Чемпионы

На следующее утро Флер проснулась от чудесного ощущения тепла, исходящего от тела Гарри, прижавшегося к ней. Они лежали лицом друг к другу, его голова покоилась на её груди, а руки обхватывали её. Их ноги были сплетены, и Флер чувствовала себя так, словно проиграла в маггловскую игру Твистер. Глядя на его лицо, она отметила отсутствие на нем тревожности, которую он проявлял во сне. Днем он почти всегда был напряжен - либо потому, что по умолчанию нервничал в обществе, либо потому, что что-то важное занимало его мысли, - но сейчас он был совершенно спокоен. Это приятно напомнило ей утро после того, как отец рассказал ему о ее непростом положении. Гарри еще не знал об этом, но фотография, на которой они с Габриель спят на диване, уже стояла на камине дома. Она с нежностью улыбнулась, наблюдая за ним, и не смогла сдержать желание прикоснуться к его волосам. Его прическа, хоть и выглядела как постоянное воплощение хаоса, на самом деле была мягкой, словно шёлк. Ей нравилось касаться его волос. А ему, как выяснилось во время подготовки к свадьбе, нравилось, когда она играла с ними, так что это было удовольствием для них обоих. Жаль только, что в их отношениях ему еще не хватало комфорта, чтобы делать то же самое с ней. Она чувствовала, что со временем это произойдет, но на это потребуется время. Сначала ему нужно было преодолеть многие глубоко укоренившиеся страхи, и, хотелось верить что, визит к целителю разума летом в какой-то степени поможет в этом. Через несколько минут он слегка шевельнулся под ее рукой, и его глаза наконец-то открылись. Она увидела его замешательство: это была его первая ночь с ней в школе, и он был очень удивлен, что оказался здесь. Однако все быстро осознав, на его лице появилась ее любимая улыбка. - Доброе утро, - прошептал он. - Bonjour, - улыбнулась она, целуя его в лоб. Гарри долго смотрел ей в глаза, прежде чем его рука потянулась к её лицу. Кончики его пальцев осторожно коснулись её щеки. В это утреннее время, когда он ещё не совсем проснулся, он был самым уязвимым, каким она его когда-либо видела, и, возможно, ещё увидит. Он ещё не успел возвести свои обычные барьеры, и ничто не могло помешать ему и заставить их выбраться из постели. Он был открыт перед ней, словно книга. - Я мог бы привыкнуть к этому, - тихо прошептал он, его голос все еще звучал сонно. - Я думаю... - Он сделал паузу и тяжело сглотнул. И еще более тихим шепотом добавил: - Мне кажется, я влюбляюсь в тебя. У Флер перехватило дыхание. Это не было легкомысленным признанием, оно исходило прямо из его сердца. Правда, он все еще находился отчасти во сне и едва осознавал, что говорит, но то, что он вообще это сказал, было поразительно. Он был не из тех, кто проявляет эмоции и говорит такие серьезные слова, не имея их в виду. В уголках ее глаз навернулись счастливые слезы, и она тепло улыбнулась ему. - Я тебя тоже люблю, дорогой, - прошептала она в ответ. Флер прильнула к нему и поцеловала его, и по мере того, как он просыпался, это вскоре переросло в нежное и осторожное занятие любовью. Он все еще очень нервничал по поводу физической близости - не проявлял инициативы, и она сомневалась, что попытается проявить ее еще долгое время, - но она принимала то, что он давал. А то, что он давал, было настолько наполнено чувствами, что ей было абсолютно все равно, если бы это никогда не изменилось. После этого они отдыхали, наверное, полчаса, но, к сожалению, сегодня у них были занятия, а предыдущий день они оба пропустили из-за вмешательства Дамблдора в их жизнь. Им нужно было вставать, но ей не хотелось двигаться. Его присутствие было комфортом, к которому она легко привыкла. - Пора, - наконец вздохнул он. - Я бы очень хотел, чтобы нам не нужно было уходить. - Oui, - ответила она хриплым голосом, - но всегда есть вечер, mon amour. Гарри покраснел от такого предложения - его было легко заставить