Багровый барсук

Обед в тот день устроили на стене, поскольку лужайки и фруктовый сад все еще были мокрыми от дождей. На крепостных валах было мало тени, но после продолжительной бури никто не возражал против солнца. Свежий ветерок смягчал сильные солнечные лучи и помогал высушить вершину стены, в то время как аббатство внизу все еще лежало в своем промокшем, капающем и украшенном солнечными лучами великолепии. Это был тот самый день, который заставляет зверей радоваться жизни. Джефф, Винокур, Сирил, Сайрус и Биллус нашли себе свободное местечко. Поедая сыр в бело-желтой панировке, Джефф вдыхал чистый воздух. Ветерок трепал шерсть на его макушке. — Ах, как здорово! Правда, немного порывисто. Я бы не хотел рисковать и нести сюда летописи, пока ветер не утихнет, — их может унести. И на лужайках слишком сыро. Возможно, нам стоит взять выходной и начать все с чистого листа завтра утром. Аббатиса Ванесса сопровождала лорда Уртблада по вершине стены, осматривая, не причинила ли буря вреда окрестному лесу. — Привет, Джефф. Как продвигаются ваши поиски? — А, привет, Ванесса. Лорд Уртблад, — кивнул Джефф, когда они подошли. — Увлекательное чтение, но мы пока не нашли ничего полезного для пророчества лорда Уртблада. Наши юные помощники уже начали уставать. Этот обед на стене — как раз то, что нам нужно. — Да, здорово, что снова светит солнце, — с готовностью согласилась Ванесса. — Как ты думаешь, тебе нужны еще помощники? — Возможно, до этого дойдет, — Джефф снял очки с кончика носа и ущипнул себя за переносицу. — Не помогает ни то, что мои глаза уже не так молоды, как раньше, ни то, что в Рэдволле уже много сезонов не было достойного мастера по изготовлению линз. Мне бы очень помогла пара отличных очков для чтения, но придется обойтись этими. Уртблад шагнул вперед, протягивая лапу: — Можно, я посмотрю? — Э… конечно. Удивленный, Джефф передал свои очки барсучьему лорду. Уртблад внимательно осмотрел их, поднеся к солнцу и повертев под своим взглядом. — Да, немного грубовато. Вполне пригодно, я уверен, но настоящий мастер этого дела мог бы сделать гораздо лучше. Я знаю нескольких зверей на севере, которые могли бы сделать поискуснее. — Правда? — спросила Ванесса. Северные земли имели репутацию дикого и воинственного края, и легко было забыть, что там живет немало честных и порядочных зверей — и ремесленники в том числе. — Что ж, лорд, если кто-то из них захочет поделиться своим мастерством в Рэдволл, я обещаю, что они никогда не будут не в чем нуждаться, не говоря уже о нашей глубочайшей благодарности. — Я наведу справки, когда в следующий раз буду на севере, — Уртблад посмотрел на очки Джеффа в своей огромной лапе. — Это напоминает мне кое-что, что я однажды видел. Несколько малышей играли в солнечный день. Они нашли увеличительное стекло, принадлежавшее их родителям. Они обнаружили, что если поднести ее к солнцу правильным образом, — теперь Уртблад наклонил очки Джеффа так, что на каменной кладке вала появились два блестящих белых полумесяца, — то можно получить обжигающий жар. Они сжигали стеклом насекомых. — Это жестоко! — воскликнули как один Джефф и Ванесса. Уртблад никак не прокомментировал их возмущение, и продолжил смотреть на очки. — Воин, идущий в бой, всегда должен учитывать солнце. Даже звери, не принимавшие участия в битвах, знают, что от того, попадет ли оно в глаза ему или его врагу, зависит победа или поражение. Но с того дня я задумался, можно ли использовать солнце в качестве настоящего оружия? Можно ли с помощью линз и зеркал подходящего размера создать устройство, которое будет сосредотачивать