Огонь

Куукаку Шиба всей душой не любила изменения в собственной жизни. Рожденная в известном клане, с детства окруженная служанками и нянечками, она всегда хотела спокойной и размеренной, подвластной ей, жизни. Выбор судьбы, одежды, любви и семьи, был слишком недосягаем для принцессы, хоть и такого раскрепощенного клана. Постоянные принуждения, гости и празднества стали невероятно привычны, уже не вызывая сильных эмоций. Постепенно учеба ушла на второй план, после громкого скандала меж ее отцом—Каору и дядей Иссином, принеся в жизнь совершенно новое увлечение. Проводя все свободное время в мастерской, изготавливая все больше деталей для механизмов, она постепенно отдалилась от семьи, позабыв про, маленького и так похожего на нее, Гандзю. Да и сам Кайен, с которым они были не разлей вода, почти покинул семью, перебравшись в отряд. Именно из за такого разделения, их мать—Кирия, и слегка в постель, не сумев разорваться на всех троих своих детей.  Куукаку поняла, что что-то пошло не по плану, в день, когда дядя вернулся из своего отряда, за шкирку притащив и племянника. Тогда, все они, эта группа из пяти человек, столпились у кровати, с горящими восстановить утраченную сплоченную семью, глазами. Мама громко плакала, почти умоляя их больше не ссориться, потоп поочередной обняв всех, попросила устроить ужин, для них одних. Именно этим вечером, принцесса Шиба поняла, что мечтает, дабы все осталось так, навсегда.  В их уютный особняк пришла радость в теплый мартовский вечер, когда Кайен познакомил их с Мияко. Спокойная, добрая, невероятно красивая девушка покорила сердца всех, своей теплой улыбкой и нескончаемой верой в других. У нее получилось найти подход даже к дяде Иссину, чей характер не поддавался всеобщему пониманию, постоянно шокируя и главу семейства, и такую же неугомонную Куукаку.  Свадьба состоялась в апреле, по всем клановым традициям, с гостями из Совета и холодными лицами Гинрея Кучики с внуком—ну, полная идиллия. Помнится, тогда праздновал весь Сейрейтей, постоянно сияли на ночном небе салюты, а сакэ лилось рекой, вводя всех самых пьющих капитанов в полный экстаз. Сама-то невеста, могла лишь тихонько обнимать новоиспеченного мужа, не боясь за завтрашний день. Вместе, они стали главным дуэтом тринадцатого отряда, особенно когда Кайен занял пост лейтенанта. И Куукаку казалось, что так будет всегда. Пойду дети, она станет тетей, откроет свой магазин техники и выйдет замуж за любимого, потом и сама обзаведется сыновьями.  Печаль пришла в их дом с наступлением осени. В день, когда их дядя Иссин навсегда исчез из Сообщества душ, пошел дождь, и в мире людей, и в самом Сейрейтее.  А еще через год умерла мать.  Резкая отставка отца привела к новому скандалу в Совете, а внезапный отказ от свадьбы с наследником Цунаяширо, навлек, на и так потерянного главу, новые неприятности. Постепенно, власть и значимость клана угасала, вместе с ней угасал и Каору, будто потеряв самого себя, оставшись и без брата-близнеца, и без любимой жены, посланной ему небесами.  Казалось, что в числе Благородных семей их держали только из уважения к бывшему капитану Десятого отряда, и ровно в день, когда глаза Каору закрылись навсегда, их лишили статуса аристократического клана.  Тогда, Куукаку, одержимая горем, собрала минимум вещей, схватила младшего брата и навсегда покинула Сейрейтей, расположившись в небольшом поместье на границе Руконгая, который по закону Совет не мог отобрать у них. Все вассальные семьи разбежались, за ними ушли и слуги. Так, к приходу Кайена в их новый дом, они остались вчетвером.  Сначала, жизнь без обязательств походила на неожиданную сказку. Куукаку открыла магазин, Гандзю пошел в академию шинигами, а Мияко все чаще говорила о детях. Будто, именно этого все годы им так не хватало, спокойствия и размеренности. И слез по ночам, таких горьких и холодных, уже привычных.  Она оплакивала ушедшую жизнь, своего любимого, такого понимающего, отца, свою прелестную маму, похожую на яркий цветок лилии, своего дядю, самого веселого и сильного на свете. И почему-то себя—ту, совсем наивную и искреннюю девчушку.  Куукаку Шиба, принцесса опального клана ненавидела изменения в своей жизни. Особенно, когда они ей не подчинялись.  Еще сильнее, когда они затрагивали ее родных.  