У времени нет любви

Mirele — Я отдам

      В понедельник, ровно в десять часов утра она громко входит в офис «Крыльев», ловит на себе удивленные взгляды охранников и, звучно отбивая ритм каблуками, проходит к ресепшен. На ней узкая черная юбка до колена с разрезом на левой ноге, пиджак в цвет и белая рубашка с двумя расстегнутыми пуговицами, на шее тонкий чокер с жемчужиной.       Микаса провела почти все воскресенье в раздумьях, но Армин убедил ее.       — Вы же взрослые люди, столько лет прошло, и, даже, если это его способ извиниться перед тобой, это совсем не значит, что ты теперь ему что-то должна или вроде того. Если ты не хочешь у него работать — просто не приходи, но тогда я не понимаю, почему ты сомневаешься, — он все говорил и говорил. Окончательно она решила только утром следующего дня, но специально опоздала ровно на час, знала, как Аккермана бесят непунктуальные люди.       — Доброе утро, — улыбнулась во весь рот рыжая девушка за стойкой, Микаса внимательно рассмотрела ее. И это ее он выбрал? А ведь она еще и на Жана вешалась тогда, в клубе. Аккерман почувствовала себя полной идиоткой, как она собирается работать в одном месте с человеком, которого терпеть не может? — У вас назначена встреча? Назовите фамилию.       — Аккерман ее фамилия, — она едва успела открыть рот, чтобы назваться, но ее прервал низкий голос, пробивающий током все внутренности, кажется, у нее сердце с печенью местами поменялись, — пойдем, обращался он уже к посетительнице, не дожидаясь обернулся и двинулся вперед по коридору, к лестнице.       Микаса молча двинулась вслед за Леви, успев заметить, как поменялось лицо рыжей девчонки, похоже, та была не в курсе, интересно. Когда они вошли в общий зал, девушка осмотрела всех сидящих, никто и головы не поднял, узнала светлую макушку Жана, губы тронула легкая улыбка, которую она тут же согнала, не время. Уже перед тем, как войти в кабинет слегка повернула голову влево и заметила восхищенный взгляд парня.       — Кирштейн, — Леви заметил, — работы нет? Так я сейчас тебя займу.       — Шею разминал, сэр, — коротко ответил парень.       В кабинете сидела лохматая женщина, она сдвинула очки на лоб и хмурилась, глядя в экран ноутбука перед собой.       — Четырехглазая, — позвал Аккерман, — привел тебе юриста, развлекайся, — он развернулся и собрался выйти.       — Не ты будешь проводить собеседование? — вырвалось у Микасы и она тут же мысленно дала себе по лбу — сейчас спалит, что они знакомы, а эта дамочка явно не в курсе, как и все остальные.       — Зачем он нам тут? — весело ответила женщина — Только мешать будет, присаживайся, Микаса, пообщаемся, я — Ханджи Зое.       Девушка отвернулась от мужчины и присела на указанный Ханджи стул, стало в разы легче дышать.       — Здравствуйте, — робко улыбнулась, прижимая к себе папку с документами.       — Хочешь воды или чаю? — вежливо предложила Зое, получив отрицательный кивок продолжила — Должна сразу признаться тебе, что в курсе, откуда вы знакомы с Леви, но тебе не стоит переживать на этот счет, знаем только я и Эрвин, но мы тут знаем все. Нам уж очень нужен юрист, потому что сейчас всей этой ерундой занимаюсь я одна и честно не вывожу объемы. Коротышка зарекомендовал тебя как крутого специалиста, поэтому это интервью скорее формальность, мы в любом случае тебя берем. Хотя, признаться, я ждала тебя час назад, мне сказали неправильное время?       — Все верно, я должна была приехать к девяти, — Микасе стало дико стыдно, ослепленная желанием насолить Леви, она даже не подумала, что может зацепить кого-то еще, — простите, такого больше не повторится.       — Не переживай, — отмахнулась Ханджи, — давай лучше обсудим работу. Ты будешь моей правой рукой, иногда и левой придется, мы с Эрвином часто уезжаем на встречи с инвесторами. Пару недель нам придется поделить этот кабинет с мальчишками, мой расширяют, делают там ремонт, чтобы мы с тобой могли там комфортно разместиться. С организацией, вроде, все, а теперь о процессах…       Беседа продлилась два часа, Микаса сделала кучу заметок и подписала горы бумаг, и теперь являлась полноценным сотрудником компании. Ханджи не ощущалась строгим начальником, скорее подругой, от этого Аккерман чувствовала странное тепло и тягу к этой женщине, так вдохновленной своей работой. Наступило время обеда, когда в кабинет ввалилась рыжая девушка с ресепшен, а за ней Леви и высокий, даже огромный (в плечах он был очень широк, казалось, что входит в дверь боком), блондин, Микаса узнала третьего содиректора «Крыльев» Эрвина Смита, он чаще своих коллег мелькал в СМИ, брал на себя всю связь с журналистами, давал интервью и, как она узнала от Ханджи, договаривался с инвесторами и заказчиками. В руках у каждого из пришедшего были пластиковые контейнеры, от которых вкусно пахло свежеприготовленной едой.       — Привет, девочки, — улыбнулся Эрвин, — вы уже закончили? Давайте прервемся, день замечательный — новый проект делается, юриста, наконец, нашли, еще и на смене в ресторане сегодня Николо, обожаю его стейки. Микаса здоровается и встает из-за стола, собирает бумаги на столе в одну аккуратную стопку.       — Садись, я взял тебе пасту с морепродуктами, — говорит Леви, садится напротив, двигает к ней один из контейнеров, он чувствует на себе взгляды всех в кабинете, всех, кроме самой Микасы, которая тихо буркнула «спасибо» и села обратно, мужчина пытается принять неуязвимый вид, — Петра, принесешь чай?       Ханджи и Эрвин начинают что-то громко обсуждать, приступая к обеду. Микаса смотрит в упор на пасту, боясь притронуться к ней вилкой, тут не было кальмаров, которых она так не любила и это было странно, их всегда кладут в любое блюдо, подразумевающее в составе «микс морепродуктов», но он всегда просил официантов, чтобы головоногих в блюдо не добавляли. Неужели и в этот раз постарался? Зачем? Она ему подлянку сделала, опоздала, на «ты» обратилась в присутствии коллеги. Чего ожидает от нее? Из контейнера очень вкусно пахло, рот наполнился слюной, но не было сил поднести вилку ко рту. Еще и этот пристальный взгляд напротив.       Дверь в кабинет снова открылась, вошла Петра с подносом, а за ней Жан, который и открыл девушке дверь.       — Хотел спросить, — обратил на себя внимание Кирштейн, — Микаса, может, пообедаешь с нами в столовой? Познакомишься со всеми.       — Хорошая идея, — отозвалась Ханджи, — а то мы тут как принцессы в башне сидим, света белого не видим, что думаешь, дорогая?       — Да, так и сделаю, — подорвалась с места Микаса, радуясь, закрыла крышку контейнера и подняла с собой, — спасибо за обед, кстати, — она улыбнулась Зое и Смиту, мастерски проигнорировав Аккермана, который сжал вилку явно сильнее, чем нужно.       — Спасибо, — прошептала девушка, пока шла по коридору с Жаном, — было странно сидеть там.       — Я не был уверен, что это хорошая идея — забирать тебя оттуда, но Петра сказала, что ты волнуешься, — ответил Кирштейн, оборачиваясь, — рад, что ты согласилась.       — Почему? — тут же отозвалась девушка, опустив фразу о той рыжей девушке, черт с ней.       — Просто меня это радует, не задумывайся, — он открыл перед ней дверь в столовую, где уже присели остальные сотрудники, в комнате был один большой стол, новые коллеги почти хором поздоровались и вернулись к еде и общению между собой. Жан посадил Микасу рядом с Энни, сам сел рядом и принялся за свой суп. Обед прошел спокойно, у нее даже появился аппетит, но все равно странное чувство, что ОН имеет отношение к ее блюду, не оставляло девушку.       