Твоя любовь как выстрел в спину

Кривицкие в первый раз ужинали спокойно и без всяких ссор. Дети уже убедились, что лёд между мамой и папой тает. Но не всё было так гладко. Уложив девочек спать, Ирина и Геннадий вернулись на кухню и молча вместе помыли посуду. Внезапно мужчина подошёл ближе и обнял женщину за талию, положив голову ей на плечо. Блондинка на мгновение закрыла глаза и попыталась сдержать слёзы. — Ира, давай так постоим. - тихо прошептал Кривицкий и ещё ближе прижал её к себе. — Постоим. Оля и Даша очень счастливы. Они, наверное, думают, что между нами всё в порядке. — Я думал, что мы помирились. — Мы помирились, Гена, но... - Ирина замолчала и вырвалась из крепкой хватки. — Что теперь будет? — В каком смысле? — Что с нами будет? — Честно говоря, не знаю. Сначала буду искать новую работу, а потом квартиру. - челюстно-лицевой хирург ответил честно и посмотрел ей в зелёные глаза. — Ген, а почему ты ищешь работу? Я возьму тебя. Возвращайся. — Я не могу, Егорова. Работать с бывшей женой звучит ужасно. К тому же у меня там плохие воспоминания и я не думаю, что это будет правильно. Не волнуйся, я справлюсь. — Ну, если ты так решил, пусть будет так. Постарайся отдохнуть и дай своему организму нормально восстановиться А я буду спать в гостиной. - твёрдо сказала женщина и пошла в спальню за одеялом и подушкой. Как раз в этот момент Геннадий взял её за руку и нервно закрыл шкаф. — Ириш, почему ты так себя ведёшь?» Почему ты нервничаешь? Ты злишься, что я ищу новую работу в другой больнице? — Конечно, нет. Ты свободен и можешь принимать решения. Тебе не о чём меня спрашивать! — Ира, дай мне эту подушку. Слушай, если ты думаешь, что я позволю тебе спать на этом диване, ты сильно ошибаешься. Оставайся здесь. Я буду спать там. - строго сказал мужчина и взял подушку из её рук. — А я не позволю тебе там спать. У тебя больное сердце и ты должен спать спокойно. — Ну, остался только один вариант. Мы будем спать здесь. — Как? Вдвоём?! - неуверенно спросила блондинка и её глаза расширились. Кривицкий усмехнулся и поцеловал её в щеку. — Почему бы и нет? Егорова, мы просто поспим вместе, что в этом такого? Не волнуйся, завтра я поищу новую квартиру. И работу тоже. Ирина Алексеевна глубоко вздохнула и, не говоря ни слова, легла на кровать. В детской царила тишина, придающая большего спокойствия обстановке. Оля с улыбкой смотрела в потолок, а Дашенька с интересом наблюдала за ней и не понимала, чему она так рада. Медленными шагами двухлетняя девочка подошла к кровати сестры, села рядом и обняла её. — Оль? Почему ты такая счастливая? - спросила она с любопытством. — Я чувствую, что мама и папа помирились. Они впервые так спокойно ужинали и так мило смотрели друг на друга. Они помирились. Это хорошо. Папа бросать нас не собирается — Но папа сказал, что он не будет с нами жить. — Я знаю, но мы не дадим папе купить новую квартиру. Мы сделаем всё возможное, чтобы он остался с нами.- твёрдо сказала Оля и обняла сестрёнку. ***** Ночь была тихой и спокойной. Геннадий нежно ласкал волосы любимой женщины, крепко держа её в своих объятиях. От нежных прикосновений кожа покрылась крупными мурашками. Ирина закрыла глаза и накрыла его руку своей, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с ним. Неужели она так скучала по нему? Но с другой стороны, она сама прогнала его от себя и сама настояла на разводе. Теперь всё казалось сном, от которого не хотелось просыпаться. Рано утром Кривицкий, как обычно, проснулся первым и решил приготовить завтрак. Он умылся, принял душ и привёл себя в порядок, затем направился