Глава 14 - Враг
2 сентября 2024 г. в 15:08
Примечания:
Дорогие любители фэндома, пожалуйста, пишите свои замечания или оставляйте реакции по поводу данной работы, обратная связь очень важна для понимания направления, в котором двигаться дальше)
За чек-боксы «Жду продолжения», мотивирующие на скорейшее написание следующих глав, отдельная благодарность вам🤗
Десятый год правления императора Кванджона
Тринадцатый принц сидел на едва ли прогревшейся от весеннего солнца траве, держа в руках кисть и пытаясь запечатлеть распустившиеся розовыми цветами вишневые деревья на фоне главной библиотеки. Молодой человек размышлял над тем, как место, забравшее жизни стольких его родных, которое он ненавидел, стало его пристанищем на долгие годы. Бэк А осознавал, что теперь его судьба тесно связана с дворцом, ведь внутри этих стен находились те, кого принц никогда не променял бы на странствия в одиночестве. Чжин Хи и Бо Чжи нашли применение своим способностям в императорских владениях, а старший брат с охотой позволил им остаться, зная, что этим он привяжет Бэк А к столице. Девушка много времени проводила за книгами, изучая действие лекарственных трав и акупунктуры на здоровье человека. По началу Чжин Хи оказывала помощь в лечении слугам, работающим внутри стен дворца, но уже год спустя получила дозволение императора присматривать за здоровьем знатных господ, будучи помощницей лекарям мужского пола. Тринадцатый принц был рад за девушку, которая всегда делилась своими успехами с ним в беседе, однако Хи, выйдя из-под полной опеки молодого человека стала проводить с ним гораздо меньше времени, чем ему хотелось бы. С каждым днем, проведенным в разлуке, мысли о бронзоволосой травнице приходили в голову младшего брата императора все чаще, порой заполоняя каждый уголок его сознания. Не находя себе места, принц стал изучать маршруты придворных лекарей, пытаясь постоянно находиться в поле зрения Чжин Хи: то присаживаясь рисовать недалеко от места хранения лекарственных трав, то играя на каягыме вблизи дома для слуг. При встрече с девушкой молодой человек старался поймать ее мимолетный взгляд, надеясь на приветственную улыбку в ответ, по началу ему и этого было достаточно… По советам близкого друга, которому Бэк А высказывал свои душевные терзания, принц решился поведать о своих истинных чувствах Чжин Хи. Императрица Кан уверяла его, что девушка ведет себя сдержанно с принцем только из-за разности происхождения. На совместных чаепитиях и прогулках по саду, Ён часто обращала внимание на поведение бронзоволосой гостьи, у которой по краткому взгляду и легким улыбкам, читалось ответное чувство к принцу. Вторая жена императора долгие месяцы уговаривала принца рассказать Хи о эмоциях, которые молодой человек испытывает, находясь рядом с девушкой, однако Бэк А лишь пожимал плечами и принимал задумчивое выражение лица. Устав от переживаний, проявляющихся после очередного времяпровождения в окружении Бо Чжи и его старшей сестры в саду, тринадцатый принц, собрав все свои силы воедино, поздним вечером отправился к домику, в котором теперь пребывала бронзоволосая травница, чтобы узнать ответы на свои вопросы, которые изводили его разум долгое время. После разговора, который окончился для Бэк А более благоприятным, чем нет, исходом, прошло более года. Чжин Хи поведала молодому человеку, что уже давно не видит в нем просто друга или покровителя, что чувства к принцу дали ей силы так быстро заслужить благоволение императорской семьи к ее способностям, однако она добавила, что ее текущее положение никогда не приравняют к положению тринадцатого сына Тхэджо, чтобы влюбленные смогли быть вместе, не обращая внимание на осуждения со стороны. Проведя месяцы в урывочных скрытных встречах при свете луны, опасаясь быть замеченными, Бэк А решил, что так жизнь молодых людей продолжаться не может. Он проснулся раньше обычного, чтобы успокоить свои переживания перед предстоящим разговором с Ван Со, прибегнув к своему любимому занятию - рисованием. Принц принял решение, что отправился к старшему брату и будет просить дозволения жениться на девушке незнатного происхождения до тех пор, пока тот не даст своего согласия или устав от пребывания рядом Бэк А, молящего о не просто выполнимых вещах, не разрубит его пополам прямо посреди тронного зала или императорских покоев. Дождавшись, пока два тучных министра покинут место встречи с Кванджоном, принц быстрым шагом влетел в тронный зал, освещаемый ярким уже по-весеннему теплым солнцем. Правитель, обычно восседающий на троне, стоял рядом с советником Сон, потирая подбородок. Темное одеяние Его Величества выделялось среди светлой залы, словно грозовое облако. Весь облик и мрачная аура Кванджона показывали, что молодой человек выбрал не лучшее время для просьб. Прервавшись в беседе, Ван Со обернулся на младшего брата, чье выражение лица источало беспокойство. «Приветствую. Ваше Величество, мне нужно с Вами поговорить…» - медленно произнес молодой человек. «Приветствую. Бэк А, если у тебя что-то важное, поговорим по дороге к авиарию, я договорился встретиться там с императрицей Кан и Бо Чжи после обеда, но сильно задержался на встрече с чиновниками.» - сказал Кванджон, следуя к дверям. «Ваше Величество, Чжи очень рад работать с охотничьими соколами, он часто делится своими успехами в их воспитании.» - запыхавшись от быстрого шага, тараторил тринадцатый принц, пытаясь поспеть за правителем, - «Вы проводите много времени с мальчиком, я слышал, что Вы даже подарили ему собственного жеребенка, мне интересно, почему Вы так благосклонны к нему?» «Юнец напоминает мне меня самого в этом возрасте. У мальчика есть большая тяга доказать всему миру, что он чего-то стоит, а я даю ему эту возможность, во избежание последующей озлобленности на несостоявшееся детство и обиды на судьбу.» - с воодушевлением ответил правитель, - «Ты об этом хотел поговорить?» «Хм…» - помедлил Бэк А, - «Вы делаете хорошее дело. Я пытался занять Бо Чжи обучением и чтением, но, признаюсь честно, интереса к этому у него не смог пробудить. Поговорить с Вами я хотел о его сестре…» Ван Со резко остановился и развернулся лицом к младшему брату, чье тело передернуло от взгляда правителя. «Ваше Величество, я надеялся…» - сказал молодой человек на выдохе, но его речь была прервана. «Бэк А, ты ведь понимаешь, что я не могу дать свое согласие на этот безумный шаг. Я думаю, ты прекрасно знаешь, что наследный принц еще мал, а случись со мной чего, я назову тебя его регентом. Ты не можешь жениться на особе, которая лишит тебя возможности сесть на мое место.» - темные глаза императора пронзали принца, будто насквозь. «Я сомневался, что после всего произошедшего с нами, я смогу воспрянуть духом, но я прошу дать мне возможность обрести счастье в этой жизни, я не хочу занимать Ваше место и никогда не хотел.»- уверенно произнес молодой человек. «Я уже сказал, что не могу позволить тебе этого. Я дал свое согласие на то, чтобы принять Бо Чжи и Чжин Хи во дворце, она получила высокую должность в этом месте. Тебе не обязательно жениться на простолюдинке, чтобы быть рядом с ней. Небеса, насколько же ты правильный…» - руки Кванджона взлетели в воздух, изображая жест очевидности его слов. «Вы ведь и сами собирались взять в жены прачку.» - неожиданно выпалил Бэк А. Глаза молодого человека округлились, а рука легла на губы, - «Простите, Ваше Величество, я не хотел…» Кванджон прищурился, покачав головой. «Не хотел сказать, что поступаешь лучше меня, делая выбор в пользу любви, а не власти? Или намекаешь, что, женившись я тогда, Хе Су избежала бы столь печальной судьбы?» - с грубостью в голосе спросил правитель. «Я не хотел говорить такие жестокие слова, извините…» - поклонившись, протараторил тринадцатый принц, не понимая, зачем своей речью взбудоражил прошлое, которое старался не упоминать при старшем брате. «Хм…Пока у меня была возможность жениться, противником этого выступал не я.»