смущаться - и его улыбка порадовала ее. Фоукс снова захотел отправиться с ними, когда они покидали апартаменты Флер, и они привлекли к себе завистливые взгляды, когда проходили сквозь толпу студентов Шармбатона, которые стояли в ожидании своей директрисы. Флер уже давно перестала собираться с ними: простая просьба к Максим - и она вольна приходить и уходить, когда ей заблагорассудится. Она недоумевала, почему остальные не поступили так же. Не успели они войти в Большой зал, как она поняла, что это будет очередное долгое утро. Дамблдор, как всегда, восседал на своем троне, и его ястребиный взгляд устремился на них, как только они вошли. Она знала, что свадьба привлечет его внимание, но это было просто смешно! Он просто не мог оставить Гарри в покое, и его оценивающий взгляд не предвещал ничего хорошего. Но поскольку они ничего не могли с этим поделать, они просто сели за стол и принялись завтракать. Флер скоро поняла, почему Гарри так нравится Фоукс. Феникс был на редкость забавным, и даже просто наблюдать за тем, как он перепрыгивает от тарелки к тарелке и ворует кусочки еды, было настоящим удовольствием. Он никогда не мешал, но и не стеснялся приставать, если ему что-то было нужно. И обычно это что-то было для того, чтобы отвлечь кого-то от своих мыслей или просто вызвать улыбку на его лице, и не имело ничего общего с тем, что он брал. Но она также заметила, что он избегал младшего Уизли, будто чумы. Однако она быстро забыла о нем, когда к ним подошел другой Уизли. После свадьбы гнев исчез из глаз Джинни, а ее ревность была приглушена до приемлемого уровня, но Флер не была уверена, что будет дальше. Присутствие девушки заставляло ее нервничать: не потому, что она боялась ее, а потому, что она не хотела, чтобы ее начавшееся так великолепно утро было испорчено. - Не возражаете, если я присоединюсь к вам? - робко спросила Джинни. Гарри приветливо пожал плечами, что было в его манере. - Конечно, - кивнул он. Вскоре стало ясно, почему она решила присоединиться к ним именно сегодня. Не задумываясь, она посмотрела на феникса, который играл в перетягивание кусочка бекона с Фредом. - Привет, Фоукс, - мягко сказала она с нежной улыбкой. - Давно не виделись, не так ли? Услышав ее голос, Фоукс резко отпустил бекон, заставив Фреда надуться, и подскочил чуть ближе к Джинни. Флер внимательно наблюдала, как он изучает ее: фениксы отлично определяют характер. Никто не знал наверняка, но считалось, что они используют некую форму легилименции и могут чувствовать намерения человека. Наконец, к облегчению Флер, он поприветствовал ее и коснулся протянутой руки. Джинни улыбнулась. - Больше никаких тайных комнат с моим участием, - сказала она ему, протягивая руку и почесывая его шею, - но ты можешь приходить в гости в любое время. Фоукс дружески подтолкнул ее клювом и резко повернулся, чтобы посмотреть на Джорджа, который собирался схватить его за хвостовое перо. Близнецы, как ни странно, прекрасно ладили с огненной птицей; они безжалостно дразнили друг друга, и за этим было очень забавно наблюдать. Она сомневалась, что Дамблдор вообще знал о любви Фоукса к мелким шалостям. Наконец, почувствовав ее внимание к себе, он вернулся к Флер. Она улыбнулась и почесала его под подбородком, как он любил, чем вызвала довольную трель и удивленный взгляд Джинни. Она проигнорировала последний взгляд; хотя ее и раздражало отношение девушки на свадьбе, нельзя было отрицать, что в жизни Гарри, скорее всего, всегда будет хотя бы один Уизли. Не имело смысла делать из нее врага, но девушке нужно было кое-что сделать, если она хотела стать другом. - Тебе весело? - с любопытством спросила она Фоукса. Он выпрямился и кивнул ей, заставив ее усмехнуться. - Я рада, Фоукс, - улыбнулась она. - Ты делаешь многое, чтобы скрасить наше утро. - С ним действительно не заскучаешь. - задумчиво произнес Гарри. - Oui, mon amour, - мягко