Я приду за тобой

      Когда Гарри Поттер начал просыпаться на следующее утро, его первой мыслью было удивиться, почему кровать такая мягкая.       Матрасы, которые ему дали Дурсли — и тот, что в чулане, и тот, что в спальне наверху, — были старыми и плоскими, как доска, давно потерявшими всю свою мягкость и упругость.       Его зелёные глаза распахнулись, и перед ними замельтешили красный и золотой цвета, сбивая его с толку. Его комната в доме Дурслей была серо-голубой. Он всегда ненавидел этот цвет, он напоминал ему облака в хмурый пасмурный день.       Красный и золотой… это были цвета его гриффиндорского общежития. Возможно ли, что он уже вернулся в школу и просто не помнит ни поездки на поезде, ни праздничного пира в честь начала нового учебного года? Нет, этого не может быть. Даже кровати в его общежитии не были такими удобными. Гарри провёл рукой по матрасу, который был мягким, как облако, и в то же время достаточно плотным, чтобы выдерживать его спящее тело. Было почти странно не проснуться с болью в шее или спине. Где же он был? Взгляд Гарри скользнул по стене рядом с кроватью, и его встретила фотография, на которой он был со своими родителями — все трое широко улыбались и махали в камеру… ему.       Гарри резко сел и потянулся за очками. Когда очки были надеты, его глаза быстро осмотрели комнату на 360 градусов. Воспоминания о вчерашнем дне нахлынули на него в одно мгновение. Дурсли… тётя Мардж… летающий мотоцикл… поле для квиддича… его комната…       …Сириус.       Улыбка облегчения осветила лицо волшебника-подростка. Это не был какой-то безумный, полный надежды сон. Сириус по-настоящему пришёл и забрал его у Дурслей! Этот дом, эта комната… они принадлежали ему! Гарри снова похлопал по своей удобной кровати, что-то защекотало у него в горле.       Было ещё раннее утро, но Гарри привык просыпаться в этот час, чтобы приготовить завтрак для дяди Вернона и подготовиться к новому дню. Свесив ноги с кровати, Гарри потянулся и направился в ванную. Даже она была огромной. У Гарри никогда раньше не было отдельной ванной, и он не знал, что делать со всем этим пространством. Однако глубокая ванна выглядела просто великолепно, и он решил опробовать её сегодня вечером. Если Сириус скажет, что можно, конечно. Сделав всё, что нужно, умывшись и попытавшись причесаться (безуспешно), Гарри вернулся в свою комнату и обнаружил, что его чемодан аккуратно стоит на положенном месте. Должно быть, Сириус принёс его прошлой ночью, после того как он заснул. Гарри открыл чемодан и вытащил футболку, пару светлых джинсов и носки. Быстро одевшись, подросток решил распаковать вещи и заправить постель позже. Он бы сделал это в первую очередь, но у него была задача поважнее.       Гарри тихо приоткрыл дверь своей комнаты. Он посмотрел в обе стороны, хотя это было глупо с его стороны. Здесь были только он и Сириус — не было ни дяди Вернона, ни Дадли, ни Малфоя, которых следовало бы остерегаться. Гарри прокрался в коридор, двигаясь как можно тише. Комната Сириуса находилась прямо напротив его спальни, и он не хотел будить своего крёстного. Он на цыпочках спустился по лестнице и тихо направился к кухне.       Прошлым вечером его крёстный отец трудился не покладая рук, чтобы приготовить лучшую еду, которую Гарри когда-либо пробовал — да, стряпня Сириуса была даже лучше, чем еда в Хогвартсе, отчасти потому, что это было приготовлено специально для Гарри, — и юный волшебник хотел отплатить Сириусу потрясающим завтраком. Он задавался вопросом, будет ли его крёстный спать достаточно долго, чтобы он успел приготовить всё, что хотел.       Гарри довольно легко нашёл кухню — она находилась рядом со столовой, где он ел вчера вечером. Раковина была завалена посудой после обильного ужина, он добавил это в свой список дел. На кухне была духовка, но не было холодильника. Там, где он ожидал его увидеть, была дверь. Гарри открыл её и оказался в огромной кладовой. «Насколько велик этот дом? Что мы с Сириусом собираемся делать со всей этой комнатой?» Гарри вошёл в кладовую и внимательно изучил ингредиенты, имеющиеся в его распоряжении. В одном из углов кладовой было заметно холоднее, и он быстро понял, что здесь хранятся свежими все скоропортящиеся продукты. Остатки вчерашнего ужина — которых было достаточно, чтобы прокормить Гарри и Сириуса ещё три вечера — были аккуратно убраны и выглядели так же аппетитно, как и несколько часов назад. Гарри надеялся, что его крёстный научит его заклинанию, предохраняющему еду от порчи — это было блестяще.       