солнечный свет так же, но в таких масштабах, что оно сможет испепелить приближающуюся армию еще до того, как она окажется на расстоянии полета стрелы? Ванесса резко вдохнула, представив себе ужас подобной сцены. Джефф, уверенный, что Уртблад наверняка шутит, издал неловкий смешок: — Вам потребуются довольно большие линзы и зеркала, милорд. — И в пасмурный день это не сработает, — добавил Сирил. Взгляд Уртблада устремился на молодого мышонка, сидевшего на небольшом расстоянии от него. — Очень проницательное наблюдение. Ты заметил главную слабость такого оружия. У тебя действительно тактическая зоркость воина. И, возможно, капитана. Сирил широко улыбнулся, услышав такой комплимент от опытного полководца, но Джефф поспешил унять его восторг: — Ну, никто тут не станет строить такую штуку, если ее вообще можно построить, в чем я сомневаюсь. Что же касается моего юного помощника, то, боюсь, все эти разговоры о пагубно влияют на Сирила. В последнее время он выглядит беспокойным и невнимательным. А сегодня он сделал невежливое замечание Винокуру. Вряд ли это тот достойный молодой звонарь, которого я знал. Ванесса повернулась в сторону Сирила. — Правда? Винокур кивнул. — Боюсь, что так. Сирил повесил голову и попытался стать невидимым. — Так-так, — произнесла Ванесса, — думаю, нам лучше усадить этого юнца за стол и хорошенько поговорить… не о мечтах про войну, а о более важных вещах, например, об уважении к старшим. Сирил поднял глаза на Ванессу. — Но, матушка настоятельница… когда-нибудь Рэдволлу понадобится новый воитель. И кто же им станет? — Сейчас, похоже, Монтибэнк сам назначил себя на эту должность, — улыбнулась Ванесса. — В последнее время я вижу, что он ходит с мечом Мартина, пристегнутым к поясу. Полагаю, в этом нет ничего плохого, если только он не отправляется с ним в плавание! Уртблад вернул очки Джеффа архивисту. — Мне нужно еще почитать перед вечерней трапезой. Если вы меня извините… Он повернулся и спустился по пристенной лестнице на лужайку. Джефф поправил очки на кончике носа. — Сжигать зверей линзами! Представьте себе! Как ты думаешь, Ванесса, можно ли такое сделать? Аббатиса посмотрела вслед за Уртбладом. — Я уверена, что если какой-нибудь зверь может добиться подобного, то это именно наш гость.

***

Маура внимательно следила за тем, как мышата-звонари выбивают правильную последовательность призыва воробьев на колоколах. Вскоре звери на лужайке увидели как к ним прилетают два воробья — ими оказались Рафтер и Вышекрыл. Винокур принял игривую боевую стойку и легонько постучал своему воробьиному партнеру по клюву. — Рафтер, старый мешок с перьями! Я думал, тебя унесло в ту бурю! — Ничеготебе, водопёс! — Замахал крыльями на Винокура Рафтер. Вышекрыл окинул Винокура и Рафтера осуждающим взглядом. — Ах, глупость молодости! — Да, — улыбнулась Ванесса, — прямо как вы с Монти, когда были в таком же возрасте. И поправь меня, если я ошибаюсь, но разве не ты выдумал боевые тренировки между выдрой и воробьем? — Гм. Да, возможно. Но мы с Монти всегда вели себя более достойно, чем эти двое. — Как скажешь, — Ванесса и Вышекрыл были близкими друзьями и не прочь были подшутить друг над другом. — Но если серьезно, как дела на чердаке? Это была сильная буря. У вас там есть какие-нибудь повреждения? — Несколько мокрых гнезд, не более того, хотя мы не могли добывать пищу во время шторма, а на чердаке было не так уж много запасной еды. Этот молодой дурень Рафтер чуть не рискнул лететь под дождь, чтобы попросить что-нибудь из ваших кухонь… Большинство воробьев сейчас в лесу, набивают животы и копают червей, чтобы