У мамы есть секрет

— А теперь поставь меня, пока эти дети не сбежали, — требовательно заявила женщина. — Ты собралась с ними тремя бороться? И не думай! — Ястреб увернулся от Номо, что подпрыгнул в их сторону, и стремительно отдалился. — Черт, он гораздо быстрее тех, что были в ангаре. И тебе не кажется, что у него более очеловеченное лицо? — Без меня тебе в любом случае будет легче, — продолжала настаивать Инко. — Боишься — оставь меня рядом со Всемогущим, он меня не пустит. — Да, он то тебя удержит, ага. Хорошо, ты делай, как знаешь, только я тебя потом в случае чего отмазывать за несанкционированное вмешательство не буду! — Кейго на высокой скорости метнулся вдоль дороги, отвлекая Номо перьями и отпуская Инко.       Раздался грохот. Мидория обернулась. Леди Гора опустила ногу на монстра, но выражение ее лица было растерянным. В следующую секунду растерянность сменилась напряжением и она со всей силы принялась давить на ногу. Инко видела как ее ступня медленно поднимается вверх, и девушка стискивает зубы, всем весом наваливаясь на существо, под которым пошел трещинами асфальт. Насколько оно сильно на самом деле?       Более очеловеченное лицо? Что Ястреб имел ввиду? — Ты в порядке? — она бросилась к Яги. — В норме, — мужчина закашлялся в рукав и Мидория видела, как по ткани пиджака растекается пятно крови. — Не хуже, чем обычно, в любом случае. А ты? Инко, твои руки, — он коснулся ее предплечий, на которых обнаружилась пара крупных синяков. — Да, и ноги тоже, — Инко сморщилась. — Я все еще недостаточно сильна, чтобы использовать эти причуды. Но сейчас вопрос не в этом. Что нам делать с ним? — Мидория указала на Номо. — Он слишком силен, как… как ты или как… — Изуку, — одновременно с ней произнес Яги.       Инко обернулась. Этого не может быть. Нет. Она знала, что он собирался использовать ее генетический материал для экспериментов шестнадцать лет назад, вполне возможно, что пытался на этой основе и своих монстров выращивать, но откуда ему добыть материал Изуку? Если только не та девчонка… Кровь. — Как думаешь, у этих кукол есть сознание? Они ведь понимают их приказы, да? — спросила Мидория. — Я бы не сказал, что они осознанны, но очевидно некоторые из них обладают зачатками либо же неким примитивным подобием разума. На уровне собаки, может быть. — Тогда я могу кое-что попробовать, чтобы ненадолго его обезвредить, но не могу ничего гарантировать. — Инко, чтобы ты не собиралась сделать, пожалуйста, остановись. Оставь это профессиональным героям, — Тошинори положил руку ей на плечо. — Есть способ остановить его без серьезных потерь. Пока сюда прибудет кто-то, кто действительно сможет ему противостоять, мы потеряем время и людей. К тому же этот парень…       Яги сбил ее с ног, благодаря чему они уклонились от обломков, полетевших в их сторону. Они поднялись на ноги. — Устроит здесь ужасный беспорядок, если мы не затормозим его сейчас. Пожалуйста, узнай, что с Мицуки, а я помогу им, — она бросила ему свой мобильник. — Она вторая на быстром наборе, и не волнуйся, со мной все будет хорошо. Не обещаю, но скорее всего, — уже на бегу договорила она.       Вмешаться в битву было далеко не самой сложной частью. В пылу сражения на нее никто даже не обращал внимания, но это же было и минусом: легко было угодить под ногу не смотревшей особо вниз Леди Горы, пытавшейся поймать и удержать Номо в руках, или получить по спине одой из ветвей, пущенных Древесным Камуи. Она увернулась от ледяной волны, рассекшей дорогу вдоль. С формой еще работать и работать, но все же тело вспоминало все то, что когда-то было настолько отработано, что срабатывало автоматически, да и чутье она не утратила.       