Шёпот Мрачных Заводей

      Солнце преследовало старенькую повозку, одиноко катящуюся по сельской дороге. Тихо поскрипывая, эта телега везла двух странников и их скромные пожитки.       - Нам бы не помешал навес, ты так не считаешь? — Задал вопрос лежавший в центре короба путник.       Возничий не стал отвечать: он будто и не услышал вопроса.       - Хотя нет, не стоит: можно перетерпеть и дождь, и солнцепёк — лишь бы видно было небо. — С мечтательной улыбкой продолжил говорить путник.       Сидевший на козлах оставался всё также равнодушен к разговору.       Мутно желтый солнечный диск, подобно Скорбной Реке, продолжал изливать жар, обжигая землю до терракоты. Шли долгие часы зноя, шла и повозка по одинокой дороге.       - Смотри: скот волочится. — Хищно, словно волк, прорычал возничий. Этот рык взбудоражил лежавшего в телеге мечтателя. Он вскочил и принялся всматриваться в даль. Действительно: на самом краю горизонта появились две точки, ползущие навстречу повозке. Мечтатель ни на секунду не отводил взгляд, пытаясь рассмотреть путников. Вскоре, фигуры стали различимы. По дороги шла девушка, среднего роста, лет шестнадцати, одетая в потёртое летнее платье, она вела под руку изнеможённого старичка в лохмотьях.       Телега поравнялась с путниками, после чего начала медленно удаляться. Возничий не выказывал больше никакого интереса к этим людям, а девушка даже не попыталась просить о помощи… Из-за безнадёжности и отчаяния, а может быть из-за страха?       - Останови повозку! — Крикнул мечтатель. До этого момента его взгляд, полный боли и сострадания был прикован к девушке и старику. Собрав всю свою волю, он потребовал остановки и, не дожидаясь ответа, выпрыгнул из повозки и поспешил на помощь к путникам. Телега встала. Возничий, укутанный в холщовый плащ с капюшоном, источал раздражение, но не пытался остановить своего спутника.       - У нас ничего нет, оставьте нас! — Взмолилась девушка. Взгляд её ярко-карих был мутным и пустым, будто она не видела ничего перед собой. Она была истощена, её длинные чёрные волосы были спутаны и наспех завязаны так, чтобы не мешались в дороге.       Осунувшееся от голода лицо не выражало ничего, кроме страха. Старик, которого она вела выглядел ещё хуже: побитый и изголодавшийся, бормочущий что-то неразборчиво. Помимо запаха грязи, от него несло перегаром.       - Нет же, постой, я хочу помочь. У нас есть еда, ты сможешь отдохнуть. — Затараторил мечтатель. — Ты же… Ты же погибнешь здесь, если не помочь.       Девушка продолжала повторять просьбы оставить её, будто она не слышала ничего. Будто никто в этом мире не слышал мечтателя. Не сдаваясь, он подошёл к девушке вплотную, немного наклонившись, положил ей руку на плечо и сказал. — Не бойся, прошу. Позволь помочь тебе. Он нежно трепал по плечу незнакомку, словно она была ему родной сестрой.       Матовые линзы отчаяния в глазах девушки треснули, её взгляд прояснился, она пыталась ответить, но похоже что накатившее воодушевление выбило её из сил. Видя, что девушка вскоре не сможет двигаться вовсе, мечтатель поспешил помочь ей и её спутнику забраться в телегу, к уже порядком уставшему ждать возничему.       День сменился вечером, а вечер перетёк в ночь. Ночью было очень светло от звёзд и полной луны; была и приятная прохлада: бодрящая и оживляющая — антипод гнетущего зноя.       Девушка очнулась на скамье повозки. Она попыталась сесть, но тело не хотело слушаться. Единственное, что она смогла сделать — это сбросить со своего лба мокрую тряпку, чем вызвала озабоченность, у хлопотавшего над стариком парня.       