принести нашим птенцам. Ванесса сдержала приступ тошноты. Пищевые пристрастия большинства воробьев приходились по вкусу далеко не каждому зверю. Сам Вышекрыл вырос в нижнем аббатстве у лесных жителей и поэтому не вполне разделял пищевые привычки своих собратьев. По правде говоря, он гордился тем, что никогда не ел червяков, и был, наверное, единственным воробьем во всей Стране Цветущих Мхов, который мог или даже хотел сделать такое заявление. — Что ж, я рада, что во время шторма у вас все прошло хорошо. Я позвала вас, чтобы обсудить с вами один вопрос. — Ванесса рассказала о предложении Уртблада по поводу лестницы из Большого зала на чердак. — Ну, — заключила она, — что скажешь, мой друг? — Я думаю, это отличная идея, если, конечно, ее удастся осуществить, — отозвался Вышекрыл. — Мы, племя Спарра, может, и склонны в большинстве случаев летать своим путем, но когда доходит до дела, мы все равно остаемся жителями Рэдволла. Простой способ навещать друг друга только укрепит нашу дружбу. Честно говоря, я не ожидаю никаких возражений — думаю, эту мысль поддержит каждый! Красноречивый воробей расправил крылья, чтобы улететь, но не успел он подняться в воздух, как Маура позвала его обратно. — И еще, Вышекрыл, — сказала барсучиха. — Поскольку Сирил и Сайрус, наши обычные звонари, помогают Джеффу в архиве, за колокола некоторое время буду отвечать я. Вышекрыл наклонил к ней голову. — Это объясняет тот шум, который мы слышали здесь перед самой бурей. Мы решили, что это было штормовое предупреждение. Либо какой-то зверь сошел с ума и пытался покончить с собой, задушив себя на канатах… — Очень смешно. В любом случае, сейчас они будут показывать мне разные звоны, так что в ближайший час или около того вы будете слышать много чего. Не обращайте внимания — это не значит, что мы пытаемся вас вызвать. Ванесса нахмурила брови. — Но, Маура… что, если во время твоего обучения случится что-то, что потребует от нас оповестить воробьев? Что мы тогда будем делать? — Эточепуха, — откликнулся Рафтер, приостановив тренировку с Винокуром. — Яздесь, с выдродругом, пока барсучиха не закончит звонколокол. Будет что-то, я полететь на чердак, призвать Вышекрыла. — Вполне осуществимо, — согласился Вышекрыл. — Ну что ж, хорошо. Я пожелаю всем вам, добрые звери, приятного дня и поговорю с вами снова на следующий день. Он взмыл ввысь, поднимаясь на свежем ветерке к высокой крыше Рэдволла. — Как хорошо он говорит, — восхищенно сказала Маура. — Да, — кивнула Ванесса. — Воспитание в нижнем аббатстве, безусловно, помогло ему в этом. Жаль, что он не смог научить других воробьев говорить подобным образом. — По-моему, это проигрышное дело, — сказала Маура. — Пытаться научить красноречию воробья. — Эй! — запротестовал Рафтер. — Чтонетак с воробейговором! — О, ничего. Совсем ничего, — заверила его Ванесса, а затем повернула голову, чтобы скрыть широкую улыбку.

***

В тот вечер, когда большинство жителей Рэдволла заканчивали свой легкий ужин в витражном великолепии Большого зала, брат Джефф навестил лазарет. Сестра Аврелия подняла глаза. — Привет, брат Джефф! Что-то случилось? — Я как раз собирался задать этот вопрос тебе, — усмехнулся Джефф. — В последние несколько дней вряд ли можно подумать, что в аббатстве вообще есть смотрительница лазарета! — А ты откуда знаешь, проводя время под землей? — осведомилась Аврелия. — Я выхожу во время еды и перед сном. Но именно по этой причине я и пришел к тебе — от этого порошка кротов в архивах у всех нас чешется горло. Я хотел спросить, не могла бы ты дать нам несколько твоих травяных леденцов? — А не горячий отвар