- произнес император спокойным тоном, - «Пока я не собираюсь отправиться на тот свет. Ты не обязан страдать из-за того, что страдал я…Найди семью, которая сможет дать девушке достойное имя…После я дам согласие на ваш брак.» - помедлив, добавил он, разворачиваясь и следуя ниже по холму. «Спасибо.» - громко крикнул Бэк А в спину старшему брату и снова низко поклонился быстро удаляющейся фигуре правителя. Приближаясь к авиарию, где содержались все охотничьи птицы, Ван Со заметил императрицу Кан, облаченную в светло-голубое одеяние, и Бо Чжи, держащего на руке в кожаной перчатке, крупного сокола, размахивающего крыльями. Девушка держалась от юнца чуть поодаль, боясь приблизиться к птице. Продемонстрировав правителю способности молодого сокола возвращаться на руку хозяина по свисту, мальчик и двое наблюдателей отправились в авиарий, чтобы посмотреть на других его обитателей. Кан Ён отставала на несколько шагов от Кванджона, похлопывавшего юнца по плечу и одобрительно кивающего головой. Зайдя внутрь места содержания охотничьих птиц, императрица почувствовала сильное головокружение от душного воздуха, обволакивающего все пространство. Не говоря ни слова, девушка последовала к скамье, находящейся у входа в здание. Заметя уход своей жены, Ван Со быстро направился за ней, застав девушку в предобморочном состоянии. Ее лицо побледнело за несколько секунд и стало походить на более фарфорово-кукольное, чем человеческое. «Что с тобой?» - громко спросил Кванджон, опускаясь на корточки рядом с коленями Кан Ён. «В помещении слишком душно, я посижу на свежем воздухе.» - тихо ответила вторая жена правителя, едва ли шевеля губами цвета мела. «Бо Чжи, беги к придворным дамам Ее Величества, пусть приведут придворного лекаря, а ты разыщи свою сестру.» - повелительным тоном отдал приказ Кванджон. «Не нужно, дайте мне посидеть пару минут…» - пролепетала Ён, которую правитель уже подхватил на руки и поспешил к ее дворцу. «Так я и думал, зачем ты снова скрываешь свои недуги?» - недовольно пробурчал Ван Со над головой второй жены. «Я ничего не скрываю, лекарь сказал, что я здорова…» - почти шепотом ответила девушка. «Тогда ему придется расплатиться за свою слепоту.» - на выдохе произнес Кванджон. «Перестаньте так говорить…У меня голова из-за резко пришедшей в столицу жары закружилась.» - сказала Ён возмущенным тоном, подбирая обмякшей рукой свои юбки, развивающиеся на ветру. Лежа на своей постели в прохладных покоях, по которым разносились запахи благовоний, девушка пребывала в расстроенных чувствах. Она прекрасно слышала голоса старого придворного лекаря и Ван Со, один из которых заверял правителя в добром здравии императрицы, а второй удивленно посматривал то в сторону лежащей Ён, то на седого господина. Чжин Хи, приложив влажную холодную ткань к голове девушки, склонилась над ней, заглядывая в полные растерянности глаза. «Как Вы себя чувствуете?» - спросила бронзоволосая ученица лекаря. «Нормально.» - кратко ответила Кан Ён, все еще смотря в сторону мужчин, стоящих у дверей в покои. «Хорошо.» - замешкавшись произнесла Чжин Хи. «Извини, давай поговорим позднее.» - императрица, наконец, перевела взгляд на собеседницу, пытаясь улыбнуться. Хи понимающе помотала головой. Когда два лекаря покинули покои Ён, правитель присел на край постели, положив ладонь на холодные пальцы девушки. «Не знаю, что сказать…На протяжении двух лет удавалось избежать этого.» - напряженные темные глаза смотрели куда-то за изголовье кровати. «Этого стоило ожидать…» - тихо произнесла Кан Ён, рассматривая вышивку на покрывающем ее атласном одеяле. «Я знаю, что ты не хочешь этого ребенка, и мне жаль, но он не повторит судьбу моих братьев и проживет прекрасную и долгую жизнь.» - в голосе мужчины ощущались нотки воодушевления. «Если только не будет расти во дворце, и никто не будет знать о его появлении на свет…» - выдохнула вторая жена правителя. «Нет. Он родится здесь и будет жить со своей матерью и отцом, даже если это мальчик, то он будет воспитываться вместе с Ван Чу, имея крепкие братские чувства и с детства зная, кто из них наследный принц, а кто его правая рука и опора.» - Кванджон посмотрел на свою жену глазами, полными отрицания ее слов. «Когда-то и Ваши братья были дружны между собой, однако, все поменялось…» - девушка не успела договорить. «Такого не будет. Когда ребенок родится, наша жизнь только улучшится, ты не будешь в одиночестве проводить день, ожидая моего прихода, по истечении нескольких лет ты поймешь, что ребенку во дворце ничего не угрожает, и мы заберем Ван Юн, и я буду просить у нее прощения за то, что пришлось оставить ее.» - Ван Со ложась боком на распрямленные ноги своей жены и облокотив голову на согнутую руку, довольно улыбнулся, всматриваясь в реакцию Ён. «Вы утешаетесь несбыточным…» - лицо второй императрицы, на котором все еще читались расстроенные чувства, наконец, было направлено в сторону Кванджона. «Это не так.» - заверил ее мужчина, крепче сжав холодные пальцы девушки.***
Несколько недель императрица Кан пребывала в смутном расположении духа. Вторая жена правителя предпочитала находиться в собственных владениях, несмотря на красоты окружающей природы, пробудившейся после зимы. Девушка редко общалась с тринадцатым принцем и Чжин Хи, искренне радуясь, когда молодой человек развернул перед ней лист рисовой бумаги с печатью императора, дающей разрешение Бэк А на брак с женщиной «незнатного» происхождения. Мысли Ён занимали собственные переживания, потому что ее настрой с ожиданием ребенка не был таким оптимистичным, как у правителя. Вторая императрица часто видела сны: как на свет появляется мальчик, а ей приходится покинуть дворец, крадясь с младенцем в руках вдоль величественных стен в ночи, не сообщая о своем отъезде Ван Со и снова оставляя его одного. Резко подняв корпус на постели после очередного сновидения, заставляющего Ён содрогнуться всем телом, жена правителя пыталась успокоить собственное сердце, всматриваясь в темноту. Девушка вдыхала и выдыхала душный воздух помещения, считая про себя. Когда ее глаза привыкли к ночной обстановке в покоях, императрица Кан обернулась на спящего рядом мужчину, чье лицо выражало умиротворение. «Извини меня, за то, что я была против твоего появления.» - прошептала девушка, дотрагиваясь ладонью до своего живота, который пока не увеличился и на дюйм, - «Я просто боялась за твою дальнейшую судьбу в этом месте, но я всегда буду рядом и защищу тебя от любых неприятностей.» После той ночи, Кан Ён перестала ругать Кванджона в своих мыслях, осознавая, что не он виноват в ее нежданной беременности. Вторая императрица стала чаще бывать на свежем воздухе, больше употреблять еды, которую ей советовала Чжин Хи, начала радоваться каждому новому дню, готовясь к появлению на свет младенца, настраивая себя на позитивные мысли. По прошествии нескольких месяцев жена правителя окончательно осознала свое текущее положение, почувствовав слабое шевеление новой жизни у себя под сердцем. Когда Ван Со появился в дверях ее покоев после заката солнца, Кан Ён встретила его с воодушевленной улыбкой, рассказывая мужчине о произошедшем с ней днем. Описывая свои ощущения, девушка не сдержалась и проронила несколько крупных слезинок, которые он смахнул длинными пальцами с ее раскрасневшихся от эмоций щек. Дотронувшись губами до лба своей жены, Кванджон произнес слова таким тоном, от которого второй императрице захотелось разрыдаться еще сильнее: «Я рад видеть тебя в приподнятом настроении духа. У нас все будет хорошо, ведь мы не просто так терпели все эти трудности…» Во время вечернего чтения, девушка чувствовала себя хорошо: она лежала на постели, облокотив голову на плечо Ван Со, который одной рукой держал книгу, от которой исходил приятный запах состарившейся бумаги, а вторую положил на, едва