Бди!

Оба присели друг напротив друга буквально на краешек кресел, словно боясь обжечься. Потом Катя расположилась поудобнее, нога на ногу, и скрестила руки на груди, таким образом маскируя волнение и одновременно демонстрируя изящные ноги; Андрей, напротив, сглотнул, нервно подался корпусом вперед и протянул Кате папку: — Вот, Екатерина… Валерьевна, взгляните, пожалуйста, документы по киевскому контракту. Катя радостно ухватилась за папку, будто за спасательный круг: прямо как вчера, когда он принес ей отчет по франшизам. Углубилась в бумаги. Полистала. Покивала: — Что ж, выглядит многообещающе. И когда только вы все успели подготовить? — прозвучало, против ее желания, с каким-то странным намеком. Жданов улыбнулся – немного растерянно: — В Киеве мы с Надеждой подготовили… — Да, действительно, в Киеве у вас была масса времени! — черт, пока замолкать, сегодня любая реплика из ее уст звучит предельно язвительно, подумала Катя. — А вчера я успел дать поручение нашим юристам проработать некоторые детали… — нахмурившись, перебил Андрей. — Что ж, похвально. В свою очередь, я попросила вчера нашего финансового директора просчитать все, что касается с продажей линии сумок Надежды Ткачук… — Это выгодное предложение… — Вполне возможно, но вы же сами знаете: деньги счет любят. Одно дело предполагать, другое — точный расчет. Основывать бизнес на личных симпатиях и предпочтениях — слишком опасная штука, не правда ли? — ее голосом можно было заморозить Сахару. Жданов совсем смутился, ощутив какой-то неприятный и непонятный укол совести, хотя и не понимал почему, но тут же вспомнил, что вообще-то это он в бешенстве и просто обязан кое-что выяснить. Так что пора резко менять тему. Но как подступиться к ней, такой красивой и стервозной? — Кать… Екатерина Валерьевна… Я хотел… узнать. Как вы себя чувствуете? После показа и… вообще? — Я? — Катины брови удивленно взметнулись вверх. — Прекрасно, а почему вы спрашиваете? — Да нет, просто… Вчера у тебя… у вас был такой тяжелый день… А перед этим и месяц… Устали, наверное? Катя поправила очки, потерла переносицу. Пожала плечами. — Мой обычный рабочий темп, вам ли не знать. Но спасибо, что спросили. Андрей решил идти дальше: — А вы вообще нормально питаетесь? Сбалансированно? Успеваете пообедать? Голова не кружится от голода? — Ну, аппетит у меня не очень хороший, я больше по десертам вообще-то… Тут Андрей внезапно разозлился и продолжил с вызовом: — Значит, с питанием проблем нет. Отлично! Искренне надеюсь также, что после назначения президентом “Зималетто” у вас также было время и для отдыха, и для приятных встреч… Катя положила папку на стол, встала, посмотрела сверху вниз, ответила с легким недоумением: — Ни в первые дни после назначения, ни тем более после того, как весь топ-менеджмент разъехался на месяц, свободного времени у меня практически не было, надеюсь, это понятно… Андрей тоже вскочил, но упрямо продолжил: — И все же, надеюсь, вам удавалось совмещать работу и личную жизнь? Так сказать, в полной гармонии? И вот тут Катя рассердилась, и металла в ее голосе стало еще больше, хотя, казалось бы, больше некуда. — Андрей Палыч, хотите что-то сказать — говорите прямо. Они стояли друг напротив друга посреди кабинета, оба явно имели друг к другу невысказанные претензии, между ними явно высилась невидимая, но плотная стена, и вдруг на Жданова накатило мощнейшее дежавю: тот вечер накануне того показа, когда он был пьян и не давал Кате проходу… Стало и стыдно, и жарко одновременно, он застыл и словно утратил нить разговора. — Андрей Палыч, — Катя заволновалась, — вы себя хорошо чувствуете? — А? Что? — отмер Андрей, мотая головой и стряхивая наваждение. Катя щелкнула пальцами перед его лицом, помахала рукой и иронично усмехнулась: — Значит, так. Мы работаем в компании “Зималетто”. Компания занимается выпуском модной одежды. Мы с вами обсуждаем подписание важного контракта… Ощущение дежавю охватило и ее: то же самое он говорил наутро после инструкции. Господи, неужели и она теперь звучит так же черство, как он тогда? По его глазам она поняла, что и он вспомнил. И усмехнулся, но как-то криво: — П…простите. Перелеты, переутомление… — Все в порядке, бывает, я понимаю. — Кать, но я хотел сказать… Вы обращайтесь в случае чего… Если устанете или там помощь понадобится. Настал Катин черед хмуриться: со Ждановым определенно творилось что-то неладное. — Спасибо, конечно, но… Давайте вернемся к обсуждению договора. — Катя жестом показала ему на кресло и вновь села напротив. В этом момент после легкого стука дверь сразу же открылась, и раздалось суетливо-звонкое: — Пушкарева, а вот и я, пирожков тебе принес от тети Лены, а то утром опять убежала без завтрака, в итоге я питался за двоих вместо тебя — так она сказала… Ой… Здрасьте! — Зорькин увидел Жданова и слегка нарочито кивнул. — Добрый день, Николай! — неестественно громко отозвался тот, снова встал, засунул руки в карманы брюк и принялся раскачиваться с пятки на носок. Потом продолжил вкрадчиво. — Иными словами, если я вас правильно понял, это Екатерине Валерьевне надо питаться за двоих — вместо вас? Коля озадаченно переводил взгляд с Кати на Андрея, делая страшные глаза. В конце концов протянул Кате пакет с пирожками и папку и пробурчал: — Да нет, почему только Катьке? Пожалуйста, все угощайтесь. Только мне оставьте. Кстати, я подготовил расчеты по контракту с Надеждой Ткачук. Он сулит компании неплохую прибыль. — И нехотя добавил, решив задобрить психа: — Поздравляю, господин Жданов. — Благодарю, господин Зорькин, — картинно раскланялся Андрей. Катя тем временем увлеченно нырнула в очередную спасительную папку. Поняв, что больше ловить особенно нечего, Жданов все же решил напоследок сделать ход конем. — Да, кстати, о пирожках, — слегка прокашлялся. — Вы знаете, меня сегодня утром… слегка тошнило. Я подумал: может, это реакция на сырую рыбу? Вы ведь тоже ели суши на фуршете, у вас не было такой проблемы? — На фуршете все было идеально свежее, — оскорбилась Катя. — Я, конечно, понимаю, такому гурману, как вы, трудно угодить, но на сей раз это не кулинария, а ресторан высшего качества, можете у Юлианы уточнить. Возможно, у вас индивидуальная непереносимость, но у меня ничего такого не было. — У меня тоже. Может, это вы, Андрей Палыч, просто спиртного перебрали накануне? — якобы невинно полюбопытствовал Зорькин, дерзко поправив очки и вздернув подбородок. Андрей с трудом сдерживал ярость. Эх, если бы не присутствие Кати… Он смерил Колю снисходительным взглядом и хотел было откланяться, как у Кати зазвонил телефон. Она включила громкую связь. — Екатерина Валерьевна, Андрей Палыч, — раздался взволнованный голос Шуры, — к вам Надежда Ткачук. Прекрасно, просто великолепно. Эти двое и красотка из прекрасного далека. Не хватает только Киры, Милко и Малиновского, и будет настоящий флеш-рояль, мелькнуло у Пушкаревой. Вздохнула, слегка покачала головой, отчеканила решительно: — Спасибо, Шура. Пусть войдет.