крапивы? Это гораздо лучше для горла… Джефф поднял обе лапы. — Пожалуйста, не надо. Твои леденцы гораздо приятнее на вкус! — Я знала, что ты так скажешь. Очень хорошо… Аврелия покопалась в одном из боковых ящиков своего стола и достала небольшой матерчатый мешочек с желанными конфетами. — Вот, пожалуйста. Это последние. Похоже, мне придется сделать еще несколько, когда представится возможность. Джефф окинул взглядом пустынный лазарет. — Не похоже, что тебе что-то помешает. — Да, мы, жители Рэдволла, все сейчас здоровы, мне не на что жаловаться. — Тогда почему ты ото всех скрываешься? Сестра Аврелия оглянулась вправо, а затем влево, словно опасаясь, что кто-то появится из воздуха и услышит ее. — Ну, если хочешь знать, это тот барсук. Я избегаю его. Джефф был заинтригован. — Правда? Почему? Она рассказала ему о своем странном разговоре с Уртбладом в первую ночь пребывания барсука в Рэдволле. Джефф, конечно, слышал об этом, поскольку Аврелия на следующее утро поделилась впечатлениями с братом Хью и Баллой, но от самой мыши он услышал эту историю впервые. — Я понимаю, что выгляжу глупой мышкой, — заключила она, — но если ты был там… — Аврелия покачала головой. — Трудно подобрать слова, чтобы объяснить, как это было. Джефф обдумал это. — Вообще-то, мне кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать. Как будто… ну, как будто лорду Уртбладу не место в Рэдволле. — Именно так. И не только потому, что он такой суровый воин. В Рэдволле и до него бывали барсучьи лорды, а у нас были свои воители. А Уртблад… ну, есть в нем что-то такое, от чего у меня шерсть дыбом встает. Джефф вздохнул. — Ты не единственная думаешь так. Только сегодня днем на стене он говорил о том, что собирается создать какое-то оружие из гигантских линз и зеркал, чтобы сжигать врагов солнечным светом. Он ждал, что Аврелия присоединится к его неловкому смеху над этой необычной задумкой, но она лишь уставилась на него и сказала: — Я ни на секунду не сомневаюсь, что этот барсук создал бы такое устройство, если бы мог… и что он без колебаний применил бы его. Джефф вздрогнул, услышав подтверждение своего собственного мнения о мрачном барсучьем воине. — Что ж, скажу тебе, что мне хватит общества Уртблада на целый сезон. Тот разговор, который мы вели сегодня днем, нервировал меня, как и тебя, должно быть, в ту первую ночь. — Есть что-то неестественное в этом барсуке, лорд он или нет. Может, скорее сверхъестественное. И судя по тому, как он тут носится, я удивлена, что он не нагрянул ко мне в лазарет для постройки укреплений для защиты больных, или чего-то в этом роде. — Да, похоже, он и впрямь переводит Рэдволл на военное положение, — согласился Джефф. — Всё готово к войне… но ни одного врага в поле зрения. Сестра Аврелия вскинула лапы. — Я знаю, что неприлично так говорить о почетном госте Рэдволла, особенно о том, кто приехал помочь нам, но я надеюсь, что лорд Уртблад будет здоров, пока он здесь, потому что, если бы мне пришлось лечить его как пациента в течение какого-то времени, я, честно говоря, не знаю, хватило ли у меня сил на такое, — она пристально посмотрела на Джеффа. — Ты ведь не расскажешь никому, что я здесь сказала? Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую к Уртбладу, но мне бы не хотелось, чтобы он это услышал. — Ну, не знаю. Думаю, ему будет лестно узнать, какое впечатление он произвел на нас обоих, — увидев, что Аврелия озабоченно нахмурила брови, Джефф рассмеялся. — Не волнуйся. Как и ты, я не хочу, чтобы он узнал об этом. Он повернулся и направился к двери, еще раз поблагодарив Аврелию за леденцы от кашля.

