Незакрытые гештальты, или Все дороги ведут в Хогвартс

Четырьмя годами ранее — Сколько-сколько?! — переспросила Гермиона, вглядываясь в банковскую выписку. — Тысяча двести тридцать четыре галлеона?! Боюсь, вы ошиблись, сэр. Здесь должно быть ровно на тысячу меньше. — Никакой ошибки нет, мисс Грейнджер, — недовольно проскрипел старый гоблин, забирая у неё пергамент. — Вчера на счёт вашего фонда была зачислена одна тысяча галлеонов. Я лично оформлял этот перевод. — Ничего не понимаю, — растерялась Гермиона. — Это же целое состояние! Могу я узнать, от кого этот перевод? — Это строго конфиденциальная информация, мисс Грейнджер, — насупился гоблин, всем своим видом давая понять, что не намерен углубляться в эту тему. — Такова была воля клиента. И если у вас больше нет вопросов… — А в чём проблема? — Джинни и бровью не повела, выслушав сбивчивый рассказ подруги о визите в Гринготтс. — Ну не захотел человек светиться, и что? Что это меняет? Главное — деньги. Куча денег! Мы и мечтать не могли о таких суммах. — Вот именно. Я даже не представляю себе, как выглядит эта тысяча галлеонов. — Я тоже. Зато я представляю себе, сколько детей можно будет подготовить к школе на эти деньги. И не забывай, что Попечительский совет в этом году все свои средства направляет на восстановление Хогвартса, а не на нуждающихся учеников. А, значит, нам ещё и форму квиддичную надо купить, и нормальные мётлы, потому что на вениках мадам Хуч летать уже невозможно. Так что эта тысяча очень даже кстати. — Странно всё это. Я три месяца пытаюсь трясти богачей, и что толку? Две сотни галлеонов всего-то, — рассеянно произнесла Гермиона. — У них у всех, видите ли, дела после войны идут так себе. А тут сразу тысяча, да ещё и анонимно. Как бы узнать, кто это у нас такой щедрый и скромный? — А, по-моему, всё ясно, — загадочно улыбнулась Джинни.       Гермиона мгновенно подобралась и с любопытством уставилась на неё: — Думаешь, старик Паркинсон всё-таки надумал раскошелиться, как обещал? Или у Буллстроуда совесть наконец проснулась? Но тогда к чему вся эта таинственность? — Начнём с того, что ты обошла не всех. — Само собой, — помрачнела Гермиона. — Или ты думала, что я смогу как ни в чём не бывало заявиться в Малфой-мэнор? — Ты могла бы назначить встречу в любом другом месте. — А смысл? Люциус в Азкабане, Нарцисса где-то на материке, а Драко — последний человек в этой стране, кто захотел бы помочь магглорождённым сиротам. — И тем не менее это он. — Да откуда такая уверенность? — разозлилась Гермиона. — Ты что, стояла у него за спиной вчера в банке? — Потому что больше некому. И это очевидно. Так что принимаемся за дело. Пошли?

***

— И Джинни оказалась права, — продолжила свой рассказ Гермиона. — Эту тысячу галлеонов и в самом деле перевёл Малфой. — И как это выяснилось? — лениво поинтересовался Снейп. — Он связался с вами и сообщил об этом? — Нет, но догадаться не составило труда. И когда я пришла к нему, чтобы напрямую спросить его об этом, он предложил не только финансовую помощь, но и любую другую, только с одним условием — чтобы его участие не афишировалось. Он не захотел выставлять это напоказ. — Имеет право, — согласился Северус. — В случае огласки его не поймут очень многие, и в первую очередь родная мать. Я разговаривал с ней сегодня и могу с уверенностью сказать — в её мировоззрении не поменялось ровным счётом ничего. Поэтому нынешние взгляды Драко пугают её. — Ах вон оно что, — Гермиона встала и, заложив руки в карманы бордового платья, дошла до окна. — Не сказать, что я сильно удивлена, но это многое проясняет. — Что именно? — Да всё проясняет, — Гермиона повернулась к нему, и Северус отметил, что она взволнована. — Драко сейчас непросто. Он и так переживает за состояние жены, волнуется за сына, а тут ещё и недопонимание с матерью. Всё это давит на него, и ему нужна помощь. — Что вы имеете в виду? — Психологическую помощь, сэр. Официальной практики у меня ещё нет, но я постараюсь помочь ему. Нельзя оставлять человека наедине с его переживаниями, нужно разговорить его, убедить в том, что выход есть всегда, и помочь найти этот выход. — Вы и в самом деле считаете, что Драко нужны разговоры? — недоверчиво спросил Снейп. — Понимаю ваш скептицизм, сэр, но, уверяю вас, это работает. В трудной жизненной ситуации человек не всегда может справиться с возникшими обстоятельствами, с эмоциями, и обязательно нужен кто-то, кто выслушает, поддержит, поможет адаптироваться. Это важно, и такого рода терапия очень распространена в маггловском мире. Даже в школах есть психологи, которые помогают детям справляться с самыми разными проблемами.       Северус не собирался ни соглашаться, ни возражать, желая побыстрее закончить с этой нелепейшей миссией — жаль было потерянного на ненужную болтовню целого дня, но вместо того, чтобы попрощаться и отбыть восвояси, он неожиданно для самого себя высказался: — Надеюсь, вы преуспеете в этих ваших душеспасительных беседах, мисс Грейнджер, — поднялся он. — Ничего не имею против подобной терапии, хотя мне кажется, что вся эта ваша психология — не что иное, как обычная уловка по выманиванию денег у доверчивых простаков.       И тут же пожалел о своей несдержанности.       Грейнджер недобро прищурилась, её глаза мгновенно превратились в узенькие щёлочки, и она, недолго думая, угрожающе двинулась на застывшего Северуса. — Кто бы сомневался, что именно так вы и думаете, — опасно прошелестела она, в два шага оказавшись рядом с оторопевшим Снейпом. — Что вы можете понимать в этом, если вам даже в голову никогда не приходило, какой урон вы наносите неокрепшей детской психике своими постоянными придирками и желчью? Да вы давно покрылись плесенью, как и весь ваш отсталый и дремучий мир, — она гордо подбоченилась, приняв боевую стойку, и Северус от греха подальше плюхнулся обратно в кресло. — Очнитесь! Мы в двадцать первом веке вообще-то живём. Человечество сделало огромный эволюционный рывок вперёд, столько всего изобретено, придумано, сделано — прогресс очевиден! Это у магов до сих пор беспросветное средневековье — носятся со своей магией, высокомерно поглядывают на магглов, а сами-то чего достигли? Что нового у вас появилось хотя бы за последние сто лет?       Затейливая трель мобильного телефона остановила эту грозную отповедь. Гермиона вздрогнула, сделала глубокий выдох и, испепелив нахохлившегося Снейпа уничтожающим взглядом, выудила телефон из кармана. Северус, недолго думая, тут же поднялся и, едва обозначив кивок, стремительно вышел из комнаты. Его миссия, к счастью, завершена.

