Операция по спасению

Квартал красных фонарей встретил их своими яркими огнями, притягивающими взгляды, словно магнит. Ночные огни, мерцающие в ритме музыки, создавали атмосферу, полную обещаний и тайных желаний. Сияние фонарей обрамляло улицы, превращая их в сказочный лабиринт, из которого не хотелось уходить. Здесь жизнь кипела, словно в бурлящем котле: смех и разговоры сливались в единый поток, который уносил прочь все заботы и тревоги. В воздухе витали ароматы еды и сладостей, смешиваясь с дразнящим запахом дыма и алкоголя. Каждый шаг по этой улице был шагом в неизведанное, где каждый уголок таил в себе свою историю, а каждый взгляд мог стать началом чего-то нового. Но под яркими огнями скрывались и тени, которые напоминали о том, что за блеском и весельем прятались свои секреты. Люди, проходящие мимо, погружались в мир своих фантазий, оставляя за спиной реальность, которая порой была слишком тяжелой. В этом квартале переплетались судьбы, а мгновения, проведенные здесь, оставляли следы, которые невозможно было стереть. Хоши глядела на это место и не видела ему конца. Люди в ярких одеждах проходили мимо, совершенно не обращая внимания на девушку, не имевшую огромных выделений в разношёрстной толпе. Их глаза блестели от необъятных желаний и мечт, которых они себе представляли. Внезапно, повозка перевозившая пятерых охотников остановилась. Узуй мгновенно отреагировал, пытаясь подкупить человека, дабы продолжить путь. Но не прошло и нескольких секунд, как Зеницу с Иноске разошлись в разные стороны, соблазн узнать таинственное королевство оказался слишком большим. Этот странный мир привлёк обоих яркими красками. Незуко, заметив исчезновение друзей также заторопилась и, не долго думая, зашагала вперёд. "Почему я одна сижу на месте?" Кикути перевела взгляд на Узуя и, ухмыльнувшись, заторопилась. Ушиб на ноге всё ещё болел, хоть и не так сильно. Хоши была уверена, через несколько дней всё заживёт, не оставив ни следа о подобном недоразумение. В её глазах рябило, хотелось ослепнуть из-за подобного. Однако, она упрямо торопилась вдоль улицы, стараясь найти причину странного скребущего звука в сердце. Странно... Что-то упрямо говорило ей идти вперёд. Вечер медленно клонился к ночи, и воздух наполнялся тревожной тишиной, нарушаемой лишь редкими шагами прохожих. Прекрасно наряженные толпы людей, которые еще недавно с гордостью шествовали по улицам, начали потихоньку редеть, словно вечерний свет вытягивал из них все краски. Дома, когда-то сверкающие огнями и радостью, теперь светили уже не так ярко, и больше походили на одинокие лачуги, угнездившиеся в забытом уголке города. Грязь и вонь – обратная монета этих улиц, что яростно лезла в глаза и ноздри, напоминая о том, что под блестящей поверхностью скрывается нечто гораздо более мрачное. В воздухе витали запахи, которые, казалось, сами обретали форму, обвивая прохожих и заставляя их спешить прочь. Тени, вырисовывавшиеся на стенах, казались зловещими, а каждый звук – предостережением. Кикути принюхалась и в тот же момент закрыла нос. Знакомый аромат железа проник в ноздри, голову, отбивая яростную чечётку. Мир смолк, давая девушке несколько секунд на осознание. Кровь. Тело. Плохо. Единственное, что она смогла подумать, прежде чем отвернуться и со злобой прикусить губу. Человек, валяющийся у самого края улицы и прижатый к дому, оказался страшно изуродован. Убийца обошёлся с ним, как со скотом. Глаза оказались вырваны из глазниц, крысы уже пожирали протухшее мясо, а кровь... Она закрыла глаза. "Демон. Это вполне может быть демон... Хотя и человек тоже." Она нахмурилась. "Из-за долгов или по пьяни. Но нет..." Погибший оказался одет в обноски, еле-еле прикрывавшие тело, словно увы, уже не имеющее значения. Лоскутки ткани были изношены до дыр, а цвет, некогда яркий, теперь напоминал остроконечные тени былого. Заросшая борода и мешки под глазами говорили о весьма плохом финансовом положении, а также о том, что последние дни его жизни были полны страданий и лишений. "Не думаю, что у него есть, кто-то. Иначе, его бы искали." – Вот ты где! Узуй дотронулся до головы девушки, мгновенно перенимая всё её внимание на себя. Он ненароком посмотрел на дёргающийся кадык и полузакрытые глаза напарницы и после глянул за чужое плечо. – Вот оно что... Совсем не ярко, – голос одеревенел, напрягся, показывая какие чувства он испытывает. Только в подобные моменты можно посмотреть на истинную сущность человека. – Иди к малышне. А я сам тут со всем разберусь. – Хорошо, – она сглотнула, и тут же возразила. – Но я хочу немного прогуляться. У меня кружится голова. * * * Танджиро перевернулся в коробке, сладко посапывая от рук сна, что медленно, но верно, подкрадывался к