на кухню. Мужчина сделал пару бутербродов, сварил кофе и достал из морозильной камеры несколько пирожных. Через несколько минут Оля и Даша забежали на кухню. — Мои красивые девочки. - с улыбкой сказал челюстно-лицевой хирург и поцеловал своих девочек. — А я думал разбудить вас. — Не надо, папочка, мы послушные девочки! - лукаво сказала Оля и взяла в руку стакан с соком. — Я самый счастливый отец в мире. Слушайте, мама ещё спит. Давайте не будем будить её так рано, ладно? — Папочка, вы с мамой помирились? - вдруг спросила Дашенька и посмотрела своими зелёными глазами на папу. Он улыбнулся и поцеловал ребёнка в макушку. — Девочки, не думайте об этом. Между мной и мамой всё хорошо. Давай, Дашенька, сейчас папа тебя сам накормит. — Папа, ты останешься здесь с нами? - нетерпеливо задала свой вопрос Оля. — Оленька, мы вчера об этом говорили. Я не могу здесь жить. Я куплю новую квартиру, и вы, будете приезжать ко мне на выходные. - Геннадий Ильич ответил спокойно и вытер Дашеньке рот салфеткой. Оля грустно склонила голову и вытерла слёзы. — Но папа, почему ты хочешь купить новую квартиру? Мы с Дашенькой хотим, чтобы ты жил здесь с нами и мамой. И я не хочу, чтобы этот дядя больше приходил в гости! Мне неприятно. — Олька, какой дядя? — Дядя Серёжа. — Да, я тоже не хочу, чтобы он приходил в гости! А ещё этот дядя целовал маму. - слова двухлетней девочки вызвали у Кривицкого шок. Неужели Архипов действительно перешел все границы? Как раз в этот момент Ирина сонно вошла на кухню. Она быстро поцеловала своих девочек, налила себе кофе, а затем села рядом с бывшим мужем. — Что? Почему ты молчишь? - с интересом спросила женщина. — Оля, Даша, идите в свою комнату. Нам с мамой нужно поговорить наедине. - строго сказал челюстно-лицевой хирург. Когда дети пошли в детскую, он повернулся к бывшей жене и посмотрел ей прямо в глаза. — Гена, что происходит? Почему ты так на меня смотришь? И почему ты отправил девочек в их комнату? — Ира, ты всё ещё что-то от меня скрываешь. Например, как Архипов пришёл в гости и... И поцеловал тебя. — Ген, это... Да, это было, но только один раз. И откуда ты это знаешь? - устало спросила блондинка. — Неважно. Дети сказали. Они настаивают, чтобы я остался здесь, с ними, потому что не хотят, чтобы дядя Серёжа приходил в гости. Ира, ты представляешь, как у них разрушается психика?! - Геннадий вдруг потерял контроль и повысил голос. — Их психика разрушается из-за меня? Кривицкий, хватит меня винить и перестань орать. У тебя больное сердце, и я не хочу, чтобы мы ссорились из-за ерунды, ясно! — Это не ерунда, Ира. Твоя жажда мести превратила нашу жизнь в ад. Я признаю, что причинил тебе ужасную боль, но впускать Архипова в свою жизнь было неправильно. — Это была не месть. Я никогда не думала об этом. Возможно, я просто почувствовала пустоту в своей жизни. Я не знаю, почему я это сделала. Но я клянусь, что это была не месть. - тихо сказала Ирина и повернулась к нему спиной. Кривицкий тяжело вздохнул и сунул руки в карманы. — Ладно, больше не буду беспокоить тебя вопросами. Я отвезу Олю в школу и вернусь. Я бы не хотел, чтобы ты опоздала на работу. — Ген, я чувствую, что ты обиделся. И ты, наверное, думаешь, что между нами что-то было. Но это не так. — Нет, Егорова. Я знаю, что между вами ничего не было. Но да. Я обижен. И не убирай кухню, я сделаю это сам. - с обидой в голосе сказал мужчина и пошёл в детскую. Женщина грустно села на кухонный стул и вытерла слёзы. Как бы они ни старались забыть прошлое, ничего не получалось. Отвезя дочь в школу, Геннадий Ильич решил пойти погулять