Вечность

      Гильда Мидори родилась четвертым ребенком в скромной деревенской семье фермера. «Снова девочка», - вздохнули ее родители, и уже с самого рождения Гильда не могла рассчитывать на особенное внимание отца и матери.       Пока ее старшие сестры готовились принести почет семье единственным возможным для них способом – удачно выйти замуж, тихую и покладистую девочку интересовали иные вещи. Выросшая среди просторных рисовых полей, Гильда занимала все свое свободное время растениям: вместо игр с соседскими ребятами, она шла с отцом на поля, помогая ему с работой и наблюдая за ростом овощей. Глава семьи постоянно удивлялся подобному увлечению дочери, и вскоре отцовский пыл, желавший наследника, сменился теплотой к наследнице.       Две старшие дочери вскоре покинули отчий дом, и, решив воспользоваться некоторой свободой от собирания очередного приданного, Гильда заявила родителям о желании поступить в местную академию. В обществе, где женщины обычно не стремились к образованию и карьере, а были предназначены для заботы о домашнем хозяйстве, подобная новость приводила в шок. Однако девушка была настойчива и решительна, зная, как убедить родителей позволить ей учиться: -  В академии учатся сыновья из семей чиновников и богатых землевладельцев. Думаю, это хорошая возможность.       Гильда никогда не стремилась к удачному браку. Да и кто же посмотрит на нее такую, - думала она, - ничем не примечательная внешность, зеленые, словно стебли, власы да такие же глаза, которые, к тому же, еще плохо видели; она также не могла похвастаться виртуозной игрой на сямисэне или готовкой, поэтому все, что у нее оставалось, это знания. И идея сработала – в пятнадцать лет девушка стала одной из выдающихся учеников академии.       Она встречала множество сверстников из разных слоев общества, в том числе из богатых семей, которые кардинально меняли ее мышление о жизни. Однако самой запоминающейся, самой яркой личностью среди всех остальных была Эмма Барруа. Несмотря на то, что ее статус во многом превосходил положение Мидори, в ней сохранялись простота и даже детская открытость. Рыжеволосая искренне восхищалась усердием и трудолюбием Гильды, поэтому привязанность, а вскоре и крепкая дружба возникли между ними сами по себе. Они часто обсуждали друг с другом их будущее, делились секретами, и только с Эммой девушка начала всерьез задумываться о том, как должен выглядеть ее жених; Барруа впервые рассказывала Гильде о браке не как о долге или способе устроить себе хорошую жизнь, а как о чем-то трепетном, волнующем и поистине счастливом, приводя в пример своих родителей. Мидори слушала про портрет идеального мужчины подруги, под который как нельзя кстати подходил юный господин Катакура, и вырисовывала свои предпочтения: обязательно трудолюбивый, а значит сильный и загорелый, возможно, высокий, добрый и, конечно же, благоразумный. Из всех юношей, кто общался с Гильдой, никто не соответствовал ее стандартам, и убежденная в том, что она в принципе не достойна мужского внимания, девушка даже не замечала одного очень увлеченного ею, но робкого взгляда.       В один, казалось бы, обычный день, когда юная Мидори возвратилась домой из академии, родители накинулись на нее с поздравлениями и прекрасной для семьи новостью. Девушка через себя пропустила народную поговорку «От чего бежал, к тому и прибежал» и, не зная, как поступать в сложившейся ситуации, пошла навестить подругу. - О Гильда, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! – встречала девушку Эмма. - Значит, слухи не врали, ты действительно сломала ногу! Как ты себя чувствуешь?       