Недопонимание проходит, приходит понимание.

Итак, Сы Чжуй и остальные не обнаружили никаких следов злобной твари в районе древних захоронений и продолжили поиски в Храме Богини. Кроме погоста, где были похоронены предки жителей Ступней Будды, на горе Дафань также находился Храм Богини. Однако посвящен он был не Будде или Гуаньинь, а так называемой «танцующей богине». Несколько сотен лет назад охотник из Ступней Будды отважился покорить гору Дафань и в одной из пещер обнаружил уникальный камень. Он был примерно три метра высотой и, что самое странное, очень походил на сформировавшуюся естественным путем человеческую фигуру, все четыре конечности которой будто бы застыли в танце. Совсем уже необычным было то, что сквозь камень смутно проступали человеческие черты, словно улыбающееся лицо женщины. Жители Ступней Будды были поражены находкой и решили, что это волшебный камень, вобравший в себя энергию Неба и Земли, и придумали целый ворох легенд о нем. Одни мифы рассказывали о бессмертном, что влюбился в Богиню Девяти Небес и высек ее изображение в камне, чтобы выразить муки своей любви. Узнав об этом, богиня пришла в ярость, и статуя так и осталась незавершенной. Другие же повествовали о Нефритовом императоре и его любимой дочери, которая умерла совсем юной. Предполагалось, что тоска отца по ней отразилась в этой статуе. Как бы то ни было, люди придумали множество мифов и легенд на любой вкус и цвет, так что каждый мог поразиться и раскрыть рот в благоговении. И, как и следовало ожидать, в конце концов жители Ступней Будды сами начали верить в то, что говорили. Кто-то превратил пещеру в храм, а каменный помост — в священный алтарь. Статую нарекли «танцующей богиней», и верующие круглый год текли сюда рекой. Внутри пещера оказалась довольно просторной, по размеру такая же, как храм Эрцзинь, алтарь Богини стоял по центру. На первый взгляд камень действительно напоминал человека — у женщины даже имелась податливая и изящная талия. Но после внимательного осмотра становилось ясно, что сходство весьма и весьма грубое. Однако же статуи, образовавшейся естественным путем и хоть чуточку похожей на человека, было уже достаточно, чтобы большинство простых людей трепетали в священном ужасе. Лань Цзин И поднял и снова опустил Компас Зла, но стрелка по-прежнему не двигалась. На столе для подношений лежал толстый слой пепла от благовоний и беспорядочно валялись свечи. Чаши с фруктами источали сладковатый гнилостный запах. Большинство членов Ордена Гу Су Лань страдали той или иной степенью мизофобии, и Лань Цзин И помахал рукой перед носом, говоря: «Местные говорят, что молитвы в этом храме часто доходят до богини, но тогда почему здесь все в таком запустении? Должны же они хоть иногда приходить и убираться здесь». Сы Чжуй ответил: «Уже семь человек потеряли свои души. Все в Ступнях Будды убеждены, что в ночь грозы с их древнего погоста выбралась свирепая тварь, так что, как ты думаешь, осмелится ли кто из местных подняться на гору? В этот храм больше никто не ходит, поэтому и убираться здесь некому». Снаружи пещеры послышался надменный голос: «Это просто-напросто бестолковый камень, который не-пойми-кто возвел в ранг богини, а у местных хватило ума установить его здесь, курить благовония и преклоняться!» Цзинь Лин, скрестив руки за спиной, вошел внутрь. Время заклятия молчания уже спало, так что он вновь мог открывать свой рот. Но из этого рта по-прежнему не доносилось ничего хорошего. Он взглянул на статую и хмыкнул: «Эти деревенщины, столкнувшись с любой трудностью, сломя голову бегут кланяться Будде или еще кому, вместо того чтобы потратить время с пользой и самим разобраться с проблемами. На свете тысячи и миллионы людей, но и у богов, и у будд хватает своих забот, так что им и дела нет до молитв. Возьмем, к примеру, вот эту слабую и бесславную богиню. Если молитвы в этом храме действительно достигают ее ушей, тогда, пожалуй, я