Зеленоглазый волшебник набрал в руки яйца, молоко, бекон, картофель, хлеб, джем и апельсины. Он осторожно вынес эту добычу из кладовой и разложил её на столешнице. Гарри обшарил кухню — как можно тише — в поисках сковородок. В конце концов он нашёл их в шкафу, наполненном кастрюлями и другими металлическими предметами, и ему пришлось медленно вытаскивать их из башни, чтобы они не лязгали друг о друга и не издавали грохот. Поставив сковородки на три из шести конфорок плиты, Гарри с облегчением обнаружил, что она была магловской конструкции: ручки, циферблаты и всё в этом роде. Он был благодарен, что ему не нужно беспокоиться о том, чтобы разжечь огонь и убедиться, что он нужной температуры. Гарри включил выбранные конфорки на максимальную мощность и, ожидая, пока плита нагреется, вымыл, очистил и нарезал картофель. Когда сковородки были готовы, Гарри положил в одну картошку, а в другую — полоски бекона. Оставив яйца на потом, подросток занялся поиском инструментов, необходимых для приготовления свежевыжатого апельсинового сока.       Этот дом превзошёл все ожидания Гарри. Он был большим, но по-домашнему уютным. От комнат исходило ощущение знакомости, Гарри мог представить, что прожил здесь всю свою жизнь. Его спальня явно была оформлена с учётом его желаний, что, несомненно, потребовало размышлений и усилий. У юного волшебника снова защекотало в горле. Таким ли должен был быть родитель? Кто-то, кто заботится о тебе, в первую очередь учитывает твои желания и потребности, пытается сделать тебя счастливым, заступается за тебя и защищает и рад, что ты рядом? Разум Гарри не мог полностью осознать глубину безусловной привязанности, исходящую к нему от взрослого. Конечно, Уизли были очень добры к нему и вроде как приняли его как дополнительного члена семьи, а профессора Хогвартса (за исключением Снегга) поддерживали его, беспокоились о нём и многому его научили. Но, в конце концов, у его профессоров была почти тысяча других студентов, о которых нужно было заботиться, а у Уизли были свои дети. Сириус Блэк был полностью предоставлен Гарри. Внимание было немного ошеломляющим после того, как им пренебрегали в течение стольких лет, но оно всё равно заставляло его чувствовать тепло и счастье.       Гарри как раз доделал апельсиновый сок и смешивал яйца с молоком, когда раздавшийся голос чуть не заставил его подпрыгнуть.       — Что ты делаешь?       Подросток резко обернулся и увидел Сириуса — сонного, полуодетого и небритого — стоящего позади него. Гарри тяжело сглотнул. Что, если ему нельзя было пользоваться кухней без разрешения крёстного?       — Я тебя разбудил?       Сириус провёл рукой по своим растрёпанным с утра волосам,       — Я почувствовал запах чего-то вкусного внизу, на кухне, и подумал, не решил ли грабитель вломиться и приготовить мне завтрак, — он весело подмигнул Гарри. Юный волшебник улыбнулся в ответ. Сириус не стал бы шутить, если бы был расстроен. Гарри продолжил помешивать яичную смесь, а его опекун подошёл к плите, чтобы осмотреть его работу. — Настоящий вопрос в том, что ты делаешь? Сейчас 6:30 утра.       — Я всегда встаю примерно в это время.       — Зачем? — рассмеялся Сириус. — Играть рано утром в квиддич? Встречать восход солнца с симпатичными девочками?       Гарри пожал плечами,       — Сила привычки. Не думаю, что смог бы заснуть, даже если бы попытался. — Ему показалось, что он увидел, как Сириус нахмурился, прежде чем сероглазый волшебник повернулся обратно к плите, чтобы перевернуть несколько оладий. Гарри осторожно налил яично-молочную смесь в пустую сковороду, и два волшебника готовили еду бок о бок: Гарри замешивал омлет, а Сириус готовил картофельные оладьи и заменял готовые ломтики бекона сырыми.       — Ты всегда готовил себе завтрак? — спросил Сириус, его голос прозвучал немного напряжённо.       — Ну… себе и Дурслям, — медленно ответил Гарри. Он увидел, как Сириус так крепко сжал ручку сковороды, что костяшки его пальцев побелели.       — Понятно. И поэтому ты решил встать так рано, чтобы приготовить для нас еду? — Гарри кивнул, не понимая, что он такого сделал, что расстроил своего крёстного. Сириус глубоко вздохнул, затем повернулся к Гарри и мягко улыбнулся, взъерошив волосы юного волшебника. Гарри не мог не просиять от этого приятного жеста. — Ну, всё это выглядит восхитительно, и я тронут тем, что ты приложил столько усилий ради меня… — Гарри открыл рот, чтобы возразить. Это было совсем не сложно. Он никогда не сможет отплатить Сириусу за всё, что тот сделал для него за последние несколько месяцев. Его попытка протеста осталась незамеченной Сириусом, — На будущее: я не жду, что ты будешь готовить еду. Это моя обязанность. Если ты действительно хочешь иногда готовить, я не буду тебя останавливать. Меня устраивает всё, что делает тебя счастливым. Просто знай, что это необязательно.       