость под глазами: явный признак того, что она плакала и плохо спала; и небрежную косу: явно позволила Лире заняться своими волосами; и чуть дрожащие руки: волнение; и сильно-сильно прикушенную губу, словно она не позволяет словам вырваться наружу. Драко было так больно, что он сидел от нее на расстоянии вытянутой руки, и пока что не мог даже легко к ней прикоснуться, прижать к себе, вдохнуть тонкий клубничный аромат ее шампуня, почувствовать ее тепло. — И что его ждет? — хрипло спросила она, и Драко с волнением понял, что она беззвучно плакала. Плакала по его матери, от которой за все время не слышала ни одного хорошего слова. По холодной, надменной Нарциссе Малфой, которая и к внучке не испытывала теплых чувств. Драко хотел верить, что хотя бы в самом конце она осознала, что потеряла из-за своей слепой любви к Люциусу. — Он безумен. Совершенно точно, его никто не поместит в Азкабан. Его ждет палата в Святом Мунго, — Гарри внимательно посмотрел на Малфоя и взглядом показал ему, чтобы он не сидел, как изваяние. — Это очень хитрый, изворотливый человек, — задумчиво произнесла Гермиона и наконец посмотрела на мужа. — Прости, Драко, но я думаю, что он может и притворяться. Я думаю…он мог спланировать то, что происходит. — Ты простишь меня? — выпалил Малфой-младший, неуверенно прикасаясь к ее руке. — Мы поговорим об этом позже, хорошо? — Гермиона чуть наклонила в его сторону голову, окидывая внимательным взглядом. И уже от этого Драко был счастлив: он ясно видел в карих глазах искреннее беспокойство за него. — Хорошо, — он оставил свою руку на ее, наслаждаясь касанием. — Притворяться? Исключено, Гермиона, — не согласился Поттер, про себя выдыхая: будет непросто, но все у них наладится. — Его проверили лучшие целители. Нет воздействия ни от заклинаний, ни от зелий. — И все же я бы не была так уверена, — пожала плечами девушка. — Он — Малфой, он изучал такие книги, о которых мы с тобой, Гарри, даже и не слышали. К тому же явный след оставляют недавние заклинания. Откуда мы знаем, что оно не было наложено…не знаю…когда это все началось? — задумалась ведьма, на автомате переплетая свои пальцы с пальцами мужа. — Около полугода назад. Ни одно диагностирующее заклинание не покажет ничего. — Возможно, ты и права, — Гарри с Драко обменялись взволнованными взглядами и подумали об одном и том же: палата в Мунго не охранялась. Громкий детский крик произвел эффект разорвавшейся бомбы. Гермиона тут же рванула к двери, Драко и Гарри поспешили за ней, на ходу вытаскивая палочки. В холле, направив палочку на Лиру, которую закрывал собой окровавленный домовой эльф, стоял Люциус в больничной одежде. — О, а вот и остальные пожаловали, — глумливо произнес он и зацокал, когда увидел, что Драко направил на него свою палочку. — Хочешь проверить мою реакцию? Уверен? — Драко, — Гермиона вцепилась в предплечье мужа, бледнея на глазах, — Драко… — Лира не пострадает, я клянусь тебе, — прошептал в ответ блондин, коротко сжимая ее руку. — Я уж думал, вы не придете на представление. А теперь будете наблюдать в первых рядах, как погибнет ваше отродье, — захохотал мужчина. — Вы просто больной ублюдок, — выплюнула Гермиона. — Она ваша внучка! Ваша кровь! — Не смей! — практически взвизгнул Люциус, не отводя, однако, палочку от испуганной Лиры. — Моя кровь — чистая. И такой и останется. Всегда можно родить нового наследника, если старого не станет, — усмехнулся волшебник, с удовольствием наблюдая за вытянувшимися лицами присутствующих. — Вы лжете, — прошептала Гермиона, прижимая руку к животу в защитном жесте. — О нет, дорогая бывшая невестушка. У Драко была одна задача-не опозорить наш род. И он ее успешно провалил. Так что я избавлю его от вашего тройного балласта, а потом…решу, что будет с ним дальше. — Он же ваш сын, — неверяще произнесла Гермиона. — Род превыше всего, — гордо произнес Малфой. — Я столько планировал это все. Так много деталей…так важно, чтобы все шло по тому самому пути. И вы не подвели. — А как же мама? — прошептал Драко, удерживая Гермиону на месте. — Досадное недоразумение. Она всегда была за меня. А тут расчувствовалась, узнав, что твоя женушка опять беременна. Сама-то не смогла родить второй раз. Ну ничего, ее смерть сыграла мне на руку: вы ведь поверили, что старина Люциус сошел с ума, — довольно улыбнулся мужчина. — Что ж, сын, попрощайся со своим прошлым, — он лениво взмахнул палочкой, — еще чуть-чуть, и ты начнешь жизнь с чистого листа. Гермиона громко закричала, отчего Малфой-старший вздрогнул и повернулся к ней, а Лира тем временем исчезла с громким хлопком: домовой эльф собрал последние силы для переноса любимой маленькой хозяйки. Люциус в ярости взревел и начал метать заклинания в Драко и Гермиону. Внезапно входные двери