Your voice

После окончания пар, Чан незамедлительно побежал в их закусочную, так как из-за большого количества посетителей матери пришлось выйти на работу, а четыре руки не хватало от слова совсем. Он подбежал к недовольному мужчине, махающему меню и что-то бурчащему в адрес матери, а затем, как бы случайно, наступил ему на ногу. — Добрый вечер, господин. Чего желаете? Он заказал порцию жареной курочки, куксу и соджу. Чан передал заказ матери и пошел дальше обслуживать гостей. Иногда он считал себя полным безумцем, так как ему доставляло удовольствие бегать туда-сюда с заказами, ведь под вечер сумма в кассе обрадует куда больше. — Привет, — Минхо, поздоровавшись с Чаном, подбежал к столику с девушками, а Феликс к пожилой паре. Чан не смог сдержать радостной улыбки. Что-что, а выборе друзей он не ошибся. Даже после большой перепалки они спешили помочь друг другу. Через полчаса закусочная опустела, если не брать в счет Воншика, который решил поужинать, после доставки продуктов. Чан положил ему кучу еды, пожелал приятного аппетита и сел за стол с Минхо и Феликсом, за обе щеки уплетавших курочку госпожи Бан. Взяв ножку, он зажал между зубами и полез за телефон в карман джинсов, почувствовав вибрацию. — Красивая Тетушка?.. — случайно взглянув в телефон Чана, удивленно спросил Феликс, замерев с крылышком во рту. — Это у вас такие ролевые игры? Повернувшись к нему, Чан скорчил рожицу и, вернув взгляд обратно на экран, широко улыбнулся, начав печатать сообщения в ответ. Седжон купила таки велосипед и прислала ему фотографию, решив похвастаться и поделиться новостью. Он любезно предложил свою кандидатуру в качестве учителя, на что она тотчас согласилась, поставив одно условие — Чан перестает называть ее тетушкой. Седжон и взаправду начала чувствовать себя старше своего возраста. — Ага, Ан Седжон и велик, — фыркнул Минхо, вытерев губы салфеткой и взяв еще одну ножку. — Такая эффектная и богатая девушка должна ездить на «Мерседесе», «Феррари», «Бугатти» или на «Туатаре». Вы видели эту малышку? — Минхо мечтательно закатил глаза, но, поняв, что подобное может померещиться лишь во сне, встал из-за стола, подошел к холодильнику и взял банку пива. — Надо запить это горе. — Вы все рассуждаете так, будто она не человек, — устало вздохнув, выпалил Чан. — Серьезно, Седжон ничем не отличается от нас. Деньги? Неужели теперь все думают, что имеют права как-то оскорблять ее? Она виновата, что родилась в такой семье? — Эй, ты чего разорался? — Воншик без приглашения и разрешения сел между Феликсом и Минхо, притащив свой стул. — Что, на богатеев потянуло тебя, сынок? Семья Ан опасные люди, у меня порой сердце замирает, когда я ловлю на себе взгляд председателя. — А вас каким боком коснулась эта семья? — Феликс бросил в тарелку кость и налил себе воды. — Я каждую пятницу доставляю им свежевыжатый апельсиновый сок. Внучка председателя заботится о сотрудниках и обеспечивает их витаминами, — сказал Воншик и попросил помощницу госпожи Бан принести бутылочки соджу. — Ан Седжон непредсказуемая, чаще всего о ее настроении говорит одежда. — Одежда? — выгнув бровь, переспросил Чан. — Дядя Воншик, вы живете у нее под кроватью? Я не хочу слушать этот бред. Эти сплетники в офисе мозги вам промыли. — Я тебе зад надеру сейчас. Между прочим, я помочь хотел, — господин Ким фыркнул и откинулся на спинку стула. — А если говорить честно, то ты не дотягиваешь до ее уровня. Посмотри на себя: футболка обляпана маслом, губы в соусе, шнурки развязаны. За тобой еще нужен глаз да глаз, а Ан Седжон — настоящий