нему. Незуко неистово смущалась. Будто алые розы, её щёки цвели и благоухали на холодном свету. Длинные волосы были красиво уложены, лишь некоторые прядки выбивались из тёмного водопада локонов. Косметика для неё казалась чем-то инородным, чужим и далёким. Однако лишь несколько махов кисточкой по её лицу и нежность раскрылась словно цветок лотоса, одиноко растущий на спокойной глади озера. Она ощущала себя неистово смущенной, но радостной. – Кикути-сан... – Незуко повернулась к столпу, сдерживая громкий писк. – У меня... Нет слов. Это так красиво! Кикути горделиво фыркнула. – Пожалуйста. – Но... Не хотите ли вы взяться за Зеницу и Иноске? Губы Хоши сами по себе разошлись в глуповатой улыбке. Она попыталась сдержать смешок и слёзы, при воспоминаниях о виде двух охотников. – Н-нет... Мне кажется, что Тенген точно орудует кистью не хуже меня. – Хорошо, надеюсь, вы правы, – с сомнением протянула младшая Камадо. Запах, который источала столп, казался смешением ехидства и предвкушения. Но вскоре её взгляд вновь обратился на деревянную коробку, лежащую на полу. Она привлекала вниманием всем своим видом, рождая воспоминания об умертвевших телах её семьи. Незуко видела эти страшные сны и корила себя, думая о вине, ложившейся на её плечи. Хоши ненадолго задумалась, поджимая ноги с прежней силой, она быстро уловила волнение в глазах напротив и собиралась хоть что-то сделать, дабы эту вину убрать. – Незуко-чан... – Да? – О! – девичья рука напряглась и только тогда Хоши осознала. – Прости, я всё это время называла тебя по имени, а тебе, наверное... – Нет-нет! – Незуко замахала руками и будто в доказательство, яростно продолжила. – Я бы хотела быть ближе к вам, поэтому буду не против, если мы перейдём на имена. – Хорошо, Незуко-чан, я тут подумала... – Кикути напрягла брови. – Пока ты будешь на задании, я могу следить за Танджиро. Если... Конечно, ты не против. – Правда!? – розовые глаза блеснули. – Я буду бесконечно вам рада, Хоши-сан... – Вот и ладушки. Из соседней комнаты вырывались поросячьи крики недовольства и громкое визжание, будто там резали кабана и младенца, а не приводили лицо в порядок. Брань Тенгена также просачивалась сквозь картонные стены, но Незуко предпочитала закрывать на подобное уши. Через несколько минут все трое охотников вышли из комнаты и на лице каждого отпечатались усталость и недовольство. У Зеницу и Иноске из-за ненависти к косметике, а у Узуя из-за недовольства по поводу поведения двоих мечников... И их непослушания. – Мы готовы! – выкрикнул Узуй и схватив всю троицу в крепкие руки, заговорщически улыбнулся. – Если не выполните задание, убью. – А-а-а-а! Кикути-сан!!! – Зеницу потянулся к столпу, энергично махая руками. – Спасите меня от этого психа! Он так нас сжимает, будто убить хо-очет! – брань полилась с уст, а глаза закатились. – Увы, Агацума-кун, тут я, – она гордо выпрямилась, приподнявшись с татами. – Бессильна. – Не-не-нет!!! – Да успокойся ты уже! Узуй ударил блондина по голове и тот мгновенно обесилив, упал, слюна стала вытекать из приоткрытого рта, а глаза закрылись, встречая долгожданную темноту. – Повторим план, – Тенген одарил каждого серьёзным взглядом, от которого у Иноске по спине пробежали мурашки. Не зря этот мужик столпом стал... – Я отдаю вас... – он указал пальцем на троицу, каждого поочерёдно инструктируя. – В публичные дома, а блеклая Хоши идёт и выведывает что-нибудь на улице. Усекли? * * * Хоши недовольно выдохнула, она редко подглядывала за напарниками из-за угла, но не посмотреть на картину, где Узуй старался отдать "своих жён" казалось невозможным преступлением. – В любом случае, он справился. Кикути громко выдохнув, ускорила шаг. – Хорошо, – она сглотнула, и тут же возразила. – Но я хочу немного прогуляться. У меня кружится голова. Узуй кивнул, и она удалилась, придерживаясь за стены. Медленно шла по выстроенной дороге, старательно разглядывая асфальт. Мысли заполнили её голову. "Тенген говорил, что здесь было убито очень много людей, но как он собирается...?" – Эй! Хоши...! Узуй подошёл к ней, нетерпеливо выдохнув. – Что-то случилось? – Да, я обследовал труп и нашёл зацепку, – столп звука пошарился в карманах и наконец нашёл осколок горшка, точнее его низ, где оказался своеобразный "штрихкод." – Это я отдаю тебе, надеюсь, справишься. – он протянул Хоши "это", немногозначно нахмурившись. – Но... Разве его не мог убить человек или демон, который орудует в... – Безопасность не помешает. Проверь. Она вновь посмотрела на оставшуюся часть горшка, которую недавно отдал Узуй и которая заняла все мысли девушки. Голова уже придумала множество ответов на вопрос, недавно мучивший её. "Если так подумать, то я знаю только одного демона, который пользуется