Это был невысокой юноша, где-то на половину головы выше её самой, с растрёпанными каштановыми кудрями средней длинны. Одет он был в неброскую дорожную одежду со множеством карманов и лямок.       Юноша перевёл взгляд на очнувшуюся девушку, с облегчением улыбнулся и начал копаться в лежавшем рядом мешке. В мимолётном взгляде, девушка заметила нечто странно — глаза юноши: иссиня-чёрные бусины зрачков окружала кроваво-красная радужка — любой, кто увидит эти глаза, будет ненавидеть их носителя. Любой, кроме неё. Девушка боялась всех вокруг, а потому не сможет ненавидеть того, кто её спас от безразличия остальных.       - Сможешь взять? Тебе нужно попить… И ещё поесть… Тебе помочь? — Робко лепетал юноша, протягивая девушке мех с водой.       Девушка что есть сил вцепилась в бурдюк и, чуть-чуть приподняв голову, принялась его опустошать. Она жадно глотала обжигающую горло воду, проливая её большую часть. После того, как вода привела девушку в чувство, она нашла в себе силы говорить.       - Спасибо тебе. — Хрипло произнесла она и с трудом села.       - Не стоит садиться… Наверное… Если сложно. — Запинаясь говорил юноша, заменяя компресс на лбу старика. Убедившись, что старик ещё дышит, юноша снова стал копаться в сумке, после чего достал из неё зачерствевшую лепёшку и ломоть вяленого мяса, и протянул их девушке.       - Держи, поешь… Только не быстро… Если голодала — быстро есть нельзя… — Сбивчиво произнёс юноша.       Послушавшись просьбы юноши, девушка осторожно ела, в первый раз за последние дни.       - У тебя есть дом? Вы же ведь шли куда-то? Есть кто-то, кто может тебе помочь? — Дружелюбным тоном произнёс юноша.       Кусок хлеба комом встал в горле девушки. Едва проглотив его, она мрачно отвела взгляд.       «Есть ли кто?» — думала она. — «Я не помню».       Юноша понял девушку без слов и виновато пробубнил. — Если нет, то не волнуйся, мы поможем тебе. Пока не найдём вам место, вы можете путешествовать с нами. Когда юноша договорил, со стороны козел послышалось недовольное фырканье, оставшееся никем не замеченным.       - Прошу, только не подумай плохого: мы не сделаем с тобой чего-то ужасного, не бойся этого. — В словах юноши чувствовалась безнадёжность: наткнуться на таких спасителей посреди одинокой дороги — чудо.       - Я верю. — Девушка говорила всё также хрипло и болезненно. Грустно улыбнувшись, она продолжила. — Даже если ты врёшь: мне всё равно нечего терять.       Юноша поник. Как он и ожидал, в его поступках будут искать обман и тайные мотивы. Видя смятение юноши, девушка решила перевести тему разговора. — Как мне к вам обращаться?       Воодушевлённый интересом девушки, юноша поспешил представиться. — Меня зовут Яньцин, впрочем, можешь назвать меня, как тебе будет удобно. Моего спутника зовут Гуан Ши. Но он не разговорчив, особенно с… — Яньцин запнулся на пару секунд, опустив взгляд.       - Чужими. — Сказала девушка, пытаясь помочь подобрать слово.       - Да… Да, так тоже можно сказать. В общем, навряд-ли ты с ним поладишь, но это не страшно. — Добродушно улыбнулся Яньцин. Его улыбка заставляла доверять.       Несколько секунд растрёпанный юноша смотрел вдаль, думая о чём-то, после чего вдруг встрепенулся и сказал. — Ой, я же не спросил: а как зовут тебя?       Этот вопрос ввёл девушку в ступор. Она не знала, как её зовут, и звали её когда-либо.       - Я… У меня нет имени. — Грустно посмотрев на Яньциня, протянула девушка. Взгляд Яньциня наполнился горечью, он был глубоко задет судьбой девушки. Сострадание сделало его лицо безобразно жалким. Казалось, он вот-вот заплачет.       - Неправильно… Не должно так быть… Страдающих слишком много… Неправильно… — Схватившись за голову, Яньцин стал тихо сокрушаться, его речь едва можно было понять. Казалось, сам его человеческий облик стал размываться и таять от эмоций переполняющих его.       - Яньцин. Хватит. — Низкий голос волнами накатился на сидящих в повозке. Слова, которые произнёс Гуан Ши ударили по тонущему в своих мыслях Яньциню и привели его в чувство.       - Да, братец, ты прав. Спасибо. — Дрожащим голосом произнёс сердобольный мечтатель, после чего обратился к девушке. — Давай… Давай вместе стремиться к счастью. Обещаю, что тебе больше не будет так плохо.       Девушка молчала, не зная, что ответить. Она не совсем понимала, что от неё ждут. - Фенси… Как тебе это имя? — Яньцин с надеждой смотрел на девушку, ожидая ответа. — Хватит с тебя боли, ты заслужила счастье.       - Красивое имя. Наверное. — Сказала девушка. — Я буду рада носить то имя, которое даст мне человек, спасший меня… — Немного помолчав, она добавила. — Это так здорово: носить своё имя.       Гуан Ши, слышавший всю эту сцену, издал пугающий гортанный смешок. — Привал, вылезайте. — Нарочито низким голосом приказал он. Повозка остановилась.       - Нет. Нет-нет, подожди, братец, какой привал? — Нервно начал Яньцин. — Нам нужно спешить к людям. В деревню, в город, куда-нибудь… Старик. Ему нужна помощь.       Яньцин мрачно буравил спину Гуан Ши, ожидая ответа.       Гуан Ши устало вздохнул и спокойно сказал. — Сначала ты подбираешь всякое отребье, потом весь день возишься с ними, а теперь ты просишь меня стремглав в ночи нестись им за подмогой?       - Я же не… Мы должны… — Опешивший от услышанного, Яньцин судорожно пытался придумать, как переубедить возничего. После пар попыток, он с грустью выдохнул и сказал. — Извини, братец, ты прав. Нельзя терять голову. На минуту повисла тишина, которая оборвалась всхлипами со стороны Яньциня.       - Проклятье. Неужели для тебя это важно? — Раздражённо рыкнул Гуан Ши. Его тон всегда был низким и суровым, но иногда, сквозь железную завесу доносился человеческий голос, похожий на голос Яньциня.       Ответа не последовало, из-за чего Гуан Ши проворчал что-то неразборчивое. Повозка тронулась и стала набирать скорость. Едва ли в ночи можно было ехать куда-то с такой скоростью, но возничего это не беспокоило.       - Спасибо тебе, братец. Снова. — Твёрдо и искренне произнёс Яньцин.       - Ложитесь спать. Я прослежу за всем. — Коротко и отстранёно сказал Гуан Ши. Ночь становилась всё темнее.       Солнечный свет разбудил Яньциня. Едва он открыл глаза, как ему пришлось зажмуриться от жгучей боли, разлившейся по глазам. Смотреть на свет ему было больнее, чем другим. Стерпев укол световым копьём, Яньцин сел, потянулся до хруста в костях, зевнул и начал осматриваться. Старик всё также лежал без сознания, на его лбу лежало свежее полотенце, а над его головой был сооружён небольшой козырёк — видимо, Гуан Ши постарался. Только старику это помогало не очень: дышал он сбивчиво, а его пульс едва прощупывался — Вряд-ли он сможет выкарабкаться.       Тяжело вздохнув, Яньцин стал осматривать места, которые они проезжали: по правую руку от странников раскинулась лесостепь, пустая и не примечательная, а по левую руку — поля, засеянные рисом, изрезанные тропками и каналами, извивающееся русло реки и хмурые люди, что с самого рассвета работали не покладая рук — всё вокруг сохло, покрываясь жёлтой трескающейся корочкой.       - Проснулся? Хорошо. Следи за ними. — Гуан Ши поприветствовал своего спутника очередными приказами.       - И тебе доброго утра, братец. — Счастливо улыбнулся Яньцин. Его радостный тон вдруг стал беспокойным. — Далеко нам до поселения? Тебе ведь нужен отдых.       - Деревня — скоро. Отдых — не скоро. — Отрезал Гуан Ши.       - Воды, прошу.       Собиравшегося что-то сказать Яньцин оборвал девичий голос: хриплый и о чём-то жалобно просящий. Отвлёкшийся мечтатель торопливо прислонил мех с водой ко рту Фенси, помогая ей пить.       - Как ты себя чувствуешь? Ты очень беспокойно спишь.       Оторвавшаяся от питья Фенси бросила осторожный взгляд на Яньциня, после чего сказала — Я в порядке. Мне лучше.       Эти слова очень обрадовали Яньцин, он неуклюже вскинул руки, из-за чего случайно плеснул водой девушке в лицо. Заметив свою оплошность, парень стал суетливо извиняться, пока девушка его не прервала.       - Где мы? Что с дедушкой? — Спросила взбодрившаяся Фенси. Яньцин понуро указал рукой на лежавшего за ним старика и сказал. — Он сильно болен. Скоро будет деревня и там могут помочь. Я надеюсь. Лицо Фенси сковал страх, она отвернулась от Яньциня, пытаясь скрыть свои эмоции.       - Он хороший человек, правда. Он спасётся. — Эти слова Фенси были полны надежды.       - Как вы оказались одни так далеко? — Процедил Яньцин. Он едва находил в себе силы спросить подобное.       - Нас выгнали. — Поначалу поражённая вопросом, Фенси вскрикнула, но всё-же ей удалось подавить накатившую досаду и она продолжила. — Мы шли караваном. Беженцы. Деревню сожгли весной и всем пришлось бежать… Дедушка стал пить из-за этого. Его били за это. Потом нас прогнали… Он хороший… — Чем дольше Фенси говорила, тем более надрывистым становился её голосок, последние слова она договаривала, проглатывая слёзы.       Яньцин остолбенел от услышанного. Его пронизывало, сочувствие и сострадание. Эти чувства прогрызали в нём червоточины. Он утопал в вине из-за того, что заставил Фенси чувствовать боль.       - Яньцин. — Требовательный оклик Гуан Ши встряхнул убивающегося юношу. — Сколько можно?       - Фенси, прошу, прости. — Таким же надрывистым голосом вскрикнул Яньцин и бросился обнимать Фенси. Он гладил её по голове и повторял. — Мы справимся, обещаю.       Поля закончились плотиной, видневшейся вдалеке. Старая, едва стоящая стена, до которой даже не доходила вода. Она отделяла поля от сельских домиков. Раскиданные тут и там, они стояли на берегах обмелевшей реки.       Повозка повернула в сторону домишек и медленно приближалась к деревенской черте, на что тут же отреагировал дежуривший на дальнем посту солдат. Он запрыгнул на стоявшего рядом коня и поскакал навстречу повозке.       - Кто такие, гости? Откуда? Сейчас в деревне плохо, ехали бы мимо — ничего не потеряете. — Прикрикнул ретивый стражник, добравшись до повозки. Гуан Ши дёрнул поводьями и молча достал из под плаща кусок шёлка и протянул его стражнику.       - Красиво выглядит, только я читать не умею. — Стражник усмехнулся и продолжил внимательно всматривался в выведенные на нём иероглифы, пытаясь вспомнить, где их видел. — А, это же знак наместника. Не смею задерживать, уважаемый. Сказав это стражник развернул своего коня, но возвращаться на пост не стал, намекая на то, что теперь будет сопровождать путников в деревне. Гуан Ши резко всколыхнул поводья и повёл телегу дальше.       - Дождя уже месяц не была. Все посевы так погибнут. — Следующий рядом с повозкой солдат начал разговор.       - Тяжело вам. Но… На западе начался сезон дождей, а значит скоро и здесь пойдёт. — Решил ответить Яньцин, вместо Гуан Ши.       - Было бы здорово. Большущий ливень — вот о чём мечтает вся деревня. — Оптимистично отозвался солдат.       - Будьте осторожны в своих желаниях — они имеют свойство исполняться. — Раздражённо бросил Гуан Ши.       