мужчина. Об этом, — он подался вперед, сцепив руки в замок и положив их на стол, — у нее есть парень. Так Квон Хери сказала, ее помощница. Я краем уха слышал. — Вы тот еще сплетник, дядя Воншик, — разозлившись на такое заявление в адрес Чана, выплюнул Минхо и сделал глоток пива. — Пусть он и ходит порой в дырявых вещах… — Придурок, это винтаж, «Баленсиага», а ты нихрена не помогаешь, — улыбнувшись, прошептал Феликс и ударил Минхо кулаком в колено. — Он просто хочет сказать, что Чана можно полюбить. У него богатая душа, и многих это подкупает. Если жизнь сейчас складывается так, то завтра или послезавтра всё изменится. И еще, — он улыбнулся еще шире и, не двигая губами, прошептал: — те сумасшедшие пялятся на нас уже десять минут. Чан медленно перевел взгляд на пару за третьим столом, которые из-под меню, наблюдали за ними. В солнцезащитных очках. В помещении. Прищурившись, Чан таки узнал парня и немедля, сначала вытерев рот и руки салфеткой, подошел к ним, надев рубашку, чтобы скрыть масляные пятна. Хёнджин и Дахён тут же уткнулись в меню, которую держали вверх ногами. Чан, уперевшись в стол, наклонился и снял очки с Хёнджина рукой, которая провоняла курицей. Он брезгливо вжался в стул и кинул взгляд на свой аксессуар, думая, какую дезинфекцию им устроить. — Кто вас сюда подослал? — Минхо и Феликс окружили, а Чан сел напротив. — Советую ответить побыстрее. — Ты тот шкет, который сегодня Седжон подвозил, так? — спросил Хёнджин, закинув ногу на бедро. — Нам стало интересно, кто это решил приударить за нашей подругой и уберечь ее от возможного альфонса. Мы и так изо всех сил стараемся выпроводить из ее жизни одного такого. — Слушай, павлин, — Чан усмехнулся, — если у нее такой парень, то это не означает, что и все другие такие. За преследование я и в суд могу подать. Это я еще альфонс? — Что тут происходит? — госпожа Бан, скрестив руки на груди, остановилась у их столика и выгнула бровь. — О, вы же Хван Хёнджин. Такая честь видеть вас здесь. Ваш отец очень помог нам выкупив здание. Прежние хозяева хотели снести его. Передайте мои добрые пожелания ему. — Обязательно сделаю, госпожа… — Бан, — натянув улыбку добавил Чан. — И я не буду лизать тебе зад за это. — Эй, следи за языком! — госпожа Бан дала смачный подзатыльник Чану и извинилась перед Хёнджином несколько раз. — Между прочим он приперся сюда и начал обвинять меня в том, что мне понравилась их подружка только из-за ее состояния. Она другими качествами не обладает, что ли? Думаете, я вижу кошелек с долларами вместо ее красивого и ухоженного лица? — Не кипятись. Просто мы волнуемся. Нынешний парень онни ужасный человек. Мы всего лишь хотим счастья для нее, — устало вздохнув, добавила Дахён и сняла очки. — Мы не имели права вести себя так, но и ты пойми нас. — Я не буду извиняться, но я слежу за каждым твоим шагом, мелкий, — Хёнджин вскочил из-за стола и уже хотел было уйти, но Дахён схватила его за локоть и оскалилась: — Где твои манеры, придурок? Его мать твоего отца боготворила, а ты и к ней уважения проявить не можешь? Быстро извинись и попрощайся нормально, иначе, — Дахён прямо у его глаз согнула два пальца, что Хёнджин вздрогнул, — глаза выколю тебе. Больше не сможешь любоваться собой. Сглотнув, он повернулся к госпоже Бан и, натянув улыбку, глубоко поклонился, извинившись за свое поведение. Чан даже носом не повел, фыркнув на его действия, в то время как мать просила прощения в ответ и предлагала порцию жареной курочки за счет заведения. — Ты его с рук еще начни кормить, — закатив глаза выплюнул Чан и поднялся со