Папина дочка

Рейян не верила, что наконец-то видит в окне самолета родной Стамбул. Перелет был очень тяжелым для них всех. Рейс из Мардина экстренно сел в Кайсери из-за циклона, и целые сутки им пришлось провести в здании аэропорта. Миран попробовал было сунуться в отель рядом с аэропортом, но мест там не оказалось — в Кайсери застряли многие рейсы, в том числе и международные. Гюль сначала даже радовалась — в аэропорту было много детей, и они устроили игры в догонялки. Но вот когда девочке захотелось спать, стало уже невесело. Гюль хныкала — шум и лампы аэропорта мешали ей. Рейян села на пол, уложила голову сестренки на свои колени, накрыла девочку курткой и принялась молиться Аллаху, чтобы вся эта ситуация быстрее разрешилась. Мирану повезло еще меньше — спина, пострадавшая в аварии, разболелась от сидения на неудобных креслах аэропорта. Счастье, что в сумке были обезболивающие, впрочем, спасли они ненадолго. Ночью боль стала просто невыносимой, уснуть никак не получалось. Впрочем, кому-то ведь надо было сторожить девочек и вещи. Миран не мог думать ни о чем другом, кроме боли. Под утро ему показалось, что он начал терять сознание. В тот момент он так испугался, что решил сразу же пойти к врачу, как вернется в Стамбул. Испугался не того, что с его здоровьем что-то (все) не в порядке, а того, что он потревожит своим состоянием Рейян и Гюль. На какое-то время Мирану удалось уснуть на неудобной скамье. А когда он проснулся, то увидел, что рассветное небо становится ясным. Значит, никакого циклона больше нет, и они спокойно доберутся до дома. Так и случилось: не успел он разбудить девочек, как объявили о посадке. И вот наконец шумный аэропорт Стамбула. Куча туристов, сотрудников, все снуют туда-сюда. Рейян крепко держала Гюль за руку, чтобы малышка не потерялась. Глазами она выискивала Эбру — девочка обещала, что приедет их встречать. — Рейян! Миран! — послышалось сбоку. Рейян обернулась. — Эбру! Ты все-таки приехала! Иди сюда. Они обнялись. Затем Эбру обняла Мирана и младшую сестренку, которая из-за недосыпа клевала носом. — Я возьму Гюль на руки, — предложил Миран. — Она еле идет уже. — У тебя же спина болит, — напомнила Рейян. — Лучше не надо. — Так тут идти-то до стоянки… — Все равно, Миран. Она уже не маленькая. Идемте быстрее. Погрузившись в автомобиль, Рейян наконец-то выдохнула: — Как я соскучилась по Стамбулу! Но так непривычно после тишины Мидьята снова окунуться в эту людскую толпу… Хотя именно тут я и чувствую себя дома. — Я тоже скучаю по нашей квартире, — улыбнулся Миран. — Эбру, надеюсь, там все в порядке? — Да, все, — отозвалась девочка. — Не переживайте, я не пользовалась вашим отсутствием, не устраивала шумных вечеринок и не звала гостей. Только папа и Неслихан один раз были. — О, кстати, а как они там? — спросила Рейян. — Нормально. Начали ремонт в комнате моей будущей сестренки. Вещи кое-какие купили уже. — Здорово! Кстати, я совсем забыла тебе сказать — Селин уже родилась. Алана показывала мне ее по телефону — она такая хорошенькая, прямо конфетка! Так хочу ее потискать! Вот думаю: может, на ваши зимние каникулы съездить всем вместе во Францию? — А что, хорошая идея, — оживилась Эбру. И только Гюль, полусонная после длинной почти бессонной ночи и перелета, сказала: — Вы летите, а я останусь в Стамбуле с бабушкой Саджиде. — Так это же не завтра, — засмеялись Миран и Рейян. — Ты еще передумаешь. Дома Рейян присмотрелась к Эбру — девочка стала будто взрослее за эти три недели, что они не виделись. Хотя это было бы неудивительно — все же ей почти семнадцать. «Точно! День рождения!» — Рейян взглянула на календарь. До семнадцатилетия Эбру оставалось немногим больше недели. Но что-то в девочке все же изменилось. «Наверное, мне это кажется, — подумала Рейян. — Мы с ней просто давно не виделись». Миран и Гюль в этот день уснули рано, а к Рейян сон совсем не шел. Около десяти она выбралась из комнаты и услышала, как Эбру говорит с кем-то по телефону: — Не переживай, его больше нет… Папа забрал. Нет, я не украла его назад, я же не совсем отбитая!.. Ты серьезно сейчас?.. Метин, это была необходимость, я не могла поступить по-другому! Если бы был иной способ спасти папу, я бы с радостью… Что там с той подработкой, которую ты предлагал? Меня возьмут?.. Спроси пожалуйста, я хочу быстрее вернуть Мирану деньги. Эбру вдруг встала со стула, обернулась