***

Брат Джоэл, главный садовод Рэдволла, сопровождал аббатису Ванессу по рядам садов, показывая разрушения, нанесенные ураганом. — Все зерновые сровняло с землей. Пшеница, овес, кукуруза, ячмень… все погибло. — Ну, можно перемолоть желуди и приготовить из них муку, — сказала Ванесса, — думаю, мы соберем их в лесу столько, сколько нам нужно. Что еще? — Листовая зелень тоже пропала. Латук, фенхель, петрушка, сельдерей, шпинат… — вздохнул брат Джоэл. — Хорошая новость в том, что еще достаточно рано, чтобы посадить новый урожай. То же самое с травами и специями, хотя брат Хью говорит, что у нас есть хороший запас их в сушеном виде на кухнях. А вот цветочные сады будут восстанавливаться до следующей весны. — А что с остальными? — поинтересовалась Ванесса. — С подземными овощами, похоже, все в порядке. Если сырость в почве не приведет к вспышке корневой гнили, урожай моркови, картофеля, репы и свеклы будет таким же обильным, как всегда. Что касается ягодных лоз, то около половины урожая было потеряно. Но этого должно хватить до следующего года. — А фруктовые сады? — Мы с Кротоначальником тщательно осмотрели их сегодня утром, аббатиса. Повреждения кажутся незначительными. Ванесса подняла лицо к утреннему солнцу. Прохладный ветерок, унесший бурю, ослабел, и над Страной Цветущих Мхов вновь воцарилась обычная летняя жара. Глядя на безоблачное голубое небо, трудно было поверить, что такая жестокая непогода посетила их совсем недавно. Только хлюпающая почва сада под ее босыми лапами свидетельствовала о прошедшей буре. Вокруг них трудились команды кротов, которые, низко пригнувшись и прижав морды к земле, выдергивали испорченные растения. Из всех зверей они лучше всего чувствовали, какие растения не подлежат восстановлению, а какие можно спасти. Особенно это касалось клубневых, как морковь и свекла. Именно по их словам брат Джоэл признал эти посевы здоровыми. Ванесса глубоко вдохнула пахнущий землей воздух. — Что ж, все могло быть гораздо хуже. Эти потери доставят неудобства, но не приведут к серьезной нехватке продовольствия. Придется обходиться без некоторых предметов роскоши, к которым мы привыкли, но, в основном, мы справимся. Кто-то окликнул ее. Ванесса оглянулась на брата Джоэла и кротов и только потом поняла, что голос доносится сверху. Вышекрыл приземлился с неба в трех шагах от нее, легко отскочив на мягкую почву сада. — Доброе утро, настоятельница! — бурно приветствовал ее предводитель воробьев. — Как поживаешь в этот прекрасный летний день? — Испачкала лапы в грязи, выполняя обязанности аббатисы, — пошутила она. — Просто осматриваю ущерб, нанесенный садам. Плохо, но не слишком. А как у тебя дела, друг мой? Вышекрыл покачал головой в привычной воробьиной манере. — Вчера вечером я говорил со всеми воробьями про лестницу, которую лорд Уртблад хочет построить до чердака. Споров почти не было, чудо из чудес. Почти каждый считает, что это было бы замечательно. Мы даже поможем ее построить, если, конечно, сможем сделать это. — Спасибо за предложение, Вышекрыл. Поговори с Кротоначальником, он где-то здесь… а, вот он, возле ревеня, или того, что было ревенем до бури. Он лучше меня расскажет вам, что нужно сделать, чтобы построить эту лестницу, и как вы могли бы помочь. Вышекрыл, склонив голову, пожелал ей доброго дня, а затем поскакал через ряды сада к месту, где стоял на коленях Кротоначальник. — Осторожнее с вашими когтями, сэр! — Брат Джоэл прикрикнул на воробья. — Некоторые из этих посевов еще хороши! Ванесса улыбнулась и вышла с садовых участков на лужайку аббатства. Не успела она отойти от брата Джоэла, как услышала, что ее снова зовут по имени. Повернувшись, она увидела, как Балла огибает угол здания аббатства и спешит к ней так быстро, как только могут нести ее короткие ежовые ножки. Хранительница погреба была явно взволнована и дико размахивала лапами, приближаясь к ней. — Ванесса, поторопись! Этот барсук опять за свое! Аббатиса посмотрела на Баллу одновременно с беспокойством и суровостью. — Ты имеешь в виду лорда Уртблада? Что это значит — «опять за свое»? Так нельзя говорить о госте Рэдволла. Балла пожала плечами. — Гость не гость, но я думаю, что Александр щас накинется на этого грубияна. — Что? — Это еще одна из замечательных идей его светлости. Пойдем, ты