Наше Будущее

Стив — Ты скоро? — Я ждал Перри уже полчаса, пока он придирчиво осматривал свой внешний вид, состоящий из темно-коричневого костюма, таких же лакированных ботинок и галстука, смотревшегося абсолютно не в тему, ибо он был бордового цвета. — Что ты думаешь насчет всего этого? — Он указал на себя — Не слишком нелепо? Я не хочу показаться глупым дурачком или деревенщиной.   Перри очень сильно переживал по поводу сегодняшнего вечера. Все-таки это первое в его жизни публичное мероприятие, тем более бал. Он волновался по поводу всего. Танцев, своей одежды, даже репетировал позы около зеркала, которые казались мне уж очень странными, и я из последних сил сдерживал смешки.   Когда мы отошли от похмелья, а Перри это удалось на удивление быстрее, чем мне, он начал заваливать меня вопросами про так называемые "вечеринки богачей". "Как себя вести? Что говорить?" И вопрос, который пока что возглавлял мой личный рейтинг, "А можно материться?"   Я пытался всячески донести парню, что это всего лишь бал, тем более на нем будут присутствовать такие же подростки, как и он. С детства отец прививал мне уверенность ко всяким подобным мероприятиям. Я побывал на сотни приемах у разных богатых и известных людей нашей страны, и возможно поэтому, мне было тяжело понять Перри. Но там, я не чувствовал себя живым. Сидя за столом, в очередном богатом доме (отец не любил приглашать к нам других людей, по неизвестным мне причинам), я слушал о новых возможностях "союза" моего отца и его партнеров, не понимая зачем там присутствую, ведь за весь вечер, кроме "Здравствуйте", я мог ничего и не говорить. Ощущая себя, как в зоопарке, этаким новым, недавно выведенным видом животного и, считая минуты до конца всей этой выставки, время проходило и вот, я снова оказывался в своей комнате, запертым в огромном особняке и понимая, что завтра мне вновь предстоит натягивать улыбку.    Но было в этих приемах и нечто веселое, когда со мной за одним столом оказывались дети, этих влиятельных личностей. Мне нравилось наблюдать за их поведением, слушать, как они невпопад пытаются вклиниться в разговор, но их попытки никогда не заканчивались успехом, потому что мой отец терпеть не мог своих детей, не то, что треп каких-то чужих отпрысков. Это был один тип подростков на этих приемах. Но существовал еще один, самый распространненый. Пофигисты, которые смотрели куда угодно, но не на нас, те, что за весь вечер не произносили ни звука и, наконец, те, которые не ели приготовленную еду, а жевали жвачку и демонстративно лопали пузыри, прямо посреди разговора о прибыли какой-нибудь компании. За ними наблюдать было неинтересно, потому что я видел их пачками и поражался, как совершенно разные люди могут быть такими одинаковыми. Одинаково противными.   Только однажды со мной произошел случай, который можно назвать "интересным". На одном из приемов, когда я смотрел в свою тарелку и думал, будет ли выглядеть невежливым отказаться от странного вида рыбного супа, то вдруг почувствовал чье-то странное касание к моей ноге. Подняв свои глаза, которые сразу же встретились со взглядом карих глаз, девушки напротив меня, я изогнул бровь, думая, что наверное это произошло случайно. Но девушка лукаво улыбнулась мне и своей ногой поднималась всё выше и выше, пока я сверлил её непонимающим взглядом, а когда её длинная нога достигла моего колена, то я, тяжело сглотнув, вышел из-за стола, ссылаясь на то, что мне срочно нужно в туалет. Мягко сказать, я не ожидал такого. Мимолётный романчик не входил в мои ожидания от настолько надоедавших мне приёмов.   Наконец мы двинулись, но нас настигла одна проблема. В ориентировании, я и Перри были очень плохи, и всё ещё не выучили, где, что находится. Поэтому, идя совершенно интуитивно, мы забрели за поворот и оказались именно у той двери, где ранее стояли я и Бетти. Черная деревянная дверь с окошком наверху выглядела довольно странной, а сейчас при ночном освещении, казалась ещё и зловещей. — Интересно, что за этой дверью? — голос Перри показался мне слишком громким для этих стен. — Какое-то служебное помещение. — Я не уверен, что Перри услышал мой ответ, потому что за этой дверью послышался шум, словно упало что-то большое и мощное. Пол под нашими ногами затрясся, и я