и увидела позади себя Рейян. Телефон выпал из ее руки и ударился о ногу, но Эбру даже не отреагировала. Девушки смотрели друг на друга с удивлением. — Ничего не хочешь рассказать? — спросила наконец Рейян. Эбру выдохнула и упала обратно на стул. — Вообще-то я собиралась рассказать, честно. Просто не знала, как. — Но уж расскажи как-нибудь! Потому что пока я не знаю, что думать. Ты правда украла деньги у нас? После всего, что мы сделали для тебя? — Подожди, Рейян, — остановила ее Эбру. — Ты же знаешь, я не хочу с тобой ссориться. Пожалуйста, не делай сразу выводы. Я расскажу, и ты поймёшь, что я не могла поступить иначе. Выслушав историю о спасении Омера, Рейян не сразу смогла найти слов: — Эбру… Я даже не знаю, что сказать. С одной стороны, я хочу выпороть тебя — хотя я все равно никогда это не сделаю. Но с другой — я восхищаюсь тем, на что ты готова ради своей семьи. — Тем более, пороть меня все равно бесполезно — мне шестнадцать, а не пять, — усмехнулась Эбру. — Кстати, и это тоже! — отметила Рейян. — Я думаю, если Миран узнает, он простит тебе эти деньги, что ты взяла. — Мне не надо прощение Мирана, я хочу все вернуть, правда, Рейян, так будет лучше. Тем более, Метин предложил мне подработку до начала школы. Если что, потом после уроков буду совмещать. — А что за подработка-то? Если опять официанткой, то только через мой труп. Я не хочу, чтобы тебя снова всякие мерзавцы лапали. — Не волнуйся. Тетя Метина работает в логистической компании, ищет себе помощницу, которая занималась бы документами за грузы. Работа несложная, скорее, нудная. Но можно легко совмещать со школой, даже после школы все делать. Только нужно обучение пройти. Но я уже начала понемногу учиться. — Тогда ладно… Девушки помолчали. Затем Рейян спросила: — А как у вас с Метином вообще? Дружба или… что-то большее? — Ты имеешь в виду, не влюбилась ли я в него? — усмехнулась Эбру. — Успокойся, мы пока просто друзья. Хотя он симпатичный. И очень хороший.

***

Первое утро восемнадцатого года жизни началось для Эбру рано. Она с трудом разлепила веки в семь утра, услышав звонок телефона. Накануне ночью девочка допоздна переписывалась с Метином, а затем решила почитать «Ведьмака». Она читала до тех пор, пока глаза не начали слипаться, а затем так и заснула с планшетом на животе. — Кто в такую рань звонит? — выбираясь из-под одеяла, проворчала Эбру. Ответ, впрочем, был предсказуемым — Мерве первой решила поздравить подругу. — Привет из Сеула! — помахала рукой в камеру она, демонстрируя какую-то беседку в корейском стиле за спиной. — Поздравляю тебя с днем рождения, моя любимая подружка! Здоровья тебе, любви, успехов во всех делах, творческого вдохновения и всего-всего самого лучшего! — Спасибо, Мерве, — улыбнулась Эбру и зевнула. Подруга насторожилась, а затем ахнула: — Вот блин! Я разбудила тебя! Прости пожалуйста, забыла, что у нас разница во времени. — Да ерунда, — усмехнулась Эбру. Около ее комнаты послышались шаги — видимо, Миран встал на работу. — Надо привыкать к школьному режиму. — Не напоминай про учебу! — взвыла Мерве. — Я еще не успела забыть наши экзамены в июне, а через десять дней снова… — А я, наоборот, быстрее хочу наших увидеть, — призналась девочка. В этот момент Мерве кто-то позвал. — Да иду я! — воскликнула она и, обращаясь к Эбру, добавила: — Слышишь, моя мачеха орет? Я побегу, а то они уже уезжать отсюда хотят. Погуляй там от души сегодня! И она отключилась. Эбру вздохнула и снова плюхнулась на подушку. Спать не хотелось. Она дотянулась до планшета и открыла «Ведьмака». Дверь в комнату тихонько открылась. — Ты уже не спишь? — это был Миран. — А я думал, мне послышалось, что ты с кем-то говоришь. — Мерве позвонила поздравить, — пояснила Эбру. — Она в Сеуле сейчас и забыла про разницу во времени. — Понятно. Ну, с днем рождения тебя, — он улыбнулся. — Спасибо, — отозвалась Эбру. Рядом хлопнула дверь комнаты. — А кто тут уже не спит? — Рейян вошла в спальню Эбру прямо в пижаме и обняла девочку: — С днем рождения тебя, дорогая моя! Я тебя очень люблю! Эбру улыбнулась. Утро начиналось прекрасно. — Так, я пойду готовить праздничный завтрак, — сказала Рейян, выпуская девочку из объятий. — А ты можешь пока поваляться. — Я помогу, — вызвался Миран. Оба вышли из комнаты Эбру, а та в ощущении полного счастья упала на подушку. На завтрак были приготовлены самые любимые блюда