♡☆♡☆♡
Лука вынырнула из воды и тут же жадно вдохнула чистый прозрачный воздух. Вместе с запахом летних трав и ярким светом солнца, вместе с тёплым ветром и звонкими голосами, которые раздавались с берега. Девушка взглянула на свою руку и улыбнулась: на желтоватой с зелёными прожилками вен и розовыми бусинками ногтей ладони лежала сверкающая на солнце, словно крохотная звёздочка, чистая белоснежная жемчужина. Благословение вод — способность некоторое время дышать под водой — всегда приносила дочери рыбака и пользу, и радость. Пока отец ловил рыбу, стоя на берегу или на борту лодки посреди реки — в более тихие и погожие дни, когда не было риска упасть в воду из-за сильного ветра, — Лука собирала на дне жемчуг. Времени у неё было достаточно, поэтому она могла выбирать самые красивые и ровные жемчужины. Бродячие торговцы с удовольствием платили за них большие деньги, так что в деньгах нужды у отца и дочери никогда не было. Самые мелкие, которые ценители драгоценностей не покупали, Лука прокалывала тонкой, толщиной не больше волоска иголочкой и затем вшивала в изделия из ткани, которые любила плести долгими вечерами. Вся деревня носила платки, юбки, шапочки расшитые мелким чистым перламутром. Именно благодаря Луке людям без фамилий — например, потерявшимся детям или оставшимся жить в деревне охотникам и бродягам — жители давали фамилию «Синзюно» или «Синзюбо», а бродячие торговцы называли деревню и её жителей «Синзюмура». Саму Луку и её отца Синзюмура называли «Мегуринэ» — Лука очень красиво пела. Отец часто повторял, что любовь циркулирует в сердцах, как запах в воздухе, подчёркивая, как он гордится красотой и кротким нравом своей дочери, и жители деревни начали говорить, что её голос подобен аромату вишен. Старого рыбака жители деревни тоже любили: он раздавал детишкам сладости, которые покупал у бродячих торговцев или на ярмарке в Городе, куда относил свежую рыбу. Иногда он шёл по улице, таща на плечах корзину с уловом, а ребята бежали за ним следом и кричали: — Цурихито, старик Цурихито, дай нам леденцов! Цурихито усмехался и отвечал: — У меня нет с собой ничего, кроме рыбы, а все сладости остались дома. Как дойду домой, так и дам! После этого он снимал корзину со спины, ставил на землю, и дети, словно речная волна сухой листок, подхватывали и тащили её до самой его избы, чтобы побыстрее получить желанное лакомство. Старик Цурихито своё слово держал: если у него были сладости, он угощал юных помощников. Жизнь Луки текла мирно и радостно. Она все душой любила свой чудесный мир, и мир дарил ей свою любовь в ответ.♡☆♡☆♡
Стоило девушке подплыть к берегу, как её подхватили и вытащили из воды чьи-то сильные руки. — Ай! — вскрикнула Лука. — Ах, это ты, Окума. Не пугай меня так! Её держал на руках молодой парень с чёрными волосами и глубокими глазами цвета вишнёвой коры. Окума был сыном зажиточной семьи, у которой было собственное рисовое поле, поэтому в деревне его уважали, хотя сам он всегда слыл буйным и рисковым мальчишкой. Желание сблизиться с богатой семьёй влекло к юноше сердца многих девушек в деревне, но наследник сразу понял, что удача ему улыбается, и решил играть в полную силу, поставив на кон всё до капли: бесцеремонно отринув чувства десятков безумно увлечённых им фантомов, сразу положил глаз на алису. И как ни странно, именно его избранница оказалась к нему равнодушна. Лука была согласна стать его подругой. Между ними сложились тёплые и достаточно искренние отношения, но идти с Окумой под венец Мегуринэ оказалась не готова. Раз за разом получая отказ, он раз за разом пытался вновь овладеть ею, но всё было тщетно: на что-то большее, чем дружба, Лука не соглашалась. — Снова играешь с рыбами, Мегуринэ? — усмехнулся Окума. — Скоро в реке закончится жемчуг. — Кажется, ты вообще не знаешь, откуда