невольно схватился рукой за стенку. — Что там происходит? — Перри выглядел удивленным и любопытным, было видно, что он не против загадок и тайн, скрывающихся за этой дверью. Совершенная противоположность мне. — Думаю нам не стоит идти туда... — Боишься? — спросил Перри и сделал смелый шаг к двери. Я не боялся, скорее был насторожен к той неизвестности, скрывающейся внутри. Когда ты не видишь объекта своей тревожности, то твое воображение само собой рисует страшные картинки, от которых невольно замирает сердце. — Это служебное помещение. Там нечего бояться. — Очень странно, что служебное помещение находится прямо посреди коридора, не находишь? — Ответил Перри после затянувшейся паузы. Я и сам не понимал смысл этого места здесь, но не сказать, что этот вопрос прямо-таки морочил мне голову. — Пойдем.   Но Перри не послушал меня и сделал шаг к двери. Послышался голос. Твердый, уверенный, но по какой-то причине немного дрожащий. — Я приду через 5 минут. — Мужчина приближался к дверной ручке — Не шуми тут, я быстро. — Говорил он кому-то в той самой комнате. Мы спрятались за поворот, в надежде, что этот человек пойдет в другую сторону и не увидит нас. Хорошо, что так и получилось. Мужчина закрыл дверь и скрылся за поворотом. — Жаль, что он дверь закрыл. — С разочарованием сказал Перри, когда звуки шагов стали почти неслышны. — Ладно, пойдем. Не хочу опаздывать.   Мы шли по каменному коридору еще несколько минут, а в моей голове до сих пор отдавался звук из той комнаты. Не знаю почему, но вдруг я почувствовал тревогу. Что скрывается внутри? И кто этот мужчина, внешность которого я даже не видел? — Эй! — Перри задел мое плечо рукой, тем самым оторвав от лишних мыслей. — Смотри, какая красота!   И правда было чему восхищаться. Огромный зал был отполирован до блеска, по кругу, так ровно, словно для их построения использовали линейку, стояли столы, огораживая территорию посередине, танцпол, где уже сходили с ума от музыки несколько человек. Высоченные колонны добавляли атмосферу средневековья и заставляли поднимать голову к самому потолку.   Я увидел нервное выражение лица Перри и подумал, как помочь ему? Сейчас действительно необходимо расслабиться. Оглядевшись и убедившись, что свободных столиков нет, мы прошли к одному, менее привлекавшему к себе внимание. А все потому, что за ним сидел, но точнее будет сказать полулежал, парень, кожа которого была уже светло-зеленого оттенка, он облокотился на руки и, удерживая свою голову всеми силами, пытался не завалиться под стол, что пока действительно, но с трудом получалось. Алкоголь в его крови боролся с приступами просветления и через неразборчивые мычания, он, похоже, хотел донести нам, насколько ему плохо.   Сидя за этим столом, уставленным несколькими бутылками шампанского, вина, маленькими закусками и шотами, Перри начал возмущаться. — Где нормальная еда? Они хотят, чтобы за весь вечер я съел один маленький кусочек колбасы? — Я засмеялся. Такое же мнение о еде во всех дорогих местах, было и у меня.   Спустя полчаса откровенного скучания, Перри достал телефон и окунулся в свой мир. Удобно и практично, когда нужно изолироваться от остальных, но, тем не менее, быть на виду. А я в свою очередь озирался по сторонам, пялясь на окружающих меня людей и отмечая их одежду. Слишком вычурно, дорого и неестественно. Богатые подростки ни в чем не изменяли себе и выбирали вещи под стать той оболочке, которую они старательно придумывали, чтобы скрыть настоящие раны под слоем ткани, блеска и драгоценностей. Уж я то знал это точно.   Мои глаза начали болеть. Возможно из-за недостатка сна, а может быть все эти показные улыбки, наряды и общение оказывали слишком большое давление на меня. Так или иначе, я потянулся к бутылке шампанского, стоящего неподалеку и налил себе бокал, почти до краев. — И мне налей, сейчас это не будет лишним. — Голос Перри показался мне очень громким, потому что в этот момент песня, под которую все дико танцевали на танцполе сменилась на другую, более спокойную. Я налил ему бокал, и мой взгляд упал на телефон Перри, где уже полторы минуты шло видео, слишком заинтересовавшее меня и не в положительном смысле.   