сказала она, не сводя глаз с феникса, который теперь использовал ее как свой переносной насест. - Я рада, что он решил остаться с нами. - Он остался с вами? - спросила потрясенная Джинни. - Мы не уверены, надолго ли, - пожал плечами Гарри. - Он пошел со мной, когда я вчера вышел из кабинета Дамблдора. Ему было скучно там, с нами ему, наверное, интереснее. Фоукс обернулся и выразительно кивнул. - Лично мне это нравится, - усмехнулся Фред. - Это похоже на один большой розыгрыш директора, - согласился Джордж. - Ты украл его феникса! - захихикали они. Флер ухмыльнулась, полностью соглашаясь с ними, а затем вернулась к своей еде, щедро делясь ею с Фоуксом. То, что феникс предпочитал их компанию, было очевидно. Удивительно, но, хотя Рон явно ревновал по этому поводу, Джинни, похоже, не возражала. Завтрак продолжался достаточно приятно, и Флер быстро узнала, что Гермиона и Джинни подружились, что дало ей хоть какую-то надежду в этом вопросе. Гарри тихо беседовал с Невиллом на какую-то тему, которую она не могла разобрать. Они со Сьюзен ели молча, просто наблюдая, а поскольку близнецы последовали их примеру, стало ясно, что они, скорее всего, что-то задумали. Но как только она подумала, что им удастся спокойно выйти из Зала... - Мистер Поттер, - раздался нежелательный голос Дамблдора откуда-то позади них. - Пожалуйста, зайдите в мой кабинет после завтрака. Гарри повернулся и уставился на него недоуменным взглядом, и Флер сделала то же самое. Трудно было сказать, о чем думает этот человек - он обладал впечатляющим эмоциональным контролем, - но что бы это ни было, она была совершенно уверена, что это не пойдет им на пользу. И, учитывая свои подозрения относительно его мотивов, она решила высказаться, оборвав Гарри как раз в тот момент, когда он открыл рот, чтобы автоматически принять распоряжение. - Это опять о нашем браке, директор Дамблдор? - прямо спросила она, не заботясь о том, чтобы говорить тише. Его глаза, когда он перевёл взгляд на неё, вспыхнули раздражением. Позади него, по проходу, шла МакГонагалл, вероятно, привлечённая их разговором. Она не стала ничего говорить, а остановилась прямо за Дамблдором, вне зоны его видимости. Флер не заметила, что она внимательно прислушивалась к происходящему. - Да, это одна из рассматриваемых тем, - признал Дамблдор, нахмурившись. Флер была лишь слегка удивлена, когда почувствовала его ментальное прощупывание; очевидно, он думал использовать свой ответ в качестве спускового крючка для вызова у нее воспоминаний, которые он искал. К несчастью для него, отец с раннего возраста обучал ее Окклюменции, и она с легким раздражением отбила его попытку прочесть ее мысли. В результате Дамблдор сильно вздрогнул. - И часто используете Легилименцию без согласия? - нахмурилась она. - Я не потерплю подобных вторжений. МакГонагалл побледнела от этого обвинения, и даже Дамблдор немного побледнел, учитывая, что всё произошло публично. Однако, к её разочарованию, он быстро пришёл в себя и изобразил на лице раскаяние. - Мои извинения, мисс Делакур, это... - Мадам Поттер, - перебила она. - И я буду благодарна, если вы будете помнить об этом в будущем. Его гнев на мгновение вышел из-под контроля и четко отразился на его лице, но, как это обычно бывает, он быстро подавил его. - Боюсь, что ваш брак не признан юридически, мисс Делакур, - сказал он, слегка подчеркнув использование ее девичьей фамилии. - Это часть нашего разговора, и ваше присутствие не обязательно. Невозмутимая, Флер вскинула бровь. - Я думаю, ты поймешь, что это вполне законно, Альбус, - сказала она с укором. - И я не спрашивала, нужно ли это. А ставлю перед фактом, что буду присутствовать. - Это встреча с официальными лицами, мисс Делакур, - ответил он. - Ваше присутствие не требуется, и оно не будет разрешено. Флер на мгновение уставилась на него, взвешивая свои возможности. Значит, он попытается использовать