Мародеры читают

      - Так, хватит болтать, последняя глава на сегодня, - прервал их Блэк. – Когти и чаинки.       - Только не предсказания, - простонал Джеймс.       - Ничего не поделаешь, раз Гарри выбрал этот предмет, - усмехнулась Кристина.       Войдя на другой день утром в Большой зал, Гарри, Рон и Гермиона первым делом увидели Драко Малфоя, который рассказывал окружившим его слизеринцам какую-то забавную историю. Заметив Гарри, Драко смешно изобразил обморок, и вся компания схватилась за бока от хохота.       — Не обращай внимания на этого идиота, — шепнула Гарри шедшая за ним Гермиона. — Просто не обращай, и все...       — Эй, Поттер! — взвизгнула похожая на мопса Пэнси Паркинсон. — Поттер! Оглянись! Сзади тебя дементоры! У-у-у-у-у!       - Какие остроумные, - закатила глаза Лили.       - Не удивлюсь, если они сами испугались дементора, - фыркнул Ремус.       - Любой нормальный человек их боится, - сказал Сохатый.       Гарри, нахмурившись, сел за стол гриффиндорцев рядом с Джорджем Уизли.       — Вот, возьми расписание уроков для третьекурсников. — Джордж протянул несколько кусков пергамента. — Что с тобой, Гарри?       — Это все Малфой, — сказал Рон, садясь рядом с Джорджем по другую сторону и кивнув на соседний стол слизеринцев.       Джордж взглянул на Малфоя — тот опять закатил глаза в притворном ужасе.       — Гнусный тип, — сказал он спокойно. — Вчера вечером в поезде, когда в вагон вошли дементоры, он так не петушился. Вбежал к нам в купе, весь трясся от страха. Помнишь, Фред?       — Чуть в штаны не наложил. — Фред бросил на Малфоя полный презрения взгляд.       — Честно говоря, — сказал Джордж, — я и сам испугался этих красавцев.       — Смотришь на них, и как будто все внутренности у тебя заморозило, — подхватил Фред.       - Что и требовалось доказать, - хмыкнул Сириус.       — Но ведь никто в обморок не упал, — тихо проговорил Гарри.       — Выкинь из головы, — ободрил Джордж Гарри. — Отцу однажды пришлось поехать в Азкабан, помнишь, Фред. Он говорит, что страшнее места на земле нет. Несколько дней не мог опомниться. Дементоры, сказал, высасывают из живого человека все крохи тепла и радости. Большинство узников по–настоящему сходят с ума.       — Посмотрим, как Малфой будет веселиться после первой игры, — сказал Фред. — Ведь первый матч сезона — Гриффиндор против Слизерина.       - А они умеет поддержать, - улыбнулась Эванс.       - Гарри повезло, что у него есть такие друзья, - кивнула ДеВитт.       Единственный раз, когда Гарри столкнулся с Малфоем на поле лицом к лицу, вид у того действительно был плачевный. Гарри повеселел и налег на сосиски с жареными помидорами. Гермиона углубилась в расписание уроков.       — Прекрасно! Сегодня у нас несколько новых предметов, — радостно сообщила она.       — По–моему, Гермиона, они что–то напутали с твоим расписанием. — Рон заглянул ей через плечо. — У тебя по десять уроков в день. Столько в учебное время не умещается.       — Я справлюсь. Мы все обсудили с профессором МакГонагалл.       — Нет, ты только посмотри, — рассмеялся Рон. — Сегодня утром в девять часов у тебя прорицание, а под ним, тоже в девять, изучение маглов. И вот еще. — Рон пониже нагнулся над расписанием, не веря глазам. — Чуть ниже нумерология, и тоже в девять. Конечно, ты у нас самая умная. Но не до такой же степени, чтобы присутствовать на трех уроках одновременно.       — Не говори глупостей, — сказала Гермиона. — Разумеется, я не буду в одно время сразу на трех уроках.       - Они точно сошли с ума, - нахмурился Ремус.       - Они серьезно дали тринадцатилетней девочке Маховик времени? – ужаснулась Лили.       - Да она к концу года будет магически опустошена, если не будет пить укрепляющие зелья, - разозлилась Кристина.       - Даже если и будет пить зелья, Маховик нанесет огромный вред здоровью и магическому ядру, - покачал головой Джеймс.       - Не удивлюсь, если это затея Дамблдора и в конце года Гермиона применит Маховик не для учебы, - фыркнул Блэк.       — Ну, а как же тогда...       — Передай мне, пожалуйста, джем, — прервала его Гермиона.       — Но...       — Скажи, Рон, почему тебя так волнует мое расписание? Я ведь тебе уже объяснила, что мы все обсудили с профессором МакГонагалл.       Как раз в эту минуту в Большой зал вошел Хагрид. На нем была кротовая шуба, в огромной ручище он держал за хвост дохлого хорька и рассеянно им помахивал.       — Привет! — помедлил он у стола гриффиндорцев. — Вы мои первые в жизни ученики. Сразу после обеда. Я сегодня, это, как его... с пяти утра на ногах... Готовлюсь к уроку... Волнуюсь, конечно... Учитель!.. Нет, честно...       Большой зал быстро пустел, ученики спешили на первый урок. Рон посмотрел в расписание.       — Надо спешить. Прорицание на самом верху Северной башни. Туда идти минут десять, не меньше.       - Меньше, если знаешь короткий ход, - одновременно сказали Мародеры.       - У них даже нет времени школу исследовать, чтобы найти этот короткий ход, - насмешливо посмотрела на них ДеВитт.       - Могли спросить у Фреда с Джорджем, они точно должны знать, - пожал плечами Ремус.       Допили чай, попрощались с Фредом и Джорджем и пошли к выходу. Когда проходили мимо слизеринцев, Малфой опять изобразил обморок, а его подпевалы разразились хохотом.       К Северной башне идти и идти. За два года в Хогвартсе друзья не успели исследовать все закоулки замка, а в Северной башне и вообще не были.       — Наверное, есть более короткий путь, — задыхаясь, проговорил Рон на площадке восьмого этажа.       На одной из стен висел большой холст, на котором ничего не было, кроме зеленого луга без всяких признаков жизни.       — Наверное, нам сюда, — махнула рукой Гермиона в сторону коридора, идущего вправо.       — Вряд ли, — возразил Рон. — Он ведет к Южной башне. Видишь, из этого окна видна часть озера...       - А он неплохо ориентируется, - заметила Лили.       Гарри с любопытством рассматривал полотно с лугом. Справа появился толстенький серый в яблоках пони, мирно пощипывающий траву. Гарри уже привык к картинам, персонажи которых покидают рамы по собственному усмотрению, но каждый раз не мог от них глаз отвести. Следом за пони вышел упитанный коротышка, бряцая рыцарскими доспехами. Он, как видно, только что упал со своего пони — из бронированных наколенников торчали зеленые травинки.       — Эй! — закричал он, увидев Гарри, Рона и Гермиону. — Как смеете вы, подлые людишки, вторгаться в мои владения? Пришли поглазеть, как я упал? Прочь отсюда, негодяи! Бешеные псы!       Друзья с изумлением глядели, как крошечный рыцарь, обнажив меч, стал яростно им потрясать. Но меч был слишком велик, рыцарь замахнулся, не рассчитав силы, потерял равновесие и пал ничком на траву.       - Ох уж этот чокнутый, - вздохнули ребята.       - Сначала орет, а потом выясняет все, - фыркнул Сириус.       — Вы не сильно ушиблись? — спросил Гарри, подойдя ближе к картине.       — Пошел отсюда, подлый трус! Жалкий проходимец!       Крошка рыцарь поднялся на ноги, схватил рукоять меча, дернул, но меч глубоко ушел в землю и, как он ни тянул, не поддавался. Рыцарь опять плюхнулся на траву, поднял забрало и отер с лица пот.       — Послушайте, — воспользовался Гарри передышкой в борьбе с мечом. — Мы ищем Северную башню. Может, вы знаете, как туда пройти?       — Вы сбились с пути! — Гнев рыцаря как рукой сняло. Он вскочил на ноги, клацнув доспехами. — Следуйте за мной, друзья! Мы достигнем цели или геройски погибнем в схватке с врагом!       Еще раз безуспешно дернул меч, попытался влезть на толстяка–пони — не смог, но это не остудило его пыл.       — Тогда пешком, сэры и прекрасная леди! За мной!       И он помчался, бряцая доспехами, к левому краю полотна. Выскочил из рамы — только его и видели.       - Хотя бы путь показывает, пожала плечами Лили. – Но лучше с ним больше не пересекаться.       Троица сорвалась с места, следуя за удаляющимся лязгом. Иногда рыцарь появлялся, вбежав в очередную картину, и опять исчезал, слышался только шум его доспехов.       — Крепите дух пред тяжким испытанием! — крикнул на высокой ноте рыцарь, объявившись среди растревоженных дам в кринолинах. Полотно с дамами висело на стене в самом начале узкой винтовой лестницы.       Шумно отдуваясь, Гарри, Рон и Гермиона потопали вверх по крутой спирали ступенек и наконец услыхали над головой многочисленные голоса — значит, кабинет прорицаний где-то совсем рядом.       — Прощайте, друзья! — крикнул рыцарь, ныряя головой в картину со зловещего вида монахами. — Прощайте, мои соратники! Если когда-нибудь вам понадобится благородное сердце и стальные мускулы, кликните сэра Кэдогана!       — Кликнем, — сказал Рон, едва рыцарь пропал из виду. — Когда понадобится сумасшедший.       - Я с ним полностью согласен, - рассмеялся Поттер.       Еще несколько ступеней, и они очутились на тесной площадке, где столпился весь класс. На площадку не выходила ни одна дверь. Рон толкнул Гарри и указал на потолок — там была круглая дверца люка с бронзовой табличкой. «Сивилла Трелони, профессор прорицания», — прочитал Гарри.       - Трелони? – удивилась Кристина. – Та модница с Когтеврана?       - С четвертого курса? – уточнила Лили.       - Да, - кивнула ее подруга. – Я помню, она говорила, что является праправнучкой Кассандры Трелони, но сама не хочет заниматься пророчествами.       - Сейчас узнаем, передался ли ей вообще дар, - хмыкнул Люпин.       — Как же мы туда попадем?       И точно в ответ на его недоуменный вопрос, дверца люка внезапно открылась и прямо к ногам Гарри опустилась серебристая веревочная лестница. Класс в изумлении притих.       — Только после тебя, — улыбнулся Рон.       И Гарри полез первый. Он очутился в очень странном классе. Скорее это был не класс, а что–то среднее между мансардой и старомодной чайной. В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно–красным шелком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запыленные птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрепанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек.       За Гарри из люка показался Рон, скоро к ним присоединился весь класс, говоривший почему-то шепотом.       — Где она? — спросил Рон.       Откуда-то из полумрака раздался приглушенный, почти неземной голос:       — Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике.       Гарри сначала показалось, что в свете камина появилась большая блестящая стрекоза. Профессор Трелони была очень худа, толстые стекла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза, на плечах газовая в серебряных блестках шаль. С тонкой шеи свисают бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья украшены перстнями и браслетами.        - Вкус у нее явно испортился, - скривились девушки.       - Она пытается подражать своей бабке по стилю? – поморщился Джеймс. – Мне рассказывали, что она обожала украшения.       - Скорее всего, это были защитные украшения, а не побрякушки, как у Сивиллы, - покачал головой Люпин.       — Садитесь, деточки, садитесь. — Профессор приглашала учеников, как дорогих гостей.       Толкаясь, стали рассаживаться: кто в кресло, кто на пуф. Гарри, Рон и Гермиона сели вокруг одного стола.       — Приветствую вас на уроке прорицания. — Сама Трелони села в широкое кресло возле камина. — Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око.       