На экране разворачивалась жестокая бойня. Другими словами это не назвать. Действия происходили в одном из бедных районов. Женщина около сорока лет стояла на коленях, защищая кого-то сзади, а мужчина, по-видимому, её муж дрался с одним из работников Отлова. Они выглядели очень бедно. Грязная одежда и синяки под глазами, которые можно было увидеть при первом взгляде на эту парочку, говорили сами за себя — Им приходится выживать. Голодный и хищный взгляд. Они казались уставшими, про таких людей шепчутся — Они «видели» жизнь. Все ее крайности, овраги и крутые повороты. Готовые упасть в любую секунду от усталости, они не сдавались и боролись. Но не за себя, за того, кто скрывался позади. Чей силуэт не могла поймать камера очередного чудака, решившего собрать просмотры на чужом горе.   Было очень шумно. Все голоса смешивались в одну непонятную массу звуков. В какой-то момент несчастную женщину обступила группа отлова, и её уже не было видно за черной экипировкой. Объектив переместился на нового участника этих будоражащих событий. Маленькая девочка, на вид около 5 лет, но не больше, одетая в помятое платье с узором из мелких горошин, отступает назад маленькими шажками и держит в руках серую кошку с такими пронзительными зелеными глазами, напуганными и озирающимися по сторонам, что становится страшно. Эта девочка является свидетелем ужасного происшествия. Она метается и не знает, что делать, как помочь. Кошмар отчетливо читается по её лицу. Одно дело, когда эту жизнь «видели» взрослые. Но совсем другое, когда дело касается ребенка. Невинного существа, пришедшего в этот мир и ещё не знающего насколько порой бывает жестоко и больно. — Кара, доченька, беги отсюда! — кричит женщина. Но девочка стоит на месте и трясется, охваченная непониманием и страхом. Видно как в ней борются две стороны. Остаться и каким-то образом помочь родителям или убежать в темноту с риском больше никогда их не увидеть. — Кара, беги! — женщина хрипит. Очевидно, что она хочет защитить её, уберечь от этих тварей, стоящих впереди с автоматами и пронзительными взглядами.   Камера быстро переводится на новый эпический момент. Отец девочки с выкриком и диким рыком выставил руку вперёд и поразил мужчину, готового наброситься на него, прямо в грудь. Он не ударил его или толкнул, совсем нет. Он воспользовался своим козырем, дававшим ему силу и одновременно лишавшим всякой надежды на спокойное существование. Ледяной луч с удивительной мощностью ударил противника и заставил его упасть навзничь и больше не встать. До этого я никогда не видел силу льда у «проклятых». Я был о ней наслышан, но никогда не видел. А сейчас, даже через экран телефона, я прочувствовал могущество этого дара.   Видео заканчивалось на том, что объектив возвращался к женщине, к этому времени уже лежавшей на земле без чувств. Но где же девочка? Где Кара? Ответ не заставил ждать. Кусочек платья ребенка показался за поворотом. Ей удалось сбежать. Она выбралась. И это единственное, что радовало в этой истории. Видео обрывается после удара ботинком одного из работников отлова по камере оператора. — Вот дерьмо — громко сказал Перри. Настолько громко, что уже казалось напрочь отключившийся от этого мира парень, кожа которого была до сих пор светло-зеленого оттенка, поднял голову, смерил его недовольным туманным взглядом и с шумом приземлил своё лицо на тарелку.   Я не мог сказать ни слова. Хоть и видел множество видео, гуляющих в интернете о «проклятых», смотреть их было тяжело. В первую очередь из-за страдания на лицах людей, последняя надежда ускользает, их сажают в тонированную машину и увозят в жесткое, по слухам, место, если не убивают сразу. Поговаривали, что где-то под землей есть бункер, куда их отвозят и оставляют гнить или же проводят опыты над ними. Мне было это неизвестно, несмотря на то, что всем руководил мой отец - вторая причина, почему я не мог смотреть эти видео. Сам не зная, почему я чувствовал вину. Дикую вину за то, к чему не имел ни малейшего отношения. И другие люди считали также. В интернете я начитался много нелестных слов о своей персоне. О моем бездействии или наоборот совместной работе с отцом. Но как бы мне хотелось ответить каждому человеку и сказать — Это не я. Это только мой отец. Мне так хочется исправить все его ошибки, но это тяжело, когда ты всего лишь семнадцатилетний подросток, не имеющий права выбора в своём маленьком, защищенном золотым забором, мире. — Эй. Ты в порядке? — я повернул голову к Перри. Как в тумане, я даже сначала не понял, кто меня позвал. — Ты просто смотрел в одну точку несколько минут, и я решил оторвать тебя от этого увлекательного занятия.   