против них законодательство? С этим они могут справится. Хотя пыл, излучаемый ее мужем, мог стать проблемой, если бы у него не было времени сначала остыть - старик действительно выводил его из себя, - она могла с этим справиться. Но если это будет юридическая дискуссия, то они собирались разыграть ее по-своему! Она достала свою палочку, заставив Дамблдора нервно дернуться, и наколдовала перо и пергамент. Его глаза сузились, когда она написала короткую записку и свернула ее, после чего повернулась, чтобы отдать ее Фоуксу, который внимательно наблюдал за перепалкой. Феникс не выглядел довольным своим старым товарищем. - Фоукс, - мягко сказала она. - Если ты не против, не мог бы ты отнести это моему отцу и привести его с сюда? Это очень важно. - В этом нет необходимости, Фоукс, - спокойно возразил директор. Флер пришлось подавить смешок, когда феникс повернулся к нему и на мгновение высунул свой маленький розовый язычок. Затем он повернулся обратно, схватил записку в клюв и исчез во вспышке пламени. Лукавая ухмылка, которая на мгновение появилась на лице Гарри, была видна за милю. Очевидно, не желая спорить с ней и, вероятно, не будучи готовым к тому, чтобы иметь дело с последствиями ее записки, Дамблдор снова обратился к Гарри. - Мой кабинет после завтрака, мистер Поттер, - просто сказал он, а затем повернулся и вышел из зала, оставив за собой потрясенную публику. МакГонагалл стояла неподвижно с совершенно ошеломленным выражением лица. Гарри, напротив, уставился в пол, кипя от гнева. Именно о нем она беспокоилась больше всего; все что делал Дамблдор было задумано для того, чтобы его контролировать, и она не собиралась этого допустить. Остальная часть стола была потрясена, все недоверчиво смотрели на нее. Очевидно, они считали ее сумасшедшей за то, что она противостоит так называемому "самому могущественному волшебнику Британии". Для нее же он был не более чем коварным стариком. - Ты чертовски смелая! - вздохнул один из близнецов. На этот раз другому нечего было сказать, и он просто кивнул в знак согласия. Пламя вспыхнуло рядом с МакГонагалл прежде, чем кто-то успел встать на ноги, и Фоукс появился рядом с ней, вместе с Себастьяном Делакуром. Затем феникс направился к Флер, которая протянула ему руку. Как только он приземлился, она нежно погладила его по шее и тихо прошептала слова благодарности за его услуги. Фоукс приподнялся и прижался к ней, вызвав улыбку на ее лице, а затем она спустила его на плечо Сьюзен, испугав девушку. Они с Гарри поднялись, и Флер двинулась чтобы обнять отца. - Спасибо, что пришел, папа, - улыбнулась она. - Возможно, у нас проблемы с директором школы. Он пытается вмешаться в нашу частную жизнь. - Не волнуйся, chérie, - успокаивал он. - Я всегда приду, когда ты позовешь. - Затем он отпустил ее и притянул к себе удивленного, но довольного Гарри. - Мы позаботимся о том, чтобы с тобой ничего не случилось, - заверил он его. Когда он наконец отпустил Гарри, то повернулся к фениксу, который все еще сидел на плече Сьюзен и внимательно наблюдал за ним. - Ты, Фоукс? - спросил он с любопытством. Феникс кивнул головой в знак подтверждения. - Тогда я должен поблагодарить тебя за то, что ты спас 'Арри в прошлом, - улыбнулся он. - И за сегодняшний день тоже. Фоукс издал в ответ радостное щебетание, видимо, решив, что Себастьян ему нравится. Позади них МакГонагалл прочистила горло. - Могу я сопровождать вас, мистер Поттер? - попросила она, нахмурившись. - Я бы хотела знать, в чем дело, поскольку это касается одного из моих студентов. Выражение лица Гарри немного смягчилось - несомненно, этому способствовало нежное прикосновение Флер, - и он поднял на нее глаза и внимательно посмотрел на нее. Флер не слишком много знала о персонале Хогвартса, но из того, что она видела - особенно в свете того, что произошло во время беседы с директором Боунс, - МакГонагалл, по крайней