Хранитель знаний

Наступил февраль 1988 года. Мне исполнилось одиннадцать лет. День рождения отпраздновали в усеченном составе. Не было Джеммы Фарли – она уже училась в Хогвартсе на первом курсе Слизерина. Не было Пенелопы Кристал – она в сентябре прошлого года поступила на Равенкло. Билиус и Бэзил также отсутствовали – второй курс Пуффендуя. Беатрису отправили обучаться в Шармбатон. Были я, Бартемиус, Перегрин, Люциан и Седрик. Мужская команда. Все мы, кроме Седрика, собирались в Хогвартс на следующий год. Можно было предположить, что нас разметает по разным факультетам. У меня была лишь нешуточная уверенность, что ни один из нас не попадет на Гриффиндор. Не те характеры. Бартемеус уже получил свою волшебную палочку. Ему не разрешили прихватить ее с собой на мероприятие, но друг выглядел неимоверно гордым и взахлеб рассказывал о походе в лавку Олливандера. Его выбрала палочка из тополя и сердечной жилы дракона, длинной в 10 и четверть дюймов, с хорошей упругостью. Барти буквально процитировал Олливандера, рассказав, что на его палочку «можно положиться, так как она последовательная, сильная и постоянная, всегда счастлива работать с волшебником с твердыми моральными устоями». Я и так знал, что мой друг надежен. Выбор палочки это лишь подтвердил. Мой поход за моей первой волшебной палочкой планировался на завтра. Перегрину приходилось ждать до апреля, а Люциану до мая. Седрику вообще предстояло ждать аж до октября! Он поступал в Хогвартс на год позже остальных нас. Большую часть дня рождения мы провели, делясь накопленными знаниями о Хогвартсе. Больше всех, естественно, знал Бартемиус – прошлым летом он успел досконально допросить своих кузенов. Все что знал Перегрин, исходило от немногих друзей, что уже на данный момент учились в Хогвартсе. Люциан, Седрик и я знали меньше всех. У нас просто не было возможности добыть информацию, которой еще не располагал бы Барти. Ничего страшного – вот доберемся до школы и все досконально исследуем! Взрослые родичи не спешили раскрывать секреты школы до поступления детей на первый курс – считалось традицией предоставить нам возможность создать собственное первое впечатление о Хогвартсе. На следующий день, прадед и я отправились в Косой переулок в магазин Олливандера за моей первой волшебной палочкой. Потрёпанная вывеска «Семейство Олливандер – производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» над входом в лавку будоражила воображение. Такая древность! Столько истории! И не важно, что лавка находилась в маленьком обшарпанном здании – ведь главное это содержание, а не обертка. В появившемся, как бы из неоткуда, владельце магазина сразу можно было узнать фанатика от науки и артефакторики. Сразу стала понятна очевидная запущенность самого магазина – ведь Гаррику явно хотелось как можно больше времени проводить за изготовлением волшебных палочек, а не заниматься приведением лавки в порядок. Правда чувствовалось, что он был искренне рад новому клиенту в моем лице. Меня выбрала палочка из бука с сердцевиной из волоса единорога, 11 с половиной дюймов, гибкая. Гаррик с упоением рассказал о выбравшем меня артефакте. Считалось, что идеально подходящим для буковой палочки был человек молодой, но мудрый не по годам, или понимающий и многоопытный взрослый. Ограниченным и нетерпимым людям палочки из бука служили слабо. Волос единорога давал самую стойкую магию и меньше других подвергался влиянию колебаний и блокировок. Палочки с волосом единорога хуже всего подходили для работы с тёмными искусствами. Такие палочки являлись самыми преданными из всех и обычно сохраняли сильную привязанность к их владельцу. Про бук было понятно и предсказуемо. На вопрос Олливандера про привязку палочки, прадед ответил, что нужный ритуал будет проведен на Лугнасад. Гаррик понимающе покивал. Мы также прикупили мне чехол и набор по уходу за палочкой и отправились домой праздновать в кругу семьи обретение мной волшебного инструмента. Все остальные принадлежности для Хогвартса планировалось купить позже в традиционный поход в Косой Переулок в первой или второй неделе августа. Теперь, имея свою собственную волшебную палочку, я был настоящим волшебником! С обретением палочки, для меня начался новый этап обучения. Настало время учиться как распознавать и снимать проклятия с книг. Этим со мной занялась бабушка Филлида. Она пояснила, что все мои будущие летние каникулы будут наполнены учебой именно на эту тему. На данный момент, обучение было начальным, лишь в рамках самых простых базовых проклятий, которые я мог встретить в школе. Ничего серьезного и по-настоящему темного. Так, мелкие пакости. На последующих летних каникулах планировалось углубить обучение. Бабушка начала мои новые уроки с теории. По ее словам, помимо неопасных чар (первый уровень защиты) регулярно накладываемых на книги – таких как невидимость, ненаходимость, невозможность копирования, нечитаемость (в мириаде ее проявлений от невозможности физически открыть книгу, до моментального шифрования содержания) – существовало несколько категорий заклинаний, что серьезно усложняли взятие в руки чужой книги. Второй уровень защиты включал в себя «отпугивающие» чары, такие как крик, жалящие, иллюзии, и т.