Гарри кивнул, хотя и был поражён. Не готовить еду? Как же тогда он должен был отрабатывать своё проживание? Может быть, другими делами по дому? Это был большой дом, и в нём, безусловно, требовалось много уборки. Гарри, конечно, мог выполнять некоторую работу по дому, и было облегчением узнать, что ему нужно готовить еду только тогда, когда он хочет.       Два волшебника закончили готовить свои блюда, и Гарри поджарил тосты, пока Сириус раскладывал омлет и картофельные оладьи по сервировочным тарелкам, а бекон — на блюдо, и относил все три на стойку. Гарри намазал джем на поджаренный хлеб и принёс его и приготовленный им кувшин апельсинового сока. Когда он начал накладывать еду, Сириус остановил его.       — Если ты раздавал порции у Дурслей, значит, ты не брал себе достаточно, — твёрдо сказал Сириус, накладывая Гарри большие порции всего на тарелку. Тот слегка покраснел — он взял ровно столько, сколько позволяли ему родственники, а это было немного. И он никогда раньше не получал еду первым.       Его крёстный отец убедился, что еда разделена между ними поровну, и выдвинул два табурета рядом со стойкой, взяв один для себя и жестом пригласив Гарри занять другой. Есть дома с кем-то бок о бок было совершенно ново для Гарри, и он наслаждался теплом от присутствия Сириуса рядом с ним. Он подождал, пока сероглазый мужчина возьмёт в рот первый кусок омлета; Сириус, казалось, долго смаковал его, прежде чем проглотить и снова взъерошить волосы Гарри.       — Свиньи Цирцеи! — воскликнул он. — Ты можешь составить мне конкуренцию, Гарри! Это восхитительно.       Подросток гордо ухмыльнулся. Никто раньше никогда не хвалил его стряпню, и для него очень много значило, когда похвала исходила от Сириуса. Он набросился на еду, довольный тем, что она действительно была вкусной, хотя его крёстный отец, возможно, немного преувеличивал. Они снова молча ели, хотя тишина была скорее доверительной, чем неловкой. Гарри никогда не осознавал, насколько это расслабляет — наслаждаться едой в компании другого человека без непрерывного рёва телевизора на заднем плане. Завтрак без спешки тоже был долгожданным изменением.       Когда с едой было покончено, Гарри собрал всю посуду и поставил в раковину. Засучив рукава, юный волшебник включил воду и схватил тарелку, чтобы начать мыть. Его остановила твёрдая, но нежная рука на запястье.       — Гарри, — мягко произнёс Сириус, — Я думаю, нам нужно поговорить. Пойдём со мной. — Гарри тяжело сглотнул и положил тарелку. Его крёстный вытащил волшебную палочку, взмахнул ею, и посуда начала мыться сама собой. Гарри забыл об этом заклинании, он уже видел, как миссис Уизли использовала его раньше. Сириус разозлился, что он не знал этого заклинания и пытался помыть посуду вручную? Зеленоглазый подросток открыл рот, чтобы извиниться, но слова просто не шли с языка.       Сириус привёл его в большую, уютно выглядящую гостиную. Там были диваны, камин и даже шахматный столик. При обычных обстоятельствах Гарри с удовольствием исследовал бы эту новую комнату, но прямо сейчас пустота в животе мешала ему радоваться. Сириус жестом пригласил его сесть на один из диванов. Гарри подчинился, и его крёстный сел рядом с ним, положив руку на край дивана. Мужчина глубоко вздохнул и медленно начал,       — Очевидно, что ты привык к определённому уровню жизни у Дурслей…       «Перевод: ты слишком похож на магла.» От мысли, что он разочаровал своего крёстного отца, Гарри затошнило.       — …поэтому я думаю, нам следует поговорить о том, чего я ожидаю от тебя, пока ты живешь здесь.       Гарри кивнул, внимательно слушая, готовый прыгнуть с Лондонского моста, если Сириус попросит.       — Я бы хотел, чтобы ты был обычным подростком-волшебником: веселился и проводил время с друзьями. Играл в квиддич и использовал магию, когда я не смотрю. Я ожидаю, что ты будешь эгоистичным, будешь нарушать правила и время от времени выяснять со мной отношения. Я бы хотел, чтобы ты мне доверял и говорил мне, когда я что-то делаю не так. Я ожидаю, что ты будешь честен со мной и будешь говорить мне, куда и с кем ты идёшь, когда выходишь из дома. Когда ты уходишь вечером, я ожидаю, что ты будешь дома в то время, о котором мы договорились. Я был бы признателен, если бы мог перемещаться по твоей комнате без палки Пого, но в остальном у меня довольно слабые требования к чистоте.       