Я улыбнулся, а Перри продолжил. — Мне нужно освежиться. Слишком уж сильно на меня действуют эти видео. Я попробую выйти на балкон или, если уж получится прошмыгнуть мимо охранников, выберусь на улицу, ты со мной? — Нет. Я посижу здесь. — Тащится на улицу, мне не хотелось. Я предпочитал провести это время наедине с несколькими бутылочками алкоголя под шумный храп «соседа» рядом со мной, который иногда звучал настолько громко, что заглушал музыку.   Перри ушёл. Я допил свой стакан и налил новый. Бал складывался для меня достаточно грустно. Иногда так бывает. Странное чувство, но когда все вокруг веселятся, ты вдруг испытываешь непонятные эмоции. Это не назвать пустотой или болью. Это похоже на замешательство. В душе слишком много мыслей и ощущений сразу, и ты просто не можешь выбраться из своей головы и насладиться тем, что вокруг тебя, как бы ни старался. Где-то в глубине есть кнопка, которая блокирует все положительные чувства и заставляет тебя думать о тревогах и сомнениях. А на эту кнопку «нажимаешь» только ты и никто другой...   В какой-то момент к столу подошли две слегка пошатывающиеся на каблуках девушки и один парень в черных очках дорогого бренда, уж очень знакомой мне, только не понятно, зачем он вообще одел их. Чтобы прятаться от солнца, которого здесь не было? Или чтобы скрываться от столь любопытных взглядов? А их здесь было очень много. Парень шел посередине, придерживая этих девушек за талию, с такой белоснежной улыбкой, что казалось, очки он одел, дабы не ослепнуть от самого себя. Блондинистые волосы выглядели немного сальными и грязными, поэтому при всякой свободной минуте, пока парень не пялился на его спутниц, он занимался волосами. Поправлял их, немного приподнимая и закручивая. Со стороны это выглядело как нервозность или неумелый флирт.   На самом деле мне сейчас абсолютно не хотелось болтать с подошедшими, но, так как они заняли этот стол первыми, я просто не имел права на возмущение, и мне пришлось смириться с такой сомнительной компанией. А понял я, что она сомнительная уже спустя несколько минут после знакомства с ними.   Две девушки представились, как Селина - брюнетка с голубыми прядками в волосах, тяжелым, словно осуждающим взглядом, приподнятыми ресницами и слишком длинными ногтями, которыми она отбивала ритм по скатерти стола, и я боялся, как бы она не проделала дыру. Вторую девушку звали Мэдисон - блондинка в сверкающем платье, кудрявыми волосами и игривым взглядом, который она подозрительно часто бросала на меня. Что сказать? Она выглядела роскошно. Внушительно и дорого. А ещё от нее пахло противными духами, запах которых стало выносить ещё тяжелее, когда она села рядом со мной, на место Перри. Похоже, она определила свою цель на сегодняшний вечер. Такие девушки, как она выглядели настоящими охотницами под покровом ночи и даже не слишком внимательному взгляду, не составит труда вычислить такую, как она. С ними «не забавлялись» парни, они «забавлялись» с ними. В этом главную роль играл их прошлый опыт, который, скорее всего, был ужасным и, решив больше не рисковать, они начали поступать так, как раньше поступали с ними. Не понимая, что при этом рискуют гораздо больше.   Но что еще я заметил, так это взгляды того парня на эту Мэдисон. Она определенно нравилась ему больше, чем Селина, и всем своим видом он хотел показать ей это. Подливал алкоголь в её бокал (из которого ранее пил Перри), как бы случайно, поправлял прядки волос, касался её колена (а иногда и выше), делал комплименты и т.д. Но Мэдисон было всё равно, её внимание было приковано ко мне. Она начала беседу, невзначай задевая мою руку, смотря слишком долго мне в глаза, словно гипнотизировала, а также, делая неловкие комплименты, звучавшие ещё более смешно, когда она говорила этим уверенным и игривым тоном. — У тебя такие блестящие волосы. Они так притягательно сверкают. — Мэдисон протянула руку к прядке, свисавшей с моего лба и ласково заправила за ухо, но мне стало не по себе. Я нашелся, что ответить на её комплимент. — Я просто не мою их. — За столом повисла тишина. Для меня она не выглядела напрягающей, скорее комичной. Спустя несколько достаточно долгих секунд, идиллия была прервана храпом моего соседа справа, а уже потом, от Мэдисон послышался тот наигранный и фальшивый смех.  