После того, как с едой было закончено, Микаса постаралась запомнить все имена, что давалось с трудом, она никогда особенной памятью не отличалась. До конца перерыва оставалось еще пятнадцать минут, и она стояла в холле с Жаном и его друзьями-соседями Сашей и Конни, обсуждали их совместную жизнь втроем в условиях двух комнат, Микаса поделилась, что сама живет с двумя друзьями и отлично понимает Сашу, которой вечно приходится ждать очереди в уборную. Их дружный смех грубо прервали. — Аккерман, — позвал ее Леви, — перекурим, — он кивнул головой на выход из здания, зубами доставая сигарету из пачки. Микаса поймала на себе обеспокоенные взгляд молодых людей, пожала плечами и ободряюще улыбнулась, пожелала хорошей работы и вышла.       Леви уже закурил сигарету и протянул пачку подошедшей девушке, та колебалась ровно секунду и достала одну, закурила от предложенной зажигалки.       — Я говорил приехать в девять, а ты приперлась через час, — шикнул он, отворачиваясь.       — Это не было официальное назначение собеседования, — отрезала девушка, — перед Ханджи я уже извинилась. Давно куришь?       — Я тебе на почту письмо-приглашение отправлял, так что официальное, — огрызнулся мужчина, — три года почти.       — Забавно, — вырывается у нее, — избавился от вредной девушки, но заимел вредную привычку значит? В письме даты и времени не было, просто предложение рассмотреть вас в качестве нового места работы.       — Тц, Ебаный Бозард, — он сбрасывает пепел с сигареты, смотрит на нее, — я ни от кого не избавлялся, но не думаю, что тебе хочется обсудить это сейчас, иди работать. Микаса отворачивается, медленно закрывает глаза и считает до десяти, нельзя сейчас плакать, не время. Выходит, предложение с сайта он попросил кого-то отправить, не напрягся сам. Тушит сигарету, которую даже до половины не скурила.       — Пойду, спасибо за обед, точнее, что помнишь, — она уходит раньше, чем он успевает сказать хоть что-то в свое оправдание.       Хотелось отмазаться, но она явно заметила отсутствие ненавистных кальмаров в лапше, придурок, мог бы и что-то более обычное для нее заказать, а так слишком много внимания привлек. Он не хотел, чтобы кто-то из сотрудников об их прошлом знал, чтобы не думали о ней всякое. Более того, у нее там что-то с Жаном, он слышал, как парень до сих пор обсуждает их недавнюю встречу в кафе. Так что ей явно не нужно лишнее внимание от коллег, хватает и общей фамилии. Его несколько бесил тот факт, что она мутит с этим посредственным парнем, ведь он, Леви, знает и понимает ее намного лучше, чем сможет Кирштейн. Он ведь даже не знает, что она кальмаров не любит, и что это вообще за свидание в кофейне? Микасу если и водить, то только по самым лучшим местам. Он испытывал вину за то, как поступил с ней три года назад, но понимал, что в тот момент он ей дать ничего не мог, даже обещаний. Она слишком молода и прекрасна для такого хмурого типа как он. Была тогда. Он не хотел губить ее жизнь своим присутствием, не хотел, чтобы она спустя десять лет говорила, что жалеет, что всю жизнь провела с ним, ничего и никого другого не видела. Он-то видел, и до, и во время нее. Очень долго игнорировал то, какой смысл она в их отношения вкладывает, слишком честная и открытая, полностью отдавалась, не просила ничего взамен, и Леви поздно понял, что является единственным для этой с виду хмурой девчонки, расцветающей рядом с ним. Честно закончил мутки со всеми другими подружками, чтобы и она была единственной. А потом понял, что их разница в возрасте — проблема. Точнее, ему помогли понять знакомые. Так долго ему говорили, что он зря в это ввязался, что поверил во все это. Что странно тридцатилетнему мужику с двадцатилетней девочкой спать, что не должно быть так. Внезапно все стало ощущаться таким неправильным, кривым, а он сам старым уродом, он ей точно не подходил. Пытался плавно отстраниться, чтобы ей самой надоело и она его бросила, возненавидела бы за холодность. А потом один из его друзей попросил впустить пожить на время дочку родственников — Петру Рал, та приехала поступать. Вот же глупость вышла, когда Микаса приехала