попрошу, чтобы ужасный пожиратель душ с горы Дафань появился прямо передо мной. Ну что, статуя услышала мою молитву?» За Цзинь Лином пришли несколько заклинателей из кланов помельче, и, услышав его, все рассмеялись в знак согласия. Они постепенно продвинулись вглубь, и царившая до этого тишина сменилась шумом и гвалтом, а в храме стало ощутимо теснее. Лань Сы Чжуй молчаливо покачивал головой, бесцельно поглядывая по сторонам. Его взгляд остановился на голове статуи: черты сострадательно улыбающегося женского лица были едва заметны. И все-таки он вдруг уловил нечто знакомое в этой улыбке, словно бы уже где-то видел ее. Где же, где же он мог ее видеть?.. Сы Чжуй чувствовал, что упускает что-то очень важное, потому он устремился к статуе, намереваясь рассмотреть ее лицо поближе. В ту же секунду в него кто-то врезался. Заклинатель, что стоял за ним, вдруг обмяк и беззвучно сполз на пол. Все остальные заволновались, а Лань Цзин И настороженно спросил: «Что с ним случилось?» Сы Чжуй, придерживая меч, наклонился, чтобы осмотреть заклинателя. Дыхание его было глубоким и ровным, словно он просто внезапно уснул. Но, тем не менее, как бы сильно его ни трясли и ни звали по имени, заклинатель не просыпался. Лань Сы Чжуй выпрямился и сказал: «Похоже, что он…» Не успел он закончить предложение, как темная пещера внезапно заполнилась красным светом, будто бы со стен стекали водопады крови. Свечи на столе для подношений и по углам пещеры зажглись сами собой. Почти одновременный шорох пронесся по пещере: заклинатели либо обнажили мечи, либо достали талисманы. В ту же секунду с улицы, словно вихрь, ворвался человек со склянкой алкогольной настойки в руке. Он швырнул бутылку в сторону каменной статуи, и яростные языки пламени заплясали на полу, осветив пещеру так, словно это был день. Вэй У Сянь использовал все содержимое мешочка Цянькунь, отбросил его в сторону и закричал: «Все на улицу! Здесь пожирающая души богиня!» Кто-то удивленно завопил: «Поза богини изменилась!» Раньше у статуи одна нога была оторвана от земли, а обе руки подняты наверх, правая грациозно устремлена к небу. Но сейчас, на фоне полыхающих алых и желтых огней, все ее конечности оказались опущены. Никаких сомнений не было – это определенно не обман зрения! И тут каменная статуя снова подняла одну ногу и сделала шаг из огня! Вэй У Сянь опять завопил: «Бегите! Спасайтесь! Хватит рубить направо и налево! Это не поможет!» Но большинство заклинателей пропустили его слова мимо ушей. Тварь-пожирательница душ, что они так долго пытались найти, наконец, явила им себя сама, так с чего бы они стали упускать такой шанс? Однако сколько бы мечей в нее ни воткнули и сколько бы магических талисманов ни использовали, статуя продолжала идти как в ни чем не бывало. Она была около трех метров роста и в движении напоминала титана, источая поистине гнетущую ауру. Вдруг статуя схватила двух заклинателей и поднесла к лицу. Ее каменный рот, казалось, открылся и тут же закрылся, и мечи заклинателей со звоном упали на землю, а их головы безжизненно повисли. Богиня высосала их души. Поняв, что никакие их атаки не могли навредить статуе, заклинатели, наконец, послушались Вэй У Сяня. Плотный людской поток хлынул на улицу, а затем заклинатели со всех ног бросились врассыпную. Людские лица мелькали перед глазами Вэй У Сяня, и он все больше и больше нервничал: Цзинь Лина нигде не было. Тогда он оседлал осла и рванул было в сторону бамбукового леса, почти сразу же наткнувшись на учеников из клана Лань. Вэй У Сянь обратился к ним: «Дети!» Лань Цзин И ответил: «Кого ты здесь называешь детьми? Ты знаешь, из какого мы Ордена? Думаешь, мы признаем тебя за старшего, только потому, что ты, наконец, умылся?» Вэй У Сянь произнес: «Ладно, ладно, гэгэ. Пошлите сигнал для своего… для Хань Гуан Цзюня!» Ученики согласно закивали и суетливо забегали вокруг, охлопывая себя в поисках сигналов. Сы Чжуй в