д. Они не наносили серьезного вреда. Третий уровень защиты уже включал в себя передающиеся проклятия – начиная от знакомого мне антиворовского проклятия до наитемнейшего проклятия гниения. Первые три уровня давали возможность прочитать книгу и унести с собой. Четвертый уровень защиты был завязан на рунах или на крови – жуть жуткая – к книге было даже невозможно прикоснуться, она не поддавалась чарам левитации. Здесь требовался настоящий разрушитель проклятий. Бабушка Филлида не планировала учить меня избавляться от четвертого уровня защиты. По крайней мере до моего совершеннолетия. На данный момент мне следовало изучить методы борьбы с первым методом защиты. Начали мы с изучения простого заклинания финиты. На первом и втором уровне всегда следовало начинать с этого заклинания. Чем больше силы вложил – тем выше был шанс, что чары просто спадут. Борьба со вторым уровнем планировалась на следующее лето. Третий уровень защиты был наиболее объемным и разноплановым. На него планировалось потратить все мои летние каникулы после второго курса, причем часть не планировалось изучать вообще (то же проклятие гниения требовало высочайших навыков разрушения проклятий). С чарами невидимости я справился легко! Их даже не требовалось снимать – надо было только включить магическое зрение, увидеть книгу и дотронуться до нее. Чары невидимости переставали действовать, когда маг брал данную книгу в руки. Чары ненаходимости были сложнее и заняли несколько дней для изучения. Следовало действовать в непосредственной близости к изучаемому объекту. Чары ненаходимости, обычно накладываемые на книги, на самом деле были разновидностью чар маскировки или чарами хамелеона. Были и более серьезные разновидности этих чар – как на Титанике, но сейчас было не время их изучать. Обычные чары ненаходимости проявляли себя еле-видимой дымкой в магическом зрении. Фильтрация помогала с выявлением – следовало лишь отключить любой из магических спектров, как объект изыскания проявлялся в этаком реверсе выбранного отсутствующего цвета. Анти-копировальные чары я изучал несколько недель. Сначала требовалось изучить как накладывать сами оригинальные чары и только затем учиться как с ними бороться. Иногда действовала финита, но чаще требовалось расплетать наложенные чары методом ослабления или блокировки контролирующей составляющей плетения. Заклинание частично принадлежало к магии контроля. Желтая составляющая плетения подпитывалась от магии в окружающей среде, а не непосредственно от мага, зачаровавшего книгу. Силовая блокировка, зацикливание или щит на желтый поток в большинстве случаев срывали анти-копировальные чары с предмета. Борьба с чарами нечитаемости заняла меня надолго. Их просто было очень много. Не было смысла изучить разнообразные специфические заклинания. Следовало просто натренироваться распознавать разновидности и научиться перекладывать или сбивать чары подходящим методом. У меня ушли месяцы на практику в этом направлении, причем, бабушка сказала, что я не увидел и малой доли чар в этом уровне защиты. Но у меня теперь была практика, и я с уверенностью смогу разобраться в новых хитросплетениях незнакомых мне версий этих чар. Помимо обучения борьбе с первым уровнем защиты, бабушка также научила меня простеньким, доступным первокурсникам, чарам по защите собственности. Естественно, на мой традиционный Хогвартский сундук планировалось нанести рунную защиту. К сожалению, защита на крови относилась к запрещенным. Правда мне кажется, что на первом курсе мне лучше подойдут нестандартные чары невидимости. Для многих они окажутся проблемой, но не для меня с моим магическим зрением. В июле 1988 Бартемиус и я сходили на концерт Майкла Джексона на стадионе Уэмбли. Нас сводил отец. А в понедельник 25 июля прибыла сова из Хогвартса с долгожданным письмом о зачисление меня на первый курс и просьбой подтвердить контракт до 31 июля. Прадед Фергус знал о традиции рассылать письма первокурсникам именно в этот день, поэтому был готов отправиться со мной в банк для оплаты первого курса. Обучение в Хогвартсе стоило тысячу галлеонов в год. Солидная сумма. Согласие на обучение было отправлено в Хогвартс в тот же день. Квитанция оплаты прилагалась. В ночь на Лугнасад, с 31 июля на 1 августа, я, под наблюдением всей семьи, провел свой первый собственный ритуал. Это был простенький ритуал привязывания палочки. Все что требовалось, это в полночь