***

      День клонился к закату, площадь Дэн почти опустела, местные торговцы уже задраили витрины своих магазинов, и маленький уютный Тинмут безропотно сдавался сумеркам, постепенно окутывающим городок с моря. Даже местные мальчишки, давно облюбовавшие пирс для весьма рискованной забавы — как там её… скейт, что ли? — куда-то все разом подевались, что было странно и непривычно.       Пустота и тишина, прерываемая лишь размеренным шумом прибоя, принесли долгожданное успокоение, и Северус, обстоятельно поужинав в любимом кафе на набережной, поудобнее расположился на старой деревянной лавке в крошечном скверике.       Что и говорить, день выдался сумасшедшим. Сначала Минерва, потом Нарцисса, ну и вишенкой на торте — Грейнджер, не лезущая за словом в карман и выкатившая ему все свои претензии, накопившиеся за шесть лет учёбы. Но дело даже не в ней, а в том, что Северус уже успел отвыкнуть от такого количества людей, встреч и разговоров за столь короткий отрезок времени. Его послевоенная жизнь являлась полной противоположностью тому, как он жил раньше — минимум общения, максимум чтения и занятий наукой. И, разумеется, ежедневная варка зелий на заказ, а их, заказов, было много, всё-таки его репутацию превосходного зельевара в магическом мире никто под сомнение не ставил, несмотря на то, что отношение к нему по-прежнему было двояким — половина страны восторженно пела ему дифирамбы, считая героем, другая же половина с таким же энтузиазмом проклинала как предателя. Северусу, в общем-то, и раньше было плевать на то, как его воспринимают и что о нём думают, а теперь и подавно. Война всё расставила по своим местам, вынеся на поверхность истинные приоритеты и ориентиры, и чьё-то там мнение в этот список уж точно не входило.       С Тинмутом всё вышло как-то само собой, без особых колебаний и сомнений. Здесь жил один из заказчиков Снейпа, пожилой хваткий джентльмен, который платил весьма неплохие деньги как за сами зелья, так и за их доставку. Уютный приморский городок отчего-то понравился Северусу с первого взгляда, возможно, из-за разительного контраста с пришедшим в полный упадок Коуквортом, где всё, к тому же, напоминало о несчастном детстве. Купив за бесценок вполне себе приличный домик на окраине Тинмута, он первое время никак не мог привыкнуть к свободе от всего того, что душило и мучило его всю сознательную жизнь, и поклялся самому себе, что больше никогда и никому не позволит манипулировать собой. Флитвик был прав — своей нынешней жизнью Снейп был очень доволен и дорожил своей заслуженной, выстраданной свободой.       И вот сегодня его снова бесцеремонно вернули в прошлое, снова загрузили чужими проблемами, да ещё и попытались воззвать к совести и взвалить нехилый такой груз ответственности. «Дело в том, что мне написала Петунья. У Гарри проблемы, Северус».       Чёртов Поттер. Эта фамилия словно какое-то личное проклятие. Ничего, кроме раздражения и брезгливости она не вызывала и не вызывает, но… «Есть вещи, которые не требуют объяснения. Например, память о Лили».       Это был, конечно, запрещённый приём, но отказать Минерве он не смог. Её просьбу Грейнджер передал. Но на этом всё. Нужно вычеркнуть этот день из памяти и жить дальше.       Дорога до дома заняла минут сорок, свежий морской воздух дарил ощущение блаженства и лёгкости, которые постепенно вытеснили весь сегодняшний негатив из мыслей ровно до того момента, пока Снейп не увидел Драко, прислонившегося к двери его дома. — Как тебя занесло в эту глушь, Северус?