Смена обстановки

Феликс Хониккер всегда был человеком нелюдимым, закрытым и необщительным. Ещё с самого детства он особо не разговаривал и не играл с другими детьми. Обычно он сидел один в уголочке, читая какую-нибудь книжку, раскрашивая или собирая мозаику. Когда другие дети звали его поиграть с ними, он тактично отказывал, говорил, что ему неинтересно. С возрастом эта черта никуда не делась, а, наоборот, только сильнее укрепилась. Он по-прежнему ни с кем не общался, вместо этого предпочитал сидеть дома и заниматься исследованиями. В то время как его сверстники носились по двору, воображая себя разбойниками, бандитами или ещё кем, он проводил химические опыты, вёл тетрадку с записями результатов, а вечером садился в гостиной или у себя в комнате, включал телевизор и смотрел научные фильмы. Максимум, что он мог себе позволить из развлечений, — это поиграть пару раз в неделю с Беннеттом в приставку. И всё. Его дядю такой расклад совсем не устраивал. Он, конечно, ценил любовь племянника к науке, но считал, что и отдыхать тоже нужно. Тем более, Феликс был ещё ребёнком. В его возрасте не только можно, но и просто необходимо развлекаться. Правда, сам он так не считал, и на каждые уговоры дяди сходить на улицу проветриться лишь отмахивался. Тогда Хаксли пошёл на крайние меры. В один из дней он твёрдо заявил, что на летних каникулах Феликс поедет в лагерь. Он долго думал, что же такое сделать, чтобы растормошить его и заставить хоть немного общаться с людьми, и в конце концов пришёл именно к такому решению. Летний лагерь — это отличная возможность развеется и познакомиться с новыми людьми. Тем более, Хаксли выбрал не обычный, а с химическим уклоном, чтобы Феликсу точно было там интересно. Этот вариант казался ему самым идеальным. Правда, Феликс вот его не одобрил. Совсем. Он долго ругался, упирался, говорил, что ему это всё не нужно. Они спорили, наверное, где-то с полчаса, пока он в конце концов не сдался. Решение уже было принято, и ему попросту не оставалось ничего другого, кроме как смириться. Собственно, именно поэтому сейчас он ехал в душном автобусе к месту, где и располагался этот самый лагерь. Внутри было жарко и шумно. Ребята, находившиеся вместе с ним в автобусе, негромко переговаривались, кто-то тихонько смеялся. Кто-то выглядел радостным, кто-то — взбудораженным, а кто-то, наоборот, взволнованным, и лишь Феликс выделялся из общей массы хмурым выражением лица. Он сидел молча, безучастно глядя в окно на проносящиеся мимо дома и деревья. Ему не хотелось в лагерь. Не хотелось покидать родной дом, не хотелось общаться с новыми людьми. Всё это было для него слишком нервирующе, и он бы предпочёл провести лето как обычно: сидя в комнате и изучая очередное ядовитое вещество. Но, увы, дядя уже отправил его в этот дурацкий лагерь, так что ничего не поделаешь. Единственное, что радовало в сложившейся ситуации, — это Беннетт. Он поехал вместе с ним, чтобы ему не было так некомфортно, и рядом с ним Феликсу действительно было гораздо спокойнее. По крайней мере, рядом находился хоть кто-то, кого он знал. И тем не менее, он по-прежнему выглядел хмурым и недовольным. Ни с кем не общался, даже не смотрел в сторону других ребят. Только в окно, где одни виды сменялись другими. Его настроение в какой-то момент заметил Беннетт. — Эй, ну ты чего раскис, Феликс? — спросил он, придвинувшись поближе. — Ничего, — буркнул тот. — Ой, да ладно тебе. Будет весело, я отвечаю. Тем более, ты сможешь в этом лагере своей химией заниматься. В чём проблема? — Химией я мог бы и дома заниматься. Мне для этого не обязательно тащиться чёрт знает куда. — Ну и ничего страшного. Зато хоть проветришься. А то вон, смотри, какой бледный стал, прямо как вампир. Феликс на это лишь хмыкнул и махнул рукой. Больше разговаривать он был не намерен, и Беннетт прекрасно это понял. Всю оставшуюся часть пути они провели молча. Беннетт, конечно, пытался разговорить Феликса, однако ни одна его попытка так и не увенчалась успехом. Хониккер либо напрочь его игнорировал, либо взглядом ясно давал понять, что на диалог он сейчас не настроен. Поэтому Беннетту просто пришлось отступить: не хотелось портить настроение ни себе, ни ему. Когда же автобус наконец остановился и дверцы открылись, впуская внутрь живительную прохладу, они вместе со всеми остальными направились на улицу. Там их уже встречали вожатые. Они сопроводили их до лагеря, где и объяснили, что да Как. Говорили долго, по ощущениям Феликса, муторно. Он даже успел заскучать. В какой-то момент он переключился на растительность, располагавшуюся по всей территории лагеря, и стал разглядывать её. Половину информации он пропустил мимо ушей, однако кое-что всё же запомнил. Например, расписание дня, где что находится и, что самое главное, в какой комнате ему предстояло провести следующую смену. Выслушав, наконец, приветственную речь вожатых, Феликс поплёлся к себе, как и все остальные. Беннетт, как оказалось, жил совсем в другой стороне, поэтому они договорились встретиться позже. Шёл он медленно, осматриваясь вокруг. Здание лагеря было простым, но уютным, как снаружи, так и внутри. Белые стены, деревянный пол, горшочки с растениями, мягкие диванчики. В общем, ничего необычного. Но зато тут приятно пахло древесиной, и это, пожалуй, единственное, что действительно понравилось Феликсу. Когда он добрался до своей комнаты, его соседи уже были там. Они сидели каждый на своих кроватях, бурно о чём-то переговариваясь, и разбирали вещи. Первым делом, пройдя внутрь, Феликс посмотрел именно на них. Они были ничем не примечательные: один кареглазый брюнет, другой зеленоглазый шатен. Они ничем не выделялись внешне, поэтому он быстро переключился на интерьер самой комнаты. Она, впрочем, тоже оказалась блеклой: три аккуратно застеленные кровати, столько же тумбочек, стол в середине комнаты возле окна и два стула. У одной стены стоял большой платяной шкаф, видимо, общий для всех. «Да уж, о личном пространстве тут можно забыть», — невесело подумал про себя Феликс, проходя к свободной кровати. Ему и раньше было не привыкать к отсутствию личного пространства, ведь в дядиной квартире жило слишком много людей, однако тут было другое. В конце концов, здесь его окружали десятки незнакомцев, от которых он не знал, чего ожидать. И конкретно двое жили с ним в одной комнате. — Привет, — поздоровался первый, тот, что брюнет. Он дружелюбно улыбнулся и помахал рукой, как обычно делал Беннетт. — Я Митч, а его зовут Энтони. А тебя как? — Феликс, — неохотно отозвался Хониккер. — Послушайте, ребята, давайте кое-что уясним. Я приехал сюда заниматься, так что без надобности меня не трогайте, ладно? И я вас тоже без дела трогать не буду. — Э, ну хорошо, как скажешь… — Энтони, как и его друг, обескураженно пожал плечами, но спорить не стал. Феликс с облегчением выдохнул и отвернулся от них, после чего принялся разбирать собственный рюкзак. Похоже, смена в этом лагере пройдёт не так уж и плохо, как он изначально рассчитывал. По крайней мере, на это хотелось надеяться.