Инко не была до конца уверена, что сможет воспользоваться причудой, не была уверена и в том, что она сработает на Номо, но если Ястреб и Яги правы, то хоть какой-то эффект может быть. Если оно живое, если оно человекоподобное, значит зачаток души в нем есть. Только вот, что будет с ее разумом — вопрос открытый. Мидория использовала эту причуду всего один раз под давлением Все-за-одного, и это вряд ли был нужный ее мозгам и телу опыт. Иногда она вспоминала и задумывалась, не стало ли это тем самым переломным моментом, ведь именно тогда Инко решила, что он слишком опасен, и просто выбраться из западни, оставив все как есть, для нее не вариант.       Но сейчас… кажется, вариантов не особенно много. Если он создан на основе генетического материала Изуку, учитывая силу Один-за-всех, побороть так просто его не получится.       Инко подняла в воздух обломок магазинной вывески, запрыгнула на нее, разгоняясь и проносясь мимо монстра. В момент, когда она оказалась рядом, она прикоснулась к голове Номо и на несколько мгновений смогла установить с ним зрительный контакт. В глазах потемнело и она потеряла равновесие, падая вместе со своим импровизированным транспортом, прокатываясь на асфальте, ощущая, как кожа на открытых участках тела сдирается о шершавую поверхность, но эта боль казалась довольно мелкой на фоне общей силы удара на высокой скорости.       В голове было пусто. Мидория подумала, что потеряла сознание, но ведь она смогла об этом подумать. Постепенно Инко стала ощущать, как эта безграничная пустота словно меняет консистенцию, становится вязкой и плотной, начинает давить изнутри на череп и появилось ощущение, что сейчас у нее просто взорвется голова, она могла поклясться, что слышит, как трещат кости черепа. Она резко распахнула глаза. Нельзя забывать, что эта боль только в голове. Это не ее боль. У нее она только в голове…       Ее взгляд встретился со взглядом лежащего на земле существа, не способного пошевелиться. Осознанный взгляд. У него есть разум и этот разум в агонии. Его тело переносит полипричудность, он может регенерировать, он обладает огромной силой, но его разум, даже несмотря на свою примитивность, не выносит этого состояния, отсюда такая огромная неконтролируемая агрессия. Видимо, это совсем свежая, далекая от совершенства кукла, предыдущие были послушными, если верить рассказам Всемогущего. Очередной его отвратительный эксперимент. Как больно… Это все только в голове, только в голове…       Она даже подняться не может. Слишком больно. Слезы застилали глаза. Отвратительно. Как отвратительно. Бедное создание. — Что с тобой? — к ней подбежал Яги, следом за ним появился и Ястреб, весь в крови. — Инко, ты слышишь меня? — спросил он, приподнимая ее за плечи.       Мидория хотела ответить, но от боли потеряла сознание.

