Последний полёт над пропастью

— Ваши ошибки, Дамблдор, несут весьма плачевные последствия для меня и моей семьи. Но вы, разумеется не придаёте этому должного значения. Септимус лениво открыл глаза. Он находился в Больничном Крыле. Мальчик перевёл взгляд на мадам Помфри, стоящую у него в ногах, скрестив руки на груди и недовольно глядя на двух мужчин. — Я хочу чтобы вы знали. — продолжал Снейп, поправляя воротник мантии. — Вы мне глубоко несимпатичны. Вы отвратительный шантажист и манипулятор, с которым мне не посчастливилось иметь дело. — Это действительно так... — с печальной улыбкой подтвердил Дамблдор. — Но что поделать, это одна из негативных черт моего характера... — Профессор Снейп, директор... — с возмущением прошептала целительница. — Не могли бы вы перенести вашу задушевную беседу в другое место? Ребёнок нуждается в отдыхе. — Всё верно, Поппи, мы уже уходим. — Скатертью дорога. — презрительно фыркнул Северус и направился к койке сына. — Директор, прошу... сюда можно только посетителем... — взмолилась колдомедик. Альбус бросил задумчивый взгляд в их сторону, и бесшумно удалился. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно поинтересовался зельевар, опускаясь на стул у постели. — Да нет ничего. Просто небольшая слабость. — протянул Септимус. Снейп недоверчиво поднял брови. — Учитывая то, что тебя пытали Круциатусом, это представляется меня весьма удивительным. Мальчик робко улыбнулся и слегка поморщился. Костерост имел свои минусы. — Зачем ты пошёл за этими ублюдками? — внезапно спросил Северус. Он был очень бледен, а его тонкие пальцы едва заметно дрожали. — Они сказали, что Квиррел вызывает меня к себе. Поверь, я не стал бы идти неизвестно с кем, не понятно куда. Конечно , это моя ошибка, но думаю что чистки котлов вполне достаточно. — колко заметил Септимус, почувтвовав внутри необъяснимую злость. — Не мели чепухи. Никто не собирается накладывать на тебя взыскание. — резко оборвал сына зельевар. — Этих мразей исключили, что меня совсем не радует. Слишком легко отделались. Филч предлагал вытащить из подземелий пыточные устройства. Хочу сказать, я был согласен с ним в этом вопросе. Но кое-кто счёл этот метод нецелесообразным. — Снейп скривил губы. — Вероятно это было правильное решение. Чем боьше злости в этом мире, тем неприятнее в нём прибывать. — простодушно откликнулся мальчик. — Ещё раз произнесёшь любимую фразу Дамблдора, я ограничу тебе доступ в библиотеку. — с ухмылкой произнёс отец, поднимаясь с места. — Буду иметь в виду, когда соберусь сказать что-нибудь такое же мудрое и филосовское. — хихикнул Септимус, за что получил бы шуточные подзатыльник, но зельевар на этот раз ограничился ледяным взглядом и безэмоциональной фразой. — Прошу меня извинить, но бездарей, ожидающих урока у моего кабинета, превысило допустимые нормы. С этим нужно что-то сделать, и я догадываюсь, кто должен будет этим заняться. Он водрузил на прикроватную тумбочку книгу и две плитки шоколада, растрепал сыну волосы и удалился. Из-за своей двери покащалась мадам Помфри. — Я не ошиблась, все уже ушли? Теперь я мону наконец заняться своим пациентом? — сварливо спросила она, и не дожидаясь ответа, протянула малтчику золотистый пузырёк. — Напиток от побочных эффектов Круциатуса. — скучающим тоном продекламировал Септимус и залпом опорожнил его. — Ты не первый, кому не повезло казаться здесь по причине чрезвычайной жестокой драки. Но обычно все ограничивались парочкой оглушающих заклятий и сломанными пальцами. Очевидно, этого было мало. — гневно выдохнув, она поставила на тумбочку ещё одну склянку, со словами — Как покалывание во всём теле прекратятся, выпей это. Сонное зелье. Мальчик молча кивнул и откинулся на подушки. * * * — Впервые в жизни согласен со Снейпом. — с жаром заявил Альберт, поглощая шоколадных лягушек. — Никогда не думал, что моё мнение будет совпадать с твоим неуравновешенным другом. — пожал плечами Остер, за что и получил подзатыльник. — Насчёт