ли, округлившийся живот, слегка водя по нему пальцами. В этот момент Ён ощущала себя в безопасности, будто, окружающего мира и всех неприятелей больше не существовало. Девушке плохо давалось уловить суть рассказа, который читал император вслух, ее мысли занимало смущение от собственного поведения в последний месяц. Кан Ён хотелось извиниться за долгое молчание и необоснованные обиды перед правителем, ведь она прекрасно понимала, что Со слышал ее ранние слова по поводу детей и потакал своей жене в нежелании их появления, а крошечная жизнь, которая уже подавала знаки своего нахождения внутри, могла чувствовать неприязнь к себе от собственной матери. Глубоко вдохнув, девушка попыталась сосредоточиться на сути рассказа, написанного задолго до появления империи Корё, судя по пожелтевшим листам рисовой бумаги и событиям представленных на них. Месяцем позднее Кан Ён присутствовала на праздничной церемонии по случаю обручения тринадцатого принца с девушкой, теперь носившей фамилию знатного рода Квон. Во время торжественного ужина за столом находилось всего четыре человека: Бэк А с новоиспеченной женой, вторая императрица и Бо Чжи. Несмотря на скромность празднования, о котором Кванджон запретил оповещать остальных, за столом царила дружественная атмосфера. Собравшиеся чувствовали себя расслабленно, избежав лишних косых взглядов и притворных почестей, исключение составляла лишь Ён, которая ерзала на стуле и закусывала щеку каждый раз, когда в залу входили служанки с подносами угощений. При каждом открытии дверей девушка ожидала, что к ужину присоединиться правитель, которого она прошедшем вечером уговаривала прийти, чтобы тот не показывал своего пренебрежения от поступка младшего брата. Когда принц заметил взволнованность второй жены правителя, молодой человек несколько раз качнул головой и широко улыбнулся девушке, показывая, чтобы та перестала тревожиться из-за действий Кванджона. Приняв ситуацию, Ён позволила себе поднять чашу с чаем и произнести поздравление для Квон Хи и Бэк А, пытаясь вложить в слова всю свою искренность по отношению к новобрачным друзьям, от чего большие глаза девушки заблестели от подступающих слез радости. Ужин подходил к концу, Бо Чжи громко пересказывал историю о том, как он тренировал молодого, но крупного охотничьего сокола накануне, вторая жена правителя слушала историю мальчика, облокотив голову на свою ладонь из-за сильной усталости после долгого дня. Когда двери в помещение отворились в очередной раз, Ён заметила, что все присутствующие за столом зашуршали одеяниями, поднимаясь с места. Вторая императрица привстала, повернув голову к выходу. Когда в залу вошел правитель, сопровождаемый стражниками, несущими несколько больших сундуков, девушка бросила свой взгляд на мужчину, одобрительно улыбаясь и кивая головой. «Я сильно задержался. Это подарки в честь вашего праздника.» - сухо произнес Кванджон с выражением лица, от которого на губах тринадцатого принцы появилась забавная улыбка, и выскользнул легкий смешок, правитель, заметив это, рассмеялся в ответ и добавил, - «Я не собирался пропустить свадьбу младшего брата.» Вечер продолжался недолго, присутствие Ван Со не останавливало непрекращающиеся истории о птицах из уст юнца, а остальные пытались вести себя так же, как и в его отсутствие. Кванджон по большей части молчал, внимательно вслушиваясь в болтовню мальчишки, однако все же прервал его, произнося сдержанный тост, которому был приятно удивлен Бэк А, а его новоиспеченная жена растерянно моргала и лепетала слова благодарности. Чувствуя, как веки становятся с каждой секундой все тяжелее, а беседа вокруг все неразборчивее, вторая императрица поднялась со стула, держась за край стола: «Простите, я отправляюсь в свой дворец.» - утомленность вынуждала девушку первой покидать праздничный ужин. Ён хмурила нос и часто прикладывала руку к груди, пока прощалась с присутствующими и еще раз поздравляла их со свершимся событием. Правитель привстал с места, собираясь пойти во дворец императрицы Кан вместе с ней, однако, стоящая по его правую руку девушка, положила ладонь на его плечо, слегка придавливая и говоря одними глазами, чтобы тот оставался на месте. Недовольно хмыкнув, Кванджон опустился на стул, мельком взглянув на Бэк А, который поднял руку с пиалой. Весенние ночи были еще прохладными, по сравнению с зноем, царствующем в столице на протяжении дня. Несмотря на прохладный ветер, заставляющий подрагивать все тело Ён, она шла медленным шагом, чувствуя, как ее ноги с трудом передвигаются по каменистой дорожке. Войдя в собственные покои, где было немногим теплее, чем на улице из-за настежь открытого окна, девушка обратила внимание на незнакомое лицо одной из придворных дам, застилающих новыми одеялами постель второй жены правителя. За несколько лет, проведенных в своих владениях, Ён прекрасно знала каждого его обитателя по имени и их обязанности, поэтому заметя новую фигуру, она решила поинтересоваться, куда подевалась Чой Ю Ри, присматривающая за порядком в купальне и комнате императрицы. «Она сильно заболела, Ваше Величество, я слышала, что Чой Ю Ри настолько слаба, что ей пришлось отправиться в родительский дом на время лечения.» - тихо проговорила незнакомая придворная дама, не поднимая глаз на жену правителя. Когда служанка низко поклонилась Кан Ён перед тем, как отправиться готовить купальню, императрица нехотя бросила взгляд на шею девушки, на которой из-под белого воротника виднелось крупное родимое пятно. Быстро отведя глаза в сторону, жена правителя слегка улыбнулась придворным дамам. После пребывания в горячей купальне девушка легла на постель, наконец, согревшись после вечерней прогулки по саду без теплой накидки. Ён пыталась бороться со сном, чтобы по приходу Ван Со сказать ему, насколько важным был его приход в праздничную залу для каждого присутствующего за столом. Императрица была рада, что правитель посетил важное для Бэк А событие, благодаря чему их братские отношения должны стать крепче. Однако, не сумев справиться с одолевающей усталостью, девушка крепко уснула, сжавшись в комок под расшитым ярко-розовой нитью одеялом. Почувствовав, как Ван Со опустился на кровать, девушка открыла глаза. В покоях было темно, однако Ён наощупь нашла ладонь Кванджона и слегка схватилась за нее пальцами, говоря неразличимому во мраке мужчине то, что собиралась. Чуть слышно усмехнувшись от сонной речи девушки, правитель шепотом произнес, не зная слышит ли его жена: «Да. Я неплохо провел там время. Спасибо, что не дала мне возможности пропустить празднование. Присутствие на свадьбе младшего брата - важное событие.» Следующий день выдался прохладным и дождливым, Ён с трудом удалось поднять с подушки голову, по которой, будто, крошечные существа стучали своими маленькими, но многочисленными молоточками. Сидя на веранде, укутанная в теплый платок императрица читала книгу с хорошо знакомыми ей стихотворениями. Сильный ветер задувал мелкую изморось прямо под навес террасы, но девушка не спешила уходить в покои, чтобы дать головной боле утихнуть на свежем воздухе. Служанки по велению жены правителя принесли мятный чай, который из-за пробирающего ее тело холода, Ён выпила с охотой. Императрица Кан задремала, облокотив голову на резную спинку скамьи, но почувствовав, резкую боль в животе, быстро выпрямила спину. Просидев в согнутом положении несколько минут, девушка легонько провела ладонью по животу, все еще испытывая болезненные ощущения. Смотря на мелкую изморось, Ён не двигалась с места и прислушивалась к внутренним чувствам, краем глаза замечая гороховый наряд придворной дамы, подошедшей со спины. «Ваше Величество, я принесла воды…» - медленно проговорила новая служанка с отметиной на шее, которую постоянно пыталась прикрыть воротником. Императрица Кан взяла из ее рук глубокую фарфоровую пиалу и, сделав насколько больших