мере, была порядочной, хотя, возможно, несколько наивной женщиной. И Гарри, похоже, был с этим согласен. - Конечно, профессор, - кивнул он через мгновение. - Думаю, вам пора узнать правду. Их аппетит был испорчен из-за недавнего происшествия. Гарри и Флер сделали паузу в еде только для того, чтобы Гарри смог забрать Фоукса. Весь зал снова наблюдал за ними, и это вызывало у Флер дрожь в позвоночнике, но она ничего не могла с этим поделать. То, что Дамблдор устроил публичное представление, было его собственной проблемой, и в конечном итоге это не пошло бы ему на пользу. Она объяснила ситуацию отцу, пока они шли, и он был возмущен тем, что этот человек попытался вторгнуться в ее сознание. Не то чтобы она была с этим не согласна: как и ее отец, она считала, что легилименция - это нарушение личных прав, сродни изнасилованию, если не хуже в некоторых отношениях, и едва ли кому-то нравилось, когда ее использовали против них. Тем не менее, если раньше она считала занятия Окклюменцией пустой тратой времени, то теперь была этому очень рада. И Гарри тоже скоро придется этому научиться. Директор был не один, когда они вошли в его кабинет. Он, конечно же, помпезно восседал за своим столом - она больше не могла считать его величественным, - а в кресле сбоку сидел белобрысый тип. Он был ростом около пяти с половиной футов, худощавый, с резкими чертами лица и жирными каштановыми волосами. Гарри, казалось, не узнал его. - Кажется, я уже говорил, что это не публичное собрание, мистер Поттер, - нахмурился Дамблдор, оглядывая остальных присутствующих в кабинете, и его раздражение снова проявилось. Гарри, который обратил свое внимание на Фоукса, как и в прошлый раз, когда он был в этом кабинете, напрягся, услышав голос директора. Напряжение давило на него, и это было нехорошо: он и так уже слишком много пережил и, скорее всего, сможет выдержать еще столько же, прежде чем сломается. Тем не менее, гнев, который был так очевиден для Флер, не прозвучал в его тихом голосе, когда он ответил. - И я полагаю, что моя жена заявила, что она будет здесь, директор, - просто ответил он. - Если это касается нашего брака, это также и ее дело тоже. На лице Дамблдора мелькнул хмурый взгляд, а его ледяные глаза с затаенным нетерпением просканировали толпу посетителей. - Я должен попросить вас всех уйти, - сказал он властно. - Это частный юридический вопрос, и его нельзя обсуждать в вашем присутствии. - И что же это за дело, Альбус? - спросил ее отец. - Твои попытки удалить отсюда Флер не имеют смысла, а 'Арри имеет право на любое представительство и свидетелей. Старик на мгновение замешкался, когда его взгляд остановился на Себастьяне Делакуре, которого он хорошо знал по Международной конфедерации волшебников. Себастьян Делакур часто присутствовал на этих встречах в качестве одного из представителей Франции и пользовался таким же уважением в Конфедерации, как и у себя на родине. Флер с интересом наблюдала за тем, как Дамблдор пришел к выводу, что ему не удастся легко избежать ответов на вопросы. - Это вопрос относительно законности его недавнего брачного объявления, - сказал он наконец. - Как таковой, он касается только мистера Поттера и его опекунов. - Тогда почему вы вовлечены в это дело, сэр? - резко спросил Гарри. Белобрысый волшебник от чего-то покраснел при этом вопросе, но Дамблдор не дрогнул - Это мой долг - обеспечивать безопасность моих учеников, мистер Поттер, - ответил он покровительственно, глядя на Гарри исподлобья. - При всем уважении, директор, - тихо ответил Гарри, - это все еще не делает мою личную жизнь вашим делом. - Твои опекуны не давали тебе разрешения на свадьбу, Гарри, - устало вздохнул Дамблдор. - Ты знаешь это, и поскольку они не присутствуют, решение этого вопроса ложится на меня. А теперь, пожалуйста, попроси своих друзей удалиться, чтобы мы могли продолжить. - Я уже сказал вам, сэр, - процедил