Небо высоко

От земли на берегу Реки Забвения шел такой жар, что искры не таяли на ветру. Пепел вокруг вился крупными хлопьями. Не будь оглушительного лязга мечей, криков и стонов раненых со всех сторон, Жунь Юй счел бы это странной огненно-черной зимой. Зимняя смерть должна быть тихой. Но все одно жертвы. Бесчисленные жертвы... Осмотревшись, Небесный Император спорхнул с облака. Сюй Фэна его духовный удар отшвырнул далеко, но не настолько, чтобы пришлось тратить время на поиски. Нужно было убедиться, что тот еще жив. Ведь Цзинь Ми не простит. Скорее, сделает из погибшего любимого святого мученика.... Вдохнув гари столько, что грудь изнутри наверняка почернела, Жунь Юй зашагал к поверженному Темному Владыке. Тот пытался подняться, цепляясь за камни дрожащей рукой. Но меча из другой так и не выпустил. Цзинь Ми бежала к Фениксу со всех ног, причитая на ходу «хватит сражаться» будто птица, голосящая одну трель. Перед раненым Жунь Юй оказался чуть раньше, и когда она это заметила, глаза ее расширились от ужаса. Рука Небесного Императора стиснула рукоять меча туже. Добежав, Цзинь Ми остановилась, как вкопанная. Взор ее заметался от одного окровавленного лица к другому - ей отчаянно хотелось привести в чувство Феникса, но император, возвышающийся рядом в тяжелом доспехе, был угрозой посерьезнее любых ран. Его молчание и застывшее, будто мрамор, лицо, показалось Цзинь Ми жутким. Почти потусторонним. Таким Рыбешку она никогда не видела. Не ожидала увидеть. А ожидать следовало всего. И куда раньше.... Сюй Фэн не поднимался уже фэнь. Сердце Цзинь Ми бешено заколотилось, а взгляд прикипел к изящной сильной кисти, сжимающей меч Пурпурных Облаков. Не выдержав ожидания ужасного мига, Цзинь Ми ринулась к Жунь Юю, и упав на колени, ухватила край его плаща. - Ваше величество, нет! Прошу, не убивай Сюй Фэна! Жунь Юй застыл, глядя на сражающихся поодаль, будто оглох и ослеп. Не увидев никакой реакции, Цзинь Ми начала плакать и умолять, хватая ртом воздух и комкая в руке белую ткань. - Я вернусь с тобой в Небесное Царство... Выйду за тебя замуж... Буду тебе послушной женой! Ваше величество! Жунь Юй! Рыбешка... Казалось, она вот-вот захлебнется в словах и слезах. Черты Жунь Юя заострились, но ни единого движения он не сделал, а глаза будто пожирали черноту пейзажа и вспышки вокруг. Жалобно хныча, Цзинь Ми принялась дергать и трепать полотно плаща из стороны в сторону. Жунь Юй опустил к ней голову и посмотрел так, будто впервые ее видел и не понимал, почему незнакомка так небрежна к его одеяниям. Цзинь Ми вдруг подавилась и осеклась: и верно... все, что она обещает императору, тот сейчас может получить и так. За ее спиной вдруг послышался кашель и хрип. Обернувшись, Цзинь Ми увидела, как Сюй Фэн безуспешно пытался присесть - руки его подкашивались, как у марионеток, а взгляд слепо плавал. И все же, сквозь забытье он смог прохрипеть: - Цзинь Ми! Прекрати умолять... Убегай... Глаза Сюй Фэна закатились под раскосые веки, и он тряпично осел на камни. Императорский доспех скрыл глубокий вдох, а в следующий миг Цзинь Ми увидела, как Жунь Юй поднял свободную ладонь. В панике она принялась выкручивать его плащ обеими руками, окончательно пачкая подол. - Нет, пожалуйста, не тронь его! Я сделаю все! Все что захочешь, - ее рот хватал воздух и пепел, а взгляд лихорадочно перебегал по неумолимому бледному лицу. Жунь Юй опустил к ней глаза, и на этот раз в них мелькнуло что-то нечитаемое. Цзинь Ми опешила и затихла, а Жунь Юй поджал губы. И верно, давно следовало перестать рассчитывать на то, что Цзинь Ми, наконец, увидит, что он никогда не причинит ей такой боли, как бы ни хотел избавить свой взор от постоянно обкрадывающего его брата. Однако кое-что Цзинь Ми в его взгляде уловила, и поспешно затараторила: - Я... Я выслушаю тебя... я попробую снова тебе доверять... Жунь Юй стиснул челюсти, и его поднятая рука на миг замерла, как и сердце Цзинь Ми. Цзинь Ми обомлела. Возможно, обещать подобное было ошибкой. Жунь Юй мог счесть это дерзкой