распахнулись, с гулким звуком ударившись о стены, и помещение заполонили авроры. Люциус, понимая, что его план раскрыт, взревел и резким движением отправил проклятие в сторону Гермионы. Драко словно в замедленной съемке наблюдал, как синий луч движется в сторону его жены. Она слабо ему улыбнулась и одними губами произнесла: «Я люблю тебя». И тут вокруг нее появилась плотная защитная сфера, коснувшись которой, проклятие отскочило рикошетом обратно в Люциуса. Старший волшебник упал на пол, захлебываясь кровью и неверяще шепча, что его кровь пошла против него. Авроры и целитель быстро занялись им, спрятав в кольце от всех. Драко смотрел на ошарашенную жену и не мог поверить, что она жива, цела и невредима. — Драко… — выдохнула Гермиона, и мир снова померк перед ее глазами. Гермиона открыла глаза и ощутила дежавю: она вновь лежала в той же палате, и возле кровати находился тот же целитель. — Не бережете себя, дорогая, — тихо пожурила ведьму колдомедик. — Хорошо, что малыш достаточно силен, и очень хорошо, что вы были в фамильном доме. — Мои дети…они в порядке? — пересохшими губами прошептала Гермиона, скользя взглядом по палате. — Все хорошо, — успокаивающе произнес целитель. — С Лирой мистер Малфой, он вышел из вашей палаты буквально несколько минут назад. Ваш младший тоже чувствует себя хорошо. Но я повторюсь: спокойствие, несколько дней-строгий постельный режим, беречь себя. — Я за всем прослежу, — Гермиона встрепенулась, услышав голос мужа. — Привет, — он опустился на край кровати и наконец прижал жену к себе. — Я даже не знаю, что сказать, — прошептал он, целуя ее в макушку и закрывая глаза в успокоении. — Как так вышло? — ведьма опустила руку на живот. — Древняя магия. Никто из рода не может причинить вред той, что носит наследника. — Получается… — Да, у нас будет сын, — тихо засмеялся Драко. — Ты рад? — Я никогда не жалел, что Лира — наш первенец. После ее рождения я не думал о том, будет у меня сын или нет. Я люблю своего ребенка…детей, и мне совершенно все равно, какого они пола, — твердо произнес Драко. — Я люблю тебя, — тихо произнесла Гермиона, прижимаясь щекой к груди мужа. — Я так боялась, что больше вас не увижу. — Мне кажется, у меня появились седые волосы, — шепотом признался Драко под смешок ведьмы. — Это был ужасный период в нашей жизни. И этот малыш… — он положил свою руку поверх ее на живот. — Это настоящее чудо. Ты — мое чудо. Ты подарила мне то, чего давным-давно ни у кого не было. — А что Люциус? — Гермиона поджала губы, но не могла не чувствовать беспокойство за Драко — все же это его семья. — Его спасли, если ты об этом. И уже никто не будет рисковать: он заключен под стражу в Азкабане. Ему дали пожизненное. Он будет носить кандалы, которые ограничат его магию. Он состарится и умрет, как обычный человек. Если только его не убьют раньше бывшие дружки. — Мне очень жаль, Драко. — Мне тоже, — прошептал он, чувствуя комок в горле. — Мне тоже. Гермиона скучала: ее все никак не выписывали, целитель перестраховывалась после таких потрясений, и Драко был полностью с ней согласен. Ведьма с тяжелым вздохом отложила журнал в сторону и встрепенулась, услышав стук в дверь. — Привет, — робкий голос Пенси звучат непривычно. — Могу я…? — Конечно, — Гермиона чувствовала себя довольно странно: она ужасно скучала по подруге и боялась того, как они будут дальше общаться. — Прости меня, — ведьма разрыдалась и бросилась к кровати подруги. — Я была так беспечна, так… — Перестань, все, — Гермиона со вздохом облегчения обняла ее. — Никто не виноват, Пенси. Никто. — Я чувствую себя ужасно, — всхлипнула девушка, крепко обнимая Гермиону. — Гарри настоял, чтобы я теперь всегда носила защитный артефакт. — И правильно. Драко дал мне подобный, — Гермиона внимательно оглядела подругу и хитро улыбнулась. — Ничего не хочешь рассказать? — Как ты поняла? — покраснела Пенси, дрожащими руками вытирая слезы. — Ты сейчас серьезно? — засмеялась кудрявая ведьма. — Какой у тебя срок? — Как и у тебя, — улыбнулась девушка. — Девочка, будет девочка. — Подружка нашему парню, значит, — подмигнула Гермиона. — Представляешь себе лица Драко и Гарри, если наши дети решат пожениться? Звонкий смех заполнил палату. Драко стоял, засунув руки в карманы и крепко сжав челюсть. Он неотрывно смотрел на скромное светлое надгробие. — Я искренне верю, что ты все же счастлива, мама, — прошептал он, легко касаясь гладкого камня. — У меня будет сын. Я помню, ты в моем детстве мечтала, чтобы твоего внука звали Скорпиус. Гермиона не возражает. Я сделаю все, чтобы быть лучшим папой для своих детей, мама. Я не повторю ваших с отцом ошибок. Я люблю тебя. Драко обернулся, и легкая улыбка украсила его лицо: его семья ждала его. И он зашагал к ним, не оборачиваясь.