Venomous / Ядовитые

Небо ночи погружалась в густые, темные тучи, когда Кайнем Корвин и Айвелин Палмер направились к лимузину, припаркованного у входа в холл апартаментов. Автомобиль сверкал, словно обитая черным стеклом скульптура, отражая огни города, как звездные искры в ночи. Водитель услужливо открыл перед ними дверь, и внутри их встретила мягкая, уютная атмосфера салона, освещенная приглушенным золотистым светом. Кайнем, грациозно шагнув внутрь, протянул руку Айвелин, помогая ей сесть рядом. Сиденья, обитые гладкой черной кожей, приятно ласкали её кожу. Воздух наполнял лёгкий аромат сандала и кедра. Когда дверь закрылась, Кайнем слегка наклонился к мини-бару, встроенному в отделение между сиденьями. Его пальцы, длинные и изящные, легко открыли бархатный футляр, в котором лежали несколько тщательно отобранных сигар. Он выбрал одну — изящную, с идеально ровной текстурой, и протянул её Айвелин. — Попробуй, — произнёс он, в его голосе звучал мягкий, но уверенный тон, словно он приглашал её к тайному ритуалу, доступному лишь немногим избранным. Айвелин взяла сигару, слегка ощутив её вес и текстуру. Она поднесла её к губам, и Кайнем, поднеся зажигалку с серебряным корпусом, мягко осветил конец. Медленно вдыхая, она почувствовала, как насыщенный вкус элитного табака начал распространяться по её ощущениям, обволакивая лёгким дымом, который наполнил её чувством элегантного спокойствия и уверенности. Кайнем, наблюдая за её реакцией, слегка улыбнулся, глаза его сверкнули одобрением. Казалось, в этот момент между ними возникла особая связь — тонкая, невидимая нить, соединяющая их не только вкусом элитного табака, но и неким общим, внутренним пониманием той силы, что заключена в их союзе. — Удивительно. Сегодня мы без твоей Энигмы, — начала она, выдыхая дым, когда лимузин выехал на дорогу. — Сегодня она занята более важными делами. — Чем же именно? — Тем, что не будет нам мешать. — Отлично. И так, давай уточним. Чего конкретного ты хочешь видеть от меня? — Ничего. Просто будь собой. — Как раз таки здесь нужно уточнение. — У тебя что, несколько личностей? — Возможно. — Точняк. Ты же пьешь разные таблетки от помутнения разума? — Ты рылся в моих вещах? — возмутилась Айвелин скрестив руки. — Ты была в отключке. Почему бы и нет. Или ты ожидала, что я как истинный джентльмен, не буду этого делать? Так для чего же ты пьешь эти препараты? — Это бананьные антидепрессанты и нейролептики прописанные мне психиатром. — Что у тебя? ПТСР, шизофрения, ОКР, СДВГ, ДРИ? — А тебе все расскажи. Размечтался. — Я же все равно узнаю. Тогда лучше расскажи мне, что вы обсуждали с Вергеной в ее любимом ресторане? — Как обычно, ее любимого пасынка, — с сарказмом ответила Айвелин, — Также, она наняла меня ассистенткой и она хочет чтобы я украла изумруд у Эленерры. — Это так нелогично. — Скорее подозрительно. Наверняка у нее сотни других украшений из высоких ювелирных изделий. — У Вергены свои скелеты в шкафу. — Например? — А тебе все расскажи, — ехидно ухмыльнулся Кайнем в ответ. — Справедливо… — оценила она зеркальный ответ. — Ты так и ни разу не уточнила куда конкретно мы едем. Не боишься, что я увезу тебя далеко в лес? — Было бы романтично. Ну и куда мы едем? — В эксклюзивный клуб «Укус Вэннура». Назван в честь известного вампира жившего в период темных веков. Ван де Волайты возводят свою родословную к нему. — Вампира? — Говорят, он убил тысячи человек в своем замке, устраивал ритуальные оргии включающие в себя убийства и жертвоприношения. Любил вскрывать людей и изучать их внутренности. — Я прям смотрю все то, что ты обожаешь. Жестокость, реки крови. — Так вот, клуб был открыт в 70-ых. Его пик пришелся на 80-ые и нулевые. Сама Вергена тусила там каждую ночь в конце нулевых и в начале 2010-ых. В те года её даже прозвали королевой громких тусовок. — Вау, бурная молодость была у Вергены. В центре Иконвилля, на большом проспекте Артлоуп Авеню, среди шумных огней и беззаботного гомона, расположен ничем не примечательный клуб, где, казалось бы, собирается обычная публика. Однако под его неприметными стенами скрывается совершенно иной мир. За потайной дверью, доступ к которой известен лишь избранным, скрыт клуб для элиты, строго эксклюзивное место, овеянное теориями заговора и слухами. Для него также был построен отдельный скрытый вход для автомобилей через подземелье. Войдя через завесу мрака, пройдя по узкому коридору, украшенному бархатными драпировками и античными зеркалами, посетитель попадает в святилище роскоши и изысканности. Здесь, под звуками тихого джаза и мерцанием хрустальных люстр, раскинулся зал, где царит атмосфера декаданса и утончённой элегантности. Глубокие кожаные кресла, обитые тёмным винным бархатом, манят к себе, предлагая уединение и комфорт. Стены, украшенные золотыми и красными орнаментами, отражают мягкий свет свечей, создавая атмосферу таинственности и интриги. В этом месте разговоры ведутся шёпотом, а улыбки окружены аурой загадки. Мягкие шелковые занавеси скрывают от глаз знатоков, углублённых в философские дискуссии и в таинственные ритуалы, посвящённые только им. Каждый вечер здесь разыгрывается новое театральное представление, где актеры и зрители сливаются в едином вихре страстей и тайн. На столах расставлены изысканные напитки, которые подаются в изящных бокалах, украшенных драгоценными камнями. В воздухе витает аромат редких благовоний, усиливая ощущение пребывания в ином, мистическом мире. С виду этот клуб казался местом, где время теряет своё значение, а реальность отступает перед волшебством ночи, открывая двери в мир, где правит роскошь и тайна. Айвелин уверенно вошла в этот скрытый клуб, сопровождая Кайнема как компаньонка на вечер. Весь ее облик излучал утонченную элегантность и магнетическую привлекательность. Клуб утопал в мягком свете свечей и роскоши, как всегда погружая своих посетителей в атмосферу интриг и тайн. Кайнем шёл, олицетворяя соблазнительную смесь