манипуляцией. Попыткой надавить на слабое место. И мог разозлиться уже на одно это… Небрежный пасс его руки заставил ее сердце оборваться, однако крик, от ужаса застрявший в ее горле не вырвался - Сюй Фэн оказался лишь стянут духовными путами. Цзинь Ми косо осела на землю, а Жунь Юй отвернулся от пленного к лязгу доспехов и мечей. Отыскав взглядом Лю Ин, он зычно крикнул в ее сторону: - Принцесса Лю Ин! Прекрати сражение. Темный Владыка взят в плен. Лю Ин отбросила По Цзюня ударом кнута и замерла. Спустя миг скрежетнув зубами, она кивнула, и велела своим солдатам отступить. Небесный Император также поднял руку, отправляя По Цзюня с войском на облако. Когда Страж взмыл с клином небожителей позади, Жунь Юй снова обратился к Лю Ин и ее отцу: - Послезавтра я буду ждать вас в Верхнем Дворце для обсуждения условий перемирия. Лю Ин удержалась от порыва плюнуть в его сторону только из-за руки отца, опустившейся ей на плечо. Жунь Юй посмотрел под ноги - Цзинь Ми так и сидела, недвижимо сгорбившись и свесив голову. Шагнув к Сюй Фэну, он бросил за спину: - Я собираюсь поместить пленного в Небесную Темницу. Можешь его сопровождать. Цзинь Ми приподняла изможденное лицо. Плечи Небесного Императора показались ей необъятными железными горами. Весь перелет Цзинь Ми молчала и бросала осторожные взгляды на Сюй Фэна. Сил хватало только на то, чтобы стиснуть зубы. В таком опустошении она не могла бы сама заклинать, и для нее сотворил облако Жунь Юй. Он-то, очевидно, был воодушевлен для подобного. Цзинь Ми горячо вздохнула: что сказать - именно таким было великодушие Небесного Императора... В себя она пришла, только когда Жунь Юй опустил бредящего Сюй Фэна на камни в центре скалистого уступа. Повсюду мерцали грозы, но в единый купол пока не сливались. Цзинь Ми застыла, понимая, что это последние мгновения, когда она видит Феникса. Ее взор впился в милое сердцу лицо, стараясь запечатлеть каждую ресницу и каждую морщинку, пусть оно и искажалось страданием. Глаза Жунь Юя скользнули в ее сторону всего на миг, а после он обернулся к страже и велел разыскать Владыку Лао. Несмотря на возраст, тот появился всего через фэнь. Не успел он выпрямиться после поклона, как услышал императора: - Владыка Лао Цзюнь, есть ли у вас эликсиры для восстановления сил? - Какой именно стихии? Жунь Юй стиснул зубы так, что углы челюсти заострились: - Всех. Тайшан Лао быстро смекнул о своем промахе, и произнес: - К сожалению, позавчера в Чертоге был уничтожен запас Пилюль для стихий металла и огня… Повелительница Вод… то есть ее величество, не смогла сдержать свой гнев… Цзинь Ми скрежетнула зубами - вот же несносный старик! Со сдержанным выдохом Жунь Юй отпустил Владыку Лао жестом и велел позвать Дан Чжу. Цзинь Ми уставилась на императора с ужасом. Стоило ожидать, что за Сюй Фэном последуют и другие жертвы... Окинув фигуру брата взглядом, Жунь Юй повернулся к Цзинь Ми. - Мелколепестник, что ты вырастила, у тебя с собой? Цзинь Ми вздрогнула, и едва приведенная в чувство этим вопросом, кивнула. - Достань его, - с пугающим бесстрастием добавил Жунь Юй. Цзинь Ми заколебалась, и не выдержав, посмотрела на Жунь Юя с мольбой. Лицо того в ответ застыло в холодном равнодушии, и сглотнув ком в горле, она протянула дрожащую ладонь. Мелкопестник, хрупкий и столь драгоценный, завис над ней, беззаботно помахивая лепестками. Цзинь Ми смотрела на него, едва сдерживая слезы. Все, все напрасно! Хотелось прижать к сердцу хоть этот цветок, уберечь хоть его от этих жадных драконьих лап! Ноздри Жунь Юя раздулись вдохом, и Цзинь Ми вздрогнула. В этот момент двери позади распахнулись, и словно красное перекати-поле, в Грозовую Темницу заковылял Дан Чжу. Посох его вбивался в землю, как если бы владелец собирался отколоть весь уступ скалы, а причитания смешались с бранью: - Жунь Юй! Ледяная ты глыба! Что же ты творишь?! Это же твой единственный брат! Цзинь Ми посмотрела на покрытый инеем доспех Феникса, и истощенное сознание невольно подкинуло ужасное воспоминание из мира смертных: там при