В ожидании 7-го сезона/Рыковы и все все все

День сменился тёмной зловещей ночью. В окнах одной из городских больниц слепил яркий холодный свет. У широкого больничного оконца, выкрашенного в белую краску, стояла группа людей. Они о чём-то спорили, стараясь шептаться. Было ясно одно — они врачи, изъяснявшиеся медицинскими терминами. Дресс-код остался соблюдён. Женщины в платьях — мужчины в костюмах. Тот самый день, когда Кулыгин оказался в больнице с ЧМТ. Максим Руднев, Вероника Соловьёва, Виктор Ушаков и его новоиспеченная жена Татьяна толпились в конце коридора. Спокойно сидеть и ждать они не могли, а вернуться домой и улечься спать тем более. Владимир Ломагин беспокойно ходил из угла в угол. Свою жену он недавно отправил домой на такси. Эвелина Гончарова, Тамара Тимофеева, Николай Камышов и Андрей Сомов также разъехались по домам. Завтра у них смена. МРТ, попутные анализы сопровождали нездорового скоропомощника. Только в данный момент обслуживали его — растерянного, беспомощного, обессиленного Костю. Какая ирония! Кулыгин точно знал, что не один. Где-то там в коридорах о нём пекутся коллеги, которых к сожалению, он не помнил. Перевозбуждение сменилось ожиданием, тихим, напряжённым, молчаливым. На одной из многочисленных скамееек устроились Люба и Хлынин. Он не оставил дорогую сердцу женщину. Хоть она и просила Валеру уезжать. Женщина отстраненно смотрела куда-то вдаль, вперясь пальцами в край сиденья. Хлынин ощущал страх потерять её внимание, но тем более вспоминать Кулыгина и говорить о нём всуе, желание напрочь отпало. Скорее никогда и не было. Он мягко и в какой-то степени невинно погладил плечо Золотарёвой. Та наконец, оттаяв, взглянула на Хлынина. - Люба, Я с тобой...мы справимся. — поддерживающим тоном прошептал врач и почувствовал, как женщина припала к его груди. От безысходности ситуации, но к сожалению, не от большой любви. *** Поговорив с супругой весьма серьезно, Павел наконец добился того, чтобы Ольга вернулась домой и отдохнула. Васильева согласилась остаться в больнице и проконтролировать текущие события, состояние здоровья одного из лучших врачей подстанции. Она стала очень ответственной и щепетильной в своей работе, удалив личную жизнь из каждодневной деятельности. Что, конечно, не совсем правильно. Рыков быстро набрал номер такси, что супруги часто используют после особенно трудного рабочего дня. Автомобиль прибыл через десять минут. Рыковы без препираний определились, где устроятся. На заднем сидении. Причёска уже не так восхитительно смотрелась, но Арефьевой было как-то всё равно. Мысли занимали две темы — собственная беременность и друг, который опять попал в заварушку. Эмоциональный получился день. Мозг отказывался переваривать всё произошедшее и послал женщине крепкий сон. В такси наполненном теплом печки, Оля ускользнула во власть Морфея, мазнув макушкой по плечу мужа. Рыков слегка улыбнулся, глянув на безмятежное состояние жены. Воздух вокруг мерно наполнялся её духами. Свежие, что хотелось вдыхать каждое мгновение, проведённое рядом, словно абсолютно чистый воздух. Дорогой аромат смешался с запахом женского тела. Возможно это феромоны... Обняв любимую за плечи, врач благоговейно поглаживал одними кончиками пальцев расслабленную раскрывшуюся ладошку Оли, плюхнувшуюся на колени Павла. На минуту мужчина задумался, ощущая сбоку обмякшее женское тело. «Не верится, что на одного Рыкова станет больше...» На лице в мгновение ока появилась блаженная улыбка. Чмокнув Арефьеву в макушку, он на секунду застыл, уткнувшись носом в копну тёмных волос. «Жизнь стала прекрасна рядом с этой женщиной...» Он совсем забыл о таксисте, что пялился половину пути на милую картину на заднем сидении своего автомобиля, и, что вскоре доставил супругов домой. - Олюшка, просыпаемся...