отношения выяснять, а тут ее встретила девушка. Петра сразу рассказала Леви, что к нему приезжала «ну очень красивая девочка с черными волосами и грустными глазами», не было сомнений в личности посетительницы, и Аккерман даже подумал, что оно и к лучшему, теперь точно передумает с ним встречаться, встретив другую, надумает там себе всякое. Было, конечно, стыдно, что не смог словами через рот Микасе все объяснить, а ведь она явно заслуживала хорошего к себе отношения, лучшего отношения, эта девочка была достойна всего самого лучшего. Он всегда хотел знать, где она и что делает, все еще ощущал, что несет за нее ответственность. В конце концов, из-за него же она и уехала из Троста, не знал, что получила диплом и чем занималась все это время. Постарался отпустить ее, не выслеживал, но внимательно просматривал новости, где фигурировала их фамилия, везде был только он, а про нее ничего не знал. И про Жана он не знал, догадался, при каких обстоятельствах они могли быть знакомы, да и по отношению Кирштейна к девушке все было ясно, посмел же украсть ее на обед в общий зал. Может, тоже начать туда ходить? Леви никогда не чувствовал себя комфортно в большой компании людей, но хотелось быть рядом с ней. Его чувства к ней были на грани отцовских, слишком сложно, чтобы он хотя бы для себя решил, чего хочет — чтобы она была с ним, или чтобы она была счастлива с кем-то другим, с кем он одобрит.       Микаса вернулась в кабинет к Ханджи и Эрвину, Леви так и не появился больше в общем пространстве, предпочел присесть за стол к архитекторам и продолжить работу там. Работать без него поблизости получалось легко, девушка легко разбиралась с документацией, почти не дергала Ханджи, прося о помощи. За час до конца рабочего дня получила сообщение от Эрена, тот говорил, что они с Армином собираются встретить ее после работы, чтобы проводить до дома в целости и сохранности, а также хоть одним глазком глянуть на трех одних из самых известных людей Парадиза. Ханджи соскочила со своего места в семнадцать пятьдесят пять, громко зевнула и двинулась на выход, прощаясь со всеми на ходу. Микаса закрыла рабочий ноутбук, устало приложила подушечки пальцев к горячим уставшим векам, тереть не стала, боялась размазать тушь. Встала и попрощалась с Эрвином, который намычал что-то непонятное, все еще занятый работой. В общем зале царила суета, все шумели, дергались туда-сюда. Девушка громко крикнула «всем пока» и направилась на выход, прежде чем ее успел позвать Жан.       В двух метрах от входа в здание уже стояли довольные Армин и Эрен, у первого в руках была связка из пяти воздушных шаров, а второй держал увесистый букет из пионов кроваво-красного цвета. Микаса зарделась, увидев друзей, не ожидала от них такого жеста. Они громко кричали поздравления, обращая на себя внимание всех сотрудников «Крыльев», покидающих рабочее место.       — Ребят, ну хватит, правда, — шикнула на друзей Микаса, подходя вплотную, забрала букет и обнялась с обоими, — спасибо вам, это очень мило.       — Не могли же мы проигнорировать то, что ты теперь единственная из нас с официальной работой, — засмеялся Эрен и посмотрел ей за спину, — привет, Жанчик! Микаса зажмурилась, Армин поймал ее смущение и успокаивающе положил руку на ее плечо.       — Привет, — сбоку послышался голос Кирштейна, — мы не успели толком познакомиться, — он протянул руку.       — Еще бы, так пить, я — Эрен, — ухмыльнулся Йегер.       — Армин, — широко улыбнулся блондин, протягивая руку, — мы соседи Микасы.       — Здорово, — Жан проигнорировал темноволосого друга Аккерман, слишком он резвый, этот Эрен, — а вот и мои соседи — Конни и Саша.       Когда процесс знакомства был окончен, ребята разделились на две компании и разошлись в разные стороны, но Микаса успела поймать расстроенный взгляд Леви, который садился в свою машину, не отрывая взгляда от веселой компании.