И Барруа рассказала о дне рождения Нормана, неудачной охоте и заботе семьи Катакура. - Ну, - рыжеволосая покраснела, - произошло еще кое-что… - У меня тоже кое-что случилось! – Гильда от волнения сжала складки кимоно. - Давай тогда ты первая. - Нет, лучше ты. - А давай одновременно? На счет три. Один, два… Мы с Норманом поцеловались! - Дон Хамада просит моей руки!       Обе девушки разинули рты от услышанного. Мисс Барруа пришлось долго убеждать подругу, что скорая, - «Прости, Гильда!», - возможная свадьба куда серьезнее обычного, - «Эмма, нет!», - первого поцелуя в жизни. Юная Мидори вскоре уронила голову на руки девушки и, почти плача, попросила ее совета. - Успокойся, милая, - гладила подругу Эмма. – Это ведь чудесная ново… - Но я его почти не знаю! - Как не знаешь? Это ведь его отец держит рисовые поля, соседние вашим? – Гильда кивнула. – Мы Ты несколько раз беседовала с ним на занятиях! Он, если не ошибаюсь, в группе моего брата? – Гильда снова кивнула. – Вон сколько ты о нем знаешь! Давай позовем Рея, если хочешь? Он, все-таки, может сказать о нем больше.       И прибывший Рей, выслушав рассказ девушек, лишь довольно ухмыльнулся: - Да, это я сказал ему посвататься. Рад, что Дон поступил решительно. - Ты сделал что?! – недоумевающе воскликнула Эмма. - Дал верный совет, дорогая сестра. Послушайте, мисс Мидори, Дон Хамада – пример настоящего мужчины. Доказательство этому хотя бы то, что он почтительно отнесся к вам, избегая до свадьбы открытых ухаживаний и встреч, которые могли бы вас опорочить. - Мисс Барруа никогда не видела сводного брата таким. – Мне, то ли к счастью, то ли к сожалению, известно немного больше, чем вам, но кто, если не вы, здраво оценит всю ситуацию. Его семья занимается самой крупной поставкой риса в нашем регионе, а поскольку Дон единственный ребенок в семье, его отец позаботился о достойном образовании наследника, что только плюс для вас. Он тот, кто не боится замарать руки, добродушен, имеет отличное телосложение и… он действительно в вас влюблен… - на этих словах Гильда снова нырнула в руки Эммы.       Убедившись, что его помощь больше не нужна, Рей покинул девушек, которые еще долго беседовали между собой. Гильду успокаивали даже не перечисленные факты, а ровный и спокойный голос подруги, готовой поддержать ее вне зависимости от решения; Барруа говорила тихо и так мечтательно, что, закрывая глаза, девушка сама начала представлять красивую свадьбу, довольных родителей, умеренную жизнь и полный дом детей... «Эмма, прекрати!». - А как же… как же моя мечта стать учителем? – спрашивала Гильда. - Если он действительно в тебя влюблен, как говорит Рей, то он сделает все, чтобы помочь тебе осуществить ее. В любом случае, я с тобой. Если этот союз будет обречен, я украду тебя, и мы вместе убежим, обещаю!       Мидори впервые за весь вечер улыбнулась. - А я точно знаю, что ты мечтаешь выйти замуж за господина Катакура. Ты ведь так и не рассказала мне про ваш поцелуй!       И в этот раз покраснела Барруа.       Вскоре Эмма проводила Гильду и, оставшись наедине со своими мыслями и впечатлениями, впервые задумалась о том, как быстро она повзрослела: разговоры о развлечениях и о чем-то несерьезном уже сменились темами замужества и личной жизни. Девушка закрыла глаза и коснулась своих губ подушечками двух пальцев, - с той самой ночи делала она так часто, - представляя Нормана. Однако в этот раз в голове звучал четкий голос брата, который твердил о запрете свиданий и ухаживаниях до свадьбы, не говоря уже о таких вольностях. Эмме на секунду стало не по себе. Действительно ли это был акт их обоюдной увлеченности? Или все-таки очередная проделка над девичьем сердцем? Как же быть? Барруа вспомнила голубые очи, которые после поцелуя смотрели на нее так влюбленно, как никто на нее до этого не смотрел, и ее сердце екнуло в груди. К черту… Она действительно хочет за него замуж.