В ожидании 7-го сезона/Рыковы и все все все

Для медицинского форума, на котором собственно появились Рыковы, организаторы арендовали роскошный просторный зал. Вдалеке от входа находилась сцена. Её венчала кафедра с парочкой микрофонов. По двум сторонам параллельно застыли столы, ломящиеся угощениями: малюсенькие канапе, тарталетки с красной и чёрной икрой, сладости и т.д. Всё, что угодно вашей душеньке. Разнообразие алкогольных напитков приводило большинство в сладостное предвкушение. Раут обещал быть интересным. Взяв на себя обязательство, найти место для их небольшой семьи, Павел основательно обошёл пространство, рассматривая всё вокруг. В глазах ребило от количества красок. Как-будто вся Москва слетелась сюда. «Словно не на медицинский съезд, а на ведьминский шабаш», так подумал Паша, глядя на разодетых «расфуференных» женщин, обходя немалую группу, что затрудняла его ход. В нарядном бархатном платье с симпатичным декольте в виде буквы «V» Арефьева скучала в стороне от всеобщего веселья Стоя у панорамного окна, она уставилась на вид, Москва-Сити поражала своим масштабом, забирая мысли Ольги, но вскоре взор обратился на ближайший фуршетный стол. Официант ловко открывал бутылку «Абрау-Дюрсо». Видимо по просьбе двух женщин (лет 35- 40), они пялились на бедного мальчишку, как на следующую жертву своей похоти. «Кого только не встретишь...— думала брюнетка, — а нарядились, как на бразильский карнавал! — броские образы раздражали глаза и Ольга взглянула на выбор яств.» На секунду женщина замерла, кое-что вспоминая. «Как там говорил Паша... праздник живота.» Она неспешно приблизилась к тому же месту. Незнакомки исчезли, не успев пригласить официанта, продолжить сегодняшний вечер. И это лишь начало съезда. Глаза брюнетки засияли неистовым светом. Запах и вид красной икры в рифлёной тарталетке восхитил. Она незаметно стащила с фарфоровой тарелки одну штучку. Затем подождав какое-то время (меньше минуты), «не отходя от кассы» взяла вторую. Этот вкус ни с чем не спутать. Икринки лопались во рту, выплёскивая содержимое. Арефьева умиротворённо наслаждалась происходящим, прежде чем её не прервали. —Вкусно? —надо сказать неискренне поинтересовался неизвестный мужчина. В левой руке он держал бокал с крепким напитком. Виски или коньяк, Ольга не разобрала, да и не хотела. —Вы мне? — переспросила Арефьева, не ожидая стороннего вмешательства. Тот кивнул, повторяя действие брюнетки. Попробовал подобную тарталетку. —Да, вкусно. — вежливо отозвалась она, делая шаг в сторону. —Моё производство. Лосось, осётр, щука. Только свежая рыба. — надменно проговорил незнакомец. Далее он представился Григорием Ивановичем Желдыбиным. Ольгу в эту минуту ничего не интересовало. Мутило от запаха, вновь приблизившегося мужчины. —Вы на себя весь одеколон вылили?! Боже...— раздражённо всплеснула руками Арефьева. — «Нашёлся на мою голову икорный король!» —Да? Обычно женщинам нравится дорогой парфюм. — тот слегка отдалился по направлению к алкоголю. — Предлагаю выпить по бокальчику. — Желдыбин наполнил рандомный пустой бокал игристым. — И моей икорки! — вдруг «икорный король» превратился в лукавого женского угодника. —Я навеки замужем! Кольца не видно что-ли...— правая рука скользнула по воздуху, предоставляя возможность Желдыбину, разглядеть безымянный палец с весьма заметным обручальным кольцом. —А где у нас муж? — издевательски хохотнув, «икорный король» оглядел толпу, но никаких признаков второго лица нет. В какой раз свойственная ей холодность вдруг исчезает? Беременность делает из Арефьевой неуравновешенную истеричку. —Я что похожа на ту, которая бросится в постель к первому встречному?! — пламенно вспыхнула брюнетка. Голубые глаза превратились в две льдинки, словно исчерпав океан лазурного пигмента. Теперь в руке она сжимала рукоятку столового прибора. Лезвие ножа чуть упиралось в самую пряжку мужского кожаного ремня. «Икорный король» замер, боясь пошевелиться, как бы не остаться без главного достоинства. Настолько был велик испуг, что Григорий (не будем церемониться Гришка) сглотнул лишь в момент, когда кто-то посторонний вмешался, перехватив женскую кисть. Нож выскользнул, звонко ударяясь о тарелку. Лязг потух в общей колоннаде шума. Ольга заинтересованно подняла взгляд на... Суровый вид Рыкова не сулил «икорному королю» ничего благого. Образ женщины с которой Гришка минуту назад пытался флиртовать исчез, вмещая внушительный силуэт Рыкова. Он закрывал собой жену: —Перед кем свою икру вздумал метать. — вкрадчиво говорил Паша, находя в себе сдержанность и уверенность. Второе всегда при нём, а вот первое...