девочки. Когда она пришла к столу, он уже был заставлен блюдами с бельгийскими вафлями с карамелью, сырниками, фруктовым салатом и другими вкусностями. От ароматов и вида стола у нее потекли слюнки. Она с радостью накинулась бы на еду, но Рейян сказала: — Сначала подарки. Эбру никогда не была так счастлива, даже в прошлый день рождения. На столе рядом с ней стояла огромная коробка со всеми книгами про Геральта из Ривии (Эбру уже представляла, как будет листать страницы), на ней был конверт с подарочными сертификатами в магазины косметики, одежды и аксессуаров, в вазе стояли цветы от Мирана. Ее любимые люди были рядом. Эбру уплетала вафли и думала о том, как же ей повезло. В этот момент в дверь позвонили. — Кто это? — насторожился Миран. — Не знаю, может Омер и Неслихан решили заехать поздравить, — Рейян встала из-за стола. — Я открою. Эбру вышла следом за ней — и не зря. Оказалось, это был курьер с букетом для нее. Эбру сразу догадалась — это от Метина. Расписавшись в листе доставки, девочка вдохнула нежный аромат цветов, погладила лепестки. Затем развернула маленькую открытку, прикрепленную к букету и прочитала незамысловатый текст: «С днем рождения! Ты прекрасна. Очень рад, что ты мой друг. М.» Сердце почему-то забилось быстрее. — И кто это тебе цветы дарит? — удивился Миран. — Это твой парень подарил? — глаза Гюль распахнулись от восторга. — Не парень, а друг, — поправила ее сестра, подумав, что не отказалась бы, если бы было иначе. — Это от Метина, — пояснила она Рейян и Мирану. — От того, что чуть тебя в озере не утопил? — на скулах Мирана заходили желваки. — Миран, перестань, — Рейян посмотрела на мужа нежным взглядом. — Все же обошлось. Ну, хотел он перед красивой девочкой покрасоваться — как будто ты так не делал. — Я тебя, по крайней мере, не топил и не угонял чужой катер. — А нам понравилось, — Гюль теперь с улыбкой вспоминала то приключение. — Так, Гюль ханым! — А что? — Ничего, давай ешь. Вечером семью Асланбей ждали на ужине в доме Саджиде ханым. Бабушка решила лично накрыть праздничный стол для любимой и единственной пока внучки. Эбру немного потряхивало: все же первый день рождения с папой — могла ли она год назад подумать о таком? К тому же, они не виделись с того самого дня, когда он отвёз Эбру в аэропорт встречать Мирана, Рейян и Гюль. А ещё хотелось увидеть Неслихан — тот день, когда девочке пришлось спасать из плена Омера, сблизил их. Даже следующим утром, когда Омер попробовал было прочитать дочери нотацию, Неслихан остановила его одним прикосновением к его руке. И Эбру тогда сразу почувствовала себя увереннее. Даже достаточно смело сказала отцу: «Не обещаю, что больше так не буду». Тот только махнул рукой. Омер и Неслихан уже приехали к Саджиде ханым и разместились за праздничным столом. Увидев главную гостью сегодняшнего праздника, супруги поднялись ей навстречу. И Эбру моментально отметила, что живот Неслихан стал немножко больше с момента их последней встречи. Даже походка жены отца изменилась. — Неужели моя дочь уже такая взрослая? — воскликнул Омер, обнимая девочку и приподнимая ее. — Поздравляю тебя, дорогая. Ты сделала меня очень счастливым. — Спасибо, пап. Я тоже рада, что ты у меня есть. Папа подарил дочери букет цветов и коробку из ювелирного магазина с небольшой аккуратной подвеской в виде скрипичного ключа. — Ого! — Эбру восхитилась — у нее никогда не было подвесок. — Какая красота! Папочка, ты лучший, спасибо! Поможешь надеть? Затем настала очередь Неслихан дарить подарок. — Я очень рада, что ты есть у нас с Омером и у нашей дочки, — она дотронулась до своего живота. — Ты чудесная дочь и будешь замечательной сестрой. С днём рождения тебя, — она обняла Эбру и вручила ей небольшую коробочку. Эбру тут же раскрыла ее — это были духи. Она распылила их на свое платье и принюхалась — воздушный и лёгкий летний аромат наполнил комнату. — Как круто! — восхитилась девочка, обнимая Неслихан. — Спасибо огромное! Очень люблю тебя. В дверь позвонили. — Это, наверное, Коркут и Сена. Я открою, — сказала бабушка Саджиде и заспешила навстречу гостям. Она угадала — это и впрямь пришли Коркут с женой. В руках у мужчины был букет цветов. — Ну на твои цветы скоро никаких ваз в доме не хватит, — усмехнулся, глядя на девочку, Миран. — И прекрасно! Мы купим ещё ваз, и ты будешь чаще дарить нам с девочками цветы, — тут же отреагировала Эбру.

