===
Сталкер по кличке Шустрый сидел на покосившемся ящике возле своей палатки и задумчиво жевал пожухлый стебель камыша, вытащенный из зарослей неподалеку. Вокруг расстилалась унылая серая хмарь Болот — вечно затянутое тучами небо, ржавые остовы брошенной техники, густые заросли жесткой болотной травы. Издалека доносился вой слепых псов — мутировавших собак, потерявших глаза, но приобретших невероятно острый нюх. Уныло жевать камыш Шустрого заставило отнюдь не любопытство и не гурманские пристрастия. Просто последний сухпай он доел еще вчера, а на базу сталкеров провизия не поступала уже несколько дней. Из-за повышенной активности мутантов и военных караваны с Большой земли застряли на дальних подступах к Зоне. А аномалии и радиация не позволяли наладить снабжение с ближайших относительно чистых территорий. В такой ситуации многие сталкеры начали есть все, что росло вокруг и хотя бы отдаленно напоминало съедобную зелень. Конечно, радиоактивную траву и прочую дрянь никто в здравом уме в рот не тянул. Так себе и второй рот на пузе отрастить недолго. Но обычные стебли камыша или корешки хоть как-то помогали заглушить голод. Даже к мутантам некоторые приноровились — обдирали шкуры со слепых псов и тушканов, жарили мясо на кострах. Правда потом нередко маялись животами, а то и чего похуже. Организм у всех по-разному реагировал на такие деликатесы. Куда хуже дела обстояли с водой. Пить из местных болот и ручьев, даже профильтровав и прокипятив воду, рисковали только отчаянные сорвиголовы, которых и среди сталкеров было немного. Поэтому все с надеждой ждали, когда же наконец прибудет обоз с питьевой водой, консервами и прочими благами цивилизации. Додумать эту мысль Шустрый не успел. Со стороны базы донесся грозный окрик, а следом отчаянный вопль, в котором причудливо смешались боль, страх и недоумение. Шустрый подскочил и, прихватив свой верный «Калаш», побежал смотреть, что стряслось. Возле покосившегося строения, служившего штабом Атамана, собралась небольшая толпа сталкеров. Все таращились на открывшуюся картину. Сам Атаман, здоровенный лысый детина с кустистыми бровями и свирепым взглядом, замахивался ржавой кочергой на двух сталкеров, распластавшихся перед ним на земле. У одного из парней голова была разбита в кровь. — Ах вы ж сучьи дети, ворюги паскудные! — орал Атаман, потрясая кочергой. — Да я вас сейчас на куски порву, на ремни распущу! — Да ты чё, Батя! Да мы ж не знали! — скулили сталкеры, пытаясь отползти от разъяренного Атамана. — Не знали они! Цветок, падлы, сожрать удумали! Совсем страх потеряли! Шустрый протолкался через толпу поближе и увидел на земле осколки разбитого горшка, комья земли и пожухлые остатки какого-то растения, действительно смахивающего на цветок, хоть и весьма чахлый. Как потом рассказывали очевидцы, два молодых сталкера попытались стибрить цветок Атамана и сожрать, видимо от голода совсем ум потеряв. Атаман этот цветок берег пуще глаза, холил и лелеял. Поговаривали даже, что Бате этот чахлый росток подарил кто-то из родственников перед смертью. В общем, для лысого громилы растение было чем-то вроде талисмана и самой большой ценности. И надо же такому случиться, что двое раздолбаев полезли тырить его заветный цветочек, чтобы сожрать. Тут уж Батя не сдержался, схватил кочергу и отметелил ворюг от души. Те только и успели, что заверещать дурными голосами. — Батя, да хорош, угомонись! Пришибешь же дураков! — попытался утихомирить Атамана один из сталкеров постарше. — А и пришибу, туда им и дорога, паскудам! — прорычал Атаман, но кочергу все же опустил. Видимо кровь молодая взыграла, а сил богатырских своих не рассчитал. — Батя, ты это, не серчай. Парни