— Леща давно не пробовал?! — Рыковские кулаки стали, словно два булыжника. —Пф.. ты кто такой? — былой вежливости в Желдыбине, как не бывало. —Тот кто может защитить свою женщину. Жену! — отозвался скоропомощник. Терпение на исходе — Я не повторяю дважды. Никогда более не подходи к моей жене ни на километр! Мне жаль, что Земля вынуждена носить таких, как ты! — руки дребезжали, желая одарить нахала хотя бы одной оплеухой. —Никакие угрозы на меня не действуют. Я делаю, что хочу. Любил бы свою жену, не оставлял бы волкам на съедение.— развязно продолжал «икорный король». Это позабавило Рыкова, он бросил на неприятеля насмешливый взгляд: —Ты щенок. Ольга не смогла долго терпеть данную перепалку. Знала, что ссора с Рыковым перерастёт в драку. —Паш...— умоляюще промурчала она, поглаживая мужа весьма успокаивающими ласковыми движениями.— Меня тошнит.— тот сейчас же обернулся. Во взгляде зияло беспокойство. (Надо признаться Арефьева не чувствовала стыда за эту маленькую ложь.) Ситуация завершилась при покидании злополучного зала при отеле. Напоследок Павел кинул в сторону несостоявшегося соперника убийственный взгляд, тем самым говоря, что будет на страже собственной территории. Семья быстро скрылась, держась за ручки, и Желдыбин получил долгожданное облегчение, вскоре выпивая в компании очаровательной девушки. Профессиональный жигало?... Ну да ладно, продолжим. —Что за мудила? Оля, ты давно его знаешь? — идя по одиноким коридорам отеля в мрачном настроении, Павел сверлил взглядом, то попадавшихся ему на пути людей, то жену, что беспокойно глядела на него. Сердце бешено гудело в грудной клетке. —Ты ревнуешь...— Олина фраза незамедлительно превратилась в утверждение. Вдруг у самого лифта Рыков остановился, вглядываясь в лицо женщины: —Да. — уверенно произнёс Павел, придерживая любимую за талию. — Оля, да! — чуть громче добавил мужчина. По спине Арефьевой бросился табун мурашек, но только она собралась сказать что-то, пискнув, лифт распахнул свои створки для супругов. Они молча вошли. Кроме Рыковых в движущемся помещении никого не наблюдалось. —Во-первых, до этого дня я не была знакома с этим... — она удержалась от непечатных ругательств, — во-вторых...— более объяснений не понадобилось. Павел внезапно прервал женский запал необоснованного гнева... В лифте наступила тишина. Обхватив жену покрепче, Павел с особым трепетом целовал её, вбирая в себя (точнее будет себе) женский запах. Не устояв на месте, Арефьева, схватилась за поручень.Холодный металл слегка остудил сознание Ольги, которое вот-вот покорится воле случая. —Тише...— неуверенно прошептала брюнетка, утопая в горячих отчаянных поцелуях мужа. —Я не хочу вспоминать этот вечер. Всё, что было там. Я бы убил его ей-богу! — возбуждённо шептал Павел, вглядываясь в лицо возлюбленной. —Этого только не хватало. Всё было, но передачки в тюрьму носить... Не позволю! — голос Ольги бурно гремел, ударяясь эхом о четырехсторонний лифт. —Тебе нельзя переживать, Оленька. Прости, что нам пришлось уйти. — об этом вспомнилось в последнюю очередь, покидая лифт. —Что ж, так получилось, я не виню тебя. — тошнота с двойной силой увеличилась, женщина чувствовала, что сейчас её желудок вывернется наизнанку... (Не надо было даже вспоминать о ней...) Не разбирая дороги она влетела в какую-то дверь, очутившись в каком-то полупустом номере. Извинения Ольга продемонстрирует позже, если конечно будет кому. Рыков не стал оставаться в стороне и направился за женой в уборную. Позже он удивился, номер оказался открыт. Поганая разрекламированная недавним знакомым икра изливалась, доводя женские конечности до трясучки. Исчезнув в ванной комнате, супруги не заметили появившуюся постоялицу. Женщина выглядела заспанной. На голове беспорядок, словно воробьи дрались. Спросонья она не соображала, приснился ли ей хаос, разразившийся в номере или кто-то действительно вломился без спроса и приглашения. Оперевшись плечом о стену, женщина потихоньку осознавала нахождение кого-то постороннего в пространстве. Дверь ведущую в ванную комнату наконец распахнулась и женщина окончательно отрезвела, избавившись от марева сна. У всех троих глаза округлились до невозможности. Вот совпадение то! —Марина Леонидовна?... —Мама...