Гарри, уже не в силах полностью скрывать гнев. - Они дали мне разрешение, но это не ваше дело. Вы директор школы, а не мой... - Хватит! - прервал его Дамблдор, на мгновение потеряв контроль над собой. И прежде чем он смог восстановить свои позиции... - Правда, Альбус! - вздохнула МакГонагалл, совершенно потрясенная происходящим. - Мадам Боунс сама председательствовала на церемонии, а она - приверженец закона! - Минерва, - простонал Дамблдор, - ты не понимаешь, что происходит. Пожалуйста, предоставь это мне. - Нет, Альбус, - нахмурилась МакГонагалл. - Вы притесняете моего ученика, директор, и я узнаю, почему! Надолго воцарилась тишина, пока слова МакГонагалл доходили до Дамблдора. Теперь он знал, что его обращение с Гарри привлекло ее внимание, и что она была настороже, что явно нервировало его. Тем временем Флер на мгновение посмотрела на все еще безымянного волшебника - похоже, он потерял нить разговора, предпочитая разглядывать ее, когда думал, что она не смотрит, - и потянулась к руке Гарри, как в знак молчаливой поддержки, так и для собственного успокоения. И тут ее отец снова заговорил, что заставило ее улыбнуться. Она не сомневалась, что он ждал подходящего момента, чтобы сказать свое слово - он был превосходным политиком - и сейчас он нашел его. Ее также заинтересовало, что Гарри немного расслабился, услышав его голос; она посчитала это хорошим знаком в их отношениях. - Вам будет лучше выложить карты на стол, Альбус, - твердо сказал Себастьян. - За исключением профессора МакГонагалл, которую мы пригласили в качестве свидетеля, мы все вовлечены в это дело. Или вы пытаетесь что-то скрыть? Дамблдор повернулся и попытался посмотреть ему в глаза, но попытка окончилась полным провалом; отец Флер занимался политикой очень долгое время. Не так долго, как Дамблдор, правда, но, в отличие от старика, он заслужил свою политическую власть, а не получил ее за победу над Темным магом. И как бывшего Главного аврора и нынешнего искусного политика, его было очень трудно запугать. Это было не соревнование, правда. Наконец Дамблдор сдался. - Очень хорошо, - вздохнул он. - Я вижу, что ты будешь все усложнять, Себастьян. Это Джером Хоу. Он законный представитель мистера Поттера и находится здесь, чтобы проинформировать своего клиента о всей сути его ситуации. Гарри приподнял бровь. - У меня нет законного представителя, профессор, - нахмурился он. По-видимому, приняв эту реплику на свой счет, сей подозрительный тип наконец перестал смотреть на Флер и поднялся на ноги. Поправив свой уродливую коричневую спортивную куртку - это действительно было ужасно - он обратил на Гарри снисходительно-пренебрежительный взор. Флер моргнула; неужели он не имеет ни малейшего представления о том, что совершил ее муж в своей жизни? Сцена была почти смехотворной еще до того, как мужчина заговорил. От Хоу исходила аура труса, и она не сомневалась, что половина учеников третьего курса Шармбатона могла бы напугать этого человека, просто взмахнув палочкой. Очевидно, он понятия не имел, с кем имеет дело... - Директор Дамблдор обратился ко мне за помощью от вашего имени, мистер Поттер, - процедил он. - Похоже, вы не понимаете своего правового положения, и он попросил меня объяснить вам его, а также последствия, если вы будете упорствовать в этом фарсе. Гарри, со своей стороны, закрыл глаза и вздохнул, в результате чего Фоукс наклонился вперед и потерся макушкой головы о его подбородок. Это вызвало легкую улыбку на его лице, хотя и не повлияло на сарказм, прозвучавший в его голосе, когда он отвечал. - О, расскажите мне, - нездорово фыркнул он. Фоукс издал что-то похожее на фырканье, и это вызвало легкую улыбку даже на губах Флер. - Несовершеннолетним запрещено вступать в брак без разрешения родителей или опекунов - промурлыкал мужчина, совершенно не обращая внимания на их мнение о нем. - Так как у вас нет родителей, ваши