глотков, попросила женщину сопроводить ее до покоев. Сев на кровать, девушка велела вошедшей с ней незнакомой служанке разыскать Квон Хи. Ён чувствовала сильную усталость, несмотря на длительный сон прошедшей ночью и с трудом держала веки открытыми, пока пришедший придворный лекарь слушал описание болей, которые девушке пришлось испытать. Бронзоволосая новоиспеченная жена тринадцатого принца стояла у изголовья постели, бросая внимательный взгляд на старого господина, говорящего о необходимости для императрицы больше отдыхать, а в течение этого дня оставаться в постели. Кан Ён выпила неприятного вкуса отвар, который должен был ей помочь справиться с то и дело накатывающими болезненными ощущениями, и сразу провалилась в сон, не обращая внимания на присутствующих в покоях людей. Приоткрыв веки, императрица увидела слабое освещение от стоящих на письменном столе пары свечей. За ним на стуле сидел Ван Со, опираясь локтями на деревянное покрытие и положив голову на сложенные в замок руки. Уловив запах сладкой выпечки, разносившийся по помещению, Ён произнесла: «Вкусно пахнет.» - уголки губ девушки приподнялись в слабой улыбке. «Как ты себя чувствуешь?» - спросил Кванджон, подойдя к постели и приложив ладонь к щеке своей жены. «Хорошо…я больше не чувствую не усталости, не болей.» - заверила императрица Кан мужчину. «Я рад…» - изогнув брови сказал Ван Со, всматриваясь в лицо Ён. Правитель отошел к столу и вернулся, держа в руках ароматную сладкую булку и пиалу с чаем, - «Я попрошу подать ужин.» «Сами поешьте, мне хватит и этого.» - с улыбкой произнесла Ён, присаживаясь на кровати и протягивая руки за угощением. Смотря на расположившегося на напольных подушках Кванджона за низким столиком, императрица попросила дать ей пиалу с бульоном, которую Ван Со поставил на книгу, расположив ее на вытянутых ногах своей жены. «Скажи чего ты хочешь? Я велю принести.»- прочистив горло, спросил правитель. «Дайте мне еще одну булочку.» - нехотя ответила вторая императрица. Съев выпечку и поданный мед, девушка просила мужчину скорее начать читать, желая вновь получить ощущения безопасности и спокойствия просто расположившись на плече Ван Со. «Тебе не стоит проводить целый день на ногах, лекарь сказал, что в твоем положении лучшим лечением будет хороший сон и размеренное времяпровождение. Пожалуйста, прислушайся.» - произнес правитель, приподнявшись на локте и дотрагиваясь до чуть заметного живота Ён. «Так и сделаю, завтра даже и вставать с кровати не подумаю.» - усмехнулась императрица Кан, но немного погодя добавила, накрыв своими пальцами ладонь мужчины,- «Я не шучу, я услышала.» Сотрясаясь от накатывающих то и дело болей, Ён резко распахнула ресницы. В окна ее покоев пробивался слабый свет от еще не взошедшего солнца. Императрица Кан присела, дотрагиваясь рукой до мокрой постели под собой. Подняв пальцы на уровень глаз, девушка прижала чистую ладонь к губам, пытаясь сохранить самообладание от увиденного. «Ваше…Зажгите свечи…» - протараторила Ён спящему рядом Кванджону. Мужчина вскочил с места и, обогнув сидящую в сгорбленном положении жену, подарил свет комнате в виде одной свечи. Императрица Кан переводила взгляд то на постель, на которой расползались большие пятна крови, то на Ван Со, который обхватив ее за плечи, что-то громко говорил, вбежавшим в покои слугам. Его слов девушка не могла различить то ли от резкой боли, раздирающей ее изнутри, то ли пульсаций в голове. Следующие часы Ён с трудом понимала, что происходит: к ней постоянно прикасались чьи-то горячие руки, повсюду слышались голоса, а перед полузакрытыми глазами мелькали разноцветные подолы одежды. Скрутившись в калач, императрица Кан пыталась согреться, чувствуя, как залитые кровью юбки ее ночного светлого одеяния становятся холоднее. Когда болезненные ощущения стали утихать, девушка отыскала глазами Ван Со, который держал в руках белую ткань с чуть виднеющимися красными пятнами. На фоне бледного лица его глаза казались еще более черными, а крепко сжатые челюсти заставляли вены на его висках стать заметнее. Императрица Кан внезапно вспомнила слова своей настоящей старшей сестры, которая пережила выкидыш своего первенца на ранних стадиях беременности. Близкая родственница долгие месяцы боролось с пожирающем ее душу состоянием, наконец, найдя объяснение случившемуся: она рассказывала, что существует возможность того, что маленькая жизнь покидает тело своего родителя, когда чувствует, что тот не готов к ее появлению или вовсе этого не желает. Ён, опираясь на локти, приподняла голову, смотря на юбки своей одежды, которые выглядели еще более алыми при дневном свете. Заметя шевеление жены на кровати, Кванджон передал сверток ткани Квон Хи. Мужчина опустился на пол у лица девушки, прижавшись своим лбом к ее. «Все будет хорошо…» - тихо произнес правитель прямо ей на ухо, - «Ложись.» Императрица шумно выдохнула, облокотившись на подушку. «Его больше нет?» - хриплым голосом спросила Ён, заранее зная ответ. Ван Со отрицательно качнул головой, не отрывая своего лица от жены. «Все будет хорошо.» - повторил правитель, - «Ты только держись, я не могу потерять…» «Это я виновата, он выбрал мать, которая бы не испытывала грусти из-за его предстоящего появления…» - со всхлипом произнесла императрица Кан. Ее длинные намокшие от пота волосы беспорядочно рассыпались по шелковой подушке. Скользнувшие за балдахинами гороховые одеяния служанки на секунду отвлекли Ён от ее прежних размышлений, но заставили ее вспомнить одну важную деталь, - «Тут была…тут была служанка с родимым пятном на шее, она приносила мне чай…Я не видела ее раньше…» - голос жены правителя звучал тихо, но по лицу Кванджона императрица поняла, что он прекрасно слышит ее. «Чай? Прости. Я скоро вернусь.» - Ван Со быстро поднялся на ноги, отпуская ладонь девушки, и широкими шагами преодолел расстояние до дверей, оставляя их приоткрытыми. Через несколько минут по всей территории владений правителя раздались тревожные сигналы, заставившие Ён присесть. «Что происходит?» - надорвавшимся голосом поинтересовалась она. Подлетевшая к ней, словно стрела, Хи пожала плечами, бросая вопросительный взгляд на седовласого лекаря. «Это тревожный сигнал, Ваше Величество. Обычно по нему закрываются входы и выходы из всех помещений и дворцов внутри стен, а императорская стража должна находиться в состоянии полного вооружения. Я, надеюсь, на удачу…» - поспешил объяснить старый господин. «Не волнуйтесь, Ваше Величество, отдыхайте. Скажите, насколько сильны Ваши боли сейчас?» - протараторила жена тринадцатого принца. «Я чувствую сильную слабость, мои ноги и руки словно обмякли…» - медленно ответила Ён, едва ли, открывая бледные губы. «Вам нужно поспать и пить много воды или любой другой жидкости, Ваша кровь…Вам нужно восстановить силы.» - жмуря глаза выдавливала из себя бронзоволосая девушка, цедя слова, чтобы не волновать жену правителя. От громкого звона колокола, разносящегося по всей территории дворца, Ён отвлек металлический запах крови, витающий в воздухе ее покоев. «Хи-а, прошу скажи слугам убрать испорченные ткани из-под меня.» - проговорила императрица Кан, снова откинув голову на подушку и приложив ладонь ко лбу, покравшемуся холодной испариной. Когда покои второй жены правителя стали покидать присутствующие, Ён прошептала, хватая травницу за руку: «Пожалуйста, не уходи, я уже не знаю, кому здесь можно доверять, не оставляй меня с ними наедине…» «Не уйду.» - нахмурив лоб и осмотрев слуг, стоящих у стены, сказала бронзоволосая девушка. Императрице Кан было неловко, пока придворные дамы стаскивали с нее окровавленное одеяние и протирали засохшие бурые пятна с ее кожи прямо посреди комнаты. Ён держалась рукой за плечо Квон Хи, вежливо отвернувшей голову в сторону закрытого окна. Когда на второй жене правителя оказались чистые белые одеяния с длинными полами юбки, травница