***

— Со мной все в порядке! Каким тоном ты со мной разговариваешь, молодой человек? — Мицуки прижимала к уху мобильник, стоя у окна. — Не дорос еще меня отчитывать! Даже слушать не хочу, все, разговор окончен. Не переживай, я в полном порядке. Я тебя тоже люблю. — Ты цела? — шепотом спросила Мидория. — По большей части. Перепугалась до смерти и готовилась отправиться на тот свет, но физически на мне только пара царапин, — Бакуго подошла к кровати и села на край. — С тем парнем было трудно справиться, но как только я выбралась из дома, все свелось к погоне. Когда пришли герои, я выдохнула. Хорошо, что мужа не было дома.       Инко приподнялась на локтях. Опять больничная палата… Она никогда не любила больницы, еще со времен работы со Старателем, и часто сбегала от врачей по молодости. Если бы не тот факт, что она отключилась, то вероятно и сегодня бы сбежала, в конце концов, серьезных физических травм у нее не было. По ощущениям. Визуально на первый взгляд у нее тоже были только поверхностные повреждения. Голова вроде в порядке… Болит, но терпимо.       Мидория заставила себя сесть ближе к подруге и обняла ее. — Прости, милая, — прошептала она. — Это все из-за меня. — Да с чего бы? Будто ты лично скинула им мой адрес, — Мицуки уткнулась носом в ее волосы. — Все в порядке. Ты не при чем. Назовем это роковым стечением обстоятельств, — она обняла ее в ответ. — Инко… Ты правда хочешь получить геройскую лицензию? Я просто подумала об этом всем и… Зачем тебе в это возвращаться? Неужели быть домохозяйкой настолько сильно хуже, чем постоянно подвергать себя такой опасности? — Теперь я хочу этого еще больше. Я должна… должна защитить Изуку от его отца, — Мидория тяжело вздохнула. — Ты не обязана. Разве другие профессиональные герои не справятся с тем, чтобы защитить его? — Это… мое личное дело. Если хочешь, у меня с ним свои счеты. Хочу поставить в этом точку раз и навсегда. Я и так слишком долго делала вид, что все так, как должно быть, и что всей моей прошлой жизни, включая все совершенные ошибки, просто никогда не существовало. — И как ты собираешься это провернуть? — Мицуки смотрела на нее совершенно скептически. — Ну… над этим я еще не думала. Пока что мне нужно заставить свое тело выносить бои. А затем все зависит от того, что и кто является его основной целью на самом деле.       Дверь палаты резко распахнулась. — Мама! — Изуку кинулся к ней. — Малыш, откуда ты здесь?.. — Инко удивленно захлопала глазами, когда сын обхватил руками ее шею, прижимая к себе. — Меня привез Всемогущий. Я видел в новостях, что произошло… Я так волновался, мама, — он обнял ее еще крепче. — Тетя Мицуки, вы в порядке? — спросил он у Бакуго. — Да, Изуку, спасибо за беспокойство, — она потрепала его по волосам, улыбнувшись. — Кацуки просил извиниться, что не сможет приехать. Но я думаю, что он слишком сильно волнуется и не хочет этого показывать, — Изуку присел на край кровати, сжав ладонь матери, но глядя на Мицуки. Та усмехнулась и отвернулась к окну, тяжело вздыхая и качая головой. У Кацуки всегда были проблемы с выражением своих чувств. — Ну что, у вас тут все в порядке? — Тошинори оперся плечом на дверной косяк.       Он, видимо, изображал из себя не особо заинтересованного перед ее сыном, и Инко невольно улыбнулась. Она-то запомнила его напуганный, взволнованный взгляд в последний момент перед тем, как потеряла сознание. — Да. Кого-то из Лиги смогли поймать? — Мидория крепче сжала руку сына, улыбнувшись Яги. — К сожалению нет, они все удрали. Мы взяли Номо, надеюсь, способ, который мы придумали, сможет его сдержать, когда он придет в себя. — Кстати, а как вы его победили? — Изуку замотал головой, глядя то на Тошинори, то на мать. — Задавили силой, — вперед Всемогущего выдала Инко фразу Ястреба, натянуто улыбнувшись.       Она должна ему все рассказать, но… она так не хочет делать ему больно.