— с долей настойчивости прошептал Паша. - Мм...— поморщившись, она всё же открыла глаза, и, сощурив их, осмотрелась. Жар в теле распространялся и заставлял вновь провалиться в сон, но дискомфорт и желание попасть домой победило. Проморгавшись, Ольга подала руку мужу: - Вытащи меня... Павел выполнил просьбу и с лёгкостью поставил жену на ноги. - Где моя сумка? — спохватилась вдруг Арефьева, оглядываясь. - Вот...— Рыков дёрнул собственной рукой, в изгибе локтя находилась небольшая черная сумочка Ольги. Та облегчено выдохнула. Собравшись идти в сторону подъезда, пару внезапно окликнул водитель, получивший оплату за услугу. - Вы очень хорошо смотритесь...— выдал таксист. Хмыкнув, Рыков ответил: - Благодарю! Квартира встретила благодатной тишиной. Ни тебе дурацких шуток Ушакова, ни заумных цитат Ломагина. Ни попутного гвалта. Хорошо. Брюнетка собралась согнуться «в три погибели», чтобы распрощаться с сапогами, но Павел мягким движением остановил, решительно усаживая женщину на пуф. - Поухаживаю? — в тот же момент обувь была снята со ступней Оли. - Ты меня ещё на руках в спальню отнеси! — усмехнулась Арефьева, снимая дублёнку. Зря, зря, зря, зря! Одна его рука оказалась на талии Ольги, другая держала ноги, что в один миг оторвались от земли. - Я же пошутила! - А я нет. В ЗАГСе помнишь, обещал тебя на руках носить! Как там?!...И в горе, и в радости! — весьма серьезным тоном произнес мужчина, уверенно направляясь в спальню. - Только попробуй уронить нас, загрызу! — Ольга прижалась всем существом к Рыкову, обвивая шею и плечи. Что придётся. Впереди находилась закрытая дверь спальни. Недолго думая, Паша решил пнуть её. Получилось. - Аккуратнее! — недовольно шикнула Арефьева. - Тсс..— призвав жену замолчать, впотьмах Рыков уложил её на кровать. Распластавшись по матрасу звёздочкой, женщину накрыло облегчение. Только сейчас она поняла, как сильно устала. Поясница ныла, ноги гудели. Любимый муж исчез из поля зрения, занявшись своими делами. Вставать или что-то говорить сил не было. Перед глазами предстал тёмный потолок и лишь несколько теней блуждали по минималистичной люстре. Они появились от двери, за которой прятался Павел. На минуту глаза закрылись и Арефьева изрекла: - Паш, раздень меня...— и только, когда заботливые руки начали искать на платье молнию, она осознала. — Я что это вслух сказала?! — ужаснулась женщина, открывая глаза. На переносице исчезли очки, а по плечам пробежал холодок. Всё-таки нашёл молнию на правом боку. - Вслух. — мужчина ничуть не смутился и собственно не изменился в голосе — уверенный глубокий тембр, что иногда успокаивает. - Так быстро раздел меня...— сквозь сон шептала Ольга, ощущая, как через ноги проскальзывает вечернее платье. - Я бы замедлился, но вы должны отдохнуть. — Паша наклонился к животу Арефьевой. Медленные поглаживания и точечные поцелуи в самую цель — в матку, где формировалось их дитё. Сон отступил, давая дорогу неопределенному возбуждению. По щекам распространился пунцовый румянец. - Что ты делаешь...— недоумевала Ольга. - А не понятно? — усмехнулся Рыков, вновь одаривая женщину поцелуями. Оля потянулась навстречу мужу. Пальцы быстро нащупали короткие жёсткие волосы, проведя наугад по голове. Настала тишина. Рыков замер. Его ладонь отдавала теплом, находясь на животе. Дыхание участилось, Оля уставилась на совершенно спокойного и казалось отстраннегого мужа. Он лишь на секунду сверкнул в тени серо-голубыми глазами по изгибам женского силуэта. - Поцелуй меня...