Искупление особо буйного

Утро следующего дня было ярким и солнечным. Провозившись за изучением фауны Перекрёстка вместе с отцом до полудня, Вайлет сделала лёгкий перекус и рванула в сторону центра деревни, к узорчатой пластине. — Дочь, погоди! Куда ты так спешишь? — бодро кинул Мэтью в её спину. Та обернулась. — В лазарет! Проведать, эм… одного знакомого! — она нервно улыбнулась. Тот напрягся: — Ты же не о том преступнике, надеюсь? — Ну да, о нём, — замялась та. Мэтью подошёл к ней и, несмотря на врожденный оптимизм, с волнением взглянул ей прямо в глаза: — Зачем? Ты уверена, что это хорошая идея? — Да, конечно, пап! — она развела руками. — Он же помог мне, без него бы я не выбралась. И сейчас просто хочу убедиться, что он поправляется. Всего-то! Тот помедлил и, вздохнув, произнёс: — Он же под стражей, я надеюсь? Он не представляет опасности сейчас? — Конечно под стражей. Весь лазарет оцепили, там одна охрана и защитный барьер! Не волнуйся! — Ну ладно. Но пожалуйста, будь осторожна. Мы с твоей мамой еле пережили, когда узнали, что ты провалилась в реку вместе с преступником! — он попытался улыбнуться и игриво потрепал её шляпу. — Как видишь, ничего плохого не произошло! — посмеялась та. — И вообще, мне кажется его «плохость» слишком переоценивают. Но не волнуйся, я всё равно не буду терять бдительность! — Ладно!.. Не злись, мы с мамой просто любим тебя, наша Тыковка, и боимся потерять. — Я понимаю, спасибо! — она с теплотой обняла отца.

***

А вот и здание больницы. Оно было очаровательного сказочного вида. Крыша походила на гигантскую шляпу ведьмы, конец закручивался в завиток. Стены были расписаны витиеватыми узорами. Широкие окна впускали много света внутрь. Всё выглядело невероятно волшебно. Лишь огромное количество стражи, в виде подготовленных глютов и тинсов, навевали некую тревожность. Вайлет зашла внутрь. Здесь также патрулировали охранники. Героиня прошла по коридору, наткнувшись на тинсиху-знахарку. Однако эта была другой, с более молодыми и бегающими глазами. — Здравствуйте! — улыбнулась Вайлет. — Я тут хотела проведать одного больного. — Какого? — уточнила та. — Хе-хе! Ну, он вроде как единственный во всей больнице сейчас, — засмеялась гостья, поглядывая на стражу. — Ах да, конечно! — нервно пробормотала та. — Поняла вас. Но сейчас он спит, лучше его не тревожить. — Правда? До сих пор? — изумилась Вайлет, взглянув на часы, стрелка которых уже давно перевалила за двенадцать. — Ну ладно! Зайду попозже. Героиня повернулась, и приготовилась было уйти, как внезапно услышала странные звуки из палаты Даркмена. Тинсиха вместе с Вайлет удивленно покосились на дверь. Оттуда доносились протяжные завывания, полные боли. Обе переглянулись и аккуратно заглянули в палату, тут же сообразив в чем дело. — А… Похоже, его мучают кошмары, — тихим шёпотом проговорила Вайлет. — Неудивительно. Злодеи часто от этого страдают, — осторожно добавила лекарка, закрывая дверь. — Даже их собственная тьма порой вредит им. — Правда? Не успела тинсиха что-либо ответить, как услышала за дверью, что узник громко вскрикнул и вскочил на кровати, явно очнувшись ото сна. Раздалось тяжелое дыхание. — Что ж, кажется, он всё-таки проснулся, — опасливо пробормотала знахарка с неким разочарованием. — Так ты хотела его проведать? Не боишься? — Да нет, — та пожала плечами. — На вид он не страшнее Дарклота, — Вайлет задумчиво потёрла подбородок, вспоминая жуткую драконью голову, ныряющую из облаков. — Ах, так ты значит та самая Вайлет? Человек с Земли, кажется? Читала про вас с Рэйманом в газете, — улыбнулась тинсиха. — Да, это