закладке льда часто приносили в жертву самца черного ягненка. И нередко хранили во льду тела умерших... Цзинь Ми бросила осторожный взгляд на Жунь Юя, но тот будто не слышал речи дяди. Только когда Дан Чжу закончил с отчаянным вздохом, он произнес: - Я позвал тебя, дядя, чтобы ты передал Сюй Фэну часть своих духовных сил. На миг Дан Чжу опешил, но не желая спорить, тут же кинулся к раненому племяннику. Цзинь Ми же не сумела так быстро опомниться, хотя Жунь Юй в своем массивном доспехе повернулся к ней медленно, как кит, и речь его была также размеренна: - Отдай мелколепестник дяде. Цзинь Ми подчинилась будто под заклинанием марионетки, и осознать происходящее смогла только когда услышала за спиной холодное продолжение: - Идем. Подавляя дрожь, Цзинь Ми развернулась к выходу вслед за Жунь Юем, но не успела сделать и шагу, как позади донесся сиплый голос Сюй Фэна: - Цзинь Ми! Не выходи за него... Я лучше умру, только не выходи за него! Беги, Цзинь Ми. Беги при первой возможности... Поджав губы, Цзинь Ми со слезами на глазах обернулась. Веки Сюй Фэна поднимались с трудом, Дан Чжу выглядел то несчастным, то непримиримо сердитым. Опасаясь, что своеволие рассердит Жунь Юя, Цзинь Ми скрепя сердце отвернулась. Но после, кинув на императора робкий взгляд, она немного успокоилась - лицо того осталось непроницаемой маской: ни гнева ни злорадства видно не было. Наконец, не произнося и слова, Жунь Юй зашагал вперед, а Цзинь Ми, уговаривая себя более не оборачиваться, засеменила ему вслед. По пути Цзинь Ми ни о чем не могла думать. Да и о чем остовалось размышлять? Ей предстояло оцепенение до конца Бессмертия. Во всех смыслах. Замечала она лишь то, что едва поспевает за Жунь Юем - тот шагал так стремительно, что любой сравнил бы его с драконом, утягивавшим добычу в свое логово. А спустя кэ, Цзинь Ми увидела перед собой уже знакомое место заточения. Дворец Мерзлой Реки. Какое все же точное название... Пока она стояла на пороге, Жунь Юй прошел внутрь и внимательно осмотрел все детали обстановки. Цзинь Ми задержала дыхание, представив, что он собирается учинить над ней. Не раз в Царстве Смертных она слышала, куда уходит воинственный пыл победителей после сражений. И писания не раз говорили, что когда Небесный Император в гневе, разверзаются Небесные Врата, и проливается дождь... Как жаль, что она к древним мудростям не прислушалась еще раньше, когда Повелитель Ночей только занял престол... Впрочем, не обретение власти его изменило - первый принц с самого начала был одержим злым умыслом. Порывисто вдохнув, Цзинь Ми ступила за Жунь Юем внутрь. Тот обернулся, и от его пронзительного взгляда, она внутренне заледенела. Движение его кисти едва не отправило ее в обморок, но оказалось, что Жунь Юй лишь призвал Куан Лу. И даже та, ступив на порог, посмотрела на своего повелителя с опаской. Поджав губы, Жунь Юй повернулся к Цзинь Ми. - Отдохни. - Также отрывисто он обратился к своей помощнице: - Куан Лу, позаботься об императрице. Не спускай с нее глаз. Повелительница Полнолуния резко покраснела, и Жунь Юй быстро покинул Дворец Мерзлой Реки. После его ухода Куан Лу поглядела на подопечную с таким участием, что в душе Цзинь Ми проснулось усталое раздражение. - Можешь не стараться, Куан Лу. Его величество зря рассчитывает, что я причиню себе вред и дам ему повод убить Феникса. Не для того я выстояла в гуще солдат на Реке Забвения. Глаза Куан Лу на миг расширились, и невольно у нее вырвалось: - Его величество вел вас сквозь сражение? Цзинь Ми нахмурилась - да что пояснять ослепшей от любви глупышке! Не получив ответа и смутившись собственному дерзкому вопросу, Куан Лу робко предложила: - Императрица, должно быть, очень устала. Приготовить вам купальню? Один этот вопрос заставил Цзинь Ми подобраться. Прихорашиваться перед свадьбой? Да будь возможность, она бы из этой купальни сделала бы такое цунами, что смыло бы Небеса в Диюй! Цзинь Ми резко выдохнула, и плечи ее опустились. Она могла бы... Но не посмеет. Болезненно зажмурившись, Цзинь Ми