силы и загадочности. Он был облачен в смокинг, который идеально подчеркивал его атлетическую фигуру, которую он активно поддерживал утренними силовыми упражнениями. Глубокий бархатный черный цвет костюма поглощал свет, придавая его облику таинственность и мрачную элегантность. Вместо традиционной рубашки для него выбран тонкий шелковый топ с высоким воротом, украшенный узорами, напоминающими извивающегося скорпиона. На его шее висела массивная золотая цепь, на которой сверкал кулон в форме скорпиона, его глаза были инкрустированы рубинами, сверкающими в полумраке клуба. Манжеты смокинга были отделаны золотыми нитями, создавая впечатление, что клешни скорпиона обвивают его запястья, плавно переходя в длинные, изящные пальцы. Взгляд Кайнема был непреклонен и загадочен, его глаза отражали свет, словно глаза ночного хищника, готового к прыжку. Его движение было плавным и уверенным, как у скорпиона, скрывающего свою силу за грацией. Волосы, уложенные в идеальный беспорядок, добавляли нотку бунтарства в его образ. На спине смокинга был вышит золотой скорпион, его хвост поднимался вдоль позвоночника, заканчиваясь острым жалом на воротнике. Каждый его шаг был наполнен уверенностью и непреклонностью, создавая вокруг него ауру опасности и притяжения. Айвелин и Кайнем, словно две смертельно опасные существа, соединенные незримой нитью, создавали единый, гармоничный образ, полный роскоши, власти и опасной красоты. Кайнем и Айвелин двигались сквозь зал ночного клуба, словно тёмные звёзды, чьё притяжение притягивало к себе взгляды и шепотки. Он, с изысканной сдержанностью, шагал впереди, а она, чуть позади, следовала, как тень, в элегантном танце. Их присутствие было словно холодный ветер, внезапно вторгшийся в уютное тепло вечера — никто не мог игнорировать их приближение. Подойдя к столу, за которым сидели друзья Кайнема — элита Иконвилля, — он мягко и бесшумно остановился, его фигура, как бы вросшая в полумрак помещения, бросала длинную тень. Величественные особы, члены крупных домов, подняли взгляды, и на их лицах отразилась смесь уважения и осторожного любопытства. Кайнем слегка склонил голову в знак приветствия, без слов заявляя о своем присутствии, и за его спокойной уверенностью скрывалась власть, которую он унаследовал и заслужил. Айвелин же, с утонченной грацией, появилась рядом с ним, её шаги были едва слышны, но их магнетизм ощущался всеми. Она встретила взгляд каждого из присутствующих, оставаясь холодной и непроницаемой, но в её глазах играли искорки, дававшие понять, что она здесь не просто как спутница, а как равная среди равных. Их аура властвовала над пространством, наполняя его напряжением и тайной, заставляя всех вокруг почувствовать, что вечер только начинается, и он обещает быть незабываемым. Когда Кайнем и Айвелин подошли к столу, разговоры, как по команде, стихли. Члены крупных домов Иконвилля — наследники древних родов, на чьих плечах покоились судьбы многих, — подняли свои взгляды, приветствуя его с лёгким кивком и уважительными улыбками. В воздухе витало нечто неизречённое, тонкая грань между дружелюбием и осмотрительностью, с которой сильные мира сего встречают равных себе. Кайнем, выдержав короткую паузу, чуть повернулся к Айвелин, собираясь представить её под именем, которое должно было скрыть её настоящую личность: — Позвольте представить вам Татья… Но прежде чем он успел закончить, Айвелин плавно и без лишнего движения прервала его. Её голос прозвучал тихо, но с такой уверенностью, что все, кто сидел за столом, мгновенно обратили на неё внимание: — Айвелин Палмер. Звучание её настоящего имени разлилось по залу, словно раскат грома после долгого затишья. Это имя, наполненное силой и загадкой, пробудило скрытый интерес и едва заметное напряжение в глазах присутствующих, в особенности у нежданно присутствующей Тауриэль. Внезапность её откровения ошеломила и заинтриговала Кайнема, превращая её в тот самый загадочный элемент, что способен изменять ход любого события. Кайнем мельком взглянул на неё, его выражение оставалось спокойным, но в глубине глаз мелькнуло одобрение и скрытая улыбка. Он знал, что Айвелин — та, кто не играет по чужим правилам, и её смелость лишь усиливала её очарование. В этот момент Айвелин доказала, что она не просто спутница, но полноправный игрок в этом мире теней и интриг. Вот они, все прекрасные, слева направо. Видя их издалека, приближаясь к их столу все ближе и ближе, Айвелин разглядела лица сидящих и узнала каждого. Она знала о них всё, что они со Скотти сумели нарыть. Но самое любопытное и неожиданное то, что в этой компании присутствовала Тауриэль Уонсон, сидя рядом со своим бойфрендом. Прежде, она не упомянула и слова, что будет находиться этой ночью в кругу друзей Вэллариона. Вэлларион Непом был человеком, чья жизнь представляла собой воплощение аскетизма и строгой самодисциплины, что резко выделяло его на фоне шумного и расточительного мира, в котором вращались его сверстники. Его внутренний девиз — «экономика должна быть экономной» — был не просто словами, а основополагающим принципом, определяющим каждое его решение и действие. Эта философия стала основой его успешной карьеры в качестве инвестора и предпринимателя, где он неизменно придерживался строгой экономии и рационального подхода к ресурсам. Среди знакомых и коллег Вэлларион был известен своей непритязательностью в быту и одежде. Он часто появлялся на встречах в одной и той же скромной, но качественной одежде, которая подчеркивала его утонченное, но практичное отношение к жизни. Для него одежда была лишь необходимостью, а не способом выделиться. Даже на самых роскошных светских вечеринках, где другие соревновались в экстравагантности и стиле, Вэлларион оставался верен себе, предпочитая простые, сдержанные костюмы без излишних украшений и броских деталей. Его скромность, сдержанность и отсутствие тяги к роскоши вызывали у одних удивление, у других — восхищение. Несмотря