***

      Энджи доставал белье из пластмассового таза, передавал его Рей, а она в свою очередь складывала его и решала, что в какую стопку пойдет, чтобы потом раздать их по комнатам, жильцы которых уже сами будут складывать, как им оно надо, в своих шкафах. Он поглядывал краем глаза на жену. После окончания уборки она сходила в душ, и теперь в халате и с мокрыми волосами вдруг стала казаться ему чертовски привлекательной. Он никогда не воспринимал ее так, ведь женился на ней не потому, что ему понравилась внешность или характер, поэтому чувствовать это было странно. — Как думаешь, с кем она встречается? — спросил он. — Не представляю, — Рей пожала плечами, складывая футболку. — Они все сильно изменились за то время, что я была в больнице. Это ты мне скажи. Если ты на нее конечно обращал внимание.       В ее голосе не было враждебности или упрека, она просто констатировала факт. Да, просто факт. Энджи просто игнорировал дочь, будто та по умолчанию не была ни на что годна, хотя наоборот, Фуюми была прилежной ученицей и спортсменкой, талантливой творчески и была единственным ребенком, которого учителя хвалили, когда родители приходили в школу. И именно она была из всей семьи тем человеком, что пытался удержать ее вместе в хоть каком-то виде, пыталась помирить его с сыновьями, пыталась обратить его внимание на то, что происходит…       Ее упорство в этом ему очень напоминало его самого, упорно пытавшегося гнаться за призрачным успехом первого места в геройском топе. — Наверное, она бы хотела выбрать кого-то, кто не был бы похож на нас. Скорее всего какого-нибудь легкомысленного весельчака. Или наоборот, кого-то серьезного и надежного. Не знаю, — Энджи пожал плечами. — Мам, я вернулась, — раздался голос Фуюми в коридоре, и она быстро пробежала мимо их комнаты в ванную. — Я на минутку, — Рей протиснулась мимо него и выглянула из комнаты. — Как все прошло, принц… О Боже, Фуюми! — В чем дело?! — Энджи метнулся к двери и вышел следом за женой.       В нескольких местах на платье дочери красовались крупные пятна крови. — Все нормально, — Фуюми спешно выставила руки вперед в успокаивающем жесте. — Это не моя кровь. Случилась небольшая передряга с моим кавалером и… в общем это его кровь. Со мной все в порядке, правда. Я просто сейчас все застираю, и все будет нормально. — Что? С кем ты связалась? — Энджи строго посмотрел на нее.       Фуюми тяжело вздохнула. — Мой парень — герой, — призналась она. — Его вызвали посреди нашего свидания. Я ни во что не вмешивалась, честно, но была поблизости, и когда все закончилось, помогала ему до приезда скорой. Я пойду застираю платье, — пока девушка говорила, засеменила спиной назад и врезалась в дверь. — Мам, принеси халат пожалуйста, — она юркнула в ванную. — Хорошо, малышка, — Рей встревоженно смотрела на нее. — Почему-то я совсем не удивлена, — она вернулась в комнату, чтобы достать из шкафа халат. — Похоже, и правда кровь не ее, — задумчиво сказала Рей, когда вернулась в их спальню. — Там еще осталось что-то в тазике? — Да, — Энджи, не глядя, запустил руку в таз, и нащупал только что-то мягкое и синтетическое на ощупь. Он достал голубого плюшевого зайца с саженными ушами и подпаленной белой шерстью на туловище. — Зачем? — Просто я решила… Знаю, что ты наверное считаешь это неправильным… В общем, я подумала, что Тойе нужно больше вещей, которые ассоциируются у него с чем-то хорошим, а он ведь его очень любил в детстве. Подумала, не лишним будет его постирать, — Рей отвела взгляд в сторону. — Просто отдай его ему. — А он ведь думает, что она умерла… — он провел рукой по уродливым заячьим ушам.       Пятилетний Тойя запретил что либо делать с игрушкой, ни когда Рей попыталась его выкинуть, даже при обещании тут же купить любую новую игрушку, какую он пожелает, ни поправить ситуацию с помощью ниток и куска голубого бархата. Энджи же этого зайца ненавидел и искренне жалел, что не спалил его к чертовой матери, а позволил Инко вернуть его Тойе.       Через год, после похорон подруги детства, он вообще больше не мог на него смотреть. Гребаный заяц всякий раз словно укорял его взглядом черных глазок-пуговок в том, что Энджи намеренно игнорировал сообщения от нее, хотя было очевидно, что она бы не написала ему просто так после всего произошедшего. Если бы он открыл его хотя бы на день раньше было ли бы что-то сейчас по-другому? Он просто забрал игрушку из комнаты, пока сын спал, и бросил в кладовку, даже не удосужившись хотя бы закрыть в одну из коробок. Тойя, как не странно, не возражал.       