Никто ничего не ответил на это неожиданное заявление. Сивилла Трелони легким движением плеч поправила шаль и продолжала:       — Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов...       - Тогда для чего вообще этот предмет? – ехидно спросил Сириус. – Только время зря потратят там.       - А вдруг у них есть зачатки Дара? – улыбнулась Лили.       - Сомневаюсь в этом, - скептически протянула Кристина.       Гарри с Роном, улыбнувшись, взглянули на Гермиону, которую слова профессора прорицания ошеломили: как это книги хоть в чем-нибудь бессильны помочь?! А Трелони тем временем продолжала:       — Многие ведьмы и колдуны, как бы талантливы ни были в своей области, скажем, внезапных исчезновений, не способны рассеять туман, застилающий будущее. — Профессор переводила взгляд с одного возбужденного лица на другое. — Этот дар дается немногим. Вот вы, — неожиданно обратилась она к Невиллу, который чуть не свалился с пуфа, — не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова?       — Надеюсь, — дрожащим голосом ответил Невилл.       — Я бы на вашем месте не была столь уверена, — сказала профессор Трелони, и пламя камина заиграло на ее длинных изумрудных серьгах.       - Да она же просто его запугивает! – зло воскликнул Сохатый.       - Это так непрофессионально, - нахмурился Ремус. – Почему она до сих пор преподает?       Невилл прерывисто вздохнул. А профессор невозмутимо продолжала: — В этом году мы будем изучать основополагающие методы прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. Во втором семестре займемся хиромантией. Между прочим, моя крошка, — Трелони метнула взгляд на Парвати Патил, — вам следует опасаться рыжеволосых.       Парвати бросила испуганный взгляд на Рона, который сидел прямо за ней, и подвинула свое кресло в сторону.       — В летнем семестре перейдем к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадет голос. А на Пасху один из нас навеки нас покинет...       Класс напряженно притих, а профессор Трелони продолжала, ничего не замечая:       — Вы, деточка, не могли бы... — обратилась она к Лаванде Браун, сидевшей к ней ближе всех, та в страхе съежилась, — дать мне самый большой серебряный чайник?       Лаванда с облегчением вздохнула, встала с кресла, взяла с полки огромный чайник и поставила его на стол перед профессором.       — Спасибо, милая. Да, между прочим, то, чего вы больше всего опасаетесь, случится в пятницу шестнадцатого октября.       - У нее все занятия будут построены на запугивании детей? – раздраженно поинтересовалась Кристина.       - Надеюсь, нет, - поджала губы Лили.       Лаванду пробрала дрожь.       — А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое–что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам. Мой мальчик! — воскликнула Трелони, схватив за руку Невилла, который встал с пуфа и потянулся за чашкой. — Пожалуйста, после того как разобьете первую чашку, возьмите вторую из голубого сервиза. Розовый мне жалко. Это мой любимый.       И конечно, не успел Невилл взять в руки чашку с блюдцем, как раздался звук разбившегося фарфора. Профессор бросилась к нему со щеткой и совком для мусора.       — Возьмите голубую. Очень вас прошу. Большое спасибо.       - Почему тогда сразу не дала ему голубую чашку? – закатил глаза Сириус.       - И зачем она взяла щетку с совком? Колдовать разучилась? – удивился Лунатик.       Гарри и Рон с полными чашками вернулись за свой столик, быстро выпили обжигающий чай. Поболтали чашки, как сказала профессор Трелони, опрокинули на блюдце и обменялись ими. Оба открыли учебники на указанной странице.       — Нашел, — сказал Рон. — Посмотри, Гарри, что ты видишь в моей чашке.       — Коричневую жижу. — Тяжелый дурманящий дух в комнате нагонял сон, и Гарри с трудом соображал, что происходит.       — Раскиньте хорошенько мозгами, мои славные. Пусть ваш взгляд проникнет сквозь покровы обыденного. — Голос Трелони долетал как из густого тумана.       Гарри пытался сосредоточиться.       — Кажется, вижу, — наконец сказал он. — Что–то вроде неясного креста... — Гарри склонился над учебником. — Это значит, что тебя, к сожалению, ждут «всякие беды и испытания». А еще, кажется, солнце. Но солнце, наоборот, означает «огромную радость»... Понятно, значит, ты скоро будешь страдать и чувствовать радость...       — По-моему, у тебя с внутренним оком что–то неладно. Не мешает проверить.       Комнату сотряс смех.       - Все эти предсказания чушь, - выдавил Поттер, сквозь смех.       - Тем более на кофейной гуще, - фыркнула Кристина. – Все зависит от того, что увидит человек.       - Да, - поддержал ее Люпин. – Я могу увидеть осла, а вы с другой стороны чашки что-то другое.       И оба подавили смешок, заметив, что профессор смотрит в их сторону.       — А теперь моя очередь. — Наморщив лоб, Рон уставился в чашку Гарри. — Вижу темное пятно, похожее на цилиндр. Может, ты хочешь работать в Министерстве магии?       Рон перевернул чашку.       — А теперь точь–в–точь желудь. Давай посмотрим, что это значит. — Он пробежал открытые странички. — «Нежданная радость. Внезапно пролившийся золотой дождь». Красота! Надеюсь, ты со мной поделишься. — Рон опять перевернул чашку. — А теперь вижу какое-то животное. Допустим, это голова... похоже на беге... нет, скорее на овцу...       - Я же говорил, - улыбнулся Ремус.       Гарри прыснул, профессор Трелони обернулась.       — Дайте–ка я взгляну, — сказала она, укоризненно глядя на Рона. Подошла к нему и взяла у него из руки чашку Гарри. Весь класс притих, ожидая ее объяснения.       Профессор вращала чашку против часовой стрелки, внимательно рассматривая узоры на ее стенках.       — Это сокол... Мой мальчик, у тебя есть смертельный враг.       — Кто этого не знает? — громко прошептала Гермиона. Профессор Трелони воззрилась на нее сквозь свои огромные очки. — Да все. Всем известно про Гарри и про Того–Кого–Нельзя–Называть.       - Гермиона не в восторге от предмета, - рассмеялся Блэк.       - Ну а кому будет приятно слышать подобный бред? – закатила глаза ДеВитт.       - Тем более она права, все знают про смертельного врага Гарри, - фыркнула Лили.       Гарри и Рон смотрели на Гермиону с восторженным изумлением. Гермиона никогда еще не позволяла себе так говорить с учителями. Профессор Трелони предпочла ничего не ответить. Она приблизила огромные глаза к чашке Гарри и снова вперилась в нее, продолжая вращать.       — Дубинка... нападение... Боже мой, какая несчастливая чашка!       — А по-моему, это был цилиндр, — неуверенно протянул Рон.       — Череп... опасность в дороге...       Все смотрели на профессора Трелони, затаив дыхание. Она последний раз покрутила чашку и вскрикнула. В тот же миг опять раздался звук бьющегося фарфора. — Невилл разбил еще одну чашку. Профессор Трелони опустилась в ближайшее кресло, смежив веки и прижав к сердцу поблескивающую самоцветами руку.       — Мой мальчик, мой бедный мальчик… Нет, милосерднее промолчать... Не спрашивайте меня...       — Что вы там видите, профессор? — тут же спросил Дин Томас.       Весь класс повскакал с мест, сгрудившись у стола Гарри и Рона, каждый старался заглянуть в чашку Гарри.       — Мой мальчик, — профессор распахнула огромные глаза. — У тебя здесь Грим.       - Серьезно? – выгнул бровь Лунатик. – При всем классе предсказывать смерть ученику?       - А может, Грим – это Сириус? – предположил Джеймс. – Надеюсь, его оправдают и Гарри будет жить с ним.       - Это было бы чудесно, - кивнула Эванс.       — Что? — не понял Гарри.       Но не понял не только он. Дин пожимал плечами, у Лаванды был явно недоуменный вид, остальные в ужасе прижали к губам ладони.       — Грим, мой мальчик! Грим! — Профессора Трелони поразила непонятливость Гарри. — Огромный пес, вестник беды, кладбищенское привидение! Мой дорогой мальчик, это самое страшное предзнаменование, оно сулит смерть.       У Гарри оборвалось сердце. Собака на обложке «Предзнаменований смерти» во «Флориш и Блоттс», собака ночью на улице Магнолий. Лаванда тоже зажала рот ладонью. Взгляды всех устремлены на него, всех, кроме Гермионы. Гермиона встала и подошла сзади к креслу, где сидела профессор Трелони.       — По-моему, ничего общего с Гримом, — твердо произнесла она.       - Умница, поддерживает друга, - улыбнулись подруги.       Трелони смотрела на девочку с растущей неприязнью.       — Простите меня, милая, за то, что я вам сейчас скажу. Мой мысленный взор видит вокруг вас совсем слабую ауру. Очень слабая восприимчивость волн, идущих из будущего.       Симус Финниган так и эдак склонял голову. Даже сощурил глаза почти до щелочек.       — Кажется, и правда похоже на Грима. А если отсюда взглянуть, — он подвинулся влево, — то больше смахивает на осла.       — Да перестанете вы гадать, умру я скоро или не умру! — вдруг воскликнул Гарри неожиданно для самого себя. И все сразу потупились.       - Действительно, некрасиво получилось, - сказал Сириус.       — На этом наш урок сегодня закончен, — произнесла Трелони своим самым потусторонним голосом. — Соберите, пожалуйста, все ваши вещи...       Ученики молча поставили на место чашки, собрали учебники и закрыли сумки. Даже Рон старался избегать взгляда Гарри.       — До встречи, дорогие мои, — замогильным голосом выдохнула Трелони. — И да сопутствует вам удача. Ах, да, Невилл, ты в следующий раз опоздаешь. Пожалуйста, прочитай по учебнику, что пропустишь на уроке. А то можешь отстать.       Друзья молча спустились по винтовой лестнице и поспешили на урок трансфигурации профессора МакГонагалл. Они долго искали ее класс и не опоздали только потому, что Трелони отпустила их раньше.       Гарри выбрал место в самом конце класса и все равно чувствовал, как будто на него направлены огни рампы — то и дело ловил на себе чей–нибудь взгляд. Уж не ожидают ли однокурсники, что он в любую минуту может упасть замертво? Он почти не слышал, что профессор МакГонагалл рассказывала про анимагов — волшебников, которые могут по желанию обратиться в зверя. И даже не смотрел, как она превратилась у всех на глазах в полосатого кота со следами от очков вокруг глаз.       - А зря, Минерва любит внимание, - хмыкнул Джеймс.       - Не удивлюсь, если после прорицания никто не смотрел на превращение, - произнес Ремус.       — Что сегодня такое со всеми вами? — спросила профессор МакГонагалл, приняв под звук легкого хлопка свой обычный облик. — Это, разумеется, неважно, но еще никогда не было, чтобы превращение в кота и обратно не вызвало аплодисментов.       И хотя все взгляды опять обратились к Гарри, класс как в рот воды набрал. Гермиона подняла руку.       — Дело в том, профессор, что у нас первый урок был прорицание, мы гадали по чаинкам. Ну и...       — Ах, вот оно что! Тогда все ясно. — МакГонагалл нахмурилась. — Можете, мисс Грэйнджер, ничего больше не говорить. Так кто же в этом году должен умереть?       - В этом году? – взорвалась Лили. – То есть она каждый год предсказывает смерть, а ее до сих пор не уволили?       - Ну и кадры работают в школе, - присвистнул Сириус.       Опять молчание.       — Я, — наконец сказал Гарри.       — Ну что ж! — МакГонагалл буравила Гарри взглядом. — Так вот знайте, Поттер, Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Никто, однако, до сих пор не умер. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти. Очень это любит. Я никогда не говорю плохо о моих коллегах. — Профессор умолкла, и ноздри у нее побелели. Справившись с собой, она продолжала: — Прорицание — самая неточная ветвь магических знаний. Не стану от вас скрывать, я к ней отношусь недостаточно терпимо. Настоящие ясновидцы чрезвычайно редки, и профессор Трелони...       МакГонагалл опять умолкла и затем обратилась к Гарри своим обычным деловым тоном:       — Вы прекрасно выглядите, Поттер. Так что не будьте на меня в обиде, если я не освобожу вас от домашнего задания. Но не сомневайтесь, в случае смерти выполнять его не обязательно.       - Профессор лучшая, - рассмеялись ребята.       - Она умеет поддержать, но у нее не хватает времени на деканство, - заметила Кристина.       - Это точно, - вздохнули остальные, вспомнив, сколько раз профессор МакГонагалл появлялась в их гостиной.       Гермиона рассмеялась. Гарри стало легче дышать. Не так страшно бояться предсказания чаинок в красноватом свете и дурманящем аромате чайной комнаты. Другое дело — осознанный страх среди бела дня. Но не всех успокоили слова профессора МакГонагалл. Рон сидел как на иголках, а Лаванда вдруг сказала:       — Но ведь Невилл все-таки разбил чашку! Как это объяснить?       - Невилл просто неуклюжий, а тут его еще запугали, - отмахнулась Эванс.       Урок трансфигурации окончился, и гриффиндорцы вместе со всей голодной публикой устремились в Большой зал.       — Да успокойся ты, Рон. — Гермиона придвинула ему большую миску с рагу. — Ты же слышал, что сказала профессор МакГонагалл.       Рон положил себе в тарелку рагу, взял вилку, но есть не стал.       — Гарри, — сказал он тихим серьезным голосом, — а тебе не случалось видеть где–нибудь большого черного пса?       — Случалось, — кивнул Гарри. — Я его видел тем вечером, когда убежал от Дурслей.       У Рона выпала вилка из рук.       - Он верит в суеверия? – удивился Ремус.       - Похоже на то, судя по реакции, - хмыкнул Джеймс.       — Наверное, какая-нибудь бродячая собака, — пожала плечами Гермиона.       Рон взглянул на нее, как на спятившую.       — Гермиона, — сказал он, — если Гарри видел Грима, это... это очень плохо. Мой дядя Билиус однажды увидел его и спустя сутки умер.       — Совпадение, — отмахнулась Гермиона, наливая себе тыквенного сока.       — Ты просто не знаешь, о чем говоришь, — начал сердиться Рон. — Большинство волшебников умирает от страха, увидев Грима.       — Вот-вот. Именно от страха, — задрав нос, проговорила Гермиона. — Грим не предзнаменование смерти, а ее причина. И Гарри сейчас с нами именно потому, что он не такой дурак увидел черного пса и не помер.       - Звучит логично, - усмехнулась Лили.       - Просто Гермиона не любит прорицания, - рассмеялась ДеВитт. – Но все эти суеверия и правда бред.       Рон что–то беззвучно прошептал, глядя на Гермиону. А Гермиона вынула новенький учебник по нумерологии, раскрыла и поставила на стол, прислонив к кувшину с тыквенным соком.       — По-моему, прорицание — довольно путаный предмет, нет в нем ясности, — сказала она, ища заданную страницу. — Сплошное гадание.       — С Гримом в той чашке все было ясно, — отстаивал свое Рон.       — Но на уроке ты не был так в этом уверен. Сам сказал Гарри: не то бегемот, не то овца.       — Профессор Трелони сказала, что у тебя слабая аура! Просто тебе неприятно, что и ты иногда можешь сморозить глупость.       Последние слова Гермиону явно задели. Она захлопнула учебник и так швырнула его на стол, что мясо и морковь из тарелки разлетелись во все стороны.       — Если на уроках прорицания надо притворяться, что видишь в чаинках предзнаменования, так я лучше совсем перестану на них ходить. И никто не будет меня упрекать, что я сморозила глупость. Этот урок — просто чушь по сравнению с моей любимой нумерологией.       Гермиона схватила сумку и гордо удалилась.       - Такт, - простонала Кристина. – И вообще, как можно такое сказать подруге?       - Он вообще не привык следить за языком, - нахмурился Блэк.       - Ты такой же, - фыркнул Джеймс. – Как и мы все, но мы помним про такт, хотя бы.       - Рон действительно перегнул палку, - недовольно сказал Ремус.       * * *       Было приятно после обеда выйти на свежий воздух. После вчерашнего дождя небо ясное, бледно-серое, влажная трава пружинит под ногами. Друзья шли на свой первый урок по уходу за магическими существами.       Рон и Гермиона друг с другом не разговаривали. Гарри тоже молчал. Шли через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины, значит, предстоящие два урока они будут заниматься со слизеринцами. Малфой о чем–то вдохновенно разглагольствовал, а Крэбб и Гойл похохатывали. Гарри не сомневался, что знает, о чем у них идет речь.       Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — охотничий пес Клык. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок.       — Скорее идемте! — закричал он, когда ученики подошли метров на десять. — Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперед!       - Даже страшно, что мог такого придумать, что ему так не терпится, - покачала головой Лили.       - Я просто надеюсь, что это не что-то слишком опасное, - вздохнул Лунатик.       На какой–то миг Гарри подумал с содроганием, что Хагрид ведет их в Запретный лес. Прогулки по этому лесу были для него столь тяжким испытанием, что он до конца дней их не забудет. Но Хагрид повел их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нем никого не было.       — Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем... э–э... было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки...       — Что–о? — изумился Малфой. — Как это откройте?       — А? — не понял Хагрид.       — Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Малфой.       Он вынул свой учебник, который был крепко–накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнем, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками.       — Кто-нибудь... э–э... может открыть? — спросил Хагрид упавшим голосом.       - Ох, уже сейчас все пошло не по его плану, - грустно сказала Кристина.       - Жалко его, со слизеринцами нормально урок не проведешь, - фыркнул Блэк.       Весь класс отрицательно замотал головами.       — Это совсем просто... Надо только ее погладить. — Хагрид говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи.       Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацелясь откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел погладить его корешок Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь.       — Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнул Малфой. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали!       — Я... я... думал, они такие милые, — неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону.       — Просто милашки! — издевался Малфой. — Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку.       - Данное поведение вообще не подобает наследнику чистокровного Рода, - холодно произнесла Кристина.       - Как он смеет так разговаривать с профессором? – прошипела Лили.       - Ну и воспитание у этого Малфоя, - скривился Сириус. – Куда только Нарцисса смотрела?       — Заткнись, Малфой, — тихо сказал Гарри. У Хагрида был такой несчастный вид, а Гарри очень хотелось, чтобы его первый урок прошел как нельзя лучше.       — Ну... ну вот... — Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. — Теперь у вас... это, значит... есть учебники. Но главное — волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите...       Лесничий пошел в лес и скоро скрылся за деревьями.       — Ну и ну! — воскликнул Малфой. — Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит!       — Заткнись, — повторил Гарри.       — Потише, Поттер. Сзади тебя дементор!       - Два раза можно было пошутить на эту тему и то это много, - фыркнул Джеймс.       - Мозгов на большее не хватает, - закатил глаза Ремус.       — Ой-ой-ой! — взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона.       Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины самых странных существ. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова — орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Когти на передних лапах величиной в треть метра — настоящее орудие убийства. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка — длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах Хагрида, который рысью следует за «волшебными существами».       - Вау, - восторженно протянула Кристина. – Это же гиппогрифы!       - Они, конечно, красивые, но для первого урока не подходят, - вздохнула Эванс.       - Как бы несчастного случая не произошло, - напрягся Поттер.       — Но! Но! Вперед! — оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.       Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились.       — Знакомьтесь! Гиппогрифы! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а!       Гарри мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней–орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные — сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно–вороные.       — Ну как? — Хагрид потер ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. — Если хотите, можете подойти ближе.       - А рассказать про них? – выгнул бровь Люпин.       Желающих, кроме Гарри и Рона с Гермионой, не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди.       — Перво–наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.       Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал Гарри.       - Нужно слушать, когда преподаватель что-то рассказывает на уроке, - вздохнула Лили.       — Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — продолжал Хагрид. — Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?       - Основное он рассказал, - кивнул Люпин.       Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.       — Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий.       — Я хочу, — решился Гарри.       - Как всегда, - закатили глаза девушки.       Сзади кто–то взволнованно задышал, и Лаванда с Парвати прошептали в один голос:       — Не делай этого, Гарри. Вспомни про чаинки!       Гарри как будто не слышал и перемахнул через изгородь.       — Молодец, Гарри! — кричал Хагрид, — Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь!       Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился.       — Спокойно, Гарри, — громыхал Хагрид. — Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.       И конечно, глаза у Гарри тут же стали слезиться. Но он все равно держал их широко открытыми. Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и воззрился на Гарри немигающим оранжевым глазом.       — Хорошо, Гарри, хорошо, — говорил Хагрид. — Теперь кланяйся.       Гарри не очень–то хотел подставлять шею грозному клюву гиппогрифа, но сделал, как было велено. Быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу.       Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика.       — Гарри! — забеспокоился Хагрид. — Ступай назад, скорее, но не резко...       И тут, к великому удивлению Гарри, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон.       - Ему повезло, - выдохнул Джеймс, который сидел в напряжении.       - Надо спросить у Хагрида, есть ли у него сейчас гиппогрифы, - задумчиво протянула Кристина.       - Ты хочешь, чтобы я поседел? – закричал Сириус. – Какие гиппогрифы еще? Я тебе лучше кота куплю!       - Хочу к гиппогрифам, - упрямо сказала девушка, а Сириус только мученически прошептал: «Мерлин, дай мне сил с этой девушкой!»       — Здорово, Гарри! — ликовал Хагрид. — Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв!       Для Гарри, конечно, лучшей наградой было бы разрешение покинуть загон, но делать нечего, он медленно подошел к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия.       Все захлопали, кроме Малфоя и его дружков, вид у которых был явно разочарованный.       — Молодчина, Гарри. Думаю, он тебя покатает!       Видя, как у девушки загорелись глаза и что нервы у Сириуса уже не выдерживают, вмешался Ремус:       - Давай ты хотя бы кататься не будешь? Это опасно.       - Ну или подожди, когда я захочу пойти с тобой, - подмигнула ей Лили.       - А ты то куда? – закричал Джеймс. – Мерлин и Моргана! Не девушки, а наказание какое-то!       - Но мы хотим полетать, - надулась Кристина.       - Без меня нет, - отрезал Блэк. – Я не хочу тобой рисковать.       - Полностью поддерживаю Сириуса! – воскликнул Поттер. – С нами потом полетаете, но не сейчас.       - Ладно, - грустно вздохнули девушки.       Ну уж это, пожалуй, слишком! Такого уговора не было. Гарри привык летать на метле. А между гиппогрифом и метлой большая разница.       — Лезь сюда, между крыльев. Смотри не дергай за перья, он это не любит.       Гарри поставил ногу на крыло и вскочил гиппогрифу на спину. Птица–зверь выпрямилась. Гарри не знал, за что держать, — вокруг были одни перья.       — Вперед! — приказал Хагрид, хлопнув Клювокрыла повыше хвоста.       Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырехметровые крылья, Гарри едва успел ухватиться за шею и взмыл в небо. Да, с метлой ничего общего. И Гарри знал, чему отдает предпочтение. По обе стороны бились два огромных крыла, задевая колени, казалось, гиппогриф вот–вот его сбросит. Точно покрытые лаком, перья скользили из–под пальцев, а сильней вцепиться опасно. Как все–таки славно летать на «Нимбусе–2000», точно паришь в воздухе. А здесь бросает то вверх, то вниз вместе с крупом, в такт взмахам крыльев.       Клювокрыл облетел загон и пошел на посадку — этого Гарри боялся больше всего. Гиппогриф резко нагнул гладкую, как шелк, шею, и Гарри чуть не перелетел через клюв, хорошо, что успел откинуться назад. В тот же миг раздался крепкий удар о землю разномастных передних и задних ног. Гарри сумел удержаться на крупе и выпрямился, как в седле.       — Ты великий наездник, Гарри! — восхищался Хагрид. — Кто еще хочет?       Гарри приветствовали как победителя все, кроме ненавидящей его троицы. И всем тоже захотелось полетать на удивительных чудищах.       - Просто увидели, что ничего плохого с ними не случится, - фыркнула Кристина.       - Тем более под присмотром Хагрида, - поддержала ее Лили.       Перелезли через забор, Хагрид отвязал гиппогрифов, и скоро весь загон представлял собой удивительное зрелище — мальчишки и девчонки, немного побаиваясь, кланялись, пестрые чудища приседали, Невиллу несколько раз пришлось бежать от своего крылатого партнера, не желавшего отвесить поклон. Рон с Гермионой облюбовали гиппогрифа каштановой масти, Гарри стоял поодаль и смотрел.       Малфой с приятелями тоже решили прокатиться. Выбор их пал на Клювокрыла. Клювокрыл любезно поклонился Малфою в ответ на приветствие, и Малфой стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения.       — Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился... Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь.       - Хагрид кому объяснял, что их нельзя оскорблять? – закричал Ремус.       - Ну все, жди беды, - покачал головой Джеймс.       В какую–то долю секунды сверкнули стальные когти, и Малфой издал душераздирающий крик Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику еще удар. Малфой, скорчившись, лежал на траве, мантию расцвечивали ярко–красные пятна крови.       — Я умираю! — громко стонал Малфой, окруженный испуганными одноклассниками. — Да, умираю! Видите, он меня убил!       — Не умираешь! — сказал бледный как полотно Хагрид. — Помогите мне кто-нибудь. Его надо унести отсюда.       Гермиона бросилась открывать ворота паддока. Хагрид как пушинку поднял Малфоя, Гарри успел увидеть у него на руке длинный глубокий порез, из раны на траву лилась кровь. Хагрид со всех ног бежал к главному входу.       Потрясенные ученики медленно возвращались в замок. Слизеринцы ругали Хагрида.       — Его надо немедленно выгнать! — кричала Пэнси Паркинсон, заливаясь слезами.       — Малфой сам виноват! — вступился за Хагрида Дин Томас.       - Виноват, конечно, но Хагриду тоже предупреждение сделают, как минимум, - вздохнул Блэк.       - Может, после этого будут не опасные животные? – с надеждой сказал Поттер.       - Возможно только в первое время так будет, это же Хагрид, - хмыкнул Ремус.       Крэбб с Гойлом угрожающе заиграли мускулами.       Всей группой поднялись по каменным ступеням в пустой холл.       — Пойду узнаю, как он там, — сказала Пэнси и побежала вверх по мраморной лестнице.       Остальные слизеринцы пошли вниз к себе в гостиную, не переставая честить Хагрида. Гарри и Рон с Гермионой поспешили к себе в башню.       — Как вы думаете, с ним все будет в порядке? — Гермиона была очень встревожена.       — Конечно, Мадам Помфри в одну секунду справится с такой раной, — сказал Гарри.       В прошлом году она сотворила чудо, поставив Гарри на ноги после заклинания профессора Локонса.       — Все-таки лучше бы этого не случилось во время первого урока Хагрида. — Рон был явно обеспокоен. — Вот увидите, Малфой раздует из этого историю.       - Не без этого, - покачала головой Лили.       - Еще и Люциус подключится, - фыркнула Кристина.       - Драко все-таки пострадал, - сказал Ремус.       - Зная Люциуса, он сделает то, что не нужно, для защиты сына, - закатил глаза Сириус.       - Либо попросит уволить Хагрида, либо что-то сделать с гиппогрифом, - вздохнул Джеймс.       Они первые пришли на обед в Большой зал, надеясь увидеть Хагрида, но его там не было.       — Неужели его за это выгонят? — Гермиона даже не притронулась к пирогу с говядиной и почками.       — Наверное, нет. — Рон тоже ничего не ел.       Гарри следил, что делается за столом слизеринцев. Несколько человек во главе с Крэббом и Гойлом о чем-то шушукались — наверняка сочиняют свою версию произошедшего на уроке Хагрида.       — Во всяком случае, скучным первый день занятий не назовешь, — подвел Рон мрачный итог знакомству с гиппогрифами.       После обеда отправились в гостиную готовить домашнее задание для профессора МакГонагалл. Но работа не шла, все трое то и дело отрывались и шли к окну.       — У Хагрида зажегся свет, — вдруг сказал Гарри.       Рон взглянул на часы.       — Если поторопимся, — сказал Рон, — можем пойти повидать его. Еще совсем рано.       — Не знаю, — протянула Гермиона и поглядела на Гарри.       — Мне никто не запрещал ходить по территории школы, — сказал Гарри, поняв ее взгляд. — Сириус Блэк ведь не сможет преодолеть заслон из дементоров.       - Ха-ха, - ехидно сказала Кристина. – А из Азкабана он как сбежал, по-вашему?       - Наивные дети, - хмыкнул Поттер.       И компания, отложив в сторону учебники, вышла через портретный проем и двинулась в сторону холла. К счастью, никто по дороге не встретился — они ведь не были совсем уж уверены, что поступают правильно.       Трава была еще влажная и в густеющих сумерках казалась черной. Подойдя к двери хижины, они постучали. Голос внутри прохрипел: «Войдите!»       Хагрид сидел в рубахе с короткими рукавами за чисто выскобленным столом, охотничий пес Клык стоял рядом, положив морду ему на колени. Им хватило одного взгляда, чтобы понять — Хагрид пьян. На столе перед ним красовался огромный кувшин, величиной с доброе ведро. Глаза разбегались, казалось, он никак не может поймать гостей в фокус.       — Поставил... э-э... рекорд, — севшим басом произнес он, узнав троих друзей. — Уч...учительствовал всего, один день...       — Тебя еще никто не увольнял, Хагрид! — поспешила сказать Гермиона.       — Пока не увольнял. — Хагрид в полном расстройстве чувств отхлебнул из кувшина хороший глоток. — За немногим стало... Полегчает Малфою...       — Как он? — спросил Рон, когда все уселись. — Рана, по-моему, несерьезная.       — Мадам Помфри сделала что надо... лучшим образом. А он все голосил, помираю, мол, лежит весь в бинтах, стонет... — уныло покачал головой лесничий.       - Актеришка, - поморщилась Лили. – Но Хагриду не стоит пить, у него уроки завтра.       — Притворяется, — сказал Гарри. — Мадам Помфри может вылечить что угодно. Она в прошлом году вырастила во мне половину костей. Малфой уж постарается, раздует из мухи слона.       — Школьному начальству наверняка сообщили... — горевал Хагрид. — Они скажут, не с того начал. Рано гиппогрифов–то... Лучше бы флоббер–черви... или еще кто... Хотелось как лучше... первый урок все же... Моя ошибка...       — Ничего подобного. Малфой сам виноват, — твердо сказала Гермиона.       — Мы будем свидетелями, — прибавил Гарри. — Ты сказал, если гиппогрифа оскорбить, он набросится. А Малфой в это время не слушал. Кто в этом виноват! Мы расскажем Дамблдору, как все было.       — Конечно, расскажем. Так что ты не волнуйся! — присоединился к друзьям Рон.       Из черных, как агат, глаз Хагрида покатились слезы. Он схватил Гарри с Роном и сжал их в стальных объятиях.       — Я думаю, Хагрид, — не допускающим возражения тоном сказала Гермиона, — больше тебе пить нельзя.       Взяла со стола кувшин и вышла из комнаты.       - Молодец, Гермиона, - кивнула Лили.       - Я рада, что они могут поддержать Хагрида, - улыбнулась Кристина. – Ему это необходимо сейчас.       — Наверное, она права, — прохрипел Хагрид, отпустив Рона и Гарри, которые, пошатываясь, стали растирать ребра. Лесничий вылез из своего кресла и нетвердой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск.       — Что он там делает? — занервничал Рон.       — Сунул голову в бочку с водой, — сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона.       Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слезы, которые все еще текли у него из глаз.       — Так-то оно лучше, — сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами. — Хорошо, что пришли ко мне, я, правда...       Хагрид вдруг осекся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри.       — Что вы себе такое позволяете! — прогремел он, так что все трое подпрыгнули. — Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! А вы двое! Как смели его с собой взять!       Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери.       — Идем! — сказал он сердито. — Я тебя... э–э... отведу... И чтоб больше никогда не ходил... э–э... ко мне... по ночам. Я того не стою...       - Конечно стоит! – воскликнули ребята.       - Он же их друг, - покачал головой Ремус. – Как он мог подумать, что им будет плевать на него?       - Он просто переживает за Гарри, - произнес Джеймс.       - Пошлите спать, глава закончилась, - сказал Сириус, убирая книгу в сумку.       - Да, завтра первый урок стоит в расписании, - недовольно произнесла ДеВитт.       - Там история магии, ты все равно на ней спишь, - со смешком сказал Лили.       - И то верно, - рассмеялась девушка.