растерянности сказал: «Мы… мы использовали все сигнальные огни во время той ночи в деревне Мо». Вэй У Сянь был крайне удивлен: «Разве вы после не пополнили запасы?» Обычно сигнальные огни были нужны раз в сто лет. Сы Чжуй, сконфузившись, ответил: «Мы забыли». Вэй У Сянь попытался их напугать: «Как вы можете забывать о таком? Если Хань Гуан Цзюнь узнает об этом, вы очень пожалеете». Лань Цзин И побледнел от ужаса: «Вот и все. На этот раз Хань Гуан Цзюнь точно убьет нас…» Вэй У Сянь подлил масла в огонь: «Точно-точно, он должен наказать вас! Иначе в следующий раз вы опять все забудете». Вдруг в небе взмыл сигнальный огонь. Однако он не походил на другие, взорвавшись в небе показалась эмблема солнца, прямо как те, что принадлежали Цишань Вэнь. Вэй удивился ведь Орден Вэнь давно пал. Но мыслями он вернулся к живой Вэнь Цин, поэтому вопросы отпали. Вернувшись в реальность он заговорил:«Чей это сигнальный огонь?». Сы Чжуй ответил: «Моей сестры, у меня такие же, но их забрала Тётушка Цин.» Вэй У Сянь вспомнил про танцующую Богиню, и запрыгнул на осла. Он поскакал дальше на поиски Цзинь Лина, но Сы Чжуй нагнал его и побежал рядом: «Молодой господин Мо, молодой господин Мо! А как вы узнали, что тварь, пожирающая души, не дух или монстр, а статуя богини?» Вэй У Сянь ответил «Как я узнал? Я увидел». Лань Цзин И прибежал следом за своим товарищем. Теперь они бежали по обе стороны от Вэй У Сяня: «Что ты увидел? Мы тоже много чего видели, и ничего». «Вы увидели, но какие выводы вы сделали из увиденного? Что за существа обитают на древнем погосте?» «Только мертвые души, что еще там может обитать?» «Верно, мертвые. Вот именно поэтому тварь, пожирающая души, не может быть духом или монстром. Все очень просто: гора Дафань кишмя кишит мертвыми душами, и разве монстр или дух не захотел бы полакомиться ими? Конечно захотел бы». На этот раз вопрос задали несколько голосов одновременно: «Почему?» «Знаете, ребятки, мне бы хотелось вот что сказать об Ордене Гу Су Лань…» — терпение Вэй У Сяня лопнуло, — «Почему вас учат всяким занудным вещам, которые требуют простого зазубривания? Зачем запоминать простыни исторических текстов, семейные древа или же этикет общества заклинателей? Вам нужно получать знания, которые можно применить на практике! Например, как можно не понять такую простую вещь? Мертвые души гораздо легче поглотить, чем живые. Физическое тело живого человека играет роль щита, и, если тварь захочет пожрать живую душу, сначала ей придется разрушить этот щит. Возьмем, скажем…» — Вэй У Сянь посмотрел на осла, который бежал, задыхаясь и закатывая глаза, — «К примеру, если у тебя есть два яблока: одно прямо перед тобой, а второе в закрытом ящике, какое ты выберешь? Конечно же, то, что перед тобой. Эта же тварь поглощает только живые души и знает способ их добычи. Она сильна и весьма избирательна в вопросах питания». Лань Цзин И в изумлении воскликнул: «Так вот оно что! Теперь все ясно! Эй, ты что, не сумасшедший?» Сы Чжуй на бегу объяснил: «Мы все думали, что из-за того, что люди начали терять души после грозы и разрушения погоста, это должен был быть злобный дух, вырвавшийся на волю». Вэй У Сянь не согласился: «Нет, не то». «Что не то?» «Порядок событий и связь между ними не те. Скажите мне вот что: что было раньше — сход части горы Дафань или же начало череды потери душ? Что из этого причина, а что — следствие?» Лань Сы Чжуй, не задумываясь, ответил: «Сначала случился сход горы, а затем начали пропадать души. Первое было причиной, а второе – следствием». Вэй У Сянь ответил: «Целиком и полностью неверно. Сначала было положено начало череде потерянных душ – это причина, а затем уже случился сход горы – это следствие! В ту ночь бушевала гроза, и молния уничтожила гроб – держите в голове этот момент. Первым человеком, который потерял душу, стал городской лодырь, которого гроза застала врасплох, и он был вынужден переночевать на горе, а