кивнула, но так и осталась недвижимо стоять на месте, пока ее не окликнули. Как во сне, она побрела в купальню. Куан Лу застыла позади в дверях, но Цзинь Ми прогонять ее не стала - какой смысл противиться надзору, если все равно будешь принужден его терпеть? Да и стыда перед Повелительницей Полнолуния она не чувствовала - ее нагота перед слепотой Куан Лу не шла ни в какое сравнение. И только с сожалением вешая на ширму прекрасные черные одеяния, Цзинь Ми стало неприятно от наблюдения - будто взор Куан Лу воровал то интимное, что должно было принадлежать лишь ее душе. Но что уж. Покоя здесь уже никогда не будет. С этой удручающей мыслью Цзинь Ми опустилась в воду и уставилась в противоположный бортик купальни. На себя смотреть не хотелось - привлекательная наружность, что должна была радовать Сюй Фэна, скоро не будет принадлежать даже ей самой. Веки Цзинь Ми с силой смежились, а меж ресниц выступила влага. Красота, что помогла ей обрести счастье, обернулась проклятием. Цзинь Ми горестно фыркнула самой себе - Жунь Юй всегда делал вид, что его привлекают в ней лишь душевные качества, но даже так она не задумалась, что причиной тому было иное стремление, чем показать себя искателем глубокой натуры или расчет для завоевания власти. Будь она даже уродиной, Жунь Юй возжелал бы ее лишь оттого, что она принадлежала его брату. Так что, дело вовсе не в том, какой ее сотворила природа... Распахнув глаза, Цзинь Ми потянулась за мыльной тряпицей и застыла: пока она жалуется на судьбу, Фениксу в темнице еще хуже. Тем более после стольких ран. Быть может, лучше бы тот и впрямь женился на Суй Хэ... Стиснув зубы, Цзинь Ми принялась оттираться так, будто хотела содрать кожу. Единственное, что она теперь могла сделать для Сюй Фэна - не злить заточившего его врага. Жунь Юй прошагал к себе ураганом таким же яростным, стихийным, и таким же утратившим направление. Доспехи и плащ упали позади него, как отяжелевшие листья. Улегшись на топчан, он стиснул подушку обеими руками. Из мысленного взора никак не уходили вспышки клинков и пожарище, а крики и стоны погибающих на Реке Забвения терзали слух изнутри. Только напомнив себе, что Цзинь Ми осталась во Дворце Мерзлой Реки, он смог выдохнуть. Как же ему хотелось ее обнять и убедиться… Но Цзинь Ми теперь пугалась даже движения его пальца. Лишь свернувшись туже и сжав зубы, он вспомнил, что Сюй Фэну удалось его ударить. Закусив губу, Жунь Юй бесшумно присел и распахнул нижние одеяния. Багровый синяк наливался под ребром, как огромная слива. И впрямь справедливость между ними всегда была таковой: забрав персик, Сюй Фэн возвращал сливу. Жунь Юй вдохнул во всю грудь, заодно проверяя, насколько «щедры» оказались руки брата. Те самые, огромные руки, за которыми Цзинь Ми оставляла право на все. Откинувшись обратно на топчан, Жунь Юй скрутил пальцами печать, и попытался хотя бы уменьшить боль. Под углом губ вдруг болезненно потянуло, и ощупав челюсть, Жунь Юй уставился на бурую кровь под ногтями. Нахмурившись, он прикрыл глаза. Растрепанным и окровавленным, он должно быть, выглядел ужасающим. Но поздно. Как и все в его жизни. Сколько времени после утекло в прострации и внутреннем созерцании пережитого, Жунь Юй не знал - ему казалось, палочек благовоний отгорело не меньше, чем костров у Реки Забвения. В себя его привел доклад снаружи - не сумев дозваться императора, слуга заговорил прямо из-за дверей: - Повелителница Полнолуния просила передать, что ее величество готовы к свадьбе. Жунь Юй уставился в потолок, поджал губы и поднялся. А спустя кэ Небесный Император приземлился у ворот Цветочного Царства в сопровождении одного стража. Взгляды вышедших навстречу цветочных глав сверкали, как шипы после ливня. Владычица Пион шагнула вперед: - Ваше величество не преминул вернуться, чтобы поглумиться над пленными? - Опала Цветочного Царства закончена. - На миг замолчав, Жунь Юй продолжил так же бесстрастно: - Я пришел пригласить всех вас на нашу с Цзинь Ми свадьбу. - Ах, так это лишь начало глумления, - скривила