на этот аскетизм, еще в юности Вэлларион сумел завоевать сердце Тауриэль Уонсон, известной в те годы своей непокорностью и бунтарским духом. В нем она увидела что-то, что привлекло её больше, чем блеск и мишура, окружающие многих мужчин из её круга. Возможно, это была его сила характера и внутренняя уверенность, выраженная в способности стоять на своем, не поддаваясь давлению общества. Или, возможно, её пленила его умение находить гармонию в простоте, создавать из небольшого — великое, что так резонировало с её собственным стремлением к независимости и самоопределению. Однако в один грустный день, Тауриэль сбегает из дома и улетает в штаты, никому об этом не сообщив. Когда спустя пару лет, Тауриэль вернулась в город, на одним из светских вечеров они встретились вновь. Казалось, их чувства были такими же, как много лет назад. Вэлларион признался, что его сердце было разбито, но он продолжал любить ее. На этот раз они решили воссоединиться и уже попробовать поработать над отношениями в более зрелом и опытном возрасте. Вэлларион был наставником для многих, включая Кайнема Корвина, которому он помогал делать первые шаги в мире инвестиций. Но даже в этой роли он оставался верен своим принципам, обучая не только искусству управления капиталом, но и важности самодисциплины, экономии и внимательного отношения к деталям. Он был редким человеком в своем мире — тем, кто сумел сохранить верность себе и своим принципам, не смотря на давление внешнего мира. Его жизнь была свидетельством того, что истинная сила и величие заключаются не в том, чтобы иметь всё, а в том, чтобы уметь управлять тем, что у тебя есть, с мудростью и достоинством. Стиль одежды Вэллариона Непома отличался суровой простотой и функциональностью, отражая его аскетические принципы и строгость характера. Он предпочитал тёмные оттенки — глубокий серый, чёрный и тёмно-синий, — которые подчёркивали его сдержанность и отсутствие стремления к показному блеску. Основу его гардероба составляли классические костюмы, лишённые каких-либо украшений или вычурных деталей. Часто это были строгие, но идеально скроенные пиджаки из плотной шерсти или твида, которые он носил с такими же однотонными брюками. Вэлларион не гнался за модными трендами и предпочитал носить одну и ту же одежду долгое время, придавая значение качеству и долговечности тканей. Его рубашки, как правило, были простыми и однотонными — белые, серые или светло-голубые, — без броских узоров или контрастных деталей. Он никогда не позволял себе ярких аксессуаров или модных экспериментов. Галстуки, если он их надевал, были исключительно тёмных цветов, часто однотонные и всегда строго завязанные. Обувь Вэллариона, как и всё остальное, была лишена излишеств. Классические чёрные оксфорды или дерби, без блеска и показной дороговизны, но с безупречно отполированной кожей, служили ему верой и правдой многие годы. В этом сдержанном, почти аскетическом стиле, проявлялось его внутреннее кредо: всё, что не связано с целью, не заслуживает внимания. Он никогда не гнался за внешним лоском, предпочитая простоту и функциональность, которые отражали его экономичность во всём, даже в выборе одежды. Вэлларион, несмотря на свою любовь к утонченной роскоши, с трудом сдержал неодобрительную гримасу при виде вычурного скорпионового образа Кайнема. Он ценил элегантность и силу, но для него этот наряд выглядел слишком театральным, словно переигрывающим свою символику. «Скорпион… Интересно, но слишком навязчиво,» — подумал он. В его глазах проскользнуло легкое разочарование. Для Вэллариона важны были тонкие, едва уловимые акценты, а не броская демонстрация. Этот образ казался ему чрезмерным, словно пытался кричать о том, что и так должно было быть очевидно. «Хотя, кому как,» — размышлял Вэлларион. Он понимал, что Кайнему это могло действительно понравиться, ведь тот не боялся выделяться. Но для него самого такой наряд был бы слишком громким и кричащим, не вписывающимся в его собственное понимание стиля и вкуса. Несмотря на то что Тауриэль всё ещё держит обиду на Айвелин, она не могла не признать, насколько великолепно подруга выглядит в новом образе. Её взгляд скользнул по каждой детали — от гладкого платья, облегающего фигуру Айвелин, до эффектных аксессуаров, подчёркивающих её стиль. Глубоко внутри Тауриэль почувствовала лёгкий укол зависти и раздражения, что Айвелин вновь смогла привлечь к себе внимание. Тем не менее, восхищение и обида переплелись в её мыслях, создавая сложное чувство, которое она старалась скрыть за непроницаемым выражением лица. Её глаза заблестели восхищением, когда она увидела, как элегантно её подруга смогла соединить в своем наряде символику змеи и современный стиль. Айвелин выглядела великолепно — загадочной, но уверенной в себе, словно воплощение самой сущности силы и опасной красоты. «Это настоящее произведение искусства,» — подумала Тауриэль, внимательно разглядывая каждую деталь наряда. Она особенно оценила, как Айвелин смогла подчеркнуть свою природную грацию и таинственность, не теряя при этом ни капли своей женственности. «Она выглядит, как королева ночи, готовая завладеть вниманием всех вокруг,» — мелькнула мысль у Тауриэль, и она не могла сдержать улыбку. Образ Айвелин идеально соответствовал её харизме и статусу, придавая ей ореол неприступности и изысканности. Тауриэль предполагала, что этот вечер станет для её подруги настоящим триумфом. Эвлл Грантум, последний из детей, рожденных от пятой матери в длинной череде женщин, которые проходили через жизнь его отца, сидел за покерным столом, словно олицетворение вырождающей роскоши. Он кокетно улыбнулся и подмигнул Айвелин. Его отец, магнат и патриарх семьи Грантумов, известный своей беспощадной сменой любовниц, менял женщин так же легко, как сменяют перчатки. Эвлл, последовав примеру своего отца, превратил этот образ жизни в искусство. Сейчас рядом с ним сидели две молодые и безупречно красивые девушки, одетые