Любовь — от пропасти к высотам

В предгорье высилось исполинское дерево. Вдруг верхушка его содрогнулась и рухнула подобно срезанной травинке, а на ее месте возник могучий силуэт человека, застывшего в развилке. Шань Ю зорко оглядел окрестности, одной рукой ловко выхватив свой клинок и убрав обратно в ножны за спиной, так чтобы рукоять выступала над плечом. В вечернем небе бесшумно парил черный сокол, его верный разведчик. Птица что-то уронила, и предмет упал прямо к ногам Шань Ю. Подняв находку, грозный вождь гуннов разжал ладонь - на ней лежала потрепанная тряпичная кукла. Он внимательно осмотрел игрушку со всех сторон, даже принюхался. «Работа крестьянки, но сделана со смыслом, — размышлял Шань Ю. —Волосы из конского волоса, значит из императорских конюшен. А это смола черной сосны с горных вершин. Умная девчонка...» Мягко, подобно огромному зверю, он спрыгнул на землю. Воины stolпились вокруг, ожидая приказаний. Шань Ю ловким движением перебросил куклу одному из них - громадному детине со шлемом на голове, командиру разведотряда. — Что скажете? — бросил он вопрос. Разведчик принялся тщательно осматривать находку, обращая особое внимание на волосы куклы. — Смола черной сосны. С горных вершин, — произнес он нaконец. Другие воины также приблизились, игрушка путешествовала из рук в руки. — Конский волос — из императорских конюшен! — А это сера, из пушечных запалов... — Кукла из деревни у перевала Тань-Шао, — объяснил Шань Ю, когда кукла вернулась к нему. — Там стоит императорский гарнизон. «Глупцы, охраняющие ворота к своей погибели», — усмехнулся он про себя. — Мы можем избежать встречи с ними! — воскликнул низкорослый лучник с длинным луком за спиной. — Нет, — отрезал Шань Ю. — Кратчайший путь в столицу лежит через этот перевал. — Он подбросил куклу на ладони. — К тому же девочка будет скучать без игрушки — надо вернуть ее хозяйке! На его губах заиграла хищная усмешка. Воины загоготали в ответ, предвкушая легкую победу. — А что с той девчонкой, Сафиресмерой? — вдруг подал голос один из приближенных Шань Ю. — Малефисента говорила, что она опасна... — Не беспокойтесь об этом, —отмахнулся вождь гуннов. — У меня есть планы, как использовать юную воительницу против самой Малефисенты. Вскоре я стану Повелителем Мира, а она послужит разменной монетой в этой игре!

* * *

Леди Амелия прохаживалась по великолепным покоям королевского дворца, терзаемая горькими мыслями. Ее лицо было исполнено скорби и гнева. «Непутевая девчонка! Как она могла так опозорить меня и весь наш род?» — роилось у нее в голове. Амелия замерла у высокого окна, устремив безрадостный взор на ухоженные сады за стенами дворца. Увязшие в раздумьях пальцы сжимали шелковое платье. — Она сбежала... со своей же свадьбы! — прошептала леди, и боль исказила ее черты. — Сэр Лонселот был идеальной партией —благородный рыцарь из старинного рода, мужественный воин, баловень короля... А эта своенравная дурочка все упустила! Амелия отчаянно стиснула виски ладонями. Бриллианты в ее волосах сверкали, словно издеваясь. — Ради каких-то глупых мечтаний о приключениях она отвергла завидного жениха. Моя бедная репутация... Все насмешки при дворе! Ах, если бы Сафиресмера не была моей единственной дочерью... Перед мысленным взором Амелии промелькнули картины недавнего позора. Сконфуженные гости, оставленный у алтаря жених, ее собственное окаменевшее от стыда лицо. А потом погоня, преследование беглянки по тёмным стенам... и утрата следа на границе королевства. — Безрассудная дура! — леди до хруста стиснула кулаки. — Если она вернется, я запру ее в высокой башне без окон навечно! Пусть только попробует переступить порог дворца... Отчаяние душило Амелию. Сафиресмера была ее единственной надеждой обрести достойных наследников. Но своевольная девица разбила все материнские мечты о блестящей партии...

* * *

Сэр Лонселот, потомственный рыцарь и баловень королевского двора, со смущением и досадой взирал на опустевший алтарь. Его сердце было ожесточено позором, который он вынужден был пережить из-за побега невесты. «Как она могла так поступить со мной? — думал он, нервно сжимая кулаки. — Я был рожден для высокого брака, достойного моего происхождения и заслуг. Сафиресмера должна была гордиться моим выбором!» Лонселот прохаживался по украшенному цветами залу, его шпоры гулко стучали по каменным плитам. В голове рыцаря царил палящий гнев пополам со смятением. — Неблагодарная дура! Я предложил ей все, о чем только может мечтать женщина — титул, богатство, уважение при дворе. Ради каких глупостей она отказалась от столь блестящей партии? Он остановился у высокого окна и уставился на ухоженный дворцовый парк, прищурив глаза. Воспоминания о недавнем унижении вспыхивали в памяти одно за другим. Оставленный жених у алтаря... насмешливые взгляды приглашенных гостей... ее внезапное исчезновение... — Безрассудная девчонка! Она опозорила меня на виду у всего королевства! После такого ни один знатный род не захочет отдать за меня дочь... Лонселот до боли стиснул зубы. Его кулаки побелели от напряжения. — Если эта непутевая выскочка вернется, я собственными руками вызову ее на поединок! И горе ей, если она осмелится отвергнуть меня вновь. Клянусь своим мечом, она дорого поплатится за свою дерзость! Рыцарь грозно сжал эфес своего клинка, и тот со зловещим звоном выскользнул из ножен на несколько дюймов. В его взгляде пылала безумная решимость.