Возвращение домой

Одним из его ритуалов перед сном стало слушать, как она дышит. Сакура всегда засыпала первой, затем он слушал, как она ровно дышит во сне. Слушал достаточно долго, чтобы сам мог расслабиться и заснуть. Часто Какаши просыпался посреди ночи. Иногда от кошмаров, иногда – от скрипов и шорохов, которые издает любой старый дом, находящийся в отдалении от города. За свою долгую карьеру Копирующий ниндзя испытал достаточно, чтобы просыпаться от любого изменения обстановки. Во времена, когда он был на активной службе, это умение регулярно спасало его жизнь, но сейчас, после вступления в должность Хокаге, скорее мешало высыпаться перед очередным напряженным рабочим днем. Проснувшись, Какаши всегда быстро анализировал окружающую местность на наличие чужеродной чакры, затем проверял Анбу из его охраны, расположившихся по периметру поместья, но никогда не засыпал, пока снова не убеждался, что Сакура рядом дышит. Жизнь его сейчас была похожа на сказку. Можно было сколько угодно жаловаться на трудную работу и ответственность за благополучие людей, которую он принял не по собственному желанию, но будни его сейчас были пронизаны Сакурой, и никогда еще Какаши не был так счастлив. Она была там утром, светлая и мягкая, когда он открывал глаза за несколько минут до ее будильника, потому что научился просыпаться раньше любого звонка. Была там, сонная и милая, когда они вместе завтракали и обсуждали планы на день. Там, когда она, такая заботливая и чуткая, старалась хотя бы на 5 минут заглянуть к нему в кабинет во время своего обеденного перерыва. Так она скрашивала не только рабочий день, но и, в общем-то, всю жизнь своего Хокаге. Сакура делала Какаши самым счастливым мужчиной, когда принимала его нелепые приглашения на свидания, где он мог почувствовать себя не Хокаге, а просто человеком, который проводит время со своей любимой, блуждая по вечерним улочкам его родной деревни, поедая темпуру и запивая ее холодным чаем. И никогда Какаши не ощущал свое существование так остро, как в те моменты, когда обнимал ее и проводил влажными расслабленными губами по щеке после занятий любовью. Она была чудесной, нежной и сладкой, такой замечательной и сильной, что у него сердце щемило каждый раз, когда ее образ всплывал в его сознании. Никогда еще Какаши Хатаке не был так счастлив. Никогда еще Какаши Хатаке не был так смертельно напуган. По ночам, прислушиваясь к ее дыханию, или утром в постели, ласково целуя ее в макушку и сжимая в объятиях, он, как никогда прежде, ощущал человеческую хрупкость. Он убивал не раз и знал, как мало нужно сделать, чтобы навсегда остановить ход ее сердца или полностью перекрыть доступ к кислороду. В такие моменты он ловил себя на том, что с подозрением относится к своим рукам, как будто те живут собственной жизнью и могут в любой момент выйти из-под контроля. Что, если он случайно ударит ее локтем в висок, и она умрет? Что, если кто-то из ее пациентов набросится на нее с ножом, а его чудеснейшая девушка, сильнейшая в мире куноичи, по совершенно неизвестной причине, не сможет себя защитить и умрет? Что, если она будет спускаться по лестнице в больнице, поскользнется и упадет, сломает шею и, естественно, умрет на месте? А его не будет рядом, даже чтобы попрощаться? Что, если в какой-то момент она просто начнет задыхаться? Может, у нее есть аллергия, о которой она, врач, даже не подозревает? Ведь если таковая все-таки имеется, она может умереть очень быстро, и даже со своей сверхчеловеческой скоростью он не сможет ей помочь. Что вообще он знает о том, как реанимировать тех, кого ударили локтем в висок или столкнули с лестницы? Ничего! Если это случится, он будет совершенно бесполезен, как был бесполезен всю свою гребанную жизнь. Жить с этими мыслями – быть во власти тихого, затаившегося безумия, которое ждет своего часа. И рано или поздно оно завладеет Шестым Хокаге полностью. Если она умрет, по любой из причин, которые уже услужливо подкинул ему его больной мозг, или по тем, до которых он просто не додумался, жизнь его, конечно, не будет кончена. Он потерял маму, отца, Рин, Обито, Минато-сенсея и его прекрасную жену. После них Какаши перестал считать. Он потерял их всех, но все еще был здесь. Занимал должность Хокаге, пользовался почетом жителей деревни, даже вел некое подобие социальной жизни. Однако еще пару лет назад Какаши прекрасно осознавал, что для него не было смысла пытаться сближаться с кем-то, потому что просто не было смысла строить свою жизнь. Может быть, другим людям повезло больше, но его путь – сидение на пороховой бочке, к которой вечно кто-то подкрадывается со спичкой. Иногда у тебя получается отогнать их, оттолкнув ногой или ударив по макушке, но никогда не знаешь, когда все снова взорвется вместе с твоей задницей, ведь не можешь же ты держать бдительность каждую секунду. Несмотря на все это, когда после войны его отношения с Сакурой стали более доверительными и теплыми, он не стал останавливать ее. Он эгоистично подумал, что может позволить себе быть рядом с ней и наслаждаться частичкой человеческого тепла, которую она так щедро была готова ему предложить. Их пути стали часто пересекаться: на тренировках седьмой команды в лесу, в барах с друзьями, в книжном. Оказалось, что они оба были постоянными клиентами. Со временем он начал ловить себя на том, что с нетерпением ждет похода в бар