— тихо, но требовательно прошептала Ольга, осознавая сказанное. Она не сожалела. Долго ждать не пришлось. В тот же момент Оля почувствовала его дыхание на своих губах и следом ненавязчивый поцелуй, наполненный нежностью и вкрадчивой напористостью. На сердце как-будто что-то отлегло. Любимый человек, что там — муж, рядом. Хотелось напиться его любовью к собственной персоне. Отдаться полностью, раскрыть всю себя этому человеку. Ольга приоткрыла рот, позволяя завладеть ею. - И спать уже не хочется? — довольно усмехнулся мужчина, расправляя мудрёную причёску женщины. - Чёрт бы тебя побрал, Рыков! Целуй меня, обнимай...— прошептала Оля, вновь погружаясь в сладостную негу мужских ласк. - Как прикажет моя Госпожа! — он приторно целовал женскую шею, спускаясь к ключицам, груди, цепко хватая ушами постанывания жены. В полуулыбке она таяла, остро чувствуя табун мурашек, хлынувших по телу, - Паша...— изнемогая от приятных прикосновений, краем глаза брюнетка ощущала, как с плеч сползают лямки бюстгальтера. Его руки дарят тепло и одно из любимых чувств — надёжность. От нежного прикосновения пришедшего на женскую грудь, Ольга поморщилась. Это не осталось незамеченным. Рыков вдруг отдёрнул руки, побоявшись причинить боль. - Организм меняется. Я ж всё-таки беремена....на старости лет. — улыбка осветила некогда строгое лицо заведующей. - Скажи ещё раз! — пауза. — Пожалуйста! — мужчина в восхищении смотрел на возлюбленную, сидя на краю постели. - Ну...Я беременна! — более уверенным голосом проговорила Ольга, вкушая каждую букву. Довольствовуясь этим моментом, Паша разулыбался, смотря на жену, как кот на сметану. Та в молчании поймала взгляд серо-голубых глаз. - Только не уходи... Больше никогда! — моляще шептала Ольга, притягивая мужчину к себе, вжимаясь в него, не обращая внимания на боль в груди забираясь в объятия. Это был единственный закостенелый страх в её голове, что крепко прижился и никак не отпускал. - Не оставлю. — шептал Павел множество раз. А между тем, как так можно забыть о сотруднике, друге, что попал в очередное ЧП...?! - Помни мне нельзя в течение трёх месяцев заниматься се...— рот был заткнут пылким поцелуем Рыкова. На это он всего лишь кивнул, позже сказав: - Я же врач и знаю...— Павел от сердца чмокнул любимую в лоб. — Потерпим. Мы слишком долго хотели этого ребенка, чтобы всё испортить. — чуть шершавые пальцы вновь оказались на ещё незаметном животике Оли. Та удивилась такому повороту событий их личной жизни. Всегда «желающий» взгляд Паши жестоко посерьёзнел: - Давай поспим. — отрезал Павел. Казалось, заведённый зверь внутри мужчины пойдет по ветру, не получив долгожданную жертву. Он вернулся к шкафу, куда повесил платье Оли, внимательно выискивая на полочках что-то удобное для жены. В это время Ольгу жутко клонило в сон. Веки тяжелели, замедляя трезвый разум. Одна ладонь осталась на обнаженном животе, другая сползла на прохладную поверхность постельного белья. Мышцы полностью расслабились. - Оленька...— взяв чёрную футболку, Павел обернулся к жене и заметил, как любимая тихо посапывает. «Спит...» Руки аккуратно сработали в нужном направлении: футболка была одета на расслабленное женское тело. *** С утра Ольга находилась в ванной, а точнее сидела перед унитазом. Утренняя тошнота — это теперь неотъемлемая часть первого триместра её беременности. Мрачные размышления пронзил голос мужа: - Не сиди на холодном кафеле, Оля. — он доносился из кухни, догадываясь о положении Арефьевой. При мысли о том, что Павел готовит что-то вкусное, а она сейчас изнемогает от тошноты, Оля сглотнула поступившую слюну. В желудке заурчало, отчаянно требуя аппетитного завтрака. Умывшись, женщина метнулась на запах еды. - Что тут у нас? — поинтересовалась брюнетка, косясь на личного шеф-повара. - Для тебя чай с лимоном, творог, булочка с изюмом и яблоко. — он