поймешь, что я имею в виду. Балла повернулась и побежала назад, в ту сторону, откуда пришла. Ванесса покорно вздохнула и опустила взгляд. Лапы и подол ее платья были грязными после осмотра садов, и ей придется идти к их почетному гостю, не имея возможности сначала привести себя в порядок. Что ж, лорд Уртблад наверняка видел в Северных землях и не такое. Ванесса поспешила за Баллой, чтобы узнать, из-за чего весь этот сыр-бор. — Нет! Я тебе не позволю! Александр стоял перед Уртбладом на южной лужайке, поставив лапы на бедра в позе открытого неповиновения воину-барсуку. Элмвуд и еще несколько белок из лесного патруля стояли позади него в знак поддержки. Кустистый хвост Александра подергивался, как у разъяренной змеи, выдавая всю глубину его волнения. Уртблад смотрел на Александра со своим обычным хладнокровием. — Это не тебе решать, а аббатисе… и она сейчас здесь. Ванессу встретила напряженная сцена. Она услышала гневные крики Александра с другого конца территории аббатства. Брат Джефф, Сирил, Сайрус и Винокур приостановили чтение истории на крепостных стенах и стояли, глядя вниз на противостояние белки и барсука. Внимание Монтибэнка тоже привлекли крики, и он вместе с несколькими выдрами помчался к пруду, чтобы попытаться успокоить ситуацию. — Что здесь происходит? — властно потребовала Ванесса. Александр обвиняюще указал на Уртблада. — Он хочет срубить деревья! Ванесса была в замешательстве. Она посмотрела на фруктовый сад, в котором росли единственные деревья в Рэдволле, а затем снова на Алекса. — Какие деревья? О чем ты? Уртблад указал на восточную стену и высокие дубы и вязы, возвышавшиеся над ней. Именно в этом месте лес ближе всего подходил к аббатству. — Эти деревья, аббатиса. Они представляют опасность. Ванесса поняла, почему Александр был так расстроен. Белки часто использовали эти высокие деревья как короткий путь в Рэдволл, ловко спрыгивая с ветвей на стену, когда им не хотелось ждать, пока какой-нибудь зверь откроет для них ворота. Ни один зверь, кроме белки, не осмелился бы использовать такой способ входа и выхода из аббатства. Ванесса и сама нередко с неодобрением относилась к подобным занятиям. Но Алекс и его белки были прирожденными скалолазами, а поскольку за все сезоны, что Алекс возглавлял лесной патруль, ни одна из них не поскользнулась и не упала, она не обращала внимания на их головокружительные прыжки. Если бы эти деревья срубили, это навсегда положило бы конец их акробатическим прыжкам, и они были бы вынуждены пользоваться воротами, как все остальные. Ванесса махнула лапой, чтобы Алекс замолчал. — Пожалуйста, объясните это, милорд. Какую опасность, по-вашему, они представляют? — Я читал ваши истории, настоятельница. Во время войны с Клуни Хлыстом и во время вражды Рэдволла с Белыми Лисами, врагам аббатства почти удалось перелезть через стену и прорвать вашу оборону из-за этих деревьев. В этих случаях только удача предотвратила полную катастрофу. Если это почти сработало для них, то сработает и для других. Эти деревья должны быть срублены ради безопасности Рэдволла. Александр больше не мог хранить молчание. — Если ты читал эти истории, — огрызнулся он на Уртблада, — то ты также знаешь, что Матиас вернулся в Рэдволл с помощью этих деревьев, когда он заблудился в Стране Цветущих Мхов. Белки часто приходили и уходили этим путем, когда земля за стенами была занята врагами и непроходима для любого наземного существа. Эти деревья принесли Рэдволлу гораздо больше пользы, чем вреда за многие сезоны! — Александр высказывает хорошие соображения, — сказала Ванесса, — и вот еще несколько. Мы в Рэдволле не любим рубить деревья без необходимости. По возможности мы берем дрова из мертвых веток и бревен с лесной подстилки, а также из больных или умирающих деревьев. Здоровые деревья мы рубим только тогда, когда нам нужны прочные и надежные бревна для строительства… и тогда мы всегда помним о том, чтобы посадить новые саженцы, которые займут их место в последующие сезоны. Вы говорите о нашей безопасности, милорд. Благодаря вам на вершине стены теперь постоянно находятся дозорные. Теперь, когда мы усилили бдительность, ни один враг Рэдволла не сможет проникнуть за наши стены таким образом, как вы предполагаете. Кроме того, единственные звери, которые могли бы без