Изначально говорить о произошедшем с Магнитикой не собирались, но он случайно узнал об этом из репортажа новостей, возможно, ему и самому этот заяц больше не приносил никаких положительных эмоций. — Что? — Рей подняла на него глаза. — Ничего. Просто мысли вслух, — Энджи покачал головой.       Он вышел из комнаты. Фуюми вышла из ванной, тяжело вздыхая. — Как ты? — Да я-то в порядке. А вот Ястреб… — она только через несколько секунд сообразила, что назвала геройское прозвище. — То есть, я хотела сказать… Ничего я не хотела сказать, — Фуюми махнула рукой, пожав плечами. — Ты ведь все равно узнаешь или тебе расскажет кто-то из тех, кто там был.       Значит номер три… Не самый плохой выбор из возможных. Мальчишка бывал назойлив, но свое дело знал и был в нем хорош, к тому же многим нравился его легкий нрав. Правда Старателю всегда казалось, что он совсем не такой простой, каким его все считают. А еще Ястреб может защитить ее в случае чего. — И сильно он пострадал? — На самом деле нет. У него была пара глубоких, но не смертельных ран, вот и натекло столько… Я просто… Нет, не хочу об этом, — Фуюми замотала головой. — Извини. Поговорим потом, хорошо? Я устала, и мое свидание закончилось тем, что моего парня увезли на скорой, а мое любимое платье теперь скорее всего придет в негодность из-за того, что я вся испачкалась его кровью, так что мне бы сейчас побыть в одиночестве и все переварить. И надо ему позвонить…       Странное чувство. Обычно это он говорит ей, что не хочет сейчас разговаривать, и просит не трогать его. — Загляни к маме, возьми свои постиранные вещи.       Энджи направился в комнату Тойи. Парень так и не показался с того момента, как он сегодня пришел домой, отказался и от ужина. Энджи прислушался. С той стороны раздавался глухо женский голос, но что говорилось разобрать не получалось. Он постучался. Ответа не последовало, поэтому мужчина решил войти. — Тойя? — он огляделся.       Свет был погашен, какое-то освещение давал только включенный компьютер. На нем шел репортаж о преступлениях Лиги Злодеев. — Уйди, — раздался хриплый голос Тойи.       Энджи осмотрелся еще раз, глаза привыкли к темноте и он наконец обнаружил старшего сына. Парень забился в угол, обняв колени и пряча на них лицо. — Все в порядке? — он просто не представлял, что еще сейчас спросить.       Доктор Танака сказала, что, по сути, сейчас Тойя — подросток, которым он был в момент того пожара, в покалеченном теле взрослого парня. С ним стоило быть помягче, но Энджи совершенно не представлял, как. — Уходи, — совсем сипло ответил Тойя. — Пожалуйста, свали, а!       Он присел перед ним на одно колено и попытался приподнять его голову от коленей, но тот дернулся, сжимаясь, кажется сильнее. Энджи хватило этих нескольких секунд, чтобы увидеть блеснувшие в свете монитора слезы.       Он сел рядом, вытянув ноги и оперевшись спиной на стену, машинально принимаясь гладить плюшевого зайца по опаленной шерсти на белом животе. И чем тогда провинился многострадальный плюшевый зверь? А Тойя? А Инко? Он был просто ребенком, а она просто защищала того, кто не может защитить себя сам, как и положено герою.       А игрушка вообще была ни при чем. — Знаешь… Я даже не помню, почему тогда сжег его, — сказал Энджи. — Издеваешься? Я хочу, чтобы ты ушел потому, что каждый раз, когда я плакал, случалось что-то подобное, — Тойя взял зайца. — И я не хочу, чтобы опять… — Я… изменил свое отношение к слезам.       Энджи смотрел на противоположную стену, на которой весели картины. В темноте их было не видно, но он и так знал до мельчайших деталей эти рисунки, что когда-то рисовал сын. Часто приходил в его комнату и разглядывал их, когда Тойя еще считался мертвым. Посмотреть в лицо сыну не хватало смелости, но не потому, что тот плакал, а потому, что его душило чувство вины. И даже от него он не мог заплакать. — Один человек сказал мне, что слезы это довольно естественно для людей. Наверное, он был прав. Только я задумался, человек ли я вообще, если не могу заплакать. — Ну не знаю. Я вот могу заплакать, только я… — парень всхлипнул, прижимая к себе плюшевого зайца. — Я гребаный монстр. Я ничего не вспомнил, но все эти статьи и репортажи… Я чудовище, — он медленно наклонился в сторону и уткнулся в его плечо головой, вновь сжимаясь и вздрагивая от тихих рыданий. — Отец, я чудовище.       Энджи обнял его за плечо. Он вновь не знал, что сказать и решил промолчать.