Тело Кайена появилось пред их домом вместе с яркими и холодными глазами, совсем маленькой шинигами. Она аккуратно опустила его на землю, взмахнула косодэ и навсегда пропала, будто вычеркнув своего лейтенанта из жизни.  Забитые еще большим горем, они увидели труп и Мияко только спустя неделю, напрочь позабыв про нее. Увидели и похоронили, со всеми почестями, рядом с мужем, оставив родовое обручальное кольцо на ее руке, тем самым перечеркнув возможность их семьи на появление дальнейшего нового главы, вместе с женой. Такое же кольцо было на пальце Кайена, сверкая будто алым золотом.  Так, их осталось всего двое.  Последним изменением в жизни Куукаку Шибы стала еще маленькая и неуклюжая девочка, с вызовом разглядывающая их компанию.  —Я так рада с вами познакомиться, Куукаку-сан. Спасибо, что обратили свое внимание. Меня зовут Карин Куросаки, думаю вы знакомы с моим братом.  Она широко улыбнулась, покачнувшись назад, обнажая ряд белых зубов. Даже такая доброжелательная улыбка, будто несла в себе скромность и тайну, некое изящество, что было не присуще ее брату Ичиго, которого удалось изучить, за такой небольшой промежуток времени. Девчушка взмахнула рукой и отвесила легкий и невесомый поклон, заметив как сильно волосы падают ей на лицо.  —Хотя, думаю стоит сказать по другому—Карин приблизилась к женщине, ладонью попросив ее наклониться и подставить ухо—Меня зовут Карин Шиба, и сегодня я здесь, чтобы передать вам послание от моего отца—Иссина Шибы.  Куукаку отскочила от нее как от огня, резко утянув за собой и брата, шокированного такой реакций. Ее потенциальная двоюродная сестра удивленно выпрямилась, распахнув серые глаза. На ее лице застыла горечь и неуверенность, постепенно перетекая в настороженность. Она потянулась к карману штанов, выудив светлый конверт, протянув его Широганехико.  —Я понимаю, вы можете быть шокированы, но это полная правда. Все ответы на свои вопросы вы найдите в этом письме. А мне, к сожалению, пора. У меня еще остались дела. Удачи вам господа, и до встречи.  Малышка испарилась в шунпо, унося с собой крохотную искру надежды.  Горящую огнем Шиба.  *** —Давно не виделись, юноша рьёка.  Глаза Ичиго резко распахнулись. Его дыхание участилось, а губы дрогнули в нерешительности. Кисть, державшая занпакто неосознанно опустилась. Айзен всем своим видом показал, как сильно не верит в их победу, стойко вынося все провальные атаки. От такого руки опускались.  —Удар был славным, а вот место удара—отнюдь. Затылок—это самое незащищенное место у любого живого существа.—Враг ухмыльнулся, не отрывая взгляда от Ичиго. От Айзена Сосуке веяло холодом и безразмерной силой, странной печалью и злостью. Его идеальное выглаженная белая одежда, на фоне высоток Каракуры, казалась совершенно нечеловеческой, будто призрачной и скрытной.—Ты считал, что я вступлю в битву, никак это место не прикрыв?  Тихо выдохнув через зубы, Куросаки меч, постепенно настраиваясь на режим холлоу.  Реацу капитанов и лейтенантов практически не ощущалась, на фоне мерцая слабым огоньком.  —Позволь предположить ход твоих мыслей. Ты ошибся с решение. Тебе стоило нанести этот первый удар в форме холлоу. Поступи ты так, и все было бы уже решено.—он слегка махнул головой, как бы побуждая к действию—Давай же. Я покажу тебе, насколько эта мысль ошибочна.  Белая маска расцвела на лице, сопровождаясь всплеском духовной энергии. Решимость потекла огнем по венам, возвращая утраченную решимость.  —Гегсуга Теншо!!! Яркая черная дуга полетела в сторону врага, совмещая в себе дальность действия и невероятную силу.  —В чем дело? До меня ты не достал.  Айзен появился за его спиной, сияя спокойствием и расслабленностью. Ичиго отскочил от него, сильнее сжав в руке оружие, почти раскаленное.  —Почему ты стараешься держаться от меня на расстоянии? Если ты желаешь нанести решающий удар, то должен быть как можно ближе. Или, дело в том…. Что ты боишься потерять из вида хоть часть моего тела?—он замолк, собираясь с мыслями.—Если так, то это глупость. Держаться на расстоянии следует лишь от равного по силам противника. А вот, между мной и тобой—никакое расстояние не имеет смысла.—Айзен, похожий на бога плавно махнул рукой, не отрывая взгляда от постепенно исчезающей маски пустого.—Узри. В любой момент, я могу достать до твоего сердца.  *** Юзу спала сладко сладко, видя самые приятные сны. Ее черты разгладились, а кожа под солнечным светом сияла, делая ее похожей на фею. Юзу в принципе была феей.  