слегка сдавила плечи девушки, не давая ей растянуться на полу из-за подкашивающихся, ватных ног. Слуги старались поменять одеяла и подушки на кровати трясущимися от звуков снаружи здания руками. На улице были слышны чьи-то громкие приказы и топот по каменистым дорожкам и деревянным подмосткам. После того, как Хи помогла Ён снова лечь на постель, вторая жена правителя слегка улыбнулась ей: «Спасибо тебе.» - прошептала она. «Ваше Величество, не нужно меня благодарить, лучше поспите и выпейте жидкости, точнее наоборот…Принесите, пожалуйста, не горячего чая!» - попросила слуг жена тринадцатого принца, смущаясь от своих же слов в сторону придворных дам, не успев привыкнуть к своему новому статусу. Несмотря на бессилие, Кан Ён больше не могла уснуть, в ее голове постоянно всплывала картина с Ван Со, держащего в руках небольшой тряпичный сверток с кровавыми подтеками. «Скажи, Хи, как давно ушел император?» - поинтересовалась она, у сидящей на ступенях у кровати новоиспеченной жены Бэк А. «Думаю, прошло около двух часов…» - неуверенно ответила та. Императрица повернула голову, когда двери в покои отворились. Медленным шагом в комнату вошел Кванджон, держа руки сложенными за спиной. На нем все еще находилось черное атласное ночное одеяние и наспех одетый ханбок без широкой ленты на поясе. Волосы мужчины были завязаны в низкий тугой хвост, лицо выглядело напряженным. В глазах правителя девушка не могла прочесть эмоций: они выражали печаль и скорбь, одновременно смешанные с гневом. «Я пойду.» - сказала Квон Хи, - «Но я не покину Ваш дворец…», - добавила она. «Спасибо за все.» - произнесла Ён, приложив ладонь к груди. После того, как Ван Со молча присел на край кровати, остатки самообладания покинули разум девушки. Приподнявшись на колени, она обхватила обеими руками правителя за шею, дрожа от разрывающих ее душу рыданий. Ён почувствовала, как холодные от долгого пребывания на улице ладони, легли на ее спину, она не могла произнести и слова из-за одолевших ее горло громких всхлипов. «Не вздумай себя винить…» - произнес правитель над ее головой, - «Я снова допустил ошибку…В колодце у восточной стены стражники нашли тело служанки твоего дворца, которую, по всей видимости, пытались убрать с занимаемой должности…» - прочистив горло, добавил он. «Та женщина находилась в моих покоях с вечера позапрошлого дня. Вы не отыскали ее?» - прошептала императрица Кан. «Нет…» - ответил Кванджон на выдохе, - «Но я найду ее, чего бы это не стоило. Стража закрыла все выходы из дворца, им велено проверить каждую щель в зданиях и саду. Прошлым вечером никто из женщин не выходил в город через ворота.» Ён молча кивнула головой, однако резко приподняла заплаканное бледное лицо, уставившись в глаза правителя. «Я видела белый сверток ткани у Вас в руках, это был он? Где он?»- собрав остатки сил, спросила жена правителя. «Лекарь омыл ребенка, завтра или послезавтра, когда тебе станет лучше, мы попрощаемся с ней…» - положив руку на растрепанные волосы девушки, сказал Кванджон. «С ней?» - роняя крупные слезы себе на одежду, пролепетала Ён. Ван Со положительно кивнул головой, - «Девочка…» - прошептала императрица себе по нос, опустив глаза на свои согнутые колени. «Кто-то до сих пор желает мне зла, после последних инцидентов прошло уже два года. Мне очень жаль. Прости…сколько я еще могу просить тебя об этом.» - прищурив глаза и крепко сжав челюсть, сказал Кванджон, отворачивая лицо к дверям, не в силах держать зрительный контакт с невыносимо опечаленными и потухшими глазами девушки. «Вы…Если это так, то не Вы…» - У Ён, будто, улетучились все мысли. Девушке было трудно подобрать слова в момент, когда мужчина развернулся, облокотив голову себе на согнутые в локтях руки. Ей было невыносимо осознавать, что она снова находится в этом месте, месте в котором любые попытки жить обычной размеренной жизнью по чьей-то вине всегда обрываются. Она смотрела на уставшее лицо правителя и размышляла, где ее настоящее место: во времена, когда кровавая борьба за власть стала лишь историей, или находясь в самой гуще событий. Будучи Ха Чжин, девушка не могла нормально существовать, понимая, что никогда не сможет узнать, как ее близкие люди прожили свою жизнь в эпоху Корё, она не могла находиться рядом и поддерживать их в трудные минуты, совместно радоваться успехам, но в тоже время ей не приходилось наблюдать за их непростой судьбой. Девушке хотелось бы отдать все, лишь бы эти люди перестали страдать, но это было лишь ее желанием, ведь в ее отсутствие их жизнь нельзя было назвать счастливой. «Я выдержу эти испытания и буду рядом.» - подумала она про себя, проведя рукой по темным волосам развернувшегося к ней боком правителя. Текущий и половину следующего дня императрица Кан провела в покоях, часто проваливаясь в сон из-за сильных головокружений и непреодолимой слабости в теле. В комнате часто находилась успевшая стать ей близкой подругой Квон Хи, но Ён не сильно хотелось заводить беседы с ней, погружаясь в собственные мысли. Девушка думала о не успевшей увидеть этот мир девочке и мужчине, который в очередной раз поверил, что его жизнь наладилась, однако, всякий раз она преподносила ему очередной удар. Во время прощальной церемонии перед большим ложем, на котором находился маленький сверток белой ткани, присутствовали только императрица и Кванджон. Сквозь слезную пелену перед глазами девушка мельком посматривала на лицо Ван Со, хорошо освещаемое светом высокого огнища. Его глаза были устремлены в сторону ложа, а тело походило на каменную статую, жизнь в котором выдавали только ходящие по скулам желваки. Протерев веки тыльной стороной ладони, Ён развернула голову в сторону правителя, пытаясь понять по его выражению, стоит ли ей опасаться за его дальнейшие действия, ведь груз, носимый им с раннего детства и отягощавший его судьбу до сих пор, мог вновь пробудить его не самые лучшие качества. Ежедневно к воротам дворца привозили десятки женщин разных возрастов и положений: смотреть на испуганное лицо каждой из них приходилось императрице лично. Стражники, опасающиеся гнева Кванджона, ловили на улицах Сонгака каждую, у кого на шее могли быть отметины, в их руки попадали все: девушки с еле различимыми на коже родинками и даже непонятной сыпью. Несмотря на описание пятна на теле возможной виновной из уст второй жены правителя, каждодневные истязания жительниц, силой приводимых во дворец, и вынужденной за этим наблюдать Ён, не прекращались. Ван Со так же часто присутствующий на «смотринах» вел себя, довольно, сдержанно, как могла заметить его жена. На шестой день обширных поисков императрица, подходящая к воротам в окружении многочисленной стражи, готовилась наблюдать очередное мучительное для нее и приведенных женщин зрелище. Находившаяся в толпе девушка с низко опущенной головой и скрывающая свое лицо за чужим плечом, быстро взглянула на Ён и тут же отвернулась. Заметив знакомые черты, императрица Кан двинулась быстрым шагом в сторону толпы, но резко возникший перед ней правитель перегородил ей дорогу. «Кто?» - с твердостью в голосе спросил он, сделав шаг вправо. «Женщина в зеленом ханбоке…» - тихо ответила его жена, приподняв подбородок и указывая направление. Кванджон рукой показал стражникам на опустившую голову возможную виновницу в смерти его будущего ребенка. Мужчины в обмундировании схватили женщину под обе руки и подвели к императорской паре, не отпуская ее предплечий. Ван Со махнул головой, и один из стражников потянул белый ворот девушки в сторону, открывая пятно на ее шее на всеобщее обозрение. Правитель перевел взгляд на свою жену, которая согласно закивала. Мужчины в обмундировании потащили женщину за стены дворца. Возможная виновница резко выкрутилась из хватки держащих и сосредоточила свои напуганные глаза на Ён, закричав: «Ваше Величество, это не…» «Молчать.» - оборвал ее Ван Со, жестом