в облегающие платья, которые подчеркивали их изящные фигуры. Они выглядели словно аксессуары, дополняющие его образ избалованного наследника. Среди нынешнего поколения семейства Грантумов выделялись лишь несколько личностей, способных поддержать реноме своего рода. Вэлл Грантум, талантливый дизайнер, и Вэтт Грантум, архитектор с безупречным вкусом, оба достигли успеха в своих областях, став лицами, на которых гордо взирал бы любой другой клан. Эвлл, однако, пошел по другой дорожке. Вместо того чтобы следовать по пути своих успешных родственников, он предпочел роскошь праздной и разгульной жизни. Его попытки заняться бизнесом после окончания университета завершились катастрофой. Не обладая ни предпринимательским талантом, ни глубокими знаниями, Эвлл стремительно «обжегся» на первых же шагах в деловом мире. Этот опыт оставил на его душе неизгладимый шрам, после которого он окончательно решил отказаться от амбиций. Отныне Эвлл Грантум жил исключительно для себя, наслаждаясь благами, которые достались ему по наследству. Он не вкладывал свои ресурсы в инвестиции, не занимался благотворительностью, предпочитая удовольствия и развлечения работе и ответственности. Его жизнь была нескончаемым потоком роскошных вечеринок, красивых женщин и дорогих удовольствий, которые заполняли каждый его день. Эвлл принял решение, что раз он не может стать великим, как его родственники, то он будет наслаждаться тем, что у него есть, с максимальной отдачей. Об Инаре Мистглорисе Айвелин знала меньше всего, информации о нем получилось найти не так уж и много. Можно было бы нарыть чуть глубже, но он был не настолько важной фигуре в большой игре домов Иконвилля, чтобы тратить на него время. Разве что, он был одним из малочисленных потомков погибшего в расстреле Вергендра Мистглориса, родившийся спустя около десяти лет после этого события. А его крестной матерью была сама Эленерра Ван де Волайт. Он сидел в этой компании без спутницы и был самым юным из сидящих на этом столе. В этом клубе, где каждая деталь кричала о роскоши, напитки, выбранные игроками за покерным столом, соответствовали их статусу и вкусам. Кайнем заказал бутылку редкого французского коньяка **Louis XIII de Rémy Martin**, который славится своей сложной палитрой ароматов и глубиной вкуса. Этот коньяк, выдержанный более ста лет, подавался в хрустальном бокале, украшенном золотым ободком, и излучал ароматы меда, цветов и специй, обволакивая каждого глотка мягкостью и теплом. Айвелин, предпочитая что-то более изысканное и женственное, выбрала бокал шампанского **Dom Pérignon Rosé Vintage**, которое отличалось насыщенным розовым цветом и игривыми пузырьками. Напиток, налитый в тонкий бокал с длинной ножкой, источал ароматы свежих ягод и цветов, создавая идеальный баланс между свежестью и элегантностью. Вэлларион, демонстрируя свою силу и статус, выбрал стакан шотландского односолодового виски **Macallan 50 Years Old**, выдержанного полвека в дубовых бочках. Этот виски, подаваемый в тяжелом кристальном стакане, отличался глубокими оттенками орехов, шоколада и сухофруктов, завершающимися длительным согревающим послевкусием. Инар, известный своей изобретательностью и вкусом к жизни, остановил выбор на коктейле **Old Fashioned**, приготовленном с использованием редкого бурбона **Pappy Van Winkle’s Family Reserve 23 Year Old**. Этот коктейль, подаваемый со льдом и украшенный апельсиновой цедрой, сочетал в себе сладость, горечь и крепость, подчеркивая хитрость и многогранность своего владельца. Эвлл, предпочитая изысканность и простоту, заказал бокал французского вина **Château Lafite Rothschild, 1982**. Вино, налитое в изящный бокал, источало ароматы черной смородины, кожи и табака, придавая его обладателю налет аристократичности и вкуса к жизни. Тауриэль, демонстрируя свою аристократичность и утонченность, выбрала бокал белого вина **Château d'Yquem, 2001**. Этот десертный напиток, налитый в элегантный бокал, отличался золотистым цветом и насыщенными нотами меда, абрикоса и ванили, создавая ощущение утонченности и изысканности. Каждый из этих напитков отражал характер и статус своего обладателя, добавляя еще больше шарма и загадочности к их вечерней встрече. Кайнем, непринуждённо рассказывал о последних успехах своей инвестиционной компании. Он делился новыми приобретениями, планами по экспансии и возможностями, которые открылись перед ним. Его голос был спокоен и уверен, но в каждом слове сквозила жажда власти и контроля, что привлекало к его речи всё внимание собравшихся. Вэлларион, сидящий рядом, внимательно слушал, кивая в такт словам Кайнема. Когда тот закончил, он взял слово, плавно переводя разговор на свои предпринимательские планы. Вэлларион говорил о новых проектах и инновациях, которые он намеревался внедрить в своих компаниях. Его слова звучали вдохновенно и амбициозно, но в каждом предложении читалась глубокая продуманность и расчётливость. Инар и Эвлл, сидящие напротив, прислушивались к разговору с явным интересом. Инар, слегка склонив голову, обсуждал с Кайнем, куда движется национальный холдинг X-Crown. Их разговор был наполнен аналитикой, касающейся будущих инвестиций и слияний. Оба были сосредоточены и серьёзны, обсуждая последние новости из мира бизнеса и технологий. Тауриэль, откинувшись на спинку кресла, с нежностью взглянула на Вэллариона, который, в свою очередь, ответил ей лёгкой улыбкой. Она затронула тему их отношений, нежно касаясь руки Вэллариона, и рассказывала о том, как они провели последние выходные вдвоём, далеко от деловых забот и суеты. Её голос был мягким и тёплым, создавая ощущение уюта даже в этом шумном клубе. И всё же Айвелин, заметив, как внимание постепенно угасает, решила внести в разговор новую нотку. Её глаза блеснули, и она незаметно сменила тему на загадочную и захватывающую историю о тайной сокровищнице Мистглорисов, которая десятилетиями оставается ненайденной. Легенды об этом месте ходили