Во имя Сириуса

      Ночь была на удивление тихой и безмятежной, даже сон, сжалившись над изможденным разумом, готовился окутать Вайолета, но за дверью послышались торопливые шаги, и в комнату вошел Брават, злой и встревоженный.       — Что-то случилось? — тихо спросил Грегори, поднимаясь с постели. Казалось удивительным отсутствие обычных улыбок, легких шуток и бесконечных слов о важности Вайолета.       — Переодевайся. Сейчас же!       — Что-то случилось? — вновь глупо спросил парень, не узнавая стоявшего перед собой человека.       — Ты. Меня. Слышал?!       Мышцы окоченели, Грегори казалось, что он намертво влип в пол и не может сдвинуться ни на шаг.       Скай, не выдержав, наотмашь ударил его по лицу. Хрупкому телу, ослабленному месяцами недосыпов и слишком частым изъятием крови, хватило и этого, Вайолет повалился на пол, в ужасе смотря на мужчину, напряженному, словно скрипичная струна.       — Простите… Я понял… — Вайолет с трудом поднялся, вытаскивая из шкафа ненавистный наряд, переодеваться при мужчине было стыдно, но выбора не было, возможно, ослушайся он сейчас, окажется мертвым… Или же Вайолет добровольно готовится взойти на эшафот? Если эту пытку, конечно, можно назвать добровольной…       Закончив, он хотел было натянуть полупрозрачную ткань с капюшоном, но теплые руки сжали запястье, выволакивая юношу в пустой коридор.       Грегори не успевал за резкими, быстрыми шагами Бравата, приходилось переходить на бег, чтобы вновь не упасть на пол.       Его затащили в помещение, полное известных лордов, военных генералов и прочей шушеры, мужчины уже спали, одурманенные странным запахом «волшебного фонаря».       Брават толкнул юношу внутрь и резко запер дверь. Вайолета это безумно напугало, он прильнул к двери, беспрестанно барабаня кулаками и стараясь задерживать дыхание, чтобы не вдыхать усыпляющий газ, по щекам побежали горячие слёзы, но ответом была лишь тишина.       Очнулся он в повозке, колеса тихо грохотали по дороге. Люди, лежавшие вокруг него и под ним, еще спали. Видимо, их заперли в той комнате раньше, чем его.       — Где я?.. — еле слышно спросил сам себя Вайолет, пытаясь встать, но руки и ноги были крепко связаны.       Сколько времени он провел в таком положении до пробуждения и после, Грегори вряд ли бы ответил, но всё же у всего есть конец.       Кони остановились, плотный тент тут же сорвали, и перед глазами возник Брават.       — Ох, моя маленькая звездочка, ты очнулся раньше других? — буднично спросил Скай, но, не дожидаясь ответа или вопроса, схватив парня за грудки и притянул к себе, злобно шепча в самое ухо: — Думал, я не узнаю, что это твоих рук дело?       — О чём вы? — парня затрясло от ужаса.       — О твоих дружках, о Фантомхайве? Не приведи ты их, варьете бы продолжал работу. Я мог бы забыть о том, что твоя кровь драгоценна, сделать вид, что никогда не знал тебя, — Брават натянул ткань сильнее, заставляя Вайолета грудью прижаться к себе, — но ты выбрал свой путь. Теперь же будь паинькой и веди себя тихо, когда все очнутся, иначе…       — Что с моими друзьями?! — на лице юноши отразился непередаваемый ужас.       — Если ты будешь вести себя хорошо, я отпущу их, если же нет… Они отдадут всё своё сияние, — солгал Брават, даже не знавший, где сейчас бывшие префекты.       — Я… Я все сделаю.       — Отлично, — Скай развязал верёвки, позволив парню стоять рядом с ним. Слуги молча переносили лежавших в повозке, не обращая внимания на дрожавшего от страха Вайолета.       Вскоре Брават приказал идти следом, комната с креслами и странными приборами была действительно огромной, но у Грегори не хватило смелости напрямую всё рассматривать.       Он покорно лёг в кресло, стоило Бравату приказать.       Страх всё глубже пускал корни в сердце, но не за себя, за друзей. Где они? Будут ли они в порядке? А может, это вина Вайолета, расскажи он обо всём сразу, они бы не оказались в той же ловушке, что и он.       Речь Бравата оказалась невыносимой, но не слушать ее было невозможно, даже когда металлические ремни крепко вжали в кресло, сопротивляться или кричать он не стал. Не смог.       Игла вновь впилась в сгиб локтя, посиневший от непроходящих гематом, кровь нехотя потекла по тонкой прозрачной трубке, нагоняя тошноту.       Каблуки сапог Ская простучали где-то рядом, он насмехается над каким-то стариком? Впрочем, это уже не важно.       — А ты, моя драгоценная звездочка, — внезапно обернулся Брават, с насмешкой смотря на слёзы на бледных щеках юноши, — ты был полезен, но сейчас особенно ценен. Отдай же своё сияние во имя Сириуса!