показывая увести женщину, положив ладонь на плечо своей жены и подталкивая к воротам дворца. Почти сутки Кванджон не покидал владений императрицы Кан, делая вид, что занимается привычными для себя делами, несколько раз повторив, что все будет в порядке, и поблагодарив жену за ее внимательность к отличительной черте возможной виновной. Мужчина заводил разговоры о погоде, о письме, которое прислал четырнадцатый принц из Чунджу, читал книгу для Ён каким-то монотонным голосом. После обеда следующего дня во владения императрицы Кан прибежала главная придворная дама Чон. У вошедшей на террасу женщины были сильно раскрасневшиеся щеки, а голос дрожал из-за быстрого шага. Ван Со взял из ее рук сложенный лист бумаги и молча уставился в его содержимое. Лицо Кванджона напряглось, между бровей появилась глубокая морщина, а костяшки на кисти, держащей послание, побели. «Ваше Величество, что-то не так?» - позабыв о присутствии придворной дамы на веранде, спросила его вторая жена, привстав с места. Ван Со сложил лист и убрал его во внутренний карман своего одеяния. «Нет. Я отойду.» - ответил Ван Со, вставая из-за стола. Преодолев расстояние до девушки, правитель наклонился через ее плечо, проведя рукой по спине. «Она призналась.» - сказал он на ухо своей жене, - «Я должен разобраться с зачинщиком.» Ён проводила взглядом спускающегося с террасы Кванджона, чьи темные одеяния быстро исчезли вдалеке. «Разобраться? Сейчас? Зачинщик находиться прямо в столице?» - размышляла про себя девушка, уставившись на пиалу с отпитым чаем. «Я же пострадавшая в этой ситуации, а он не говорит ни слова.» Правитель быстро продвигался к месту, где сутки допрашивали женщину, погубившую крохотную душу и, едва ли, не погубившую центрального человека в его жизни. Осознавая, что совершившая преступление продержалась на допросе, который он велел не останавливать, не слишком долго, Ван Со понял, что ему тоже предстоит испытание. На листе бумаге, доставленной от командующего стражей лично в руки правителя было написано всего несколько фраз, посмотрев на которые, мужчине показалось, что на десятки секунд он оказался в невесомости, а его голова была готова лопнуть, словно, по ней ударили тяжелейшим молотом. Услышав признание обреченной женщины собственными ушами, Кванджон сразу отправился к заплатившему за совершенное злодеяние человеку. Дорога до дворца его первой жены была недолгой. Владения императрицы Хванбо, представляющие собой вычурно обставленные помещения, в которые постоянно привозились самые дорогие и редкие украшения, вместе с их хозяйкой всегда казались Ван Со гадкой топью. Теперь Кванджон убедился, что его представления об этом месте, не основывались только на его собственных суждениях. Мужчина не успевший привести мысли в порядок, застал императрицу Хванбо в ее покоях. Ён Хва, стоящая у распахнутого окна, встретила, в этот раз совершенно нежданного гостя, без привычной правителю хитрой улыбки и яркого запоминающегося любому одеяния. Бросив короткий взгляд на мужчину, девушка вновь отвернула голову, всматриваясь куда-то вдаль. Ён Хва прекрасно понимала причину неожиданного визита Кванджона, ведь в каждом уголке дворца были ее «глаза и уши». Прошедшим днем императрице Хванбо доложили, что девка из рода Тхе лично опознала отравительницу в толпе женщин, ежедневно свозимых к воротам владений правителя. Ван Со, не обращая внимание на ее нескрываемое пренебрежение принятыми правилами приличия, опустился за большой письменный стол, с силой отодвинув тяжелый стул, со скрежетом прочертив им по деревянному полу, складывая руки в замок и пытаясь совладать с одолевающими его разум эмоциями, которые ему удавалось держать «в узде» всю прошедшую неделю. Кванджон до сих пор не мог поверить, что императрица Хванбо, хоть и не отличающаяся сопереживанием и добротой, могла продумать и воплотить столь ужасное злодеяние. Смотря на свою первую жену, правитель испытывал глубокое разочарование и гнев, он представлял, как ворвется в ее покои и самолично сожмет ее шею длинными пальцами или тут же велит сопровождающим его стражникам отвести женщину в место заключения, где содержались ожидающие своего последнего дня виновные в преступлениях против короны, однако добравшись до места встречи, почувствовал, как его напряженное и разрывающееся изнутри от произошедших событий тело, израсходовало остатки сил. «Такой пристальный взгляд…Вы всегда были немногословны со мной, но сейчас я хотела бы услышать, о чем Вы думаете…» - высокий голос Ён Хвы нарушил тишину. «Я думаю о том, как в таком хрупком с виду человеке может скрываться такое всепоглощающее зло.» - сказал Кванджон, крепко сжав челюсти. «Оглядываясь на Ваши поступки, не могу сказать, что Вы сильно отличаетесь от меня.» - блестящие глаза императрицы Хванбо смотрели в сторону правителя. «Не сравнивай нас, у меня и в мыслях не возникало…убить ребенка в утробе матери.» - прочистив горло произнес Ван Со, - «Как вообще можно опуститься до того, чтобы погубить невинную душу нерожденного дитя?» - с отвращением на лице, добавил мужчина. «Да, это создание пока еще не успело погубить меня и нашего сына, однако, я не хотела давать ему шанс сделать это в будущем.» - понимая, что скрывать уже нечего, пренебрежительно бросила Ён Хва. «Создание?» - разозлено переспросил Ван Со, - «Ты называешь моего ребенка созданием и губишь его из-за своих необоснованных страхов?» «Вы всегда отталкивали меня и Чу, я не сомневаюсь, что Вы лишили бы его звания «наследного принца», как только ребенок той женщины подрастет.» - вскинув руки в воздух сказала императрица Хванбо, - «А я только и делаю, что пытаюсь вразумить Вас и обратить на себя внимание.» Правитель на несколько секунд прикрыл глаза, изогнув брови, несколько раз качнул головой из стороны в сторону, осознавая сказанное его первой женой. Будучи совсем молодым юношей, Ван Со и сам переступал черту человечности, пытаясь доказать свою значимость, однако, его противниками никогда не выступали невинные. Со временем он понял, что, в отличие от подчинения, привязанности и любви добиваются вовсе не жестокостью и силой. Мужчина знал, что императрица Хванбо никогда не осознает этого, видя врага в каждом и проживая «в маске» всю жизнь. «Я обратил на тебя внимание, как только вернулся в столицу, уже тогда я понял, что ради своих целей ты пожертвуешь кем угодно, будь то мать или брат. Существует очень опасный вид змей, которые привлекают взгляд своей яркой окраской, но могут погубить коня одним лишь укусом. Так вот, я раньше сравнивал тебя с ней, сейчас я вижу, что ты представляешь из себя их клубок. Твой поступок просто омерзителен, даже я не смогу найти ему оправдание.» - процедил Кванджон сквозь зубы. «Я не буду сожалеть о нем.» - ухмылка проскользнула по лицу Ён Хвы, только взволнованно блестящие глаза выдавали ее истинное настроение, - «Я знала, на что иду, ведь мне при любом исходе стало бы легче: погибнув Ваша вторая жена с ребенком, я бы снова стала Вашим единственным утешением, при обратном - Вы отошлете меня и Чу во владения клана Хванбо, где я избавлю себя от зрелища из Ваших грез, пока Вы играете в счастливую семью с дочерью Тхе Мона, ведь казнить человека моего положения Вам не удастся.» «Ты сегодня же уезжаешь из дворца, но наследный принц останется здесь.» - громко произнес Кванджон, уставившись на свою первую жену, - «Ты отправишься на содержание в храм далеко от владений Хванбо, где будешь доживать свою жизнь одна в постоянных лишениях и сможешь лучше подумать о содеянном, а может, попытаться вымолить для себя прощения у Небес.» - мужчина приподнялся с места, чтобы выйти в коридор и дать распоряжение стражникам, ожидающим снаружи покоев. Ён Хва молниеносно подлетела к Ван Со, хватая его за рукав одеяния и заставляя остановиться. «О чем это Вы? Зачем Вам мой сын?» - на лице женщины не осталось и капли прежней усмешки. Впервые за многие годы Кванджон разглядел ее неподдельную эмоцию, и этой эмоцией был страх. «Ван Чу не должен нести наказание за содеянное его матерью. Он останется в столице при своем титуле, а ты больше не будешь отравлять его детский разум своей злостью на этот мир.» - мужчина недовольно посмотрел на императрицу Хванбо, беря ее за запястье, чтобы девушка отпустила ткань его рукава из своей хватки. «Ваше Величество, Вы не посмеете забрать моего ребенка!» - высокий голос Ён Хвы эхом отразился в помещении. «Собирай только необходимые вещи, там, куда ты едешь драгоценности и наряды не понадобятся. Чуть позже ты попрощаешься с принцем, но только в моем присутствии.» - спокойно сказал правитель, отпуская руку девушки и открывая двери в покои, - «Императрица Хванбо не должна покидать покои до моего возвращения.» - мужчина жестко бросил приказ стражникам. Проходя по коридору Ван Со отчетливо слышал гневные крики своей первой жены, несущие проклятия в его сторону.***