на свежем воздухе. Он шёл по улицам в сторону набережной, вспоминая, как они с Ирой гуляли, когда впервые познакомились. Он уже не мог узнать свою любимую. Как будто это была не его Ира, а совсем другой человек. Через полчаса, убедившись, что ему спокойнее, челюстно-лицевой хирург вернулся домой. Он поспешил на кухню убраться, а Ирина, не сказав ни слова, отправилась в Склиф. Семейные проблемы уже душили её, и работа была единственным способом избавиться от плохих мыслей. Приехав в больницу, женщина сразу отправилась в операционную. Операция длилась около 3 часов.  Вместе с Хромовым они боролись за жизнь двенадцатилетнего мальчика, которого сбила машина. Выйдя из операционной, заведующая быстро сняла шапочку и перчатки. Медленными шагами она подошла к матери мальчика, которая всё время не переставала плакать. — Как мой сын? Как прошла операция? — Операция прошла успешно, но состояние вашего сына, к сожалению, тяжелое. У вашего сына сильное сотрясение мозга, перелом пяти рёбер, и внутреннее кровотечение. — Боже мой. Но с ним всё будет в порядке? - с надеждой спросила мать и сквозь слёзы взяла блондинку за руку. — Не волнуйтесь. Мы делаем всё, что в наших силах. Сейчас он в реанимации. Вы можете увидеть его завтра. Постарайтесь успокоиться, всё будет хорошо. - сказала Ирина со слабой улыбкой и направилась к лифту. Минут через десять она уже лежала на диване в своём кабинете и пыталась отдохнуть. ***** Геннадий весь день не отходил от Дашеньки ни на шаг. У маленькой девочки была высокая температура, и даже лекарства не помогли. Мужчина не хотел беспокоить бывшую жену, поэтому решил сделать всё сам. После того как ему удалось убедить ребёнка, он осторожно сделал ей укол. Маленькая Дашенька тихо плакала, но не издавала ни звука. — Всё малыш, всё прошло, я так тобой горжусь. - сказал челюстно-лицевой хирург с улыбкой и поцеловал дочь в щеку, прежде чем положить её на кровать и накрыть одеялом. — Папа, мне холодно. - тихо сказала Дашенька и снова заплакала. — Всё будет хорошо. Это совершенно нормально, сокровище. У тебя высокая температура. Но скоро оно упадёт. Давай, попробуй заснуть. Мама и Оля скоро вернутся. — Папочка, можно задать тебе вопрос? — Конечно, можно. — Ты любишь маму? - вопрос маленькой девочки смутил Кривицкого. Он откашлялся, сел рядом с дочерью и взял её за ручку. — Конечно. Конечно люблю. К чему такие вопросы? — А почему вы ругались? — Принцесса, всё хорошо. Мы поссорились, но это не значит, что мы не любим друг друга. — Мама плакала на кухне утром. Это же из-за тебя? - грустно спросила Дашенька и прижалась к отцу. — Дашенька, я очень люблю твою маму. Но иногда бываю таким идиотом, и разбиваю ей сердце. Я сказал ей много нехороших слов. Но я обещаю тебе, что попрошу у неё прощения. Давай, закрой глазки и спи. - Геннадий поцеловал дочь в макушку и вышел из комнаты. Он быстро прошёл в гостиную и задумчиво сел на диван. Только теперь, после разговора с Дашенькой, он понял свою ошибку и то, что разбил Ирине сердце. Пока он был погружен в свои мысли, услышал, как открылась входная дверь. Увидев, что её отец находится в гостиной, Оля быстро подбежала к нему и крепко обняла. — Папочка, ты чего такой грустный?  — Всё в порядке, солнышко. Не волнуйся. Ира, давай поговорим? – Кривицкий перевел взгляд на Ирину, и она холодно посмотрела на него в ответ. – Гене надо приготовить ужин. — Нет, не надо. Мы что-нибудь закажем. Я хочу поговорить о Дашеньке. — А что случилось? — У неё высокая температура. Сначала я дал ей таблетку, но она не подействовала, а потом я сделал ей укол. — И ты молчишь?! Почему ты не позвонил мне? - взволнованно произнесла блондинка и сразу же вошла в детскую. Она села рядом со спящей дочерью, коснулась её лба и поцеловала её. Челюстно-лицевой хирург взял Олю на руки и подошёл к кровати. — Папа, я вспомнила тот день, когда я болела, как Дашенька. Я боялась уколов, а потом вы меня успокоили, и мне стало лучше. — Да, солнышко, я тоже помню. Но организм Дашеньки слабый. Нам нужно хорошо позаботиться о твоей сестрёнке. — Давно спит? - спросила Ирина Алексеевна шёпотом и погладила золотистые волосы девочки. — Уже около двух часов. Температура 38,3 была. Ещё голова и горло болят. — Мама... - вдруг проснулась двухлетняя девочка и протянула к мамочке свою маленькую ручку. — Я здесь с тобой, доченька. Папа сказал, что у тебя температура и болят горлышко с головкой. — Мне всё ещё холодно. - слабо прошептал ребёнок. — Сейчас я принесу градусник. Не волнуйся, скоро ты поправишься. — Не волнуйся, Дашенька. Я тоже болела, но благодаря заботе мамы и папы сразу поправилась. - сказала Оля с улыбкой и посмотрела на отца. — Знаю. Я так рада, что мама и папа — врачи. Знаю, что скоро поправлюсь. - тихо сказала Дашенька и начала кашлять. Женщина быстро принесла градусник, и, к счастью, температура уже падала. Тем временем Геннадий Ильич решил заказать что-нибудь на ужин. После ужина Оля сидела в гостиной и смотрела мультики, а мама и папа всё ещё молча сидели на кухне. — Ира сейчас с Дашенькой, всё хорошо. Хоть немного поешь. — Я просто не могу в это поверить. Тебе было так сложно мне позвонить? — Я не хотел тебя беспокоить. И я здесь, я её отец. К тому же я врач и сделал всё необходимое. - твёрдо сказал мужчина и налил себе стакан воды. Он, конечно, понимал, что она нервничает, но ему это надоело. Он просто не мог понять, почему им приходится ссориться даже из-за малейшего повода. Женщина тяжело вздохнула и взяла вилку в руку. — Мне жаль. Я не это имела в виду, у меня просто нервный срыв. Сегодня мы оперировали двенадцатилетнего мальчика. Его сбила машина, он находится в тяжелом состоянии. Его мать плакала и умоляла нас спасти её сына. Может быть, поэтому мне стало так плохо. — Ириш, я тебя прекрасно понимаю. Наша работа непростая. И самое сложное, когда кто-то просит тебя помочь ему, а это не получается. А как это случилось с мальчиком? — Он переходил дорогу в наушниках. Скорее всего он не услышал приближение машины. - рассеянно ответила Ирина и посмотрела в его карие глаза. — Успокойся. Я уверен, что всё будет хорошо. Кстати, я хочу тебе кое-что сказать. Прости меня, дурака. Сегодня утром я сказал тебе много нехороших слов. Ты плакала из-за меня и не пытайся это отрицать, потому что Дашенька тебя увидела. — Кривицкий, ты всегда меня обижаешь, а потом просишь прощения. Это происходит не в первый раз, но я, конечно, тебя прощаю. Потому что... — Потому что? — Потому что я тебя люблю. - тихо ответила женщина и посмотрела перед собой. Челюстно-лицевой хирург удовлетворенно улыбнулся и сел рядом с ней, затем взял её лицо в свои руки и нежно поцеловал в губы. Поцелуй был долгожданный и нежный. ***** Ночное небо было усыпано звёздами. А чистый воздух приятно ударил в нос.  