особых приспособлений пробраться в Рэдволл таким способом, — это белки, а они не враги. — Не все древолазы дружелюбны, — возразил Уртблад своим ровным голосом. — Даже здесь, в Стране Цветущих Мхов, есть племена древесных крыс. Вспомните, что ваш воитель Матиас по пути к Малкариссу, когда он забирал у работорговцев своего украденного сына, столкнулся с племенами крашеных крыс. — Джефф прав. Вы удивительно хорошо знаете нашу историю, — признала Ванесса. — Но те крашеные жили в нескольких днях пути на юг, на вершине высокой скалистой скалы, с которой нет легкого пути вниз. Они не представляют угрозы для Рэдволла. — Матиас поднялся на ту скалу и спустился обратно, — напомнил ей Уртблад. — Во времена потрясений и кризисов и враги, и союзники могут внезапно оказаться там, где их не ожидаешь найти. И, возможно, есть и другие враги, еще не известные нам. Было бы прискорбно узнать о них только тогда, когда они массовым потоком хлынут за эти стены. — Да, это было бы ужасно, — сказала Ванесса с едва заметным намеком на сарказм в голосе. — Но Александр и его белки далеко и широко разбрелись по этим лесам, собирая новости с самых дальних окраин страны. Они узнают о врагах и о том, планируют ли они нападение, задолго до того, как те доберутся до Рэдволла. — Вот как? И скажите мне, сколько патрулей они совершили за то время, что я нахожусь в Рэдволле? От неожиданного вопроса Александр начал заикаться. — Но, но, сначала был праздничный день, а потом шторм на два дня... — А, — кивнул Уртблад, — значит, ответ отрицательный. Настоятельница, если я докажу вам, что большое войско может нагрянуть в аббатство без всякого предупреждения, избежав внимания даже ваших беличьих патрулей, согласитесь ли вы, чтобы эти деревья были срублены? Ванесса задумалась. — Вам придется привести самые убедительные доводы, милорд. Что именно вы имели в виду? — Я только размышлял. Возможно, возможность показать вам это представится до того, как мне придет время покинуть Рэдволл. Если же нет, то вам, конечно, придется поступить так, как вы считаете нужным для аббатства. — Конечно, — оживилась Ванесса. — На более легкой ноте, милорд, воробьи встретились вчера вечером, чтобы обсудить вашу идею о лестнице на чердак, и они считают, что это было бы прекрасно. Кротоначальник начнет подготовку к ее строительству. Я уверен, что он захочет посоветоваться с вами по поводу проекта и еще раз взглянуть на ваш набросок. — С тех пор я сделал улучшил кое-что в наброске, — сообщил ей Уртблад. — Уверен, он захочет увидеть его. — Он в саду… почему бы не поговорить с ним сейчас? Ради этого он может отвлечься от посевов. — Благодарю вас, аббатиса. Уртблад покинул их и направился к садам. Хвост Александра все еще подергивался. — Несса, ты же не позволишь ему… — Не волнуйся, Алекс. Никто не будет рубить эти деревья в ближайшее время. Но тебе не стоило устраивать такую сцену. Лорд Уртблад — наш гость. В следующий раз, когда ты будешь оспаривать одно из его предложений, пожалуйста, постарайся вести себя более вежливо. Монти хлопнул своего беличьего друга по спине. — Несса права, Алекс, дружище. Я не видел, чтобы у тебя так дергался хвост за целую кучу сезонов! Так не ведут себя с союзниками, даже такими, как он. — Прости. Я просто не мог сдержаться. Когда он заговорил о вырубке деревьев… — Алекс посмотрел вслед уходящему Барсучьему Лорду. — Он такой воинственный, что иногда я не могу поверить, что он настоящий. — Все эти сезоны в Северных землях ожесточили его, — согласилась Ванесса. — А груз его пророчества вынести нелегко. Мы должны помнить об этом. Но пока он не нарушает наших правил и уклад жизни, мы должны считать его другом, союзником и почетным гостем Рэдволла. В конце концов, он — барсучий лорд горы. — Да, наверное, ты права, Ванесса, — сказал Александр. — Я постараюсь больше не допускать ничего подобного. Небольшая толпа разошлась. На вершине стены Джефф и его товарищи по поиску архивов вернулись к своим книгам, свиткам и пергаментам. Ванесса обнаружила, что стоит одна на южной лужайке. Борясь с искушением просто упасть на спину и вздремнуть под теплым летним солнцем, она поспешила в дом, чтобы умыться и переодеться в новую одежду, пока не возник очередной кризис и ей не пришлось столкнуться с кем-нибудь в испачканном виде.