в узких кругах, и Айвелин, с лёгким озорством в голосе, поведала друзьям несколько загадочных теорий, о том, где она может находиться. Разговор быстро перешёл от бизнеса и личных дел к обсуждению неразгаданных тайн и поисков. Компания погрузилась в обсуждение того, какие подсказки могли бы привести к сокровищнице, и возможно ли, что кто-то из них уже приближается к её разгадке. Атмосфера вокруг стола стала более оживлённой, в каждом слове звучала интрига, и все с интересом слушали Айвелин, которая, казалось, знала больше, чем говорила, проявляя свои коммуникационные навыки и красноречие языка во всей красе. Она не терялась среди незнакомых людей, особенно когда это высшие сливки общества. Даже надменный Вэлларион внимательно и с интересом слушал пленительную речь девушки. Вип-зона, скрытая за тяжелыми бархатными занавесями, была освещена хрустальными люстрами. Здесь, за массивным дубовым столом, собрались игроки. На столе лежали колоды карт, рядом стояли бокалы с изысканными напитками. Участники игры были погружены в напряженную атмосферу, где каждый ход мог стать решающим. Кайнем Корвин, облаченный в темный костюм, грациозно сидел за столом, внимательно разглядывая свои карты. Рядом с ним расположилась Айвелин, ее взгляд скользил по лицам игроков, мгновенно улавливая мельчайшие эмоции. Вэлларион Непом, крупный мужчина с проницательными глазами, держал свои карты с таким спокойствием, что его намерения оставались загадкой для всех. Инар Мистглорис, известный своей хитростью и ловкостью, покачивался на стуле, его взгляд был сосредоточен на игре. Эвлл Грантум, с выражением спокойного достоинства, разложил свои фишки перед собой, словно уже предчувствовал победу. А рядом с Вэлларионом сидела его невеста, аристократка Тауриэль Уонсон, в тайне близкая подруга Айвелин. Тауриэль, казалось, нарочно не смотрела в сторону подруги, её лицо выражало ледяное безразличие, но в глубине глаз скрывалось нечто большее. Игра началась. Первый ход делал Кайнем. Он осторожно сбросил две карты и заменил их на новые, затем бросил несколько фишек в центр стола, увеличивая ставку. Его лицо оставалось непроницаемым, но Айвелин заметила легкую искру в его глазах. Вэлларион, не дрогнув, принял вызов, добавив свои фишки. Инар, усмехнувшись, сделал небольшой рейз, проверяя нервы противников. Эвлл, напротив, казалось, играл спокойно, словно уверен в своей победе. Айвелин наблюдала за Тауриэль, её напряжение скрывалось за безупречной маской. Айвелин чувствовала, что её подруга знала больше, чем показывала. Когда настала очередь Тауриэль, она подняла взгляд, впервые встретившись с глазами Айвелин. Этот миг длился всего мгновение, но Айвелин поняла: Тауриэль здесь не просто так. Игроки продолжали делать ставки, блефуя и угадывая намерения друг друга. Каждый ход становился все более рискованным, ставки росли. Айвелин чувствовала, как накал страстей вокруг стола усиливается. В конечном итоге игра подошла к кульминации. Кайнем сделал решающий ход, его уверенность была неоспорима. Вэлларион взглянул на свои карты, затем на противников и, помедлив, сбросил карты. Инар, не скрывая разочарования, последовал его примеру. Эвлл, после короткого раздумья, сделал то же самое. Тауриэль, однако, осталась в игре. Она подняла взгляд на Айвелин, затем на Кайнема и, с ледяным спокойствием, показала свои карты. В этот момент все замерли, ожидая развязки. Кайнем медленно положил свои карты на стол, открывая комбинацию. Айвелин затаила дыхание, наблюдая за Тауриэль. Её подруга, с легкой улыбкой, показала свои карты. Кайнем проиграл. В этой тихой драме, разворачивающейся за покерным столом, каждый игрок показал свое истинное лицо. Игра закончилась, но интриги и тайны, которые скрывали эти лица, остались, готовые раскрыться в другой раз. — Я отойду припудрить носик. — сказала Айвелин и начала вставать со стола. — Позволь составить тебе компанию, Айвелин! — добавила Тауриэль и пошла вместе с ней. Кайнем посмотрел на них двоих и его начали посещать некие мысли. Эвлл и Инар решили покурить на свежем воздухе снаружи клуба. В клубе светопредставление достигло своего апогея: лазерные лучи разрезали воздух, разноцветные вспышки перемежались с громкими басами музыки, заставляя пол вибрировать под ногами. Толпа танцевала в едином порыве, сплошная масса тел, поглощенная ритмом, словно единый живой организм. Айвелин шла по краю краю танцпола, отстраненно наблюдая за происходящим. Её взгляд скользил по фигурам танцующих, как вдруг что-то насторожило её, заставив сердце забиться быстрее. Среди людей, растворённых в танце, она заметила нечто, резко выделяющееся на фоне безумного веселья. В глубине толпы мелькнула фигура — тёмная, неподвижная, словно затерянный осколок тьмы в этом море света. В этот момент её глаза столкнулись с глазами, скрытыми за гладкой, безликой маской. Незнакомец в маске стоял прямо среди танцующих, совершенно неподвижный, словно тень, которая решила проявить себя. Контуры его фигуры были смутными, но в той позе, с которой он смотрел на неё, Айвелин почувствовала угрозу и холодный расчет. Она знала этого человека, знала его присутствие, как догадывается зверь о присутствии хищника. Это был тот самый преследователь, который не давал ей покоя, человек, чьё появление всегда несло с собой предчувствие чего-то тёмного. Танцующие вокруг них люди не обращали внимания на стоящую статую в маске, не замечали этого чуждого элемент в их весёлом и беспечном мире. Но Айвелин знала, что каждый шаг этого человека — это ход в сложной игре, где ставки слишком высоки. Внутренний голос подсказывал ей, что в этот раз преследователь не просто наблюдает, он уже сделал свой ход. И прежде чем она успела что-либо предпринять, незнакомец медленно растворился в толпе, исчезая так же внезапно, как и появился, оставив после себя ощущение ледяного холода на её коже и ещё одну загадку, которую ей предстоит разгадать. — Ну и что происходит? — спросила