опекуны должны были дать необходимое разрешение, чего они не сделали, и поэтому ваш брак недействителен. Если будет установлено, что мисс Делакур вступала с вами в сексуальную связь, она будет привлечена к суду по обвинению в изнасиловании несовершеннолетнего. Вы также можете быть привлечены к личной ответственности за ущерб, нанесенный ее семье в связи с ложным утверждением о браке. Флер фыркнула при мысли о том, что ее могут арестовать. Вот это был бы день! Мало того, что в суде это не пройдет - он абсолютно законно был ее мужем, и это можно было доказать как юридически, так и магически, - но это вызовет международный скандал, который закончится совсем не в пользу магической Британии. Они не посмеют. Но все же... - 'Арри неоднократно говорил директору, что разрешение опекунов было получено, - прорычала она. - Какую часть из этого вы не понимаете? - С отвращением покачав головой, она добавила: - Это собрание, пустая трата времени. Но, видимо, этого было недостаточно. - Я не позволю, чтобы одним из моих студентов воспользовались, мисс Делакур, - сурово сказал в ответ Дамблдор. - В ближайшее время мы выдвинем против вас обвинения. Вы даже не должны присутствовать на этом собрании. Гарри и Флер одновременно фыркнули в нездоровом веселье. - Правда, Альбус? - спросил Себастьян, которому было не до смеха. - Желаю тебе удачи в этом. Не думаю, что тебе понравится, когда будет доказано, что ты незаконно обманываешь мою семью и Мальчика-Который-Выжил, но это будут твои похороны. - Себастьян, это неоспоримый факт - уверенно ответил Дамблдор. - Как я уже сказал, опекуны мистера Поттера не давали своего разрешения. Я хорошо знаю Вернона и Петунию, и уверяю вас, что они бы этого не сделали. Три лица зловеще потемнели при этих словах, и Флер не нужна была Легилименция, чтобы понять, что ее отец и Гарри думали о том же, о чем и она. Эти слова указывали на то, что он знал, что происходило в домашней жизни Гарри! Что он намеренно оставил его там, чтобы он пережил жестокое обращение от этих свиней! Сказать, что она была в ярости, значит преуменьшить ее состояние, и ей пришлось сильно зажмуриться, чтобы не трансформироваться и не испепелить ублюдка на месте. Только рука Гарри в ее руке - и тихая песня Фоукса - позволили ей сохранить контроль и не выдать себя. Однако МакГонагалл настороженно смотрела на них; она заметила. К несчастью для него, Дамблдор воспринял их реакцию совершенно неправильно и принял довольный вид. Он не знал... И тогда... - Думаешь знаешь? - опасливо спросил ее отец. - Ты знаешь не так много, как тебе кажется. Ты всегда была слишком самоуверенным. - Невозможно обойти вопрос о разрешении, - самодовольно ответил Дамблдор. - Мне искренне жаль, что до этого дошло, но мистер Поттер может винить только себя. Себастьян долго изучал Дамблдора, а затем... - Прежде всего, Альбус, - медленно произнес он, его голос стал смертельно серьезным, - кто дал тебе разрешение на юридическое представительство 'Арри? - Как я уже сказал, Себастьян, это мой долг... - Я не спрашивал о твоем долге, - прервал он. - Я спросил о законном основании, а твоя должность директора Хогвартса не является законным основанием. Попробуй еще раз. Дамблдор покраснел, и на мгновение воцарилась тишина, потому что он, очевидно, потерял дар речи. Позади Дамблдора, лицо МакГонагалл потеряло цвет, и ее глаза сузились, когда она посмотрела на своего начальника. Она явно была недовольна этим человеком. - Альбус! - шипела она. - Ты не сделал этого! Дамблдор вздохнул. - Уверяю тебя, Минерва, как главный колдун я имею на это право. - Даже главный колдун не может представлять интересы человека вне уголовного дела против него, - возразил Себастьян. - И вы не можете инициировать какие-либо действия от его имени. - Мрачно улыбнувшись, он добавил: - Не забывайте, что я разбираюсь в британском праве, Альбус. Мне пришлось сдать экзамен, чтобы