Жизнь после варьете

      Больничные коридоры казались нескончаемыми, страх душил, в каждом шорохе и неосторожном шаге таилась угроза. На его долю выпало спасти Вайолета, пока тот не попал за решётку, и он чертовски рисковал, пойди Редмонд, его бы быстро опознали, а Лоуренс не смог бы, если потребуется, вынести друга на руках. Так что Герман осторожно пробирался между дверей, прислушиваясь и стараясь угадать, где нужная. Наконец, приоткрыв очередную дверь, он увидел знакомую фигуру.       — Вайолет?.. — тихо шепнул парень, пробираясь внутрь.       Тот неуверенно приподнялся на руках, в растерянности вглядываясь в лицо вошедшего.       — Гринхил? — Грегори был в шоке, но все же рад видеть друга.       — Я пришел за тобой. Как ты?       Ответа не последовало, но было видно и так, даже относительно хорошее питание и сон не избавили его от бледности и синяков под глазами и на сгибе локтя. Без макияжа он казался младше.       — Вайолет, нужно тебя отсюда вытаскивать, иначе совсем скоро…       — Я знаю… Но куда нам идти?       — Не беспокойся об этом, ты можешь идти сам?       — Вроде бы, — ответил Грегори.       Герман торопливо вытащил из заплечной сумки вещи и, слегка смущаясь, помог другу одеться.       — Вот так, теперь тебя труднее узнать, да и без макияжа ты сам на себя не похож. Пойдем. Если поймешь, что не можешь идти — говори мне, я донесу.       Удача была на их стороне, коридоры пустовали, и на улицах встречались лишь редкие случайные прохожие. Вайолета шатало, такая потеря крови не проходит бесследно, но и взять себя на руки он не позволил, лишь когда становилось совсем тяжело, хватался за плечо Германа. В конце концов тот не выдержал и все же перекинул его руку через свои плечи, придерживая. Дорога казалась бесконечной, но в конце концов они добрались до небольшого дома, напичканного небольшими квартирами, все в этом домишке указывало на бедность проживающих в нем.       — Не обольщайся, кровати нам только снятся, — тихо шепнул Гринхил и пошел в сторону от двери, недалеко от черного хода был наружный вход в подвал, из дверцы тянуло плесенью и сыростью. Входить не хотелось, но выбора не было. Вайолет робко пролез внутрь, темнота и холод казались неприятными, за спиной хлопнула, закрываясь, дверца, и Герман взял друга под локоть.       — Иди осторожно, тут скользко.       Лишь на последних ступенях им открылся небольшой подвал с блеклым светом масляных ламп у стен, в углу лежало несколько грязных матрасов, явно видавших лучшие места, но теперь покрытых пятнами.       — Вайолет?! Я так рад, что ты жив! — плечи обхватили ледяные руки, перед ним стоял Редмонд, а следом подбегал и Лоуренс, от их вида сердце сжалось. Теперь и не скажешь, что когда-то они были в числе аристократов и тем более учились в элитном колледже. Заметно похудевшие, в слишком простой одежде и какие-то напуганные, они ничем не отличались от работяг или вовсе уличных воришек, хотя нет, Эдгар все еще поражал внешностью, а довольно дорогие очки Лоуренса выдавали его безбедное прошлое, да и прически обоих не вписывались в образ бедных людей.       — Я в порядке, — Вайолет замялся, опуская глаза в пол, ему тоже хотелось обнять товарищей, но он не решался, — Как вы?       — Даже не знаю, как тебе сказать, чтобы не расстроить… — Блюэр повел его к одному из матрасов, — мы сбежали из Лондона, чтобы найти тебя, но возвращаться опасно.       — Вы не можете вернуться к семьям?       — Боюсь, что нет, думаю, там ежедневно дежурит Скотланд-Ярд… Да и вряд ли они нас примут, на нас теперь клеймо преступников, может быть, даже серийных маньяков, — Эдгар сел рядом, — прости, нам даже нечем тебя накормить, но тюрьма, наверное, была бы хуже, чем это…       — Не беспокойся об этом, я буду в порядке, — слова давались с трудом.       — Вайолет, почему ты нам ничего не рассказывал?.. Мы могли бы, — Лоуренс осекся, увидев в глазах Грегори слёзы, он не мог понять, чем задел его, говорил ведь спокойно, даже виновато.       — Простите… Простите меня… Я не мог, это было бы предательством, я бы просто предал вас, если бы разрушил все, что было в «Сфере»! Вы ведь… Улыбались. Вы были счастливы впервые после того, что случилось в ту ночь в Уэстоне, — Вайолет не выдержал, слёзы бежали ручьем, теперь уже и не только у него, говорить было больно, но они должны были знать.       Герман присел рядом и обнял задыхающегося от слёз парня:       — Прости нас… Мы, наверное, поступили бы так же…       — Что было, то было, — Эдгар погладил вытирающего слезы Лоуренса по плечу, успокаивая, — нужно решать, что делать дальше, боюсь, Вайолет долго в подвале не продержится…       — Ты прав… Но в Лондон мы сейчас вернуться не можем, и тут о нас знают, — Герман вздохнул и прислонился к стене.       — У моих родителей есть летний домик в деревне неподалёку от Лондона, им уже несколько лет никто не пользовался, может быть, попробовать уехать туда? — Блюэр озадаченно посмотрел на друзей.       — У тебя есть ключ?..       — Нет, но думаю, мы сможем снять замки и что-нибудь придумать. Вайолету нужно место и время на восстановление. Да и в деревне легче найти еду, не прибегая к воровству, по крайней мере, первое время сможем продержаться.       — Прошу, перестаньте обо мне беспокоиться, — Грегори казался комком вины и скорби.       — Вайолет, перестань. Пожалуйста, признай, что ты не в порядке, мы все это видим. После всего произошедшего мы одна команда и обязаны заботиться друг о друге, — Эдгар с надеждой смотрел на Грегори, казалось, тот бы предпочел умереть, нежели доставлять столько проблем.       — Предлагаю выдвигаться на рассвете, — Гринхил прикрыл глаза, усталость валила с ног, в виски била мигрень от пережитого волнения.       — У нас нет денег на поезд… Пешком? — Редмонд заметно беспокоился.       — Да, боюсь, что так. Пойдем через лес, благо еще не зима.       — А Вайолет?       Вайолет поджал губы, ему было крайне неприятно такое беспокойство, он казался себе беспомощным и даже лишним. Его преданность друзьям стала для них чуть ли не эшафотом, буквально пропуском на пожизненное заключение, а теперь они вынуждены кидаться в омут с головой, лишь бы оттянуть момент поимки. Уже ноябрь, разве смогут они пережить зиму в деревушке? Хотя, может быть, главное — быть вместе?       — Мы справимся, я в нас верю, — Герман неуверенно улыбнулся, он, как и Вайолет, во всем винил себя.