Во время прощания Ён Хвы с Ван Чу, Кванджон стоял в покоях принца, изредка поворачивая голову в сторону сына. Мужчина не то, чтобы хорошо знал мальчика, однако на встречах с ним он наблюдал, что тот выдавал чуть больше слов чем обычно, искренне чему-то удивлялся или радовался. Сейчас же Чу стоял молча, потупив взгляд в пол, пока его мать судорожно объясняла неправдивые причины своего отъезда. Когда Ён Хва обняла принца, он продолжил смиренно стоять, несколько раз приподнимая ресницы на императрицу. Кванджон вышел из покоев своего сына с непониманием происходящего, ведь принц всю свою жизнь практически не отрывался от юбок матери, а узнав о ее отбытии из Сонгака, не выдал и капли грусти. Перед воротами дворца собралось большое количество людей, обитающих внутри стен, посмотреть на собравшуюся процессию. Когда в поле их зрения показался правитель, в темных развивающихся на ветру одеяниях, наблюдающие замерли на месте, понимая, что все эти приготовления были вызваны отъездом императрицы Хванбо. Одни молча смотрели в сторону девушки, другие осуждающе мотали головой, но никто из них не посмел выкрикнуть хоть какое-то оскорбление в сторону детоубийцы. Ён Хва двигалась позади Кванджона, а он не оборачивался на девушку, чтобы не видеть ее обреченного лица, которое не сходило с нее с тех пор, как он вернулся во владения своей первой жены. В какой-то мере мужчине было жаль ее, ведь сейчас она прощалась с единственным человеком, которого любила по-настоящему, но Ван Со осознавал, что ни у императрицы Кан, ни у него самого не было даже шанса проститься с их нерожденным ребенком, поэтому правитель отгонял от себя любые мысли о сожалении на ее счет, в конце концов, женщину из столь влиятельного рода ему не пришлось бы казнить. Приближаясь к паланкину для Ён Хвы и толпе стражников, Кванджон обернулся на громкий детский крик. Ван Чу подбежал к своей матери, а она присела, чтобы мальчик, осознавший, наконец, происходящее смог обнять ее. Картина последней встречи разворачивалась перед наблюдающими довольно продолжительное время, однако правитель стоял на месте, не давая страже никаких указаний. Его сын истерически ронял крупные слезы на плечо императрицы Хванбо, которая обнимала Чу в ответ, не говоря ничего, что могло бы напугать мальчика. Взглянув на толпу, Ван Со заметил императрицу Кан, смотрящую в его сторону. На девушке была темная накидка с глубоким капюшоном, поэтому ее присутствие, казалось, не было замечено. Когда присматривающая за принцем женщина взяла его за руку и повела в сторону владений его матери, императрица Хванбо опустила голову и молча села в свой паланкин, не говоря больше никому слова прощания. «Женщина должна добраться до храма, если она попытается навредить себе или сбежать, вы будете казнены первыми.» - очищенным от эмоций голосом, сказал правитель главному конвоиру. Когда наблюдающие разошлись по разным направлениям, а ворота дворца закрылись изнутри, Кванджон еще раз посмотрел на удаляющуюся фигуру принца, который выкручивал руку и пытался вернуться к месту, где только что видел свою мать в последний раз. «Не вините себя. Все образуется…» - сбросив капюшон накидки и открыв лицо стражникам, произнесла Кан Ён, приблизившись к правителю, - «Обязательно.» - добавила она более уверенным тоном. «Хм…» - промычал Ван Со, - «Не хотел говорить, пока сам не разберусь в произошедшем.» «Да, я поняла. У Вас такой…усталый вид, может сходим к озеру?» - девушка не говорила чего-то особенного, но правителю казалось, что это были лучшие слова, которые он услышал сегодня. «Подождешь меня? Я должен вернуться в главный дворец и отправить несколько писем с посыльным.» - с малой долей энтузиазма произнес Кванджон, ободрительно поглаживая тонкое запястье своей жены.***
Во время неспешной прогулки у Донджи и за ужином, Кан Ён часто обращала внимание на задумчивость Ван Со. Девушка прекрасно понимала, где находятся мысли мужчины, ведь сегодняшнее зрелище с мальчиком мало кого могло оставить равнодушным, особенно человека, который некогда переживал то же самое чувство, будучи отосланным в чужую враждебно настроенную семью. Конечно, принца никто не собирался унижать и обижать во дворце, но влияние воспитания императрицы Хванбо могло оставить свой отпечаток на нем. Когда Кан Ён произнесла очередные малозначимые в данный момент слова о внезапно опустившемся на столицу тумане, а правитель отреагировал кивком головы, девушка отложила приборы в сторону, громко задевая ложкой о край пиалы, обращая на себя внимание. «Ваше Величество, наследный принц находится во дворце императрицы Хванбо? Давайте после ужина вместе сходим туда?» - нетерпеливо спросила жена правителя. «И что я должен сказать ребенку, чья мать виновна в страшном преступлении и была навсегда отослана из Сонгака и лишена титула?» - Кванджон пристально уставился на девушку, вопросительно подняв бровь. «Мне кажется, нужно сказать ему правду, но преподнести ее в более мягкой форме. Так же Вы должны заверить мальчика, что в Вашем лице он может видеть поддержку…» - девушка отвела глаза в сторону, размышляя, - «Хм…лучше представьте, чтобы Вы…хотели услышать, когда оказались на чужбине.» - медленно произнесла императрица Кан, всматриваясь в эмоции правителя. Ван Со задумчиво потер подбородок ладонью, вспоминая трудности, с которыми ему пришлось столкнуться, когда он оказался с незнакомыми людьми во вражеском клане, будучи еще младше Чу.***
Во дворце бывшей первой императрицы ночью было довольно светло несмотря на то, что, кроме стражников на входе и возле комнаты ребенка, Кан Ён не встретила внутри ни одной живой души. Девушка стояла в длинном коридоре, прижавшись спиной к стене и ожидая, пока Кванджон выйдет из покоев наследного принца. Жена правителя не решилась войти в помещение, давая мальчику поговорить с отцом один на один и надеясь, что им двоим станет легче после беседы. Вышедший за двери Ван Со растворил надежды девушки на благоприятный исход событий прошедшего дня. По напряженному лицу мужчины с выступающими на скулах желваками было понятно без слов, что разговор оказался труднее, чем Ён себе представляла. «Что не так?» - спросила девушка, подхватив правителя под руку. «Я рассказал историю своего отъезда в Шинджу, объяснил, что ему во дворце ничего не угрожает, но он молча кивнул головой, поклонился и ждал моего ухода.» - мужчина озадаченно фыркнул, изогнув брови. «Дети обычно легче идут на контакт…» - медленно произнесла Ён, - «Все будет нормально. Наверное, ему нужно время.»***