стула. — Мисс Марпл недоделанный. — Довольно, Чан. Мальчик всего лишь переживает за свою подругу. Я бы не доверила тебе кошку, ты порой ведешь себя как ребенок! — Мам, мне всего лишь девятнадцать лет! Я юный, проживаю свои самые лучшие и счастливые годы, и я хочу вести себя, как ребенок, радоваться мелочам и жить без забот, пока есть время. Жизнь не останавливается, однако время бежит и я не хочу тратить даже минуту на то, чтобы думать в какой лучше мешок убрать картошку, как сэкономить масло и переживать о том, что какой-то придирчивый гость может устроить бунт. Эта жизнь — бывают взлеты и падения, больно и грустно, порой ты ненавидишь весь мир. Пока не стало слишком поздно, позволь мне насладиться этими прекрасными мгновениями сполна. Обескуражив своей речью мать, Чан быстро покинул закусочную и пошел туда, куда несли его ноги. Иногда она могла надавить на больное, думая, что тем самым делала лучше. Чан ответственен, он переживал за свое будущее, но не хотел смотреть вперед и плыл по течению. Феликс правильно сказал, если сегодня так, то завтра обязательно всё будет по-другому. Возможно, через пару лет Чан станет знаменитым художником, Минхо и Феликс программистами, как мечтали с детства, а не копаться в бумагах, как хотели их родители. Жизнь — непредсказуемая штука. Завернув за угол, Чан зашел в минимаркет и направился к морозильнику с мороженым. Он взял лед со вкусом и в виде арбузной дольки, расплатился на кассе и, выйдя, сел на скамейку с правой стороны. На улице редко проходили люди, что было только на руку, Чан хотел побыть наедине. Однако раздумывать о жизни в одиночку ему не дали.  — Привет, мелочь, — Седжон, кинув сумку на скамейку, упала следом, держа в руках мороженое. — Что-то ты грустный.  — Ты следила за мной? — усмехнувшись, спросил Чан и надкусил мороженое. — Странно, что ты пришла в магазин, который находится именно в том районе, где живу я. Или это может быть простое совпадение? — Да нет, — честно призналась Седжон. — Я приехала в вашу закусочную, но… ты там с мамой… — она не стала продолжать, ведь он и так понял ее. — Знаешь, твои слова меня тронули. В свои девятнадцать я утонула в кипе бумаг и не заметила, как ушла моя юность. Поэтому я полностью поддерживаю твою позицию. Стать взрослыми и взять ответственность не только за себя, но и за всех других мы еще успеем. Наслаждайся пока этой прекрасной жизнью.  Седжон надкусила мороженое и перевела взгляд на детей, которые катались на самокатах. Они выглядели такими счастливыми и беззаботными. В их возрасте Седжон учила английский, испанский и японский языки. Она искренне не понимала, что испытывали дети, катаясь на велосипеде или самокате, разбивая коленки об асфальт. Мать оберегала ее от всего, как ей казалось, плохого, но на самом деле лишила детства. Какому семилетнему ребенку захочется слушать нудные разговоры серьезных дядечек, вместо того, чтобы гулять с друзьями на улице? — Поздравляю, ты внесла инвестиции в свое детство.  Седжон улыбнулась, толкнув его. Они вместе посмотрели на звездное небо и Чан отчего-то рассмеялся. Он вскочил со скамейки и протянул ей руку.  — Хочешь быть счастливой?  — Мне завтра надо уволить несколько сотрудников и посадить на жирный зад нашего конкурента. И если ты сможешь осчастливить меня сейчас, то завтра вечером даже будучи уставшей я буду улыбаться, вспоминая этот день.  — Тогда, — Чан выбросил в урну деревянную палочку, доев мороженое, затем протянул руку Седжон, — идем. Подумав долгие несколько секунд, она таки вложила в его огромную руку ладонь и пошла за ним, не зная, что взбрело в голову звездочки Чана. Сначала он ускорил шаг, а затем и вовсе побежал, беззаботно рассмеявшись. Седжон с восхищением смотрела на него, ведь попросту не понимала, как простой бег мог принести столько радости. Они остановились возле небольшого фонтана, всё еще держась за руки.  Чан подтолкнул ее ближе к фонтану, нехотя опустив руку. Он наклонился вниз и провел рукой по холодной воде, а в следующее мгновение ополоснул лицо Седжон, которая от неожиданности впала в ступор. Она кинула на Чана злой взгляд, говоривший о том, что ей это не особо понравилось, заставив его почувствовать себя неловко. Однако, в тот момент, когда он потерял бдительность, Седжон толкнула его в воду, громко рассмеявшись.  — Вот же же хитрая лиса! — радостно воскликнул Чан и брызнул в нее водой.  Седжон как ребенок брызгала водой в ответ, улыбаясь так искренне и широко, что у нее разболелось всё лицо. А может в этом и было счастье? Седжон забыла, когда в последний раз чувствовала себя так хорошо и такой свободной. Чан вылез из фонтана, услышав строгий голос местного дворника, схватил ее за руку и побежал, не оборачиваясь назад.  — У этого будут последствия? — вскрикнула Седжон.  — Плева-а-ать! — вскинув голову, во весь голос закричал Чан. Они пробежали еще немного и упали на ближайшую скамейку, тяжело дыша. Седжон рассмеялась, вытирая со лба пот с незасохшеми каплями воды и невольно уронила голову на плечо Чана. Но эту мимолетную слабость она быстро уняла и, стерев улыбку, выпрямилась. Скрестила руки на груди, задумавшись над своим поведением, и цокнула, злясь на саму себя.  — Прости, это, наверное, не твое, — усмехнувшись, выпалил Чан. — Я хотел… побыть счастливым вместе с тобой. Подумал, что ты тоже этого хочешь — отвлечься.  — Мне приносит счастье удачная сделка, партнерство с крутыми бизнесами и новые идеи для процветания отеля и универмага.  — Но речь сейчас идет не о твоей работе. Даже в такие прекрасные моменты, когда нужно расслабиться и отдохнуть, ты думаешь о работе.  — Я реалистка, Чан. Зачем мне привыкать к тому, что исчезнет завтра? В последний раз я так себя чувствовала, когда столкнулась с Пак Ёнсаном в торговом центре. С этим чувством я каждый день возвращалась домой, но его растоптали. И я не хочу заново привыкать к нему. Если хочешь быть счастливым вместе с кем-то, то это точно не я.  — Ты несешь глупости. Мы все заслуживаем счастья. А этот твой Ёнсан придурок, который упускает свою любовь, — пробубнил Чан, теребя пуговицу на рубашке.  — Он старше тебя на десять лет. Относись с уважением хотя бы при мне. Я уже выросла, не в том возрасте, чтобы скрывать румянец на щеках и визжать от бабочек в животе. Ёнсан — мой будущий муж. Я знаю тебя пять минут, а через каких-то пять месяцев я тебя забуду, а через пять лет даже имя не вспомню, — Седжон с тяжелым сердцем и комом в горле поднялась со скамейки и встала напротив расстроенного таким заявлением Чана. — Мне не нужен ребенок. Спасибо, что скрасил этот день, правда, я очень благодарна тебе. Но давай на этом закончим… давай закончим, пока не стало слишком поздно.  — Обидно, — шмыгнув носом, Чан встал со скамейки и засунул руки в карманы джинсов, — что ты взяла и зачеркнула всё, не подумав обо мне. Я даже не успел узнать, какой твой любимый цвет, какие фильмы предпочитаешь… раз ты так решила, то я не буду навязываться. Но если судьба даст мне знак — я сделаю нас счастливыми. Пока.  Развернувшись, Чан пошел обратно в закусочную, а Седжон, упав на скамейку, зарылась двумя руками в волосы, окончательно запутавшись.