горшками. Но... Это надо ещё проверить." Кикути лениво поплелась по цветной улице, будто раскрашенной гуашью. Нога непрерывно ныла, всё ещё пытаясь отвлечь хозяйку от миссии, что удавалось ей довольно плохо. – Ма-ама! Мама! Ну, купи! Громкий детский крик прорезал уши, на секунду перекрывая ругань рабочих и бесцветные беседы толпы. В голове неприятно запульсировало от столь близкого контакта с криками ребёнка, поэтому Кикути всё же посмотрела в сторону голоса, скорее для того чтобы отвлечься на что-то, чем на самом деле заинтересовавшись. – Но, Момоко, нам уже пора домой. Не кричи на улице, а то будешь мешать людям. Женщина расстроенно прикусила губу и, развернувшись, схватила юркую дочку (Хоши не могла точно сказать, является ли этот ребёнок её кровным родственником), и упрямо заторопилась вдоль улицы. В одной руке женщина держала маленькую, будто кукольную, ручку девочки, а второй придерживала большой горшок, наполненный водой. Его белая окраска и несколько цветков розоватых оттенков поразили её воображение. Несколько ответвлений зелёных листьев щедро украшали розоватые цветы, создавая прекрасное сочетание ярких и нежных оттенков. "Какого чёрта?" Её глаза сразу метнулись к осколку горшка, оставленного погибшим человеком. Странное обстоятельство заставило Хоши на несколько секунд выпасть из реальности и лишь после опомниться. – Простите! П-подождите! Кикути замахала руками, и чуть ли не в мгновение ока подбежала к женщине, пугая ту, неожиданным "визитом". – Д-да? Вы, что-то хотели? – её растерянная улыбка спокойно улеглась на губы. Казалось, что ей не в тягость отдавать своё время странной девушке с улицы. – Мам, что этой тётке от нас надо? – без доли смущения громко спросила Момоко. – Ох, – женщина покраснела и недовольно цокнула языком, смущенно посмотрев на столпа. Слова дочери(?) застали её врасплох. – Прошу прощения, за... – Нет! – Кикути нервно цокнула. (Всё же гордость у неё тоже имелась) – Я хотела спросить откуда у вас этот горшок? Где вы его купили? Можете сказать? – Этот? – женщина посмотрела на исскусно выполненную работу из глины. Вода всколыхнулась и несколько капель упало на холодную землю. – В магазине. Идите прямо в центр... * * * В магазине оказалось огромное количество горшков различных форм, размеров и цветов. Они стояли аккуратными рядами на полках, блестя своими яркими оттенками и оригинальным дизайном. Здесь можно было найти горшки из любых материалов, подходящих для любых комнатных растений и интерьеров. Сам магазин тоже выглядел довольно привлекательно. Благодаря ярким вывескам, оформлению витрин и спокойной атмосфере, создавалось ощущение уюта и радости от покупок. Покупатели могли спокойно выбирать подходящий горшок, консультироваться с продавцом о необходимых деталях ухода за растениями, а также получить полезные советы о создании зелёного уголка в доме. – Меня очень напрягают эти горшки, – Кикути сжала руку в кулак, вновь обведя всё здание изнутри усталым взглядом. Тем не менее, она прошла к кассе, уже издалека заметив улыбчивого кассира. Его волосы блестели на свету из-за налипшего жира, кадык дёргался при каждом движении, а губы выворачивались в противной усмешке. – Не лучше казни... Её сердце в последний раз колыхнулось, и в тот момент, когда его хозяйка подошла к этому мужчине, остановилось. – Прошу прощения... – его глаза с немым вопросом обратились к столпу, сама Хоши же прикусила кончик языка, растерявшись. Речи, которые она с такой усердностью готовила для разговора с мужчиной внезапно разлетелись и она уже не знала, что ему сказать, стоя в онемении. "Вот что мне не сиделось в поместье? Взяла бы и сделала себе карри или токацу... Зачем всё это вообще?" – Да? – его едкий вопрос пробрал Хоши до мурашек, а глаза сощурились. Видимо, он заметил её состоянии и чуть-чуть сбавил напряженность в лице. – Я бы хотела... Подобрать себе горшок. – Ох, правда? – голос повысился, принимая более ласковый слоган. – Давайте я провожу вас до нашей новой коллекции, она невероятна, поверьте, вам понравится. – Да... Я заметила, – Кикути улыбнулась. – Но, можно ли мне узнать имя хозяина этого заведения? Неужели он сам делает горшки или ему кто-то помогает? – Нет, он делает их сам, до единого. Что-то странное промелькнуло в его улыбке. – Если не хотите, можете прийти завтра, а то у вас весьма бледный вид, – едкая забота сочилась с языка реками. – Вы, случаем, не заболели? – Н-нет, я в порядке. Пожалуй, вы правы, я пойду, до завтра. "Так ничего и не узнала." Когда Хоши увидела этого человека, не вызывавшего у неё никаких хороших эмоций, странное ощущение охватило её сердце. Она чувствовала, что что-то в этом человеке не так, но что именно – Кикути так и не могла понять.