Последний полёт над пропастью

— Кто такой Николас Фламель? — полюбопытствовал Альберт, параллельно с этим безуспешно пытаясь превратить ежа в игольницу. — Знаменитый учёный и алхимик, изобрёл философский камень. — скучающим тоном, разъяснил Септимус, откинувшись на спинку стула и наблюдая за другом. — Кстати тот самый, что спрятан на третьем этаже. Альберт непроизвольно дёрнулся и ежа обдало фонтаном красных искр, а затем второй ловко спрыгнул со стола и сбежал от незадачливого трансфигурателя. — С чего ты взял? — с претензией на возмущение спросил он повернувшись к товарищу. — По-моему, это очевидно. — поднял брови Септимус. — Двадцать очков Гриффиндору! — раздался слева чопорный голос. Над ними возвышалась профессор Макгоногал , причём с таким видом, будто бы не наградила собственный факультет двадцатью очками, а наказала как минимум половину школы. Она подошла к их столу и взяв в руки игольницу мальчика, довольно кивнула. — Я горжусь тем, чтона моём факультете учиться такой блестящий ученик. — проговаривая каждое слово произнесла она. — Берите пример, Поттер. У вас есть, чему поучиться у Снейпов. — и она строгой походкой направилась к своему столу. — И вам, мистер Снейп, тоже не мешало бы поучиться у Поттеров. Например, непревзойдённому искусству взрывания котлов. — хмыкнул Альберт, чем заставил захихикать не только друга, но и некоторых по близости. * * * Неспешно идя на историю магии, они свернули за угол и чуть было не сбили с ног Гермиону Гренджер. — Извини. — бросил Септимус, помогая девочке поднять книги. — Что ты как магл, у тебя же палочка. — пробормотал Альберт, глядя как друг возится на полу. — Сейчас же история магии, чем больше мы медлим, тем меньше останется от урока. — резонно заметил он, возвращая подруге охапку книг. И тут словно что-то вспомнив, мальчик спросил — Слушай, а ты не знаешь, где Генри? Улыбка на её лице сменилась печальным выражением. — Знаете, его мама... У неё были проблемы с сердцем... Ну вобщем... с ней случился очередной приступ, и... Её голос дрогнул. Друзья с ужасом смотрели на неё. — Моей маме сейчас так тяжело... — со слезами продолжала она. — Это ведь была её сестра... Я хотела поехать домой... помочь ей чем-нибудь, но мама сказала что школа важнее. Гермиона шмыгнула носом и тоненьким глазком проговорила — Генри скоро вернётся, но пожалуйста... не говорите с ним об этом. Ребята, молча кивнули, отчаянно пытаясь отправиться от потрясения. Девочка смахнула слёзы и подхватив сумку, поспешила на урок. — В-в-вам бы по-торопиться.... За-занятия уже на-чались... — проговорил у них за спиной заикающийся голос. Они обернулись и обнаружили себя перед лицом преподавателя защиты от тёмных искусств. - Мы как раз собирались идти. — сообщил Альберт и незаметно от профессора закатил глаза. Тот отрывисто кивнул и пошёл в противоположном направлении. Не успел септимус сделать из нескольких шагов, как всё вокруг утратило чёткость. Перед глазами возник густой туман, он не видел никого и ничего. А самое интересное — все мысли, всё что его тревожило и беспокоило, тоже кануло в небытие. — Иди вперёд. — зазвучал в голове чей-то голос, и мальчик не мог воспротивиться, да и по правде сказать не хотел. Он совсем не заметил как дошёл до кабинета истории магии. Только когда он взялся за ручку двери, в его голове опять зазвучал незнакомый голос. — Иди в гриффиндорскую гостиную. Он не мог не повиноваться. Септимус не видел ничего, кроме тумана и шёл чисто по памяти. — ... Ты куда это? Далёкий голос, такой далёкий... Скажи — болит голова, иду в Больничное крыло... Его рот открылся сам собой и эти слова полились сами, он не прилагал никаких усилий. Из тумана медленно выплыло озабоченное лицо друга, но мальчик уже отвернулся, направившись на второй этаж. Захлопнув дверь спальни, он подошёл к кровати, и вновь повинуясь навязчивому приказу, опустился на колени, доставая чемодан. Вытащив из него перо, он выхватил палочку и трансфигурировал его. И вот он уже сжимает в кулаке холодный металл короткого кинжала. Мальчик закатил рукав, обнажая предплечье. Занёс клинок над ним и тёплая кровь закапала на пол. — Режь вены. Септимус и замахнулся, но тут новый голос, его голос зазвучал в голове — Зачем? Я не хочу... — Я сказал режь. — Но это же глупо! — Сейчас же! Нож промахнулся, а по предплечью поползла новая порция крови. Удивительно, но он почти не чувствовал боли, словно резали не его, а кого-то ещё. Туман перед глазами всё не исчезал, а на руке один за другим появлялись глубокие порезы. Сзади хлопнула дверь. Мир вновь принял чёткие очертания. — ... Мадам Помфри сказала... Септимус обернулся. Альберт умолк, заметил кровь стекающую с локтя друга. Со смертельным бледным лицом, он подлетел к нему и выхватил у него из рук кинжал. — Что на тебя нашло? — хрипло спросил он. Мальчик не ответил. Он просто стоял, дрожа с головы до ног, а потом рухнул на колени. Альберт опустился рядом с ним, внимательно вглядываясь ему в лицо. Стимус вытащил палочку и бормоча заклинание, провёл по кровоточащему предплечью. Раны стали затягиваться. Он откинул волосы со лба и повторил всё с самого начала. — Что на тебя нашло? — требовательно повторил мальчик, наблюдая за ним. — Я не знаю. — прошептал тот, поднимаясь. — Кажется, я находился под действием империуса. Альберт широко раскрыл глаза. — Что? — испуганно воскликнул он. Септимус упал на кровать и обхватил голову руками. По его телу прошла неукротимая судорога. — Тебе нужно к мадам Помфри. — осторожно сказал Альберт, с опаской глядя на друга. — Нет. — резко возразил мальчик, поднимая голову. — Она тут же сообщит об этом отцу, а я не хочу, чтобы он об этом узнал. — Но ты потерял много крови, и ко всему — тебя пытались убить! — воскликнул он. — Ты знаешь, кто это был? Септимус шумно выдохнул. — Не имею представления...