Императрица Кан встала с постели с кружащейся от недосыпа головой, несколько раз за ночь она просыпалась, слыша, как Ван Со усаживается за письменный стол или выходит из комнаты. В очередной раз, не застав мужчину в покоях, девушка проследовала по коридору к террасе, наспех обернувшись теплым платком. Кванджон сидел на скамье, повернувшись в сторону густой растительности сада, затянутую предрассветным туманом. «Вам не спится? Вы выглядите совершенно измученным.» - присев рядом с правителем, Ён задала вопрос, который не требовал ответа. «Я размышляю насколько правильным было мое решение относительно принца…Сейчас мальчик не понимает, почему он должен оставаться вдалеке от своей матери, рядом с человеком, который за всю его жизнь уделил ему максимум день. Кем бы не была Ён Хва в глазах окружающих, для Чу она всегда будет единственной, кому можно доверять. Облик матери у него не был искажен, как это было у меня, ведь ребенок рос только подле нее. Все свои искренние и светлые чувства, которые не мог видеть этот мир, императрица Хванбо отдавала своему дитя. Возможно, для Ван Чу было бы куда лучше находиться в изгнании рядом с ней, чем жить в достатке и с титулом, но в одиночестве…» - произнес Кванджон, шумно выдохнув. «Ваше Величество, принц не будет одинок во дворце, у него есть родной отец, который, как я вижу, очень волнуется о его судьбе. Вы привыкли скрывать свои слабости, но в этот раз Вам стоит открыть сердце и попытаться завоевать доверие сына. Если Вы отошлете мальчика вслед за бывшей императрицей, он будет расти полный ненависти к отцу, зная только то, что Вы избавились от них без сожалений.» - сказала Кан Ён, подняв руки и всплеснув рукавами своего ночного одеяния. «Мне доложили, что Чу провел оставшийся день в кровати, не прикасаясь к воде и еде, оставленных его наставницей. Я не могу спать, представляя, как сейчас мучается мальчик.» - потерев виски, тихо произнес Ван Со, нахмурив лоб от одолевающих его мыслей. «Тогда скажите принцу об этом. Объясните, что Вы не были близки с его матерью, потому что ваш брак состоялся из соображений укрепления власти, ведь вы оба произошли родом из знатных семей и могли помочь друг другу забраться еще «выше», чем прежде. Сейчас случились разногласия по поводу дальнейшего союза с матерью ребенка, но это не отменяет того факта, что Ван Чу Ваш наследник и сын, с которым Вам хотелось бы общаться больше.» - проговорила девушка, схватившись за предплечье Ван Со. «Он еще мал, чтобы понять.» - тихо сказал Кванджон, устремив взгляд в даль. «Мне так не кажется, он молчалив и застенчив, но смышлен, раз знает, когда и с кем говорить, когда лучше помолчать и побыть в тени.» - Ён кивала головой во время своей речи, чтобы придать большей уверенности словам. «Спасибо, что помогаешь мне в этом.» - темные глаза правителя смотрели на императрицу Кан, - «Не знаю, как ты находишь на это силы, пережив потерю и теперь оказывая поддержку тому, кто своими действиями сподвиг на злодеяние виновную. Правда, спасибо, потому что у меня после произошедшего не удается совладать со своими мыслями.» - отчаяние в голосе Кванджона не пыталось скрыться. «Ваше Величество, я держусь и не даю скорби и гневу затуманить мой рассудок, потому что знаю, что былого не вернуть, а смерть нашего не рожденного ребенка уже не предотвратить, но остались те, кто сейчас живы и нуждаются в моей помощи. Если бы не было рядом людей, которыми дорожу, я бы дала сильной волне из печали и злости захлестнуть меня.» - сказала Ён, дотрагиваясь холодными пальцами до щеки Ван Со, - «Но я тоже невероятно устала переживать произошедшее. Пойдемте просто поспим и дадим времени помочь нам справиться с потерями.» Правитель положительно качнул головой, его уголки губ слегка приподнялись, отображая слабую и наполненную печалью улыбку, которую заметила девушка не смотря на едва ли пробивающиеся из темноты первые лучи солнца.***
Сидя на веранде и держа в руках ткань, к вышивке на которой так и не приступила, Ён размышляла, сможет ли Кванджон правильно донести то, что происходит у него внутри наследному принцу. Жена правителя знала Ван Со слишком хорошо: мужчина был прямолинеен в своих поступках, но сдержан на разговоры о чувствах, держа взаперти свои искренние эмоции. Однако за годы наблюдения за его поведением девушка осознала, что, кажущаяся всем непоколебимость в его лице является лишь прикрытием. Бросив ткань с нитью на скамье, Ён поспешила во дворец, где сейчас находился Ван Чу, желая помочь правителю объясниться перед сыном, если мужчина решит провести беседу в привычной ему манере.***
В покоях наследного принца разносился запах сладкой выпечкой и травяного чая, оставленными нетронутыми на столе. Самого хозяина комнаты императрица Кан сперва не заметила, потому что мальчик стоял позади нее, не издавая ни звука. Оглядевшись, Ён почувствовала легкий испуг, когда рассмотрела неподвижного, словно большую куклу, Чу. «Ваше Высочество, Вы помните меня?» - спросила императрица, уставившись на ребенка. Кожа принца имела бледный оттенок, однако область вокруг глаз сильно выделялась на общем фоне своей краснотой. Темные, почти черные, глаза метались от пола к лицу девушки, поэтому ей внимательно удалось разглядеть сильную припухлость на его веках. Длинные волосы Чу были растрепаны, а на середине оставшегося хвоста болталась лента. Мальчик прикрыл глаза и чуть заметно махнул головой, давая понять, что знает пришедшую в его покои гостью. Слегка растеряв свою уверенность перед предстоящей беседой, увидев состояние наследного принца, Ён стушевалась. Отведя взгляд в сторону от лица Чу, девушка увидела, что покои сына правителя более походили на комнату взрослого человека, чем ребенка, лишь аккуратно расставленные в дальнем углу игрушки выдавали возраст своего хозяина. Зацепившись глазами за деревянного медведя, которого при первой встрече с принцем смогла разыскать в траве императрица, Ён подошла к полке с игрушками, аккуратно взяв фигурку и приблизившись к кровати. «Могу я присесть?» - спросила девушка, не желая напугать Чу своим визитом. Мальчик положительно кивнул головой, не сводя глаз с вещицы в руках жены правителя, - «Вы помните, как потеряли медвежонка в саду, и как мы вместе смогли его найти?» - увидев, как темные глаза сосредоточенно смотрят на деревянную фигурку, пока ее владелец сделал пару не смелых шагов в сторону сидящей на постели императрице, Ён протянула игрушку Чу. Забрав вещицу у девушки и покрутив ее перед своим лицом, мальчик ответил с серьезностью в голосе: «Помню.» «Присядете рядом?» - Спросила императрица Кан, похлопав ладонью по расшитому золотой нитью покрывалу. Наследник послушно сел на кровать, опустив голову, - «В тот день я искренне хотела Вам помочь.» - проговорила Ён, положив руку на спину ребенка, пытаясь его успокоить, - «Сейчас Вам кажется, что Вы остались совсем один, но я пришла сюда с целью заверить, что Вы, как и в тот день, всегда сможете положиться на меня и на отца. Когда я только встретила Его Величество, он показался мне грубым и нелюдимым человеком, но по прошествии стольких лет я знаю, что он таковым не является. Из-за разногласий с Вашей матушкой, он проводил с Вами не так много времени, как того хотел бы. Прошедшей ночью он не мог сомкнуть глаз, переживая о Вашем состоянии. Пожалуйста, не закрывайте свое сердце от него после недавних событий, и тогда Вы поймете, что отец искренне дорожит Вами.» - Ён наклонила голову, увидев, как очередные крупные слезы медленно скатываются по бледным щекам принца, - «Когда Вы подрастете, император поведает, почему Ваша матушка покинула дворец. Но даже в ее отсутствии, Вы всегда можете довериться мне или отцу, я обещаю, что Вы не будете одиноки.» Мальчик, наконец, поднял темные припухшие глаза на жену правителя, при этом не переставая плакать. Повинуясь секундному порыву, императрица, протянула руки к лицу наследника, вытирая слезинки, а после крепко обняла его, борясь с собственными эмоциями, собирающимися на ее веках и заставляющими ее очи блестеть все сильнее. «Начнем нашу дружбу с совместного обеда?» - отстраняясь поинтересовалась Ён с надеждой в голосе. Услышав требовательное урчание в животе принца, императрица Кан улыбнулась, увидев положительный кивок головой.