Айвелин у Тауриэль в женской уборной. — Ничего. Просто решила действовать в твоем стиле. Лгать, скрывать, недоговаривать, использовать преданных друзей как марионеток. — О чем вообще речь? Я никогда не лгала тебе. — Но я же вижу, что ты скрываешь от меня многое. Скотти вообще работает с тобой вслепую. Он же ведь абсолютно ничего не знает? Ради чего он находится в этом городе? — Таури, пойми, я забочусь о твоей же безопасности. Я не хочу вмешивать тебя в это грязное дело. — Детка, ты уже меня вмешала. Ты не можешь пользоваться дружбой и связями направо и налево, думая, что управляешь пешками. Поверь, я тебе доверяю, чтобы ты не задумала, но я хочу быть в курсе дела. — Хорошо, Таури. Я тебя поняла. Как встретимся в квартире, ты узнаешь все. Обещаю. Хорошо? — Заметано, Айви. Ну как тебе мой Вэлларион? — Элегантен, серьезен, истинный интеллигент. Я не сомневалась в твоем вкусе. — Благодарю, дорогуша. Ну ладно, обсудим все позже. Нам пора возвращаться. — Ты пока иди. Мне действительно нужно припудрить носик. — улыбнулась Айвелин. Айвелин, скрывшись в полумраке дамской комнаты, приводила в порядок свой макияж, когда снаружи неожиданно раздался грохот, разрывающий привычный ритм ночи. Звуки смеха и музыки мгновенно сменились паникой и хаосом. Стекло зеркал задрожало от резких выстрелов, разлетавшихся эхом по всему залу. В главном зале, где ещё минуту назад царил праздничный дух, теперь развернулся настоящий ад. Люди кинулись врассыпную, разбивая бокалы и опрокидывая столы, в попытках укрыться от внезапного огня. Громкий хруст стекла — пуля разбила бокал прямо перед носом Тауриэль. Вэлларион, мгновенно оценив ситуацию, вскочил со своего места и прикрыл стол, за которым сидели остальные, перевернув его в импровизированный барьер. Кайнем же двигался с хищной грацией, его глаза, сверкавшие в полумраке, теперь были сосредоточены и хладнокровны. Весь его образ — смокинг, скорпионовый узор, золото — всё это лишь подчёркивало его холодную, контролируемую ярость. Он скользил между столами, уходя от пуль, как будто предугадывая их траекторию, его движение было почти нереальным — словно ночной хищник, атакующий в тени. В тот момент, когда хаос достиг пика, двери дамской комнаты распахнулись, и из тени появилась Айвелин, её лицо всё ещё спокойное, но в глазах светилось понимание того, что она попала в самую гущу событий. Её руки инстинктивно потянулись к аксессуарам, спрятанным в складках её наряда — маленьким, но смертоносным кинжалам, украшенным рубинами, которые на первый взгляд выглядели как украшения. Её шаги были мягкими, но уверенными, она направилась к ближайшему укрытию, не отводя взгляда от друзей, вовлечённых в бой. Укрывшись за колонной, она бросила быстрый взгляд на Тауриэль, которая, несмотря на только что пережитый шок, уже подготовилась к атаке. Айвелин прижалась к стене, её дыхание было ровным, в голове уже выстраивался план действий. В то время как Вэлларион и Кайнем контролировали ситуацию, отвечая на огонь с точностью профессионалов, Айвелин знала, что её время действовать наступит в следующую секунду. Вдруг один из стрелков заметил её и направил оружие прямо в её сторону. Не задумываясь, Айвелин бросилась вперёд, её движение было быстрым, как удар змеи. Она резко выбросила руку, кинжал со свистом прорезал воздух, точно вонзаясь в грудь нападавшего. Его тело рухнуло на пол, издав глухой стук. Пока Айвелин избавлялась от одного противника, Кайнем перевёл взгляд на неё, в его глазах мелькнуло одобрение. Он успел прикрыть её от очередной волны выстрелов, его движения были настолько быстрыми и ловкими, что казались частью какого-то танца. — Осторожнее, Айвелин, — сказал он, бросая ей короткий, но многозначительный взгляд. — Всегда, — ответила она, с лёгкой улыбкой на губах, отразившей её полную уверенность. Она уже выбрала свою следующую цель, её глаза сверкали холодной решимостью. Грохот выстрелов и крики разлетались по всему клубу, превращая этот тихий уголок роскоши и развлечений в настоящий хаос. Столы были перевернуты, осколки стекла разлетались по полу, а в воздухе витал запах пороха и адреналина. Кайнем и Вэлларион, укрывшись за барной стойкой, обменивались короткими командами, их движения были четкими и скоординированными, словно отрепетированные заранее. В это время Тауриэль, собрав всю свою волю, вскочила на ноги и присоединилась к бою, мгновенно оказавшись рядом с Айвелин. Их взгляды встретились, и на короткий миг между ними повисло молчаливое понимание. Как бы ни были сложны их отношения, в этот момент они были союзниками, и это было важнее всего. — Закончим с этим, — тихо сказала Айвелин, её голос звучал спокойно, несмотря на происходящее вокруг. Словно в подтверждение своих слов, она выхватила из сумочки маленький пистолет и бросила его Тауриэль. — Тебе это понадобится. Тауриэль поймала пистолет в воздухе, мельком оглядев его. Это был Colt Mustang — компактный и изящный, но способный доставить неприятности любому, кто окажется на его пути. — Серьёзно? А чего-нибудь посерьёзнее в твоей сумочке нет? — фыркнула она, скептически подняв бровь. Айвелин с притворной строгостью ответила, вновь став воплощением элегантности и контроля, несмотря на напряжение вокруг: — Ах, мисс Уонсон, я вам запрещаю оскорблять легендарный Colt Mustang в моем присутствии. Эта крошка повалила сотен негодяев. Тауриэль, уверенно сжимая пистолет в руке, кивнула, её лицо озарила улыбка. В этот момент, когда время замедлилось, они обе знали: каждое движение, каждый выстрел был рассчитан, и каждая из них играла свою роль в этом смертельном танце. Они двинулись вперёд, словно единое целое, их движения были точными, быстрыми и неумолимыми. Стреляя на ходу, они расправлялись с противниками, превращая хаос в контролируемый бой. Айвелин стреляла метко, почти не тратя патроны впустую, её каждое движение было элегантным и смертельно точным. Тауриэль же действовала с агрессивной энергией, её руки