Солдат воспринял эти слова как шутку и стал заливаться скрипучим хохотом. — Ха-ха. Если оно и так, то желаю событий — скука смертная, хоть утопись. Ладно, друзья мои, раз вы люди наместника — мы обязаны дать вам всё, что можем. Только не наглейте — мы не богаты.       - Нам нужен доктор. Еда для четверых на неделю. Нет, на две недели. Вода, и прочие припасы. — Выпалил Яньцин, будто ждавший этих слов от солдата.       - А ты прыткий, малец. Хорошо, будет. Только не забудьте замолвить словечко за нашу деревню и про скромнягу Дуна перед наместником. — Сказал солдат и снова захохотал.       В разговор решил снова вмешаться Гуан Ши. — Нужен кров и стойло, дня на два. И переправиться через реку. Сейчас. — Отрешённо сказал он.       - Вот как. Тоже будет. Мостов нет, есть плоты и лодки. Только доктора я вам не выдам: у нас она одна в лазарете, и дел у неё там по горло. Если кому-то нужно лечиться — только в лазарете, на этом берегу реки оставите.       - Пожалуйста, нам очень нужен доктор, ведь… — Было уж начала просить Фенси, но гулкий бас её перебил.       - Пусть так. Оставим старика здесь. — Произнёс Гуан Ши.       - Вот, правильно говоришь, парень. — протянул солдат, после чего исподлобья посмотрел на Фенси и сказал. — Слушай его, девочка. У нас своих больных тьма и всем очень нужно.       Так, за разговором, странники добрались до реки. Она была похожа на ручей. Но пересечь его вброд повозка не могла, а потому пришлось ждать, пока наладят переправу. За это время едва живого старика и Фенси осмотрели в лазарете — с девушкой всё было в порядке, ей дали какую-то мазь, несколько палочек благовоний и отпустили. А старика положили на одну из коек в длинных рядах и приставили служку — помочь ему ни чем не могли.       - Ну вот, вы на другой стороне. Заплатите паромщику? — С беззубой улыбкой спросил пожилой рыбак, стоящий на большом плоту, что перевёз телегу на другой берег. В ответ Яньцин кинул ему небольшую верёвочку с нанизанными на неё монетами. Удивлённый рыбак, опешивший от такой щедрости, едва не свалился в реку. — Спасибо, добрый человек, ты — чудо мира! — Рыбак распластался в благодарностях, в ответ на которые юноша рассмеялся.       - А вот и ваш чудный домик — можете отдохнуть здесь, как все наши гости. — Всё тот же сопровождавший их стражник указал на хорошо сбитую лачугу, выглядящую куда богаче окружающих хибар.       - Нет. Другую. — Отозвался Гуан Ши. Он был недоволен.       - Извините, уважаемые. Как там у наместника не знаю, но лучше дома у меня для вас нет.       - Много посторонних. Река близко. Дай другой дом. — Не отступал Гуан Ши.       - Тьфу. Горожане с их причудами. — Недовольно фыркнул солдат. Ему казалось, что приезжие просто хотят развлечься за счёт местных. — На краю деревни есть старый домик — владелец помер от голода зимой. Дом ветхий, зато тихий — живите сколько влезет.       - Подходит. — Закончил Гуан Ши.       Повозка добралась до края деревни, постоянно ловя взгляды любопытных селян: гости в их краях — большая редкость. Окраинный домик действительно был очень хлипким и бедным: после дверей — одна пустая комната и очаг.       - Прошу, входите. — Сказал солдат указывая внутрь домика. После этого, Яньцин схватил пару мешков, выпрыгнул из повозки и повёл за собой Фенси.       - Спасибо, добрый дядя. — Сказал Яньцин, добродушно протягивая солдату верёвочку с монетами.       - Это что? Я взяток не беру, я же не городской. — Грозно буркнул солдат, нервно поглядывая на деньги. Такое он мог заработать, в лучшем случае, за полгода.       - Эх, почему люди всегда думают только плохое. — С грустью выдохнул Яньцин и медленно потянул связку обратно в мешок.       - Постой. Благодарность принимать я не отказывался. — Сказал солдат, положив руку на верёвку с монетами.       - Вы все такие забавные — Передавая связку сказал Яньцин и невинно рассмеялся.       - Яньцин. У меня дела. Приготовь еды. — Отчеканил всё сидевший на козлах Гуан Ши, после чего обернулся к солдату. — Где оставить повозку и лошадь? Покажи. Фенси и Яньцин стали обустраиваться в домике. В разгар их хлопот, на улице ударил суровый дождь.       Дрова тихо потрескивали в маленьком костре. Сильный дождь барабанил по крыше. Издалека доносились радостные голоса местных: они выбежали из своих жилищ, чтобы поблагодарить духов за долгожданный ливень.       - Передай, пожалуйста, эту сумку. — Сказал Яньцин. Его тихий и робкий голос убаюкивал своей добротой.       - Вот, возьми. — Отозвалась Фенси, протягивая нужную сумку.       Яньцин благодарно кивнул, достал нехитрые ингредиенты и начал готовить в котелке, подвешенном над костром. Его лицо ярко освещалось единственным источником света в комнате. Фенси не сводила с него глаз, размышляя о том, кто же такие её спасители.       - Яньцин, ты спрашивал много у меня, про моё прошлое. Могу я узнать твоё?       Юноша удивлённо посмотрел на Фенси, скрытую в полумраке. Его взгляд содержал безмолвный вопрос.       - Ты и твой брат — вы другие. Можешь ли ты рассказать что-то про себя? Почему ты решил нас спасти?       - Другие… — С ноткой грусти буркнул Яньцин. Впрочем, его грусть моментально испарилась, и он продолжил. — Мы не кровные братья. Когда-то он подобрал меня также. Год назад, или больше. Он вечно в дороге, а я просто еду с ним. Даже не понимаю, зачем ему нужен такой, как я. Может, ему просто нужен кто-то рядом, чтобы не сойти с ума.       Последние слова Яньцин проговорил с ироничной улыбкой. Помолчав секунд десять, он продолжил. — Гуан Ши работает на страну. На наместника, аристократа или на самого Императора — не знаю, да и не важно мне, что он делает. Ему нужна помощь, а потому я рядом. Поэтому я подобрал и вас, хотя, как видишь, Гуан Ши был против.       Фенси слушала не перебивая и обдумывала всё, что говорит Яньцин. Ей было сложно понять своего собеседника, потому она спросила. — Ты решил помочь нам, только потому что нам нужна была помощь?       Яньцин невинно рассмеялся и сказал. — Ну а почему же ещё стоит спасать людей, сестрёнка?       Еда была готова, потому Яньцин отвлёкся от разговора. Горячий суп был разлит в три миски: одну юноша отнёс в угол, к дальнему спальнику, вторую отдал Фенси, последнюю взял сам и начал осторожно дуть, остужая еду.       - Спасибо тебе, Яньцин. — Робко начала говорить Фенси, смотря в гущу супа.       - Не спеши благодарить, сначала попробуй — готовить я умею плохо. — Отозвался юноша, поглощённый ужином.       - Я не об этом… Я про… — Фенси старалась найти в себе силы, чтобы излить душу, но у неё не вышло, и она решила спрятать неловкость за трапезой.       Ночь окутала ветхий домик, защищавший двоих от буйства стихии. Снаружи было уже слишком темно, чтобы видеть дальше своего носа. В такой поздний час очень странно бодрствовать.       - Не хочу тебя пугать, но у меня дурное предчувствие. — Тяжело выдохнув сказал Яньцин. — Братец что-то задерживается. Обычно это связанно с чем-то серьёзным.       Слова Яньциня могли встревожить Фенси, если бы не его убаюкивающий тон, не эти ритмичные удары капель и не это сонное потрескивание костра. Фенси провалилась в сон, который был куда менее удивительный, нежели чем последние происшествия её жизни.       Ночная темнота укутывала две искры надежды.