***

— Ты чем это тут занимаешься? — Инко уперла руки в бока. Ястреб едва не выронил сигарету. — Да брось, — она засмеялась. — Расслабься. Я тоже когда-то курила, правда, только когда нервничала особенно сильно. Мой тогдашний партнер не переносил запах дыма, — Инко подошла к подоконнику.       Уже было слишком поздно, чтобы их кто-то караулил, видимо, поэтому Кейго так спокойно курил прямо в палате. — Я думал, ты задержишься и успею докурить, — поняв, что его никто не собирается осуждать, парень спокойно затянулся. — Я не часто. Свиданка не удалась, поэтому я немного расстроен. Залил ее платье своей кровью. — Ну, буду банальной, но если ты ей нравишься, вряд ли это ее остановит. Да и она, наверное, понимает, на что подписывается, встречаясь с героем, — она облокотилась на подоконник. — Надеюсь, ха-ха. Инко, я хотел спросить о том, что ты там провернула с Номо… Что это было? — Одна из причуд, что мне передал Все-за-одного. Он назвал это Прикосновением Исповедницы. Вытаскивает из подсознания того, на кого она воздействует, все самое мерзкое, что только там есть, причиняя ему глубокие нравственные страдания, дезориентирующие жертву, и некоторую физическую боль. — А что происходит с тобой? — Я тоже это вижу. И мне тоже больно. Все-за-одного сказал, что забрал причуду у какой-то монашки из христианской церкви. Для нее это было освобождением, потому что она не умела ее контролировать и все, к кому она не прикасалась, подвергались воздействию причуды. — Благородный балабол, — вновь затягиваясь сказал Ястреб. — Значит, ты потеряла сознание от боли? — Буквально.       Они замолчали и какое-то время стояли молча. — А если… Нет, наверное, так нельзя… — М? Ты что-то придумал? — Я вот, что подумал… Правление хочет как можно скорее выяснить, зачем Все-за-одного нужен был Изуку. Эта причуда… может пробудить память Тойи? — Может, — Инко тяжело вздохнула. — Может, конечно. Только вот… Я не ручаюсь за его психическое состояние после этого. И за свое тоже. Так что если я и использую ее на нем… то только с его согласия. — Значит будем пробовать договориться, — Кейго нахмурился. — Слушай, Ястреб, ты ведь на короткой ноге с Правлением, да? — Допустим, — парень затушил сигарету о подоконник. — А что? — Я хочу получить геройскую лицензию. Учитывая мою действующую биографию, у меня могут возникнуть проблемы из-за отсутствия ряда пунктов, но если за меня будет кто-то из героев, мне ведь будет легче подать на перевыпуск… — А почему не попросишь Всемогущего? — он вопросительно-удивленно вскинул брови. — Ну… Не уверена, что он одобряет мое рвение восстановить свой геройский статус, — Мидория прикусила губу.       Тошинори действительно был против, но все равно не препятствовал ей. Возможно понимал, что это бесполезно, и она все равно сделает по своему. — А у вас с ним все серьезно? — А тебе все расскажи, — она усмехнулась. — Ну интересно же. Про личную жизнь Всемогущего всегда столько слухов ходило, в том числе и в Правлении. Поговаривали, что по молодости, когда он вернулся из Америки, госпожа Председатель, только-только занявшая свое место, очень долго пыталась его захомутать, но у нее не вышло. Они до сих пор пересказывают байки о том, как она его кадрила, так одна круче другой. — Ну-ка, ну-ка, — она подвинулась к парню. — А с этого момента поподробнее. Про такое я еще даже ни в одной газете со сплетнями не читала.