Ирина посмотрела на спящего рядом с ней мужчину и тихо поднялась с кровати, а затем направилась в детскую. Девочки спали спокойно, а у Дашеньки уже не было температуры. Блондинка сначала поцеловала Оленьку и медленно подошла к Дашинной кровати. Она несколько минут наблюдала за своей маленькой дочкой и гладила её по волосам. Когда мама поцеловала её, ребёнок нахмурился и отвернулся на другую сторону кровати. Женщина усмехнулась и накрыла её одеялом, а потом сразу же вышла из комнаты и вернулась в спальню. Утром, после завтрака, Кривицкие отвезли Олю в школу, а затем оставили Дашеньку с дедушкой. Сегодня Геннадий решил искать новую работу и квартиру, а Ирина, как всегда, осталась недовольна. Всё это время она даже не хотела с ним разговаривать, думая, что он торопится с решением. — Егорова, почему ты ведёшь себя как ребёнок? — Кто ведёт себя как ребёнок? Ген, ты просто поспешил с этим решением. — А почему? Я тебе давно говорил, что буду искать новую работу и квартиру. Я не думаю, что в этом есть что-то плохое. Я больше не хочу тебя беспокоить. И это неправильно. - спокойно сказал мужчина и посмотрел в её зелёные глаза. — Хорошо, но разве это должно было быть сегодня? Я не чувствую себя спокойной. Знаю, что твой отец хорошо позаботится о Дашеньке, но всё же. — Не волнуйся, я очень быстро вернусь и заберу её. — Ну ладно. - коротко ответила блондинка, и они вместе отправились в Склиф. Войдя в здание, Нина, как всегда, встретила их с улыбкой и была очень рада снова увидеть их вместе. Расписавшись в журнале, заведующая взяла Кривицкого за руку, и они оба направились к ней в кабинет. Именно в этот момент челюстно-лицевой хирург заметил женщину, стоящую в противоположном коридоре. — Настя! Это ты? Я не могу поверить своим глазам. - он быстро подбежал к женщине и крепко обнял её. Ирина Алексеевна не могла понять, что происходит, и стала внимательно за ними наблюдать. — Гена, ты совсем не изменился. Я даже не думала, что увижу тебя здесь. — Раньше я работал здесь, а сегодня зашёл в гости. — Вы знакомы? - вдруг послышался голос заведующей. — Ира, Настя — моя одноклассница. Мы не виделись как минимум 15 лет. Настя, Ира моя жена. Она заведующая отделением неотложной хирургии. —Она твоя жена? Вчера она оперировала моего сына. - когда Анастасия сказала это, Геннадий не поверил своим ушам. Женщины спокойно посмотрели друг на друга и улыбнулись. — Подожди. Так этот двенадцатилетний мальчик... Твой сын? — Да, Гена. И ты не представляешь, какой кошмар я пережила. — Анастасия Григорьевна, с вашим сыном всё будет хорошо. Уверяю вас, мы делаем всё возможное, чтобы его спасти. Вы можете навестить своего сына, из реанимации его уже перевели в обычную плату. - спокойно сказала Ирина и пожала женщине руку. — Спасибо вам за всё. Спасибо большое. — Настя, я дам тебе свой номер и буду ждать звонка, ладно? Я думаю, есть о чём поговорить. - Кривицкий тут же дал свой номер однокласснице и снова обнял её. Как бы ни старалась контролировать свои эмоции, блондинка начала испытывать странную ревность к бывшему мужу. Зайдя в кабинет, мужчина сразу почувствовал, что что-то не так и у неё ухудшилось настроение. — Ира, всё в порядке? — Да. Всё в порядке. — У меня такое ощущение, что тебя что-то беспокоит. — Ты не правильно думаешь. Ну и что? Оказывается, мать нашего пациента - твоя одноклассница? - иронично спросила Ирина и разложила бумаги. Челюстно-лицевой хирург устало вздохнул, сел напротив неё и взял её за руку. — Мы с Настей не виделись больше 15 лет. Надеюсь, это не ревность. — Конечно, нет. И почему я должна ревновать? Ты свободен и можешь встречаться с кем захочешь и когда захочешь. Поэтому ты сразу дал ей свой номер. — Ира! Ну, она просто моя одноклассница. Что плохого в том, что я дал ей свой номер?! - нервно спросил Кривицкий, и женщина отдернула руку. — Ничего. Геннадий Ильич, ваша личная жизнь меня совершенно не интересует. Вы сегодня очень заняты, но и я тоже занята, поэтому, пожалуйста, покиньте мой кабинет...