он появляется. — загадочно сказала девушка. — поставь меня. — Прямо в воду? — Да. — Нет, лучше сначала на берег вынесу. Окума выбрался из воды и осторожно опустил девушку на землю. — Мегуринэ, ты не хочешь подарить мне эту жемчужину? А то я получаю от тебя в подарок только изделия, расшитые совсем мелким жемчугом. Неужели ты считаешь, что какие-то бродячие торговцы достойны держать в руках драгоценности, добытые твоими прелестными пальчиками, больше, чем твой самый близкий друг? — хитро спросил он. — А ты заплатишь мне столько же, сколько бродячие торговцы? — парировала Лука. — Я не ради развлечения этим занимаюсь. Между прочим, открывать раковины голыми руками — не самое приятное занятие. Моему труду есть цена, и её хорошо знаю. — Лука. — Окума улыбнулся и приобнял её. — Если ты подаришь мне эту жемчужину, то я осыплю тебя золотом. Если ты поклянёшься каждый день дарить мне жемчуг — я отдам тебе свой дом, своё рисовое поле, своих лошадей и коров, а также своё тело, сердце и всю жизнь. Лука смерила его осуждающим взглядом. — Это всё принадлежит не тебе, а твоим родителям. Пока они живы, ты такой же нищеброд, как любой другой парень на деревне. — Но ведь рано или поздно они умрут. И тогда всё их имущество станет моим. — Но я твоей не стану никогда. — Лука отвернулась и покрепче сжала жемчужину в кулаке. — Мне пора, отец уже ждёт меня. На самом деле Цурихито ещё и не думал возвращаться домой, да и сама Лука собиралась ещё немного понырять, но ей хотелось поскорее отделаться от назойливого ухажёра. Окума лишь с презрением посмотрел ей вслед.♡☆♡☆♡
Над деревней сгущались сумерки. Воздух был словно подёрнут какой-то сиреневой дымкой и всё вокруг погрузилось в какое-то полусонное состояние. Под окнами томно стрекотали насекомые. В бедных хижинах царила непроглядная тьма, в домах более зажиточных людей — нежный полумрак: там горели лампадки. Лука сидела около окна и вышивала. Острая тонкая иголка бойко рисовала на кусочке натянутого на пяльцы холста зелёные листочки плакучей ивы, склонившейся над голубой водой. Это была уже совсем старая вышивка, начатая ею, наверное, больше года назад. Сегодня она должна была быть уже закончена. Если тянуть ещё дольше, то конца не будет никогда. Едва только ножницы со звонким чиканьем перещёлкнули натянутую нить, в горнице послышался тихий шум: старик Цурихито вернулся с рыбалки. Лука отложила работу, встала и отодвинула бумажные двери, чтобы не утруждать уставшего отца; рыбак благодарно кивнул дочери, вошёл в светлицу и опустился на футон. — Я приготовила нам отядзуки. — улыбнулась Лука. — Моя же ты хозяюшка! Чтобы я без тебя делал? — обрадовался старик. Затем его взгляд упал на пяльцы — Ещё и вышивку закончила! Эх, неудивительно, что ты самая завидная невеста в деревне. С такой женушкой даже самый отъявленный неудачник нигде не пропадёт. — Как улов сегодня? — поинтересовалась девушка, ставя на круглый столик в центре комнаты две миски с едой. — Хорошо, хоть и похуже прежнего… погода в последнее время прохладная, рыба в глубину уходит. Завтра попрошу у Коно лошадь и поеду в город, продам, что наловил. Что тебе привезти? — Новых книг, конечно же. Старик в ответ рассмеялся. Чтение было большой страстью Луки, чему остальные жители деревни сильно удивлялись. Шутка ли — читать во сне! Даже самые образованные люди порой страны делали с большим трудом, но Луку это, казалось, не совсем не напрягало, читать она могла часами. Цурихито любил побаловать дочь и нередко привозил ей из города книги, если ухитрялся таковые найти. — Постараюсь, если времени хватит. Время, оно быстро бежит… — он как-то странно взглянул на дочь. — Совершенно согласна. — кивнула Лука. Отец и дочь съели свой ужин, пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать. Завтрашний день намечался долгим.