занять свою должность. - Вы ошибаетесь, Себастьян, - слабо сказал Дамблдор. - Нет, не ошибаюсь, как вы прекрасно знаете, - прорычал Себастьян, а затем он выпрямился, посмотрел на Альбуса свысока и прошипел: - В качестве директора по иностранным делам магической Франции я официально уведомляю вас, что вы рискуете получить серьезный дипломатический инцидент. После брака с моей дочерью - который, кстати, признан и во Франции - 'Арри сохраняет двойное гражданство. А мы относимся к безопасности наших граждан очень, очень серьезно! Дамблдор резко побледнел, и его глаза расширились от серьезности только что произнесенных слов. Флер ухмыльнулась, не в силах удержаться от того, чтобы не подколоть его; она не была уверена, какая часть заявления действительно задела его, но подозревала, что это было то, что брак был признан во Франции. Ее отец мог разорвать его на части, и он это знал! МакГонагалл молчала, глядя на эту сцену широко раскрытыми глазами. Наконец Дамблдор достаточно оправился, чтобы предпринять слабую попытку контраргументации. - Чтобы это было правдой, брак должен был состояться во Франции, - напомнил он им. - Что и произошло, - просто ответил Себастьян. - Мадам Боунс поддерживает французские верительные грамоты, Альбус, так же, как я - британские. Низкорослый, смуглый и маслянистый человек в углу наблюдал за перепалкой с чем-то сродни страху. Он почти дрожал. Очевидно, ситуация была ему не по зубам, чему Флер была только рада. По крайней мере, он перестал на нее пялиться... Глаза Дамблдора сузились. - Невозможно, - категорично заявил он. - Уверяю вас, Альбус, это, безусловно, правда! - возразила взбешенная МакГонагалл, к явному шоку Дамблдора. - Я была там, и я могу сказать вам без сомнения, что это произошло во Франции! Все смотрели, как Дамблдор барахтался. Даже если бы у них не было разрешения, у британцев не было возможности выдвинуть обвинения во Франции, если только они не хотели устроить грандиозное публичное представление. Что привело бы к ужасным последствиям... Повисла напряженная тишина, пока Себастьян, наконец, не прочистил горло. - Я считаю, что мы закончили, - сказал он категорично. - Не дави на него, Альбус, иначе ты об этом пожалеешь. 'Арри - моя семья, а я не терплю угроз в адрес своей семьи. - И еще кое-что, - сказал Гарри мягким, угрожающим тоном, который напугал даже Флер. - Я не нанимал мистера Хоу. Надеюсь, вы планируете заплатить ему, директор, потому что я точно не стану. - Но... Гарри остановил надвигающуюся тираду таким взглядом, какого Флер никогда раньше от него не видела. Он был почти вне себя от гнева! Скоро ей придется его успокаивать, и для этого ей, вероятно, понадобится помощь Фоукса. Она знала, что большая часть его гнева все еще сосредоточена на признании Дамблдора в том, что он хорошо знал Дурслей. Это было признание вины наихудшего из возможных видов, учитывая то, что эти люди сделали. Даже Флер злилась из-за этого, но ради мужа она старалась не заострять на этом внимание. К тому же ей сейчас не хотелось отращивать перья... - Послушай его, Альбус, - мягко сказал Себастьян, - потому что я поддержу его всей своей политической мощью. Не испытывай меня. И не досаждай больше 'Арри и Флер ни по этому, ни по любому другому вопросу. С этими словами Себастьян резко поманил Гарри и Флер, и ни один из них не замедлил последовать за ним. Флер не удивилась, увидев МакГонагалл, идущую следом за ними; если судить по выражению ее лица, она только что была очень неприятно удивлена. И тут, как раз когда они поднимались по лестнице, чтобы спуститься по ней, Флер прозрела. - Может быть, нам стоит связаться мадам Боунс, papa, - звонким тоном сказала она. - Ему уже было приказано поддерживать минимальный контакт с 'Арри. К несчастью для нее, она не увидела выражение глубокого ужаса на лице Дамблдора, когда ее слова дошли до него через все еще открытую дверь.