через несколько дней вдруг женился». Лань Цзин И спросил: « Ну и что тут неверно?» Вэй У Сянь ответил: «Здесь все неверно! Откуда вдруг бестолочь и лоботряс, без гроша в кармане, нашел деньги на такую шикарную свадьбу?» Юноши безмолвствовали, пытаясь осознать слова Вэй У Сяня. Но, честно говоря, это получалось у них плохо, потому что Орден Гу Су Лань был одним из тех, кто мог позволить себе не волноваться о таких приземленных вещах, как деньги. Вэй У Сянь продолжал: «Вы осмотрели все мертвые души, что бродят по горе Дафань? Среди них был старик, который умер от удара в голову и похоронен в одеждах тонкой работы, изготовленных из хорошего материала. Его семья явно была богатой и, наверняка, к нему в гроб положили разные погребальные предметы, тоже отличного качества и, как следствие, цены. Молния, среди прочих, разбила и его гроб. Но местные, что пришли перезахоронить останки старика, не смогли найти погребальных предметов – вот и ответ на то, почему лодырь так внезапно разбогател. Он решил жениться именно после ночи, проведенной на горе, а, значит, тогда случилось что-то из ряда вон выходящее. Как вы помните, гроза застала его врасплох, и ему срочно нужно было где-то укрыться. А где на горе Дафань лучше всего спрятаться от ветра и ливня? Конечно же, в Храме Богини. А что делает большинство людей, оказавшись в храме?» Сы Чжуй предположил: «Молятся?» «Верно. Вот и наш лодырь молился о том, о чем обычно молятся люди: денег бы побольше да жену покрасивше, и все в таком духе. Богиня услышала его молитву, наслала молнию на погост и разрушила гроб богатого старика, позволив лодырю завладеть сокровищами. Итак, его желание было исполнено, и богиня пришла к нему в первую брачную ночь и в качестве жертвы себе высосала из него душу!» Лань Цзин И сказал: «Это ведь все только догадки, да?» Вэй У Сянь ответил: «Да, только догадки. Но если мы примем их за правду, то все, что случилось дальше, может быть так же логически обосновано». Сы Чжуй спросил: «А как бы Вы объяснили случай с той девушкой, А-Янь?» Вэй У Сянь произнес: «Отличный вопрос. Вы, наверное, порасспрашивали местных, прежде чем подняться на гору. В то время А-Янь как раз обручилась. А все новоиспеченные невесты желают только одного». Лань Цзин И недоумевал: «И что же это за желание такое?» Вэй У Сянь ответил: «Обычно это что-то вроде «Хочу, чтобы мой жених всю свою жизнь любил только меня одну». Юноши совсем растерялись: «И как же можно исполнить такое желание?» Вэй У Сянь развел руками: «Очень просто. Если ее жених немедленно умрет, технически это можно засчитать за «любить всю жизнь только меня одну». Лань Цзин И, наконец, разобрался, в чем дело, и возбужденно воскликнул: «Ага, ага! Да, да, так значит, выходит, что жениха А-Янь разорвали волки на следующий день после помолвки, потому что накануне она ходила молиться в Храм Богини!» Вэй У Сянь ковал железо, пока горячо: «Сейчас уже неважно, напали ли на него волки или еще кто. Важно вот что: почему из всех потерянных жертв только душа А-Янь вернулась? Чем она отличается от всех остальных несчастных? Ответ прямо перед нами: у нее есть родственник, который тоже потерял душу. Или, если сказать точнее, не просто потерял, а заменил душу А-Янь! Ее отец, кузнец Чжэн, очень любил свою дочь. Увидев, в каком ужасном состоянии она была и, осознавая свое бессилие, кузнец решил бороться с бедой единственным возможным для него способом. Каким же?» На этот раз Сы Чжуй оказался быстрее: «Он мог только довериться воле Небес. Именно поэтому он тоже пошел в Храм Богини и произнес молитву: «Пожалуйста, пусть душа моей дочери А-Янь вернется!» Вэй У Сянь удовлетворенно сказал: «Итак, душа А-Янь вернулась, но взамен ее отец лишился своей. Однако, хотя душа и была теперь у хозяйки, пребывание ее у богини не прошло даром. Душа оказалась повреждена, и девушка, получив ее назад, начала бессознательно подражать танцующим движениям богини