я. — Что бы мы без вас делали, герои! — с благодарностью пролепетала та и очнулась: — Ах да, теперь, полагаю, можешь пройти, если не боишься. Хотя, честно, не уверена, что у вас вообще получится разговор. Как сказали мои коллеги, он и слова не вымолвил с тех пор, как попал сюда, — она развернулась. — Я тоже сейчас подойду, только возьму бинты. Ему нужно наложить повязку, — с нескрываемым недовольством произнесла тинсиха и прошла вдоль по коридору. Вайлет взглянула ей вслед, и легонько постучавшись в дверь, приоткрыла её. — Можно? — спросила она приветливо. — С добрым утречком, Даркмен! Полдничком уже, — улыбнулась Вайлет. Тот стоял возле раковины с измученным лицом. Весь в холодном поту. Под глазами круги. Даже не обернулся. — Зачем пришла? — хрипло выдохнул он. — Просто проведать! Убедиться, что всё в порядке, — Вайлет аккуратно вошла внутрь, пройдя через гудящий барьер на пороге. Тот ополоснул лицо. Она подала ему полотенце и спросила: — Как ты себя чувствуешь? Даркмен промолчал. Тяжело поковылял обратно и, держась за грудь со сломанными ребрами, болезненно опустился на койку. Небрежно накинув на себя одеяло, он лёг на спину и тыльной стороной руки прикрыл глаза. Вайлет сочувственно покачала головой. Он тяжело дышал, был весь в бинтах, через которые виднелись следы крови. Фингал на глазу казался еще более распухшим. На теле была белая больничная рубашка, через которую также просачивались следы ран. Девушка не знала, что и сказать. В воздухе зависла тишина. Её нарушила тинсиха, зайдя в палату с большой коробкой бинтов. Тяжело выдохнув, лекарка положила её на стол и обратилась к присутствующим: — Извините, что прерываю ваш… «разговор», но мне нужно наложить пациенту повязку. После чего оставлю вас и дальше… молчать, — она нервно усмехнулась. — Хорошо, без проблем, — Вайлет пожала плечами. — Мне выйти? — Не обязательно. Сейчас достаточно только с его руками разобраться, а это быстро. Голову, как и тело, бинтовали еще вчера, когда он был без сознания, а руки он так и не дал обработать, как пришел в себя, — тинсиха презрительно сузила глаза. Даркмен убрал руку с лица и покосился на неё жуткими острыми зрачками. Та взяла пару бинтов, баночку с лечебным раствором и опасливо подошла к пациенту. — Не прикасайся ко мне, — прошипел тот сквозь зубы и жутко оскалился. Пояс на нём замерцал. Тинсиха остановилась, охнула и попятилась назад. Даркмен самодовольно ухмыльнулся. — Видишь? — знахарка устало повернулась к гостье, пытаясь не смотреть в его хищные глаза. Вайлет задумалась и махнула хвостом. — Может, я могу помочь? — она развела руками. — Моя мама в прошлом была медиком. Она учила меня бинтовать в свое время. Это несложно. Даркмен покосился на неё с удивлением. Тинсиха задумалась. — Умеешь? — с сомнением протянула она, глядя то на гостью, то на буйного пациента. — Ну, давай-ка, попробуй, Кошка, — протянул тот лукаво. — Если не боишься, — добавил он. Вайлет только усмехнулась: — Вот уж напугал! Она сняла шляпу и, обработав свои руки, прихватила мед раствор и уверенно приблизилась к койке. Тинсиха же тем временем села на стул, наблюдая за ней и подсказывая, что делать дальше. Вайлет смочила мед салфетку в лечебном растворе, и, взглянув на больного, решила пошутить: — Ну что, дашь свою ручку, принцесса? — Соизволяю, — быстро нашелся тот, ехидно хмыкнув. Она аккуратно взяла его руку и едва успела прикоснуться салфеткой к израненным костяшкам, как тот, почувствовав боль, зашипел и резко выдернул ладонь: — Осторожнее, тупица! От своего же стремительного движения он почувствовал острую боль в груди: сломанные ребра дали о себе знать. Клон тут же сдавленно закашлял и отвернулся. Тинсиха вмешалась: — Терпи! Это из-за раствора. Боль пройдет. Вайлет удивлённо добавила: — Тебя никогда не лечили раньше? Немного пощипает и всё, расслабься! — примирительно улыбнулась она. Даркмен помедлил и с недовольством вернул руку. Вайлет продолжила манипуляции. После чего взялась за другую ладонь, изредка косясь на его реакцию. По его лицу было видно, что он терпел, но пытался себя не выдавать. Тинсиха смотрела на эту картину, искренне внутри удивляясь, как, во-первых: Вайлет его не боится, и, во-вторых: как он вообще ей дался. После недолгой обработки девушка принялась за бинты, непринужденно затянув рассказ о том, как она в детстве свалилась с велосипеда и до крови разодрала себе все коленки. Тогда ей тоже всё перевязали, но из-за того, что бинты были туго натянуты именно на коленях, она не могла нормально сгибать свои ноги и две недели ходила как пингвин. Тинсиха негромко посмеялась. Даркмена же история не зацепила: ни детства, ни колен у него не было. Вместо этого он заворожённо наблюдал, как Вайлет бережно и аккуратно оборачивала его руку мягкими бинтами. В каждом её движении чувствовалась теплота и забота, что не переставали его удивлять. — Ну вот и всё! — бодро закончила Вайлет и встала. — Пришлось, правда немного сымпровизировать: моя мама объясняла мне, как бинтовать только тех, у которых обычно есть запястья, — посмеялась она и добавила: — Совсем скоро придешь в норму, и будешь, как новенький! Тот не нашелся, что сказать. Лишь отсутствующе рассматривал свежие бинты на руках и спустя секунду задумчиво отвернулся. Тинсиха встала со стула и с благодарностью произнесла: — Спасибо за помощь, милая! — Да не за что, — Вайлет пожала плечами. — Помогать — обычное дело, — процитировав рыжего, она по-простецки развела руками. «Такая же, как Рэйман»: подумала та и улыбнулась: — Ну ладно: как и говорила, оставлю вас. С этими словами тинсиха направилась к порогу и аккуратно закрыла дверь. Вайлет проводила её взглядом и, заметив возле выхода свой рюкзак, воскликнула: «Кста-ати!» Она подбежала к сумке и, открывая её, что-то поспешно оттуда вытащила. Даркмен с любопытством посмотрел в ту сторону. Всего пара секунд и на прикроватной тумбочке нарисовалась небольшая корзинка с фруктами. Потянуло сладким экзотическим запахом. — Это небольшой мой гостинец для тебя! Для лучшего выздоровления, — звонко пояснила Вайлет. Даркмен присмотрелся. Эти фрукты ему были незнакомы. — Да! И не простой гостинец, как видишь! — заметив его взгляд, продолжила та. — Это апельсины! Фрукты с Земли, с моего измерения. Очень вкусные, между прочим. Тот недоверчиво поднял одну бровь. — Да не волнуйся! — махнула рукой та. — Я уже их проверила на Рэймане. Пока не помер, — она рассмеялась. — Более того, они ему даже понравились! Говорит, на хапуну похожи. И да, у апельсинов, как и хапуны толстая кожура, так что не забудь её снять перед тем как попробуешь, — Вайлет вспомнила свой неудачный опыт с пробой хапуны и поморщилась. — Так печешься обо мне, — внезапно пробормотал тот, — будто мы друзья какие. Вайлет обернулась. В его серьёзном взгляде отражалось искреннее недоумение. — Я просто хочу помочь, — тепло улыбнулась она и, не зная, что добавить, покосилась на выход. — Ну, ладно, пойду, пожалуй! Мне сегодня ещё и в Академию успеть и в Совет заскочить!.. Выздоравливай, Дарчи! — протараторила она и быстро шмыгнула через барьер. «Как она меня назвала?!» — обескураженно сморщился тот, глядя в сторону закрытой двери, за которой, впрочем, уже никого не было.