После этого последовала череда разговоров про «вечно снующий, некомпетентный и раздражающий рабочий персонал» в доме Мэдисон. — Наш новый официант, тот ещё болван. Я вернулась домой поздно, у моего друга была тусовка, но родители не разрешали оставаться мне подольше. Но естественно я никого не послушала и осталась там до 5 утра. До сих пор помню ту головную боль. Но ладно. Сейчас не об этом. — Её мысли часто бегали туда-сюда, к тому же она говорила очень быстро, и вся её речь превращалась в кашу. — Этот дурак заложил меня родителям, и они отправили меня сюда, в эту глушь. Но... — наступила небольшая пауза — На самом деле это не только из-за этого...   Дальше она начала повествовать о своих «приключениях». Как однажды она сорвалась, забила на учебу и уехала тусить с парнями, которых знала 2 дня. Это она назвала своим первым грешком. Вторым был очень занимательный момент, как родители застукали её за поцелуем с охранником отца, который был старше её в несколько раз. Третий грешок заключался в том, что она взяла дорогие сигареты матери, привезенные из отпуска, и выкурила несколько штук (Достаточно рискованно, учитывая, что эти сигареты лежали в сейфе, код от которого Мэдисон знала). Остальные пороки этой девушки я уже и не слушал. Мне стало так скучно находится с ними, несмотря на столь увлекательные разговоры и то, как она описала вкус этих сигарет - «Сначала они показались мне такими горькими и противными, но с каждой затяжкой ты погружаешься все больше и больше и уже сам не замечаешь, как скуриваешь половину пачки.»   Я молча поднялся и пошел в сторону бара. Выпить сейчас не помешает. Были мысли найти Перри, но людей было так много, что все они сливались в единый фон блеска, шелка и сияния. Говорить мне было не с кем. Можно было бы позвонить Бетти (Детей до 15 лет на бал не впускали. Насколько мне известно, их развлекали фокусники и клоуны.), но я не хотел тревожить ее, поэтому единственной компанией на сегодняшнюю ночь оставался алкоголь.   Я просидел за барной стойкой час, может два и за это время прилично набрался. Я встал со стула и, качаясь, пошёл прочь из этого зала, который начал стремительно кружиться перед моими глазами. Выйдя на балкон, ночной запах, проникая в мои легкие, заставлял мысли приходить на свои места, чувства просыпаться, а ощущению одиночества вновь вступать в свои права. Я держался за перила и просто дышал, не сразу заметя, что мои костяшки пальцев побелели, давление в моих руках усилилось, а коленки задрожали. Уже жалея о выпитом, и восстанавливая дыхание, я услышал чей-то голос, повернув голову, моему взору предстал парень в черном классическом костюме и бордовой рубашке. Он курил сигарету и нервно шагал то в одну, то в другую сторону, совершенно не замечая меня, разговаривая по телефону с некто, выводившим его на эмоции. — Мне обязательно нужно продолжать это делать? — спросил он в трубку, нетерпеливым и раздражающим тоном — Нет. Конечно, я не говорю, что против... Нет. Я не хочу проблем... — Его голос резко стал уставшим, похоже, он говорил уже очень долго. — Да. Я понял. Буду продолжать. — Парень скинул звонок и выругался, после этого, он наконец заметил меня. — Привет. — неловко сказал я. — Мой язык немного заплетался от выпитого и контролировать речь было тяжело, так что я просто пытался сказать что-то внятное. — Я... Я не подслушивал тебя... Хотя именно этим я и занимался.   