двигались, как у хищника, выискивающего добычу. Кайнем и Вэлларион, наблюдая за этим со стороны, тоже не оставались в стороне. Кайнем действовал хладнокровно и расчетливо, в его руках оружие становилось продолжением его воли. Вэлларион, несмотря на внешнее спокойствие, был сосредоточен и точен, его удары и выстрелы поражали противников с убийственной эффективностью. — Я так понимаю, это заказные киллеры. Только интересно, на чью голову они нацелены, — произнесла Айвелин, уклоняясь от очередного выстрела и тут же возвращая ответный огонь. — Данный клуб совсем неудобное место, чтобы заказать чьё-то убийство. Больше шума, чем пользы, — с улыбкой ответила Тауриэль, продолжая стрелять, её взгляд был сосредоточен на следующей цели. Вместе они быстро и эффективно уничтожали всех, кто встал на их пути, превращая клуб в арену, где раскрывались их скрытые силы и навыки. Враги падали один за другим, не успевая осознать, с кем они имеют дело. В этот момент, в этом хаосе, они стали воплощением грации и смерти, безжалостными и неумолимыми. Перестрелка в клубе завершилась так же быстро, как и началась. Когда последний выстрел отзвучал, и клуб погрузился в напряжённую тишину, Кайнем, Вэлларион, и Тауриэль стояли, окружённые поверженными противниками. Их дыхание было тяжёлым, но взгляды — сосредоточенными и полными решимости. Айвелин, отряхивая платье, осторожно вышла из-за колонны, её движения по-прежнему плавные и грациозные, несмотря на напряжённый момент. Она направилась к своей компании, на лицах которых отражалась смесь облегчения и удовлетворения. Её глаза встретились с Кайнемом, и между ними промелькнуло безмолвное понимание — они справились. — Ну что ж, дорогие господа, — проговорила Айвелин, откинув прядь волос с лица, — кажется, вечер вышел чуть более захватывающим, чем мы планировали. Кайнем усмехнулся, поправляя манжет смокинга, испачканного в крови одного из противников. — Захватывающим — это мягко сказано, — заметил он с лёгким сарказмом в голосе. — Но надо отдать должное, ты не теряешь самообладания даже в таких ситуациях. — А ты — свою привлекательность, — ответила Айвелин, бросив взгляд на его испорченный костюм. Вэлларион, не разделявший их иронии, осторожно осматривал ранения уцелевших, оценивая ситуацию с медицинской точностью. — Нам нужно уходить, — заявил он, его голос был строгим, но спокойным. — Мы не можем оставаться дольше в этом бардаке. Кто-то наверняка уже вызвал полицию и здесь со всем разберуться и без нас. Тауриэль кивнула, её лицо оставалось серьёзным, но в глазах светилось облегчение. — Мы слишком много шума наделали, с нас уже хватит, — добавила она. — Не хватало бы еще тратить время на лишние объяснения властям. Все согласились с этим, и, не теряя времени, компания направилась к выходу. Айвелин, замыкая группу, ещё раз оглянулась на зал, где всего минуту назад кипел бой. Она знала, что эта ночь не закончится на этом — последствия ещё могут дать о себе знать, но прямо сейчас они должны были уйти. Когда они вышли из клуба, дождь успел полить и остановиться, а ночное чистое небо вновь накрыло город своим чёрным покрывалом. Айвелин остановилась на миг, наслаждаясь холодным воздухом и звёздным небом, которое казалось таким спокойным в сравнении с недавним хаосом. — Ах, свежий воздух, свобода и тьма! — произнесла она, наслаждаясь открытым небом над головой, — Ну что же, уважаемый мистер Корвин, — сказала она с лёгкой улыбкой, поворачиваясь к Кайнему, — нам уже пора. На какой тачке мы поедем теперь? Кайнем усмехнулся в ответ, глядя на неё. — Думаю, я позволю тебе выбрать, — ответил он, направляясь к своему автомобилю, стоящему неподалёку. Все они знали, что это было лишь начало. Но сейчас, под покровом ночи, они могли позволить себе момент передышки, прежде чем окунуться в очередную бурю событий. Кайнем достает платиновый Volitephone Oval 4 Pro Max, фишка которого заключалась в передовых голографических функциях, и открывает на нем каталог из коллекции своих автомобилей. — Выбирай, — протягивает он волайтфон Айвелин. Пока он стоял, закуривая очередную сигарету, она внимательно рассматривала галографические копии различных люксовых машин и читала их характеристики. — Вау. У тебя есть тачки с автопилотом. А что такое Couvrenald Maximus V 2022? Выглядит как Бэтмобиль, — любопытно замечает она. — О, этот повелитель дорог создан для гоночной трассы. Хочешь прокачу тебя на нем? — Так уж и быть. Почувствую себя подружкой Бэтмена. — Жми на кнопку вызова. Через несколько минут, перед глазами предстает мощный и агрессивный автомобиль, напоминающий тень, скользящую по ночным улицам. Этот тёмный монстр на колесах, родом из 1986 года, но обновлённый в 2022 году и превращённый в нечто большее, чем просто транспортное средство. С первого взгляда становится ясно, что эта машина предназначена для величия. Корпус автомобиля, отполированный до идеального блеска, имеет угловатые, резкие линии, которые создают ощущение скорости даже в статичном состоянии. Он окутан матово-черным лаком, поглощающим свет, словно бездна, что добавляет ему мрачной элегантности. Фары, узкие и хищные, с тёмно-красными огнями, напоминают глаза ночного хищника, готового к прыжку. Открытые двери, поднимающиеся вверх, как крылья, создают иллюзию механического хищника, готового взлететь. Внутри всё обшито чёрной кожей, сшитой вручную, и украшено вставками из карбона и хромированного металла. Ультрасовременная приборная панель, выполненная в стиле ретро, соседствует с цифровыми экранами и голографическими проекциями, а руль выполнен в форме полуовала с интегрированными сенсорными панелями, как у гоночного болида. Под капотом скрывается мощный двигатель, рев которого напоминает раскаты грома. Этот зверь, обновлённый до последних стандартов, оснащён электродвигателем, который при необходимости может перейти в режим сверхбыстрой гонки, оставляя за собой лишь следы света. Автомобиль оборудован системой искусственного