же по дурости, с голодухи. Кто ж знал, что цветок для тебя такая ценность, — продолжал увещевать сталкер. — Ты их это, не убивай. Сам знаешь, народу и так немного осталось. Атаман тяжело дышал, сверля провинившихся сталкеров тяжелым взглядом. Но понемногу остывал. Видимо и вправду сообразил, что двумя трупами делу не поможешь. Мертвые сталкеры — еще две потери для и без того поредевшей группировки. — Ладно, живы будете, сучата, — наконец буркнул он, отшвыривая кочергу в сторону. — Но если еще хоть раз к моему цветку полезете — лично глотки перережу, понятно? Сталкеры затряслись, закивали, что-то бормоча. Но Атаман уже не слушал. Развернулся и скрылся в своей халупе, напоследок смачно хлопнув покосившейся дверью. Толпа начала расходиться, возбужденно переговариваясь и обсуждая случившееся. Шустрый хмыкнул и поплелся обратно к своей палатке. Вот дела творятся — люди уже цветами не брезгуют, хоть какую-то зелень стремятся в рот запихать от голода. А тут еще Батя со своей кочергой. Всем и так несладко, а он тут еще порядки свои звереподобные наводит. Присев на свой ящик, Шустрый снова потянулся к пучку камыша. Повертел его в руках, покачал головой и отбросил прочь. После увиденного аппетит как-то поубавился. Достав из кармана куцый огрызок карандаша и замусоленный клочок бумаги, Шустрый принялся что-то сосредоточенно строчить. Может хоть так получится хоть ненадолго отвлечься от тягостных мыслей и урчащего живота. В какой-то момент он поднял голову и посмотрел вдаль, туда, где за туманной дымкой угадывались очертания разрушенных строений и ржавеющих конструкций. Где-то там должен быть путь на Кордон. Может стоит рискнуть и выдвинуться туда, в надежде разжиться припасами? Или хотя бы встретить тех, кто идет с Большой земли с провиантом и снаряжением. Конечно, в одиночку соваться на Кордон опасно. Мутанты, аномалии, военные патрули, бандиты всякие. Но сидеть и бездействовать на Болотах Шустрому тоже надоело. В конце концов он же не зря получил свою кличку. Не сидеть же в лагере и жевать траву, как коровка на выпасе, в самом деле. Тут размышления Шустрого прервал звук шагов. К нему приближался Тихий — еще один сталкер, с которым они иногда ходили на вылазки в паре. Невысокий, жилистый, с вечно настороженным цепким взглядом. За своё прозвище, как поговаривали, в ответе его манера передвигаться совершенно бесшумно, будто хищный зверь на охоте. — Слышал, что Батя учудил? С кочергой-то? — поинтересовался Тихий, усаживаясь на ящик рядом с Шустрым. — Да уж, видел своими глазами. Бедолаг тех чуть на месте не прибил. — Ничего, оклемаются. А цветочек вот Атаману уже не вернуть… Слушай, я тут подумал, может махнем на Кордон, а? Сил нет уже тут торчать, травой питаться. Глядишь, разживемся чем по дороге. Шустрый в удивлении покосился на приятеля. Надо же, и этот туда же. Видимо не ему одному Болота осточертели хуже горькой редьки. — А что, может и махнем, — медленно произнес он. — Вдвоем оно сподручнее будет, чем одному. Опаснее, конечно, чем здесь сидеть, но и толку больше. — Вот и я о том же, — оживился Тихий. — Ты когда готов будешь выдвигаться? — Да хоть сейчас. Чего тянуть-то? — Шустрый решительно поднялся, отряхнул комбинезон и подхватил автомат. — Возьмем только самое необходимое, воды в дорогу наберем, да патронов побольше. И вперёд, к приключениям. Тихий одобрительно кивнул и тоже поднялся. Вот так, нежданно-негаданно, двое сталкеров собрались в путь, навстречу неизвестности. А Болота за их спиной продолжали тонуть в привычной серой хмари, полные тягостного уныния и скрытых опасностей. Возможно, еще не раз Шустрому и Тихому предстоит вернуться сюда. Но это уже совсем другая история.===