и даже улыбаться, как она». Людей, потерявших души, объединяло одно – все они накануне молились перед статуей. И богиня поглощала их души в обмен на исполнение их желаний. Поначалу статуя богини была самым обычным камнем, который немного напоминал человеческую фигуру, но сотни лет беспричинных поклонений и подношений даровали ей некоторые силы. Однако существо вышло жадным и быстро свернуло на скользкую дорожку: оно решило пожирать души, чтобы увеличить свою мощь. Богиня обменивала исполненные желания на души просителей, и со стороны это выглядело честным и не противоречащим морали. Технически получалось, что молящийся жертвовал ей свою душу добровольно. Вот почему стрелки Компасов Зла не двигались, флаги, привлекающие духов, не работали, а магическое оружие и талисманы были бесполезны – тварь, терроризирующая гору Дафань, оказалась не духом, не демоном, не монстром, не призраком — а самой настоящей безымянной богиней, рожденной из сотен лет восхвалений. Поэтому пытаться бороться с ней предметами, которые используют против духов и прочих порождений тьмы, — то же самое, что пытаться потушить костер огнем! Лань Цзин И вдруг громко закричал: «Постой! Но тогда, в храме, когда тот заклинатель лишился души, я не слышал, чтобы кто-то произносил желание!» Сердце Вэй У Сяня пропустило удар, и он резко остановился: «Чью-то душу забрали прямо в храме? Опишите мне все, что случилось до этого, не пропуская ни единой детали». Сы Чжуй быстро, но подробно рассказал, как все было. Когда он дошел до слов Цзинь Лина: «Если молитвы в этом храме действительно достигают ее ушей, тогда, пожалуй, я попрошу, чтобы ужасный пожиратель душ с горы Дафань появился прямо передо мной. Ну что, статуя услышала мою молитву?», Вэй У Сянь воскликнул: «Вот же оно, желание!» Все остальные заклинатели согласились с Цзинь Лином, и богиня посчитала их просьбу за общую молитву. А в тот момент, когда она явила им себя, желание исполнилось. Настало время получать жертвоприношения! Вдруг осел резко затормозил, развернулся и побежал в обратную сторону. Вэй У Сянь опять почти свалился от неожиданности, но на этот раз он крепко вцепился в вожжи. Прямо перед ним послышались звуки чавканья вперемешку с хрустом и прихлебыванием. В кустах бамбука, уткнувшись лицом в землю, на животе ползала исполинская фигура. Заслышав шум, она тут же подняла голову. Их глаза встретились. Сначала лицо богини едва проступало сквозь камень; очертания глаз, носа, рта и ушей лишь слабо угадывались. Но после того как статуя пожрала души нескольких заклинателей за раз, оно преобразилось в лицо улыбающейся женщины, которая сейчас жевала оторванную руку, а с уголков ее рта стекали капли крови. Вся компания последовала примеру осла и рванула в обратную сторону. Сы Чжуй уже ничего не понимал: «Так не должно быть! Старейшина И Лин говорил, что только низкоуровневые твари пожирают плоть, те же, кто выше рангом, предпочитают души!» Вэй У Сянь не смог удержаться от комментария: «Почему вы так слепо почитаете его? Даже его собственные изобретения не всегда работали как надо! Нет правила без исключений. Можете считать это существо ребенком: беззубые младенцы едят только супы и каши, но когда они подрастают и обзаводятся зубами, то, конечно же, хотят пустить их в ход и отведать мяса! Ее мощь возросла многократно, и теперь она жаждет попробовать чего-то новенького!» Богиня-пожирательница душ встала с земли во весь свой огромный рост и радостно принялась танцевать, бешено размахивая руками и ногами. Она казалась очень довольной. Вдруг в воздухе просвистела стрела и пронзила лоб богини насквозь, наконечник ее вышел из каменного затылка. Услышав этот свист, Вэй У Сянь обернулся в его направлении. В небольшом отдалении на пригорке стоял Цзинь Лин, уже готовящийся для следующего выстрела. Он натянул тетиву до предела, и еще одна стрела пронзила богине голову с такой силой, что она была вынуждена сделать