губы Глава Чжан. - Однако мы вынуждены отказать прихотям вашего величества. Мы избавим Цзинь Ми от лишних глаз, вынужденных созерцать ее унижение. С длинным выдохом Жунь Юй сложил руки за спиной, и сделал шаг ближе: - Я могу принять то, что вы боитесь выглядеть в глазах Цзинь Ми теми, кто не смог ее защитить. Но подумайте о том, что ваше присутствие на свадьбе могло бы стать ей поддержкой. Кроме того, Ми-эр наверняка хотела бы убедиться, что все вы живы и здоровы. - Заметив, как цветочные девы настороженно переглянулись, Жунь Юй закончил: - Впрочем, решать только вам. Я оставлю одного стража у ваших ворот, чтобы он проводил вас в Небесное Царство, если вы передумаете. С этим император развернулся под залпом гневных взглядов и взмыл в небеса. Переодевался он медленно, но явился вовремя - Цзинь Ми только вышла на лестницу. Вуаль закрывала ее лицо почти наглухо, и Жунь Юй понял ее назначение еще до того, как увидел на ткани первые мокрые следы. В ранних сумерках белое слепило глаза беспощадно, и как и в первый раз он начал подниматься, глядя только в пространство перед собой. В павильоне большая часть скамей также пустовала, но Жунь Юя это более чем устроило. Какое торжество, когда с Реки Забвения стопками уносили доспехи и одежды? Не говоря о том, что приглашать в третий раз, окончив первые два приема на поле брани, как минимум, оскорбительно... Удивительно, но в итоге добрую четверть гостей составили цветочные главы. Только их молчание вряд ли можно было считать почтением к торжественному моменту. Поклоны с кряхтением объявлял Владыка Лао. Цзинь Ми его голос так напомнил треск деревьев, что дурнота накатила новой волной. В поклон друг другу она едва не упала - Жунь Юй успел придержать ее за руку. Ладонь жены показалась ему ледяной, но опустил он ее с мучительным сожалением. На последовавшем далее пире император не смог выдавить из себя и слова гостям, а те поздравлять не решались. Стояла такая тишина, что он нарочно опустил голову, чтобы небожители не боялись хотя бы есть. Цзинь Ми в свою очередь также прятала лицо под вуалью, а ладони - в рукава, стягивая манжеты внутрь. К еде она не притронулась, как и сам император. И уже спустя кэ Жунь Юю стало казаться, что глухие одеяния справа пусты. Не выдержав, он повернулся к Цзинь Ми, скорбно сдвинув брови: - Ми-эр, надо поесть. Прошедший день был очень тяжелым. Попробуй хоть ненадолго забыть обо всем, кроме себя. Плечи Цзинь Ми дернулись, а на тарелке появились только две прозрачные капли. Увещевания Жунь Юя звучали для нее, как совет набраться сил для продолжения творящегося наяву кошмара. Жунь Юй замер - слова не подбирались и лишь путались в голове, а ко всему свадебные одежды покраснели, наводя на совсем иные, чем радость, сравнения. Да, когда Цзинь Ми плакала о Сюй Фэне он терпел, самому же быть причиной ее плача было невыносимо. Следовало удалиться, но вопреки ритуалу император еще с четверть шиченя ждал, что Цзинь Ми все же попробует что-то съесть. Он не смог понять, напугана ли Ми-эр настолько сильно, или не притронулась к еде ему назло, но в конце концов счел, что здесь уговорить ее еще сложнее, и протянул ладонь: - Ми-эр, нам пора удалиться… Ты не против? Цзинь Ми на несколько мгновений уставилась в тонкую и ужасающе-крепкую ладонь, но все же ее рука выпросталась навстречу из измятого рукава, словно проклюнувшийся росток. Если бы Цзинь Ми не знала ощущений от заклинания марионетки, то решила бы, что причиной всему именно оно. Мимо руки Жунь Юя она едва не промахнулась - смотреть из-под этой вуали было сродни взгляду сквозь красную пыль. Когда молодожены поднялись, цветочные главы также потянулись к выходу и выстроились у ворот одной шеренгой. Поравнявшись с ними, Жунь Юй опустил руку Цзинь Ми и посмотрел на молча задыхающуся Владычицу: - Глава Чжан, проводите Ми-эр в ее покои во Дворце Мерзлой Реки. Дин Сян смерила его ненавидящим взглядом. - Если в будущем вы хоть чем-то обидите Цзинь Ми... - Цзинь Ми - моя супруга, - отрезал Жунь Юй и зашагал прочь.