***

По дороге домой Неслихан с трудом сдерживала улыбку. Она уже давно не чувствовала себя членом большой дружной семьи. Да и таких чудесных эмоций не испытывала давно. Даже малышка, которая с утра агрессивно пинала маму, теперь успокоилась, лишь иногда легонько толкала ножкой бок. Последние дни для Неслихан выдались сложными, поэтому неудивительно, что дочка это чувствовала. У команды Омера была серьёзная операция, и Омер несколько дней провел в штабе, координируя ребят. А без папы малышка вела себя беспокойно. — Даже не удивлюсь, если у нас будет папина дочка, — сказала как-то Неслихан, когда Омер вернулся, и они сидели вдвоем на диване. — Ничего, потом постараемся насчёт сына или ещё одной дочки, — утешил ее муж. — Ну, чтобы тебе не было обидно. Омер с трудом мог отвести взгляд от Неслихан всегда, когда был рядом с ней. Беременность сделала его женщину нежной, мягкой, ее движения стали более плавными. Его переполняла гордость, когда он думал о том, что именно Неслихан станет мамой его второй дочки. — Омер, следи за дорогой, — Неслихан почувствовала его полный любви взгляд на себе. — Не могу, — он улыбнулся и положил свободную руку на живот любимой. — Мне нравится любоваться своими принцессами. — Принцессы не хотят, чтобы ты рисковал, — Неслихан погладила живот, касаясь руки Омера. — Скоро приедем домой, смотри на нас сколько хочешь. Дома Омер усадил Неслихан на диван, устроив под спиной подушку. Его жена с явным облегчением вытянула ноги и расслабилась. — Устала? — спросил Омер. — Немного, — откликнулась она. — Но праздник все равно был чудесный. Эбру очень понравились наши подарки. — Да! Мама ей такой красивый платок подарила! — Мне кажется, твой кулон ей больше всех понравился. И немудрено — ты ведь ее отец. Девочке очень приятно, когда самый главный мужчина в жизни балует ее. Омер вздохнул. Его сердце снова пронзило сожаление из-за того, что он не был с дочкой столько лет, пропустил все ее дни рождения. За все эти годы она получила от него только мягкого медведя, да и то, не лично в руки. Неслихан, как и всегда, уловила настроение мужа: — Омер, прости, я не подумала… — Да нет, Неслихан, ты права. Ты абсолютно права. Буду стараться наверстывать упущенное с Эбру, дарить ей подарки без повода. Ну и… хорошо, что родится еще одна дочь. Если Аллах позволит, то с ней я уж точно ничего не пропущу. Неслихан наклонила к нему голову: — Все непременно так и случится. Ты будешь самым лучшим папой. Он улыбнулся: — Принести тебе чего-нибудь? Может, чаю? Или… в холодильнике мороженое есть, хочешь? — Ну, давай, — Неслихан улыбнулась. Под мороженое с фруктами они включили какой-то комедийный фильм из недавно вышедших. Омер вынес ноутбук на террасу, укрыл Неслихан пледом, взял мороженое… И вечер был поистине замечательным. Неслихан уже и забыла, когда они последний раз проводили время как муж и жена. Вообще, в их отношениях все было странно. Они начались с его огромной боли, когда хрупкая внешне Неслихан спасла его, напомнила, зачем он живёт на свете. И как-то незаметно стала частью его жизни. Значимой частью, без которой дальше просто невозможно. А теперь у нее под сердцем растет их дочь — разве это не чудо? — Извини, — в кармане Омера завибрировал телефон — Коркут. — Странно… — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Неслихан. — Не знаю, но Коркут почему-то звонит, — сердце Омера тревожно застучало. — Надеюсь, с радостными новостями. Он ответил на звонок, и в ухо сразу же ворвался убитый голос Коркута: — Брат… Сена… Она… Ее ранили ножом на улице…