несколько шагов назад. Вдруг откуда не возмись закричала молодая Дева Вэй: «А - Лин! Скорее уходит от туда!» Цзинь Лин, полный решимости убить тварь, пропустил ее слова мимо ушей. С сосредоточенным видом он вложил в лук сразу три стрелы. Каменный лоб был поражен уже дважды, но пожирательница душ, казалось, совсем не разозлилась, и, все также расплывшись в улыбке, пошла к Цзинь Лину. Хоть она и двигалась, пританцовывая, скорость ее ужасала, и богиня буквально за несколько мгновений преодолела половину пути. Тут со стороны показались несколько заклинателей и бросились сражаться с ней, путаясь у нее под ногами. В такт каждому гигантскому шагу статуи Цзинь Лин выпускал по стреле, вероятно, намереваясь израсходовать их все, прежде чем вступить с ней в ближний бой при помощи меча. Рука его была тверда, а выстрелы точны, но любое магическое оружие бесполезно против этого исполина! И Цзян Чэн, и Лань Ван Цзи находились в Ступнях Будды, ожидая новостей. Кто знает, когда они, поспешат на помощь и увидели ли они вообще сигнальный огонь. Костер можно потушить только водой. Значит, если магическое оружие не сработало, может быть, поможет темная энергия? Вэй У Сянь ловко вытащил Чень Цин из-за пазухи Вэй Сюань Лянь. Он поднес ее к губам и сделал глубокий вдох. Ее резкий звук, словно стрела, пронзил ночное небо и вознесся к облакам. Это была последняя надежда Вэй У Сяня, но и дела обстояли уже хуже некуда, посему не имело значения, что за существо он призовет. Только бы его сила и жажда убийства оказались достаточными для того, чтобы разорвать пожирающую души богиню на мелкие кусочки! Заслышав флейту, Сы Чжуй в шоке застыл, а Лань Цзин И закрыл уши руками: «Нашел время играть! И звучит просто ужасно!» Подоспевшая Вэнь Цин бросила на Вэй Усяня пронзительный взгляд и улыбнулась. Тем временем, в битве с богиней уже три или четыре заклинателя лишились душ. Тогда Цзинь Лин обнажил свой меч. До статуи оставалось меньше, чем два цзана. Сердце его колотилось как бешеное, кровь прилила к голове, и он подумал: «Если я не снесу ей голову одним махом, то тут же умру. Что ж, победа или смерть!» В ту же секунду со стороны лесов горы Дафань послышался звенящий звук. Звяк, звяк, звяк, звяк. Иногда он ускорялся, иногда замедлялся; иногда останавливался и снова возобновлялся, эхом отражаясь в безмолвных лесах и напоминая звук ударяющихся друг о друга железных цепей, которые тащили по земле. Он все приближался и приближался, становясь все громче и громче. По непонятным причинам этот звук вызвал у людей смутное ощущение угрозы. Даже богиня-пожирательница душ прекратила свой дикий танец. Она подняла руки, тупо вглядываясь в темноту, откуда шел звук. Вэй У Сянь опустил флейту и внимательно посмотрел в том же направлении. Внутри него все больше и больше росло недоброе предчувствие. Но, по крайней мере, эта тварь пришла на его зов, а, значит, будет худо-бедно подчиняться его приказам. Внезапно звук стих, и воцарилась гробовая тишина. Из темноты выступила фигура. Когда заклинатели смогли, наконец, хорошо рассмотреть тело, а, главное, лицо этой твари, то их перекосило от ужаса. Еще секунду назад они сражались с каменным исполином, который мог высосать их души в один присест, и не выказывали ни страха, ни замешательства. Но сейчас их крики были наполнены ужасом, который заклинатели никак не могли скрыть. «…Призрачный Генерал! Это Призрачный Генерал! Это Вэнь Нин! Значит и дочь Старейшины И Лин здесь! Здесь Вэнь Нин и Вэй Сюань Лянь!» Призрачный Генерал имел такую же дурную славу, что и Старейшина И Лин. Чаще всего эти двое появлялись вместе. Титул этот означал тварь, что была правой рукой Вэй Ина, Старейшины И Лин; существом, который помогал извергу в его преступлениях, будоражил ветра и моря, играл роль шакала при тигре, вместе с ним поставил мир на колени; и, что самое главное, лютым мертвецом, обращенным в пепел много лет тому назад – Вэнь Нином!