Низенькая, умелая и стойкая, она постоянно хлопотала по дому, появляясь каждый раз в разных местах. Как она успевала еще и отлично учиться, так еще и выглядеть как маленькая модель, Карин не понимала, сама постоянно, про что-то забывая, и на учебу опаздывая. Сестра была олицетворением женской красоты и легкости, постоянно привлекая на себя чужие взгляды, когда старшая была лишь своеобразной тенью. Да, они учились в разных школах, имели совершенно разные компании друзей, но все так же были близки, олицетворяя собой свет и тьму.  Иногда, Карин очень жалела, что не родилась похожей на свою младшую сестру. Возможно, будь все по другому, она бы не угодила в мир шинигами, получив огромную ответственность, за почти вымерший клан. Может, и брат бы жил тогда, счастливее?  Он вернулся домой полностью пустой, без капли духовной энергии, брошенный и обиженный на весь чертов мир.  Больше, тень занпакто за его спиной не появлялась, а сердце будто навсегда утратило свой огненный настрой. Ичиго Куросаки, как потомок Шиба, навсегда погас.  Оторвав последние крупицы прошлого, Айзен был схвачен и заперт в темнице, без шанса на высвобождение. Вместе с ним погибло множество сильных и умелый Арранкаров, с ним ушел Гин Ичимару. И друзья, которые стали неотъемлемой частью жизни, тоже оставили его одного.  Внезапная правда о сущности отца, сейчас навалилась снежным комом, побуждая все к новым и новым рассуждениям, которые забирали часы его положенного сна. Вскоре после битвы, Иссину пришлось рассказать и правду о матери-Квинси и про клан. И про Карин, которая узнала все это, задолго до собственного брата.  Первое, что чувствовал Ичиго, это всепоглощающая злость. Она практически разрывала его вены, кипя внутри и отзываясь глухой болью. Сначала хотелось отправиться к младшей сестре и потребовать все ответы, потом наступил период стыда и сомнений.   Его любимая сестра, так похожая на него, невероятно душевно сильная и упрямая, с мощной духовной энергией и самое сильной преданностью, которую он видел лишь единожды, как раз у нее. Она хранила в себе эту тайну, ночами пропадая в сомнениях и страхе, несла это бремя на своих крохотных плечиках.  Когда отец отправился срочно на работу, а Юзу ушла с подругами, Ичиго заварил травяной чай и достал шоколадное печенье из холодильника, принявшись на диване ждать Карин, неуверенно заламывая пальцы.  Спустя час, она наконец появилась на пороге, сразу заметив, несвойственную дому, тишину.  —Рин, я жду тебя на кухне.  Голос брата резкой волной разнесся по коридору, вызывая рой мурашек по коже. Он сочетал в себе настороженность, печаль и злость, принуждая подчиниться.  Ичиго уже ждал ее за столом, трусливо понурив голову, уставившись не мигая в крошку на столе. За пару месяцев его глаза сильно выцвели, а на коже появились новые, достаточно большие, шрамы. Ее брат душевно умирал с каждым днем.  —Ты хотел поговорить на счет отца? Если да, то я его не виню. Он просто хотел, чтоб мы жили спокойной жизнью, без оглядки на его прошлое.  —Я.. Я хотел поговорить и на счет этого, но ты все сказала правильно. Карин, почему ты скрыла всю правду?  —Скрыла? Я не имела право ее озвучивать.  —Но ведь я поделился с тобой своей историей, однажды. Ты не могла сделать для меня того же?  Она присела рядом, запустив руку в его запутанные волосы, и уложив голову на плечо.  —Пойми меня, правда про твое становление шинигами являлось, лишь вашим с Рукией секретом. Когда же история нашей семьи—это более расширенная тема, которую нельзя озвучивать другим людям. В нее впутано слишком много шинигами, в том числе и представителей других кланов.  —Мне так непонятно, все это. Но я хочу разобраться. Помоги мне, Карин.  Ее дыхание на секунду замерло, похоже вместе с сердцем, а предательские слезы подступили.  Ее брат. Человек, который всегда был рядом, оберегал и помогал, сам, сейчас практически умолял о помощи. Он не был собой, тем сильным и волевым парнем, что смог в одиночку почти разнести Сообщество душ. Он был брошен и разбит. И он просил спасти его.  —Ичи…—с громким всхлипом он налетел на нее, крепко обняв и навалившись всем уставшим телом.—Прошу тебя, живи. Ты только живи. Мы вернем тебе силы шинигами, мы найдем выход. Я обещаю.  —Карин, я так устал. Мне все, всегда врали.  —Хочешь, я расскажу тебе, все, что знаю? Всю правду.  —Ужасно хочу. Прошу тебя, говори, только не молчи.