Пепелюшка и Незнакомка

      Пепелюшка гордо возвращалась в лагерь, неся в своей пасти полёвку и довольно упитанную белку – редкость в сезон Голых Деревьев. Солнце ещё не начало свой путь к горизонту, и, несмотря на урчание в своём животе и дрожь в лапах, ученица бодро бежала через папоротниковый туннель с высоко поднятым хвостом. Но стоило только ей выйти на главную поляну, как от былого настроения не осталось и следа.       – И это всё, что ты поймала? – глашатай уже ждал её у кучи с добычей, и он не выглядел впечатлённым, – ты была отправлена на охоту с восходом солнца!       Пепелюшка, опустив голову, подошла к скудной куче и положила свою добычу.       – Дичи осталось совсем мало, и охотиться в снегу…       – Настоящий воитель не ищет себе оправданий! – прервал её Коготь, – племя голодает пока ты играешься в снегу как котёнок!       – Прости меня. В следующий раз я постараюсь лучше, – под снегом было незаметно, как Пепелюшка выпустила и впустила когти. Ей хотелось закричать в свою защиту, рассказать, как она мёрзла, выжидая эту белку. Но перечить наставнику ученица не могла.       – Воитель, что не приносит пользы своему племени, мышиного хвоста не стоит, – прорычал Коготь.       Пепелюшку лишь молча кивнула, смотря на свои лапы. «Вовсе я не бесполезна!» – подумала она.       – В этот раз тебе хотя бы хватило ума не возвращаться с пустыми лапами, но чтобы ты меня больше так не позорила, – продолжил Коготь, – теперь отнеси старейшинам свою добычу.       – Можно сначала я отнесу дичь Щербатой? – Пепелюшка наконец осмелилась поднять глаза на своего наставника. Это был её шанс, – у неё много работы в этот сезон, она могла запросто забыть взять себе еду.       Глашатай недоверчиво прищурил глаза, но придраться ему было не к чему. Пепелюшка лишь предлагала выполнить больше работы, и даже её наставник не мог упрекнуть её в желании помочь целительнице.       – Ладно. Можешь идти. Но не задерживайся, тебе скоро предстоит отправиться в пограничный патруль.       Пепелюшка схватила свою белку с кучи и побежала в сторону палатки целительницы. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать о паре янтарных глаз, которые впились ей в шею. Скоро ей придётся расплатиться за свою инициативу, но она вырвала себе немного времени, и это всё, что сейчас имело значение.       Пройдя через папоротниковый тоннель, который в этом сезон можно было смело назвать снежным, Пепелюшка оставила шум главной поляны за своей спиной и вошла в палатку целительницы. Эпидемия зелёного кашля уже стала лишь воспоминанием, и хоть работы у целительницы как казалось не убывало, только один воин не возвращался в свою палатку.       Огнегрив сидел в одиночестве на своей подстилке около расщелины в скале, со скукой катая клочок мха своей здоровой лапой. Услышав топот лап, он резко повернул голову. Узнав свою гостью, рыжий воитель тут же вскочил с подстилки и за пару ударов сердца пересёк поляну. Пепелюшка протянула свою мордочку, чтобы поприветствовать своего лучшего друга, но Огнегрив не рассчитал своей скорости и врезался своим носом в неё.       Пепелюшка направила все свои волевые усилия чтобы сдержать посмеивающееся подёргивание своих усов. Восстановив равновесие, серая кошка положила свою белку перед собой и вновь дотронулась носом до носа своего друга.       – Щербатая не здесь? – спросила Пепелюшка, осматривая поляну.       – Она ушла собирать травы.       – И она оставила тебя тут?       – Я предложил помочь, но она сказала, что мне лучше всё ещё не напрягать свои лапы, – сказал Огнегрив, отведя взгляд в сторону. Сидеть одному в лагере должно было быть очень скучно, но что-то подсказывало Пепелюшке, что дело было не только в этом.       – Ну и пусть в одиночку несёт все свои травы, мышеголовая. Тогда ещё и вся эта белка остаётся тебе, – сказала кошка, надеясь отвлечь своего друга.       – Спасибо большое, но я не голодный. До тебя с добычей уже заходила Песчаная Буря.       Пепелюшка почувствовала небольшой укол злости. Она, конечно, была рада, что хоть кто-то ещё в её племени заботился о состоянии её друга, но в то же время кошка уже привыкла считать себя самым близким другом Огнегрива. Если бы только она не охотилась так долго.       – Великое Звёздное Племя, да ты же совсем замёрзла! – Огнегрив было протянул морду, чтобы потереться о её щеку, но тут же одёрнул голову. Но затем он ближе подошёл к Пепелюшке и прижался к ней своим боком, – теперь я тебя не отпущу, пока ты не отогреешься. А белку можешь оставить себе.       – Спасибо, – промурлыкала Пепелюшка. Голодная кошка не стала терять и секунды, и тут же впилась в свежую добычу, – тебя всё ещё не выпускают одного из лагеря?       – По словам Щербатой, нет ни одной хорошей причины, чтобы я покинул лагерь, – пожаловался Огнегрив, направив свой взгляд в сторону папоротникового туннеля, – Синяя Звезда всё ещё настаивает на том, чтобы я перешёл в палатку старейшин.       – Но ты же не старейшина! – сказала Пепелюшка, не отрываясь от еды, – почему ты просто не можешь вернуться к остальным воителям?       Огнегрив ничего не ответил ей, только посмотрел на свою вывернутую лапу. Пепелюшка прервалась от еды. «Зачем я только это спросила? Сама же всё понимаю.» На небольшое время над поляной повисла неловкая тишина, пока серая кошка не решилась спросить:       – А сам то ты что хочешь?       – Уж точно не лежать на своей подстилке весь день, я не для этого пришёл в племя, – буркнул Огнегрив, – четыре лапы или три, да хоть ни одной! Я вовсе не беспомощный котёнок, и я всё ещё могу быть полезен племени. Я всё ещё могу сражаться, я всё ещё могу охотиться, и я всё ещё мог бы учить тебя…       «Я всё ещё могу быть полезен племени.» Что-то в этих словах задело Пепелюшку. Она бы не назвала бы своего друга «бесполезным», пусть она и не могла согласиться с его последними словами. Он помогал Щербатой как мог, выполнял разные поручения по лагерю, иногда даже королевы просили его присмотреть за котятами, но всё же…       «Воитель, что не приносит пользы своему племени, мышиного хвоста не стоит,» – зазвучал в голове ученицы голос её нового наставника. Волна злости захлестнула кошку, как только она поняла, кого Коготь имел в виду. Она ему ещё и кивнула, этой лисьей душе! Будь сейчас он перед нею, Пепелюшка вцепилась бы в его шкуру, ни секунды ни думая о последствиях.       Ученица посмотрела на свои лапы, которые уже готовы были растерзать в клочья её бедную недоеденную белку. Пепелюшка втянула обратно когти и перевела взгляд на Огнегрива. Ей не было важно, мог её друг охотиться для племени или защищать его, для неё он всегда был неотъемлемой частью Грозового Племени. Глядя на него сейчас, молча смотревшего перед собой, Пепелюшке хотелось хоть как-то убедить его не переживать о том, что думают другие.       Но вот только этот разговор между ними уже случался, и Пепелюшка всё ещё не могла подобрать правильных слов. Что она могла сказать ему, когда сама слышала, как о нём отзываются другие воители? Правда не всегда бывает полезной, но был ли смысл врать Огнегриву о том, как к нему относятся его соплеменники?       Пепелюшка притронулась к хвосту Огнегрива своим хвостом.       – Как проходит твоё обучение, кстати? – спросил Огнегрив.       – Нормально, – ответила Пепелюшка. Она вернулась к недоеденной белке, надеясь, что её друг не заметил, как недовольно вздрогнул её хвост.       – Коготь не слишком строг с тобой?       – Ты сам его знаешь.       – Если тебе покажется, что он ведёт себя как-то странно, скажи мне. Или если он даст тебе какое-нибудь опасное задание, сразу беги ко мне.       –Теперь ты меня держишь за котёнка, – усмехнулась Пепелюшка, – характер у Когтя может быть и ужасный, но ты переживаешь из-за ничего.       Кошка уже закопала остатки белки и уже готова была направиться к тоннелю, как вдруг она вспомнила, зачем ей нужно было поговорить с Огнегривом.       – Огнегрив, ты же раньше жил с двуногими, верно?       – Да, но это осталось в прошлом…       – Да, да, я знаю, я ничего такого не пыталась сказать. Просто этим утром я охотилась в Высоких Соснах, и… – в палатке целительницы не было никого кроме них двоих, но Пепелюшка всё равно понизила голос, – я встретила кошку по имени Принцесса.       Эмоции сменяли друг друга на мордочке Огнегрива. Удивление, страх, неуверенность, тоска.       – Она искала тебя. Я рассказала ей, что с тобой случилось, – Пепелюшка решила не упоминать остальную часть их разговора.       – И что она? Ты не могла придумать что-нибудь, чтобы не пугать её? Сказала бы, что я болею.       – Я попыталась, честно. Но я заверила её, что ты чувствуешь себя лучше и скоро сам её навестишь. И я сказала ей, чтобы больше она в лес не забредала, так что можешь за неё не беспокоиться.       Огнегрив всё ещё не выглядел слишком уверенным, но, похоже, слова Пепелюшки хоть немного успокоили его:       – Спасибо. Только, пожалуйста, никому не говори про неё. Я могу на тебя положиться?       – Конечно