Парень ухмыльнулся и вышел с балкона. Сейчас ему было явно не до меня. Да и мне тоже не было дело до его проблем. Сейчас меня беспокоило лишь то, как я в таком состоянии дойду до комнаты и лягу на свою теплую кровать. Сделав вдох и выдох, я начал свой путь. Держась руками за стенки, потому что меня раскачивало, словно парус в одиноком и бездонном океане, я продвигался медленно, но верно. И тут, проходя мимо туалета, (который, кстати говоря, выглядел совсем не как туалет. С огромными потолками, эхом и витражными окнами на потолке. К тому же совмещенный. Секция для девушек отделялась от секции парней мощной каменной стеной.) я услышал чьи-то хрипы и кашель. Сначала, подумал, что мне вполне могло показаться, но когда звуки повторились ещё раз, я насторожился. — Эй... — Мой зов растворился в тишине. Звуки стихли, и вновь наступило молчание, да такое, что я услышал свое гулко бьющееся сердце и прерывистое дыхание. Выдохнув, я сделал несколько шагов вперед, но тут шум послышался снова. Не знаю, что двигало мной в этот момент, но я неловкой, еще покачивающейся походкой направился к этой самой стене, отделявшей меня от странных звуков. Голова кружилась, и мне тяжело было понять, что происходит. Прислонившись к холодным камням, я прохрипел — Ты в порядке? — Стало понятно, что звуки доносились из женского туалета. Ответом на мои слова последовала новая череда непонятных звуков. Кашель, смешанный с всхлипами и то, что добило меня, так это тихий, настолько слабый голос, как будто человек умирал буквально за этой стеной. — П...Пожалуйста... — Было очевидно, что этой девушке нужна помощь. Несмотря на свое состояние, держась за все вокруг меня, я начал медленно продвигаться к ней. — Сейчас... Я... Я иду... — Через несколько секунд, я уже преодолел расстояние между нами, и передо мной открылась ужасная картина. Девушка с ужасно бледной кожей, окровавленными спутавшимися волосами, трясущимися руками и с закрытыми глазами, она была в красивом голубом платье, которое очернялось несколькими пятнами крови. Незнакомка просто лежала, облокотившись о стенку, и издавала тихие, почти незаметные хрипы, и я очень удивлен, что всё-таки расслышал их. Я подбежал к ней, хотя, на самом деле это громко сказано, так как мои последствия от выпитого никуда не пропали, сел на колени около нее и замер. Может быть, всё это мне кажется? Быть может, это сон? Дурной сон, и сейчас, я лежу в своей кровати и ворочаюсь, пытаясь проснуться из этого кошмара. Но, почему тогда всё так реально?   Я начал более внимательно осматривать девушку, насколько это возможно, когда у тебя кружится голова, и взгляд не может сфокусироваться на чём-то одном, и заметил одну деталь. Её губы были очень сухими и бледными, она шевелила ими, словно пытаясь сказать мне что-то, но у нее не получалось. После этого я почувствовал её касание к моей руке, такое невесомое и легкое, что сначала я и не ощутил его вовсе. Девушка потянула мою руку к своей голове, указывая на что-то. Кровь из её затылка. Много крови, запах которой, буквально въелся мне в нос, заставив поверить, что всё это по-настоящему.   Далее, я уже не очень хорошо помню события. Как будто, просыпаясь каждые пять минут, а потом, снова падая в глубокую пропасть, именно так я себя чувствовал. В голове эхом звучал собственный голос. Мне нужно помочь ей.   Дикая дрожь прошла по моему телу, но страх накатывал волнами, постепенно, именно поэтому, мои действия можно отдаленно назвать решительными. — Всё будет хорошо — прошептал я этой девушке, хотя совершенно уверен, что она не услышала мои слова, потому что была почти в отключке.   Нужно пойти в медпункт, но я даже не знаю где он. Сам помочь не смогу, думаю врачи справятся с этим лучше. В голове появилось только одно место, куда я мог понести эту девушку, надеясь на медицинскую помощь. Резко выдохнув, пытаясь привести в порядок свои мысли, я взял незнакомку на руки и немного пошатнулся. Соберись. Ей нужна помощь.   Глубокий вдох, и я вышел в коридор, пытаясь сориентироваться в какую сторону нужно двигаться, я поглядывал на девушку, которая полностью слабела в моих руках. Подол её голубого платья с россыпью блестящих камней волочился по полу, и мне с трудом удавалось не наступать на него. Мы преодолеваем новый поворот, и паника начинает накатывать на меня сильнее. Похоже, я начинаю трезветь. Потерпи ещё немного. Пожалуйста.   И вот остаются считанные шаги, когда я вижу перед глазами единственное место, способное помочь этой девушке. Мы оказываемся у двери, где несколько часов назад были я и Перри. Начав колотить в дверь одной рукой и крича как не в себя, мне было тяжело поверить, что этот голос принадлежит мне. Каждый крик отдавался эхом, а каждый стук, биением моего сердца. И наконец, из загадочной комнаты вышел человек...