демонстративно показал Оле каждый предмет завтрака. - Ты решил на меня выплеснуть всю ударную дозу витаминов? — недовольно фыркнув, она всё же принялась за завтрак, уж слишком она проголодалась за вчерашний вечер. - Да! Если опять будет тошнить выпей воду, Я нарезал туда лимон. Должно стать полегче. — вдруг заявил Рыков. - Откуда тебе известно про лимон? — Арефьева уплетала за обе щеки, не замечая, как быстро она это делает. - Интернет. — Паша указал на заряжающийся телефон. — Оленька, не торопись. — мужская рука отрезаляюще подействовала на брюнетку, дотронувшись до запястья. - Чего? Булку не дам. — с набитым ртом произнесла Ольга. - Ешь-ешь! Я не отбираю. — Рыков от души хохотнул, устраиваясь рядом. В тарелке Павла была гречка с мясом. Чего Оля терпеть не могла. Она вернула взгляд к своему творогу. Прошло несколько минут, прежде чем, Павел заметил, что взгляд жены стал задумчивым. Вязким, как желе. - Оль? О чём задумалась? — недоумевал Павел, стараясь вычислить, что могло бы беспокоить возлюбленную. - Вспоминаю дату зачатия... - Я тебе без всяких подсчётов скажу! 17 ноября. — Рыков многозначно сощурился, впиваясь взглядом в женский образ. Отставив пустую тарелку в сторону, она возмущённо взглянула на Рыкова: - Ты записывал дату овуляции?... - Не совсем. — он ухмыльнулся. — Дату нашего последнего раза. — в глазах плескался бушующий водопад любви и неприкрытой страсти. - Паша! - Ещё несколько дней назад ты съела целое ведёрко мороженого, с учётом того, что сейчас не лето. Это подозрительно. Только сейчас пришло на ум. — как ни в чём не бывало Рыков продолжил свой завтрак. Тишина. - Это получается сейчас я на шестой неделе?! — вслух проговорила Ольга. - Да. Ответ вызвал в глубине глазниц слёзы, грозя, вылиться в неконтролируемый поток плача. Не любившая показывать свою слабость, искренне эмоции, Арефьева поджала губы, склонив голову к чаю, пожелтевшему от сока лимона. - Оля, пожалуйста... тебе нельзя волноваться, Дорогая! Не плачь! — Павел в минуту оказался перед ней на корточках, повернув любимую к себе. Ничего говорить женщина не стала, промолчала. Она прекрасно понимала — поведение меняется, не только тело, но и прежде холодный рассудок пошатнулся в связи с прибытием гормонов — Прогестерон и эстрадиол. Следующая фраза прозвучала неуверенной просьбой — обними меня... Ольга рухнула в объятия мужа, следом потихоньку успокаиваясь. Мысль о том, что же или кто её приводит в безмятежное состояние проявилась через два дня. Навещая Костю, и, выходя из седьмой палаты, женщина залилась слезами. - Боже...— в одной руке она зажала собственные очки, другой же закрывала лицо, что окрасилось в розовый цвет. — Паша...— дрожащим голосом прошептала Оля, наугад направляясь к мужу. Раньше тот чинно восседал на больничной скамейке, ожидая брюнетку. Неуверенный внешний вид Арефьевой нельзя было не заметить. Тем более мужу, который живёт и работает вместе с женой. - Всё плохо? — легко догадался Рыков. Направляясь к Оле, он вытащил из кармана пальто сухие салфетки. - Кулыгин ничего не помнит. Ни-че-го! В воспоминаниях скоропомощника всплыло: знакомый кабинет заведующей, Ольга ненавязчиво поглаживает самого любимого мужчину по голове, даря безоговорочную поддержку, доставая из халата белые платочки. Короткий, но полный нежности поцелуй.... - Олюшка, а ну-ка перестань, ради меня и маленького! — серо-голубой взгляд Рыкова гипнотически воздействовал на женщину. Она медленно кивнула и очень постаралась сглотнуть ком в горле. Затошнило. - Он обязательно всё вспомнит! — уверенно говорил Павел, словно внушая, но жена его уже не слушала, убегая в ближайший туалет. Каблуки отбивали какой-то свой ритм. Рыков спешно последовал за женой.