или тренировки, просто потому что там будет Сакура. Она была гораздо моложе него, наверняка стремилась быть с Саске, который подходил ей не больше, чем сам Какаши, но он пообещал себе, что не станет пересекать черту. Он просто будет рядом столько, сколько она позволит. А Сакура позволяла. Казалось, что она радуется его компании не меньше, чем он – ее. Невероятной красоты глаза сияли, когда она приветствовала его, а улыбка была теплой, когда они прощались. Она всегда сама старалась завести с ним разговор, выбирала в спарринг партнеры его и никогда – мальчиков. Однажды она наготовила ему кучу еды, когда он слег на несколько дней с простудой. Несмотря на знаки внимания с ее стороны, он всегда сомневался, что правильно их интерпретировал. Конечно, на войне они стали гораздо ближе, чем когда-либо до этого. Возможно, она была единственной женщиной в его жизни, с которой он был так близок, но Какаши не хотел ничего портить, особенно – ее судьбу. Она заслуживала лучшего, чем человек на пороховой бочке, который не готов планировать свою жизнь даже на год вперед. Но когда Какаши понял, что пути их пересекаются уже не случайно, что на тренировках или во время прогулки в лесу их уже только двое, а походы в бары вытеснили спокойные вечера за просмотром фильмов или приготовлением еды у него дома, он не стал ее останавливать. Какаши снова эгоистично решил, что может позволить себе хотя бы крупицу той радости, что она была готова ему предложить. И в тот день, когда они вдвоем праздновали его инаугурацию в его небольшой квартире, он понял, что пропал. Больше Какаши Хатаке не был готов отступать от того, чего хочет, он решил с головой нырнуть в то, что было ему предложено, даже если знал, что не заслуживает этого. Быть мужчиной Сакуры оказалось для него удивительно легко и естественно. Он и так уже проводил с ней кучу времени, всегда был готов прийти на помощь и вникнуть в любую ее проблему. Еще до того как они официально стали парой, он выполнял многие функции ее парня, поэтому, вопреки всем его опасениям, они просто стали ближе в новых аспектах. Это было чудесно. Сакура ежедневно говорила и показывала ему, как счастлива быть с ним, и он не боялся, что она бросит его и решится быть с кем-то другим. На самом деле, это был бы гораздо лучший вариант развития событий, чем ее смерть от этой своей внезапной аллергии. Впервые с подросткового возраста он поймал себя на том, что теперь ему есть, что терять, а счастье его больше не было в его руках. Какаши чувствовал, что становится суеверным. Именно поэтому в последнее время к Сакуре был приставлен дополнительный охранник из Анбу. И именно поэтому сейчас она, сидя на полу рядом с ним посреди их гостиной, допрашивала его, какого черта. – Какаши, клянусь, это твой последний шанс объяснить мне, что происходит. Я – куноичи. Сейчас мирное время. Во всей деревне единственный человек, у которого больше охранников, чем у меня – это Хокаге. Ты явно злоупотребляешь своим служебным положением, а я не понимаю, зачем! – Ты – девушка Хокаге, значит, тебе нужна дополнительная защита. – Четыре охранника для человека, который сам может позаботиться о своей защите – это слишком! Ты что-то недоговариваешь. Я давно хожу вокруг тебя на цыпочках, зная о твоем прошлом, но очень рекомендую тебе сейчас выложить правду, – И его волшебная девушка погрозила ему кулаком. Какаши сглотнул. – Я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Это все, я клянусь, – Он накрыл ее кулак рукой, подтянул его к своему лицу и нежно поцеловал. Кулак расслабился, а взгляд Сакуры немного смягчился. – Я тоже не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, дорогой. Но есть вещи, которые мы просто не в состоянии контролировать. – Она подползла поближе к нему и накрыла его щеки ладонями. – Ни я, ни ты. – Сакура внимательно смотрела ему в глаза. – Нам нужно научиться доверять друг другу, шиноби, которым ты вручил свою и мою жизнь, и вообще судьбе. Если мы не будем доверять друг другу – все, что нам останется – переживать и волноваться. Даже если, по каким-то причинам, нам осталось жить не так много, хотелось бы извлечь из этого максимум, ты не находишь? – Она нежно поцеловала его в кончик носа поверх маски. – Не пропусти жизнь, Какаши. Это было так сильно, что он не мог ничего ответить. Похоже, она понимала его страхи лучше, чем он предполагал. – Я хочу, чтобы ты взял себя в руки, ведь с нами происходят замечательные вещи. Сейчас мир, ты делаешь деревню лучше каждый день, мы есть друг у друга и можем не только работать, но и любить, делать уютнее наш новый дом и, – Сакура немного покраснела. – Растить ребенка, которого я ношу под сердцем. Разве это не то, чем стоит наслаждаться? Как ты думаешь? В ту ночь Какаши, как обычно, прислушивался к дыханию счастливой и успокоенной Сакуры, чтобы расслабиться и уснуть самому. Новость была выше любых его ожиданий. Совсем скоро он не только станет мужем самой замечательной женщины на свете, но и отцом. Малыш вдохнет в недавно отремонтированное поместье клана Хатаке новую жизнь. Какаши уже представлял себе, как маленький человек, похожий на Сакуру, если ему повезет, будет топать по деревянному полу, целовать его и маму и даже называть его папой. Все эти картинки беззаботной жизни, которая была совсем рядом, кружили ему голову. В ту ночь Какаши не мог уснуть из-за тошнотворного запаха пороха.