неуравновешенного ты... преуменьшил. — весело отозвался Септимус. — Эй, и ты туда же! — возмутился Поттер. — Имей в виду, мне просто гордость не позволяет, ведь лежачего не бьют. К тому же, твой отец ещё не снял следящих чар, а я слишком дорожу своей шкурой. Мальчик отмахнулся от него, и повернулся к метаморфу. — Лероп и Генри решили не напрягать меня своим присутствием? — Я решил познакомить их, но как показал результат, это оказалось ошибкой. — спокойно сообщил он. Затем заметив непонимающие лица друзей, добавил — Они через чур чувствительные ребята. Лероп стал играть на гитаре, а Генри так понравился понравилось, что он разрыдался. На на самом деле, это суперспособность Леропа — он видит эмоции других людей и превращает их в музыку. Так он знакомится с людьми. Он говорил, что у тебя красивая душа. Септимус вскинул брови. — Ты чего, он же играл тебе? Мальчик кивнул. — Красиво играл? Это он так знакомится с тобой. Будь с ним осторожен, теперь он знает тебя как облупленного. Это очень редкая магия, но безусловно полезная. — Никогда раньше об этом не слышал... — раскрыл рот Рон, который до этого неподвижно сидел у окна. — Видимо это действительно редкая вещь, раз мой отец ничего об этом не знает, а ведь он работает в министерстве бок о бок с невыразимцами. Там у них и не такое встречается. — Ему нельзя перенапрягаться. Пожалуй, на сегодня ему хватило информационной пищи. Они и не заметили, как из своего кабинета вновь показалось мадам Помфри. — Я думаю, он заслужил после всего случившегося, провести ещё немного времени с однокурсниками. — заступился за друга Альберт. — А я думаю, после всего случившегося, он заслужил хотя бы крупицу покоя. — целительница проводила его убийственным взглядом, и холодно добавила — А здесь существенно моё мнение, так что все вон! В противном случае, я позову профессора Снейпа. Думаю, ему не составит труда объяснить вам, что именно называется тишиной и покоем. Это был удар ниже пояса. Ребята подскочили как ужаленные, и сломя голову кинулись к выходу. — Эх, плохие у меня друзья... — пробормотал Септимус, провожая их взглядом. — Нет просто высшие упомянутые друзья боятся сальноволосого папочку больше, чем хотят поделиться с тобой интересными новостями. — объяснил Остер, закрывая за собой дверь. Целительница повернулась к пациенту. — Постарайся уснуть. Я не могу постоянно давать тебе сонные зелья, и надеюсь, то, что ты являешься сыном зельевара, избавит меня от объяснения «почему». — строго сказала она, и что-то раздражённо бормача, вышла из больничного крыла. Мальчик тяжело вздохнул, и взял с тумбочки бутылку с тыквенным соком, внезапно обнаружив сильную жажду. Уже поднеся напиток к губам, он почувствовал приятный, но ни с чем не сравнимый, цитрусовый аромат. Ошибиться было невозможно. Желание пить мгновенно испарилось. Что-то холодное заворочалось в груди. Рон принёс ему отравленный сок. Неужели он действовал по собственной инициативе? Может быть, и его разумом овладел Империус? Нужно было срочно что-то предпринять. Отставив от себя бутылку, он устроился поудобнее, и негромко позвал — Огри! Рядом с его постелью, с громким хлопком возник домовой эльф. — Что будет угодно молодому хозяину? — Передай отцу чтобы он явился сюда, и чем скорее, тем лучше. Тот почтительно кивнул и растаял в воздухе. Спустя пять минут, бледный и встревоженный, зельевар ворвался в больничное крыло. — Септимус, ты в порядке? Что произошло? Мальчик молча протянул ему бутылку. Снейп озадаченно принял её. Ещё перед тем, как он вынес очевидный вердикт, тот заявил — Рон принёс это. Скорее всего, он находится под действием Империуса, и чем быстрее мы нейтрализуем заклятие, тем меньше будет пострадавших. Северус отрывисто кивнул. — Я проинформирую Альбуса. Как это не прискорбно, но в этот раз без его помощи нам не обойтись. Септимус устало откинулся на подушки, а зельевар стиснул зубы. На жизнь его сына стали покушаться уже два раза за день. Определённо перебор.