интеллекта, способной предугадать желания водителя, включая автопилот, защитные системы и возможность мгновенной смены номеров и внешнего вида для маскировки. Этот автомобиль стал подарком от дома Коувренальдов для Кайнема Корвина на его десятилетие — символом силы, скорости и власти, который воплощает в себе мощь прошлого и технологии будущего. Салон машины выглядел воплощением роскоши и функциональности, каждая деталь продумана до совершенства. Внутреннее пространство окутывала тёмная, почти мистическая атмосфера. Кожаные сиденья, обтянутые чёрной кожей, мягко обволакивали тела, словно специально были созданы для того, чтобы обеспечить максимальный комфорт и поддержку в любом повороте. Лёгкий аромат мускуса и тёмного дерева заполнял пространство, добавляя чувственности и таинственности. Центральная консоль, выполненная из чёрного карбона, переливалась в свете встроенных неоновых полос, создавая иллюзию, будто она парит в воздухе. На ней разместились все необходимые элементы управления: сенсорные экраны, голографические проекции, и управление аудиосистемой, которая показалась для Айвелин настоящим шедевром инженерной мысли. Встроенная аудиосистема, разработанная одними из лучших специалистами мира, могла воспроизвести каждый звук с кристальной чёткостью, от самых низких басов до звенящих высоких нот, погружая пассажиров в звуковую реальность. Звуковые волны, казалось, проникали в самое сердце, усиливая каждую эмоцию и делая поездку незабываемой. Кайнем уверенно садится за руль, его движения точны и уверены, как у опытного гонщика. Когда его руки обхватили руль, на лицевой панели загорелись тысячи мелких огоньков, пробуждая машину к жизни. Лёгкий рёв двигателя подсказывал, что этот зверь готов к действию. Его взгляд встретился с голографической проекцией на лобовом стекле, где были отображены все важные показатели: скорость, состояние дорог, уровень топлива. Всё это подчёркивало, что этот автомобиль — не просто машина, а продолжение его воли. Айвелин, сидя на переднем пассажирском сидении, с удивлением и восхищением осматривала салон. Её рука нежно скользила по мягкой коже, ощупывая каждый шов, идеально выполненный. Но больше всего её завораживал звук. Когда Кайнем включил музыку, салон наполнился глубокими, насыщенными звуками. Она закрыла глаза, позволив музыке проникнуть внутрь, каждое сердце её удары и дыхание слились с ритмом. Она почувствовала себя частью этой машины, словно сама становилась важной деталью этого мощного и таинственного механизма. — Это просто восхитительно, — прошептала Айвелин, слегка повернув голову к Кайнему. — Кажется, будто мы в другой реальности, где всё подчинено нашему желанию. Во взгляде Кайнема блеснуло понимание того, что они оба нашли в этой машине нечто большее, чем просто средство передвижения. Он мельком взглянул на неё, и в этот момент его лицо озарила искренняя, тёплая улыбка. Эта улыбка, которую она уже начала узнавать — такая редкая и драгоценная — каждый раз появлялась, когда они находили что-то общее, что-то, что объединяло их ещё сильнее. Айвелин почувствовала, как её сердце ускорило свой ритм, а на губах невольно появилась лёгкая улыбка в ответ. Пытаясь отвлечься и унести свой взгляд от его лица, Айвелин замечает: — Здесь что, есть проемы для всех видов подключения? Кассетница, дисковод, AUX, Type-C, USB. — На задних сидениях есть встроенный винилопроигрыватель. — Что ж, меня больше ничем не удивить. Когда машина с ревом выехала на трассу, Айвелин ощутила мощь двигателя, который словно ожил под капотом, готовый разорвать асфальт в клочья. Кайнем уверенно вдавил педаль газа, и машина рванула вперед, легко пронзая ночной воздух. Городские огни замелькали в окнах, превращаясь в разноцветные полосы света. Скорость нарастала, и каждый новый поворот, каждый маневр Кайнема показывал его непревзойденное мастерство вождения. Руль, словно продолжение его рук, подчинялся каждому малейшему движению, позволяя управлять этим монстром с безупречной точностью. Айвелин, сидя рядом, чувствовала, как адреналин разливается по венам, а её дыхание учащается от ощущения полной свободы. Они мчались по полупустынным улицам, игнорируя светофоры и сигналы, превращая город в свою личную трассу. Ветер, проникая в салон через приоткрытое окно, приятно холодил кожу, а рёв двигателя был словно музыка, идеальная и синхронизированная с их настроением. Этот момент, этот драйв, эта энергия — всё это было чем-то почти магическим, и Айвелин знала, что никогда не забудет эту ночь. — Ну и где же были твои телохранители, когда были так нужны? В особенности незаменимая Энигматика? — начала Айвелин. — Сегодня у них у всех выходной. Энигматике я дал команду не вмешиваться. — Ты так говоришь, как будто знал наперед, что что-нибудь могло произойти. — улыбнулась Айвелин. Кайнем повернулся к ней головой с ухмылкой и посмотрел на нее ехидным взглядом, словно своим выражением лица говорил: " — До тебя еще не дошло?». Лицо Айвелин сразу приняло растерянный вид и она чуть удивилась. — Да не может быть… — Что-нибудь не просто могло произойти, оно должно было. — Ты заказал перестрелку? Для чего? — Разрядить обстановку. Было же весело! К тому же хотел увидеть, как быстро ты реагируешь и действуешь в подобных ситуациях. — Я же ведь их убила… — Ты проверяла их пульс? Наверняка они были в толстых бронежелетах и притворялись побежденными. Расслабься. — Там было много крови. — Бутафорская кровь встроенная в костюмах. Хотя, если кровь была настоящей, то это ещё круче. — За свои 27 лет я конечно видела многое, но чтобы кто-то заказывал перестрелку, с десятью киллеров, в закрытом роскошном клубе чисто ради веселья, это сильно. — 27 лет? Что ж ты такая старая? — Чтобы иметь достаточно опыта для работы нянькой отпрыска Корвинов. Ну кстати, ты не плохо обращаешься с огнестрельным оружием и метко стреляешь в движующиеся цель. — Это ты ещё не видела как я стреляю из арбалета и из лука.