Сириус перенёс руку с дивана на плечо Гарри.       — Я хочу, чтобы ты говорил то, что думаешь, и делал всё, что хочешь — при условии, что это не опасно и не противозаконно. Короче говоря, я ожидаю, что ты будешь Гарри Поттером, моим крестником. — Сириус ухмыльнулся и приподнял бровь. — Ты можешь сделать это для меня?       Зелёные глаза Гарри слегка расширились. Всё это было так легко. Он мог следовать указаниям Сириуса практически не задумываясь. Казалось, что всё, чего хотел его крёстный отец — это чтобы он был самим собой и жил счастливой, нормальной жизнью. Он давно отказался от этого идеала, но Сириус хотел вернуть его. Уголки губ Гарри приподнялись. — Да.       — Хорошо, — улыбнулся Сириус. — Теперь, когда с этим разобрались, я хочу знать, чего ты ожидаешь от меня.       У Гарри отвисла челюсть, он был уверен, что, должно быть, неправильно понял вопрос Сириуса. — Н-ничего.       — Да ладно тебе, Гарри, — нежно упрекнул Сириус. — Ты имеешь право ожидать определённых вещей от своего опекуна. Наверняка даже на Дурслей можно было в чём-то положиться.       Гарри тщательно обдумал это утверждение. Было ли что-нибудь последовательное в его жизни на Тисовой улице, 4? Возможно, наказания, оскорбления однозначно. Но он не думал, что Сириус искал именно такие ответы. Разгадав это, Гарри смог придумать то, чего он мог ожидать от своих тёти и дяди:       — Одежда.       В серых глазах Сириуса что-то вспыхнуло, и рука, которая не была на плече Гарри, сжалась в кулак.       — Ну, ты можешь полностью рассчитывать на самое необходимое, пока живёшь со мной. Одежда, крыша над головой, школьные принадлежности… — Последовала пауза, и Гарри услышал, как дыхание его крёстного стало глубоким и медленным, как будто мужчина пытался взять себя в руки. — Гарри… ты не сказал «еда». Мне нужно знать… Дурсли когда-нибудь морили тебя голодом? — Вопрос был медленным и обдуманным, и мальчик отвернулся от пристального взгляда Сириуса. Он дал слово быть честным, но ему было стыдно отвечать. Что подумает о нём его опекун? Вероятно, что он слишком слаб, чтобы постоять за себя, и что он — обременительный нарушитель спокойствия, раз ему так часто отказывали в еде.       — Только когда меня наказывали, — он попытался сказать это небрежно, но Сириус разглядел его план насквозь.       — И как часто тебя «наказывали»?       «Всё время».       — На самом деле всё было не так уж плохо, Сириус, — слабо настаивал Гарри, хватаясь за соломинку. — Иногда это, наверное, было даже не специально. Они просто забывали, что я заперт в своём чулане и…       Он осознал свою ошибку после того, как слова слетели с его губ. На лице Сириуса отразился ужас.       — «Твоём чулане»? О чём ты говоришь, Гарри?       Гарри нервно теребил руки, покраснев от унижения.       — Ну… эм… пока мне не исполнилось одиннадцать, моя комната находилась в чулане под лестницей. Когда Дурсли были по-настоящему злы на меня… они запирали меня там.       Гарри даже не нужно было смотреть на Сириуса, чтобы знать, что он в ярости. Волны гнева, исходящие от волшебника, были осязаемы. Темноволосый мужчина встал и начал расхаживать взад и вперёд перед камином. Он делал это в полной тишине в течение нескольких минут. Когда Сириус наконец заговорил, он не кричал, как ожидал Гарри. На самом деле, его голос был обманчиво спокоен.       — Чулан, — повторил он. — Они держали тебя в чулане десять лет и морили голодом. — Сириус провёл рукой по волосам и опустился на колени перед Гарри, обхватив лицо юного волшебника ладонями, — Прости, Гарри. — Из всех вещей, которые Гарри ожидал услышать от Сириуса, извинения определённо не входили в это число. Он посмотрел в похожие на штормовое небо серые глаза Сириуса и увидел печаль и привязанность в их глубине. — Мне так жаль, что с тобой всё это случилось. Ты ничего из этого не заслужил, — он провёл пальцем по щеке Гарри. — Я не был хорошим крёстным отцом. — Гарри открыл рот, чтобы возразить, но Сириус оборвал его, — Нет, не был. Если бы я с самого начала поставил тебя на первое место… но теперь всё будет по-другому. Никто больше не причинит тебе вреда. Не пока я рядом.       Гарри проглотил комок в горле. Рон и Гермиона раньше ставили себя под удар ради него, его профессора — Дамблдор, МакГонагалл, Хагрид, Люпин и даже Снегг — уберегали его от неприятностей все годы, когда он учился в Хогвартсе. Но это был первый раз, когда кто-то обещал защитить его. Гарри не был уверен, почему это было так важно для него — возможно, потому, что он осознавал всю опасность, которая окружала его в течение его короткой жизни, — но заявление Сириуса имело огромный вес. Только тот, кто заботился, беспокоился о нём и кому он был нужен, мог обещать что-то подобное. Гарри хотелось бы сказать Сириусу, как много значит для него эта клятва.       