We broke the code

-За два грёбанных часа до генеральной репетиции? - Джерри ходила туда-сюда по нашей гримёрке и смотрела в пол. Наши работники вместе со мной судорожно искали это несчастное платье. Прошло уже достаточно времени, но платье будто исчезло. Я устало уселась в кресло и начала набирать в своём телефоне номер ещё одного менеджера девочек. В глазах всё плыло, а из-за стресса боль в голове только усилилась. Я прекрасно понимала, что сейчас жаловаться кому-то на своё самочувствие и лежать от безвыходности плохая идея. Сейчас всё зависело от меня и от этого платья, которое я успела проклянуть раз сто, пытаясь дозвониться менеджеру. Трубку никто не взял. -Конечно! Зачем же нам брать трубки за полчаса до генерального прогона, - разозлилась я и снова столкнулась лицом с не менее злой Джерри. Она понимала, что злиться и кричать на всех подряд не стоит, ведь это не принесёт толку. Но даже Джерри, которую тяжело вывести из себя, уже готова была разорвать любого на своем пути. Затем она подозвала к себе Алёну своим жестом и, встав к окну, начала смотреть вдаль. Возможно, так успокаивала себя. Впрочем, кроме этого ей делать было и нечего. Яна занимала себя всем, чем угодно, лишь бы не видеть, как мы судорожно переворачиваем стулья в поисках вещи. Платье наконец нашлось в шкафу. Кто-то из нас повесил его туда, чтобы уберечь от грязи, но кто это сделал – никто не вспомнил. Сейчас это было неважно. Я лично натянула одежду на Джерри, и они с Алёной пулей полетели к сцене. Последняя репетиция прошла довольно хорошо. На выносе своих флагов девочки показали себя на все 100. Никто не облажался и не забыл от страха свои слова. Все были готовы к самому важному моменту. Идя по коридору до нашей комнаты, где мы и проведём все остальные часы до того самого события, я заметила, как все участники начали суетиться. Бэмби бегали со своим костюмом и что-то кричали менеджерам; Маркус и Мартинус с недовольным тоном общались со своими помощниками и требовали от них что-то; лишь Немо и Сильвестр спокойно и облегчённо сидели в сторонке в зоне отдыха на мягких креслах и что-то увлечённо обсуждали. Меня успокоило, что не только мы были в тот момент спокойными. Но, скорее, это была усталость. Мы зашли в комнатку и плюхнулись на диван. Я похлопала девочкам, а они одарили меня улыбкой. Джерри залезла в телефон, чтобы написать новый пост своим фанатам о том, чтобы голосовали за неё на Евровидении; Алёна сидела на диване и набивала какой-то ритм; а все остальные, помощники и визажисты, наблюдали за действиями Яны и Алёны. Джерри иногда непонимающе посматривала на меня, а когда видела, что я смотрю в ответ, возвращала свой взгляд обратно в телефон. Я понимала, что она злилась на меня и была в обиде на то, что я не уследила за её платьем, хотя это моя обязанность, и я должна была это сделать. Мой косяк был невероятно гигантским, и я не представляю, как буду извиняться. Яну тяжело обидеть, но в тот момент она очень сердилась. На лбу девушки вздулась вена, и было буквально написано: «ты, тварь, не уследила за одним моим платьем. Ещё и менеджером тебя называю». Она хмурилась, но продолжала что-то печатать в телефоне. Когда все вышли из гримёрки выпить воды и просто подышать свежим воздухом, так как тут было слишком жарко, я подсела к Джерри и подождала, пока та уберёт из рук телефон и посмотрит мне в глаза. -Ян, прости меня, я понимаю, что это мой косяк, - сказала я. -Всё хорошо, платье нашлось, - прошептала Джерри. -Я же слышу по твоему голосу, что не всё хорошо. Я очень сильно провинилась перед тобой. Не представляю, что было бы, если бы мы не нашли вовремя твоё платье, - продолжила я, - прости меня, пожалуйста. -Я уже простила тебя, - ответила шатенка, - не парься. Она взяла меня за плечо и широко улыбнулась. Вот это уже моя Джерри Хэйл. Теперь точно не обижается. Я довольно долго работаю с ней. Около 4 лет. И я знаю её как свои пять пальцев. Так что, сразу могу понять, о чём она думает, чего хочет, и всегда предугадываю её действия.