окропить палочку своей кровью и мысленно пожелать, чтобы палочка стала только твоей. Ничего сложного. Привязывание палочки являлось разрешенным исключением из запрещенной кровной магии. Через несколько дней я с мамой и отцом отправились в Косой переулок. Нам предстояло купить все необходимое для Хогвартса. Естественно, можно было все это заказать совиной почтой, но родственники предпочли следовать традициям – покупки для первого курса должны были быть сделаны персонально. Единственное исключение – учебники. Их не требовалось покупать, только забрать связку из магазина. По оказии, я оделся в недавно купленный костюм – длинный сюртук, вычурно-завязанный платок, белоснежные кружевные манжеты – себе я нравился. Следовало начинать строить свой имидж уже сейчас. В Косом были приобретены указанные в списке обязательные предметы - котел и набор флаконов, форма (рабочие мантии, шляпа, защитные перчатки, зимний плащ), телескоп и весы. Также, мы посетили «Твилфитт и Таттинг» где заказали дополнительные предметы гардероба, которые могли мне понадобиться в холодной Шотландии (свитеры, шарф и перчатки, зимняя обувь, и т.д.). Была куплена более продвинутая версия традиционного сундука для Хогвартса, с чарами расширения пространства, облегчения веса и защитными рунами. Также имелась функция превращения в небольшой шкаф. Посетили мы и магазин коллекционных карточек – стоило обменять несколько накопившихся копий вкладышей от шоколадных лягушек. Я не очень любил эту сладость, но предпочитал придерживаться традиции собирательства карточек. Они были хорошим поводом начать знакомство, которым я планировал воспользоваться на полную в Хогвартсе Зашли мы и в «Волшебный Зверинец». Настало время выбрать мне фамильяра. Я долго думал следовало ли приобретать живность, ведь ни у кого из родственников фамильяра не было. Мне показалось значимым, что у многих великих волшебников были фамильяры. Говорят, у Мерлина было аж два фамильяра – сова и кот. Я решил приобрести низзла. Возможно, это были отголоски моей прежней жизни – душа одинокой старой женщины требовала кошку. Не знаю. Захотелось. Родственники не были против. Я выбрал очаровательного дымчато-серого низзла-мальчика, почти котенка. Дал ему имя Фума (похоже на «дым» на латыни). Забрав стопку учебников из магазина, мы отправили покупки и Фуму домой с Буки, а сами пошли за мороженым в кафе Фортескью – там нас ждали Бартемиус с родителями. В этот раз я рискнул попробовать мороженое со вкусом слив-цеппелин. Необычно. Не уверен, что решусь повторить. Вернувшись домой, разобрали покупки и отдали форму на откуп Куки – ей следовало нашить бирки с моим именем. То же надлежало сделать и с остальной одеждой, что я собирался взять в Хогвартс. Бабушка взялась вышить защитные рунные цепочки на всех моих мантиях. Считалось, что руны, нанесенные на предмет любящим родственником, защищают лучше. Мама хлопотала над сбором вещей, не упомянутых в списке – полотенец, банного халата, средств гигиены и ухода за собой. Отец посоветовал затариться сладостями и шоколадом. Под конец августа, уже почти перед отъездом в школу, прадед Фергус вызвал меня в свой кабинет. От деда я узнал, что с ненулевой вероятностью директор школы Хогвартс Альбус Дамблдор является кровником нашего рода. Мне была рассказана история дружбы Грин-де-Вальда и Дамблдора и их зацикленности на легендарных Дарах Смерти. По теории Фергуса выходило, что знаменитая дуэль между бывшими соратниками могла быть подстроена. Мне вменялось быть очень осторожным и осмотрительным в школе и по малейшему поводу слать сову с информацией или за инструкциями к деду. Также прадед раскрыл одну из величайших тайн Хогвартса, поведав о Выручай-комнате. Я получил задание на поиск новых книг в Выручайке. По рассказам деда, последний раз комната проверялась аж в 1929 году, когда выпускался мой дедушка Флавиус, отец моей матери Фиби. Фергус был уверен, что в комнате накопилось немало новых «экспонатов», которые следовало изучить. К сожалению, ничего чужого из Выручайки вынести было нельзя. Но у Хранителей Знаний были свои привилегии. Поэтому, если книга попадалась с экслибрисом, то ее можно было вынести, произнеся определённую клятву, и вернуть найденное указанному роду. Ну и копии делать никто не запрещал! Дед обучил меня словам клятвы и пояснил как найти новые экземпляры книг. Флориши, осмотрев и скопировав книги, оставляли на них невидимую метку «досмотрено». Прадед настрого предупредил не пытаться прибрать к рукам или скопировать особо-защищенные фолианты. У меня было семь лет чтобы успеть это сделать. Первый год следовало провести в рекогносцировке. В ночь с 31 августа на 1 сентября было невозможно уснуть! Мама настояла, чтобы я выпил зелье сна без сновидений. И вот, долгожданное 1ое сентября (четверг). Я отправляюсь в Хогвартс!