Ему так хотелось сказать своему крёстному отцу, что он его любит, но он не знал, как.       Гарри никогда не произносил эти три простых, но важных слова и боялся, что голос подведёт его, если он попытается. Поэтому он остановился на:       — Спасибо, Сириус.       Темноволосый волшебник улыбнулся, и Гарри заметил, что от этого в уголках его глаз появились морщинки.       — Для тебя всё, что угодно, малыш. — Он похлопал Гарри по плечу, прежде чем встать и потянуться, закинув руки за голову. — Ну что ж, — Сириус зевнул, — Я собираюсь пойти одеться. Почему бы тебе не взять свою метлу, и мы сможем немного потренироваться в величайшем виде спорта, когда-либо изобретённом?       Глаза Гарри снова засияли, и он нетерпеливо вскочил со своего места не диване, — Конечно!       — Вот это настрой! — восторженно ухмыльнулся Сириус, — Наперегонки до верха лестницы. На старт… внимание… марш!       На этот раз Гарри был более подготовлен, когда его крёстный предложил участвовать в гонке. Удивительно, как Сириус мог в один момент быть таким взрослым, как родитель, а через мгновение вести себя как подросток. С другой стороны, Сириуса бросили в тюрьму в молодом возрасте. Имело смысл, что он всё ещё застрял на стыке между подростковым и взрослым возрастом.       Несмотря на все усилия его крёстного в гонке — включавшие перепрыгивание через различные предметы мебели — Гарри добрался до конца лестницы первым. Сириус попытался протиснуться мимо на лестнице, но зеленоглазый волшебник пресёк все его попытки. Достигнув площадки, он обернулся и торжествующе просиял:       — Я победил тебя. Снова.       — Эй, в прошлый раз была ничья! — напомнил ему Сириус. — Кроме того, я опередил тебя до Гремучей Ивы некоторое время назад.       Гарри удивлённо приподнял бровь.       — Это была не гонка, Сириус.       — Я считаю, — мужчина протянул руку и взъерошил волосы крестника — жест, который Гарри нравился всё больше и больше с каждым разом, когда Сириус делал это.       Два волшебника разошлись — Сириус направился в свою спальню, а Гарри — в свою. Несмотря на заверения опекуна, что комната не обязательно должна быть безупречной, Гарри всё равно чувствовал себя виноватым, что оставил свою идеальную комнату в таком состоянии. Он заправил постель и, достав одежду из чемодана, аккуратно убрал её в шкаф. Его школьные учебники перекочевали на новый письменный стол. Гарри закрыл чемодан и ещё раз обвёл глазами свою комнату, недоверчиво присвистнув. Дадли закатил бы истерику, если бы узнал, что комната его кузена теперь больше и красивее, чем его собственная, и эта мысль доставила Гарри некоторое удовлетворение. Ему почти хотелось, чтобы он мог показать Дурслям свой новый дом, просто чтобы увидеть их недоверчивые лица при виде его огромных размеров, но в конце концов решил, что последнее, чего он хочет — это чтобы это место было осквернено его подлыми родственниками.       Надев ботинки, Гарри схватил Молнию со стены и помчался вниз, чтобы дождаться Сириуса. Он сел на диван и несколько минут постукивал ногой, прежде чем заметил беспорядочную стопку пергаментов на одном из журнальных столиков. Он с любопытством вытянул шею, пытаясь прочитать написанное, поскольку верхняя страница была перевёрнута вверх ногами по отношению к нему. Когда это не удалось, он встал и подошёл к столу, перевернув пергамент так, чтобы можно было его прочитать.       — Нашёл что-нибудь интересное?       Гарри чуть не подпрыгнул, и от его быстрого движения четверть беспорядочно сложенных листов разлетелась во все стороны. Он упал на колени и отчаянно попытался собрать ускользающие страницы, прежде чем Сириус успеет разозлиться. Он был удивлён, когда его крёстный присоединился к нему на полу, небрежно сметая в кучу пергаменты. Когда все листы были собраны, Сириус, ухмыляясь, взял стопку Гарри и свою собственную и положил их обратно на стол.       — Что ж, это было весело. Хотя обычно я играю в «подбери 52 предмета» с картами.       Зелёные глаза Гарри, казалось, были готовы вылезти из орбит.       — Ты имеешь в виду… ты не злишься?       Сириус повернулся к Гарри, приподняв бровь.       — С чего бы мне злиться? Это было случайно.       «Для Дурслей это не имело бы значения», усмехнулся Гарри, прежде чем упрекнуть себя: «Но Сириус определённо не Дурсли, как он сказал раньше».       — Я смотрел их, хотя не должен был…       Анимаг рассмеялся.       — Почётная семейная традиция Поттеров.       Это вызвало улыбку на губах Гарри. Обычно обращение «Поттер» было оскорблением, особенно когда речь шла о нарушении правил. Но в устах Сириуса это прозвучало как хорошая, естественная вещь.       — Что это такое? — спросил Гарри, указывая на стопку пергаментов.       Сириус посмотрел на стопку, затем снова на Гарри.       — Просто кое-что по работе.       — У тебя есть работа? — Гарри был впечатлён и удивлён тем, что беглец из Азкабана смог так легко вернуться к нормальной жизни.       — Ну, вроде того. Это больше похоже на должность волонтёра.       — Где ты работаешь волонтёром? — с любопытством спросил Гарри.       Ухмылка расплылась на худом лице Сириуса.       — В Попечительском совете Хогвартса.       У зеленоглазого подростка отвисла челюсть. Разве не эта группа отстранила Дамблдора на втором курсе? Группа, которой мистер Малфой пожаловался на Клювокрыла? И теперь Сириус стал её членом? Его шок быстро сменился ликованием. Это было хорошо! Сириус был добросердечным и рассудительным, но в то же время вспыльчивым человеком, который не позволил бы таким людям, как мистер Малфой, помыкать собой. Если кто и мог изменить совет к лучшему, так это Сириус. И если бы он наблюдал за происходящим в Хогвартсе, возможно, его крёстный мог бы время от времени навещать его.       — Это блестяще!       — Это будет лучше, чем сидеть без дела весь день, когда ты вернёшься в школу. — Если Гарри не ошибался, в голосе Сириуса была нотка печали, но она исчезла со следующими словами волшебника, — Ты умеешь хранить секреты? — Гарри энергично кивнул, умирая от желания узнать, что скажет его крёстный. Сириус ухмыльнулся и наклонился ближе, заговорщически шепча, — В этом году в Хогвартсе пройдёт Турнир Трёх Волшебников.       Серые глаза его опекуна были полны волнения. Гарри понятия не имел, о чём говорит Сириус, но это должно было быть что-то важное. Рискуя показаться невежественным, он переспросил:       — Турнир Трёх Волшебников?       Сириус не растерялся, как будто предчувствуя необходимость объяснений.       — Это соревнование между Хогвартсом и двумя другими крупнейшими школами волшебства Европы. Каждая школа выбирает чемпиона, и они соревнуются в серии заданий за славу и богатство, — он провёл рукой по своим длинным тёмным волосам, — После 200 лет отсутствия такового мне нужно заполнить кучу разрешений.       — Почему так давно не было ни одного? — Это звучало довольно круто, как волшебная версия Олимпийских игр. Гарри даже не знал, что в Европе существуют другие школы волшебства. Ему было интересно, где они находятся и насколько сильно отличаются от Хогвартса.       — В целом, турнир имеет репутацию чрезвычайно опасного. В прошлый раз кокатрис чуть не оторвал судьям головы. — Гарри поёжился, его энтузиазм по поводу соревнований угас. Он надеялся, что его не выберут чемпионом Хогвартса. В школе у него было достаточно почти смертельного опыта, хватило бы на всю жизнь. Сириус принял его дрожь за предвкушение,       — Даже не думай об участии, Гарри Джеймс. Министерство запретило несовершеннолетним волшебникам участвовать в соревнованиях.       Гарри вздохнул с облегчением.       — Не волнуйся, — заверил он Сириуса, — Мне достаточно просто наблюдать. — Несмотря на то, во что верил Снегг, Гарри не интересовался славой и не получал удовольствия от опасных для жизни занятий. — Ты бы принял участие, Сириус? Если бы турнир проводился, когда ты был в школе?       Его крёстный отец с минуту размышлял над этим вопросом, нахмурив брови, пока обдумывал ответ.       — Наверное, я бы добавил своё имя просто ради забавы. Хотя сомневаюсь, что меня бы выбрали.       — Как ты думаешь, мой отец участвовал бы?       Сириус ухмыльнулся,       — Твой отец ни за что на свете не упустил бы такую возможность. — Анимаг дерзко взлохматил свои чёрные волосы и сделал круги из пальцев, прижимая их к глазам, имитируя очки, — Если я выиграю Кубок Трёх Волшебников, Лили придётся выйти за меня замуж!       Гарри улыбнулся тому, как Сириус изображал его отца.       — Моя мама была бы впечатлена?       Лающий смех.       — Лили Эванс? Едва ли. Скорее, она накричала бы на твоего отца за то, что он высокомерный хвастун и желает смерти. — Серые глаза Сириуса засияли от воспоминаний. — Но я готов поспорить на свой последний галлеон, что она приходила бы на каждое задание, чтобы подбодрить Джеймса… молча, конечно.       Сердце юного волшебника подпрыгнуло. Он никогда раньше по-настоящему не разговаривал о своих родителях. Тётя Петуния и дядя Вернон запретили ему спрашивать о своей умершей семье. Хагрид и Дамблдор тут и там обронили кое-какие крупицы информации, но все рассказы директора были сосредоточены на смерти его родителей. Гарри больше ничего не хотел слышать о той ночи. Он хотел знать, какими людьми были его родители до войны, до того, как они были убиты и стали мучениками. Ближе всего к этому он был в прошлом году, когда Снегг накричал на него о том, что Джеймс спас ему жизнь, а профессор Люпин объяснил происхождение Мародёров. Было так много вопросов, которые Гарри всё ещё хотел задать, и у Сириуса были ответы на все. Но он не будет вываливать всё сразу на крёстного. Просто получать ответы на свои простые вопросы — и от того, кто явно любил его родителей, — было больше, чем Гарри мог когда-либо надеяться.       — Ну что ж, — провозгласил Сириус, беря метлу с того места, где он прислонил её к стене. — Я готов поиграть в квиддич. А ты? — Гарри взволнованно кивнул, подбирая с дивана свою метлу. Сириус внимательно посмотрел на его летающее устройство, — Кстати, как тебе Молния?       — О, она великолепна! — воскликнул зеленоглазый волшебник. — Я выиграл Кубок по квиддичу с этой метлой! Она супербыстрая и управляется так плавно… — его голос затих, а на лице появилась улыбка осознания. — Так это был ты, кто прислал её.       Оправданный заключённый поднял правую руку,       — Для разнообразия виноват. Считай, что это рождественские подарки от меня за все тринадцать лет, — Сириус кивнул головой в сторону выхода, и Гарри последовал за ним к задней двери. — Мне жаль, если я вызвал шум, отправив это анонимно.       Гарри пожал плечами,       — Что ты должен был сделать? Приложить записку?       Сириус ухмыльнулся,       — Это было бы великолепно. — Открывая дверь во двор, Сириус сочинял гипотетическое письмо, — «Счастливого Рождества от твоего крёстного-психопата. P.S. Твой учитель — оборотень, а крыса твоего друга — массовый убийца.       Несмотря на упоминание Петтигрю, Гарри расхохотался. Это прозвучало как что-то, что написали бы Фред и Джордж. Близнецы Уизли ещё не знали настоящие имена своих кумиров, но было невероятно, насколько они напоминали подростковую часть личности Сириуса.       — Почему-то я не думаю, что профессор МакГонагалл нашла бы это забавным.       — Ну, Минни нужно немного остыть, потому что это был шедевр, — Сириус опустился на колени на террасе, открыл футляр с мячами для квиддича, стоявший за дверью, и порылся внутри.       — Минни? Только не говори мне, что ты на самом деле называл так профессора МакГонагалл в лицо.       Сириус одарил юного волшебника зубастой улыбкой через плечо,       — В «МакГонагалл» слишком много слогов, тебе не кажется? Мне пришлось придумать что-то более понятное.       Гарри был ошеломлён наглостью своего крёстного отца.       — Как тебе удалось продержаться достаточно долго, чтобы закончить школу?       — Мне хотелось бы думать, что всё дело в моём незаменимом остроумии, обаянии и красоте.       Это вызвало ещё один смешок у Гарри.       — Итак, как мы собираемся играть вдвоём?       — Ну, — Сириус достал из футляра бладжеры и золотой снитч, — Я подумал, что ты мог бы попытаться поймать снитч, а я могу попробовать сбить тебя с метлы. Тот, кто добьётся успеха, получит очко. Выигрывает тот, кто первый наберёт 10 очков. Звучит справедливо?       Это звучало безумно и весело. Гарри всегда мог рассчитывать на то, что загонщики его команды защитят его от бладжеров, но теперь и он, и Сириус будут предоставлены сами себе. Необходимость уклоняться от ударов крёстного отца добавила бы игре дополнительной сложности.       — Звучит превосходно!       Сириус ухмыльнулся и бросил бладжеры Гарри, оставив снитч себе.       — Ты лети на тот конец поля, — указал он, — а я полечу на другой. Потом насчёт три мы выпустим мячи, и игра начнётся. — Гарри кивнул и, оторвавшись от земли, перелетел на свою сторону поля, крепко прижимая бладжеры к груди. Развернув метлу, он заметил Сириуса на противоположном конце с битой в руке. Его крёстный кивнул, и Гарри кивнул в ответ, показывая, что готов. Рука, державшая снитч, поднялась в воздух и показала один палец. Потом два.       Три.       Гарри подбросил бладжеры в воздух, и они разлетелись в разные стороны. В то же время он увидел, как снитч вылетел из руки Сириуса золотой вспышкой. Его зелёные натренированные глаза остановились на предмете, похожем на колибри, и волшебник-подросток бросился в погоню за снитчем.       Гарри любил летать. После того, как он большую часть своей жизни провёл взаперти на Тисовой улице, 4, вольно лететь в бескрайнем голубом небе ощущалось так радостно освобождающе. Когда он сновал по полю для квиддича, гоняясь за злющим снитчем, он мог оставить все свои тяготы и обязанности Мальчика, Который Выжил позади и быть Гарри. Просто Гарри. Он издал восторженный клич, когда пошёл по нисходящей петле к своей цели, звук ликования, на который эхом отозвался Сириус позади него. Возможно, его опекун, который находился взаперти даже дольше, чем Гарри, получал такое же освобождение от полёта. Гарри наслаждался мыслью, что у них может быть ещё что-то общее.       Как раз в тот момент, когда темноволосый подросток приблизился к снитчу и протянул руку, чтобы схватить его, боковым зрением он заметил размытое движение. Гарри внезапно сбросил высоту, и бладжер промахнулся на несколько дюймов. Он бросил взгляд на своего крёстного, улыбавшегося от уха до уха, и был поражён силой удара Сириуса. Волшебник не делал никаких поблажек. Гарри тоже пора было стать серьёзным.       Его зелёные глаза метались по сторонам, быстро найдя снитч. В прошлый раз он пошёл по довольно прямому пути, благодаря чему его движения были легко предсказуемы для Сириуса, который в настоящее время преследовал другой бладжер, одновременно пытаясь избежать случайного падения с собственной метлы. На этот раз Гарри немного изменит тактику.       Направляя свою Молнию зигзагами, Гарри перемещался по полю взад и вперёд, делая некоторые повороты резче, чем другие, чтобы Сириусу было труднее рассчитать его путь. Оказавшись над снитчем, Гарри нацелился немного влево. Он нырнул вниз и, когда увидел в поле зрения бладжер, вовремя свернул вправо. Его рука коснулась снитча, но озорной золотой шарик улетел прежде, чем он успел крепко схватить его.       Так близко! Гарри знал, что на этот раз у него получится. Он изучал ритм Сириуса и имел хорошее представление о том, сколько времени потребуется его крёстному отцу, чтобы поймать бладжер и нанести удар. Ещё один шанс. Пришло время показать Сириусу, на что на самом деле способен его дар.       Гарри полетел высоко-высоко над линией горизонта, пока снитч не стал для него размером всего лишь с укол булавки. Его крёстному было бы почти невозможно точно попасть в него на такой высоте, и к тому времени, когда она окажется на линии огня Сириуса, будет уже слишком поздно. Сделав несколько приблизительных оценок, Гарри определил, где, скорее всего, окажется снитч, когда он доберётся до него. Сделав глубокий вдох, он бросился в штопор по спирали к земле. Он замедлился, приближаясь к золотому шару, и потянулся, чтобы схватить его. Что-то просвистело над ним, и Гарри ухмыльнулся. Удар Сириуса пришёлся не по курсу. Однако ему пришлось отдать должное своему крёстному отцу. Для человека, который провёл двенадцать лет в Азкабане, сероглазый волшебник всё ещё был физически силён и очень сообразителен.       Гарри слишком поздно понял, что последний бладжер Сириуса был нацелен не на него. Он был нацелен на другой бладжер, проносившийся с противоположной стороны от него. Мяч, который отбил Сириус, отрикошетил от движущегося и полетел обратно к Гарри. Правая рука юного волшебника была вытянута, чтобы поймать снитч, весь его вес приходился на левую руку, которая была физически слабее. Когда бладжер задел правую сторону метлы Гарри, он опрокинулся и потерял хватку за рукоять.       Гарри начал падать на землю, слегка запаниковав. До этого он падал с метлы всего один раз, и Дамблдор позаботился о том, чтобы он приземлился благополучно. Но его никогда не учили, как приземляться, если он упадёт с метлы.       У него была всего доля секунды, чтобы испугаться, прежде чем тёплые мозолистые пальцы сомкнулись вокруг его запястья, останавливая падение. Зелёные глаза Гарри встретились с тёплыми серыми глазами Сириуса. Тот улыбался, но без дерзости.       — Я держу тебя, Гарри, — мягко сказал его крёстный. — Я не дам тебе упасть. Обещаю.       Сердце Гарри затрепетало. Он поверил Сириусу. Он верил этим словам всем сердцем. Длинноволосый мужчина поднял Гарри на свою метлу. Как только они благополучно оказались на земле и Сириус подобрал Молнию, он оглянулся через плечо и триумфально улыбнулся Гарри:       — Сириус Блэк: 1, Гарри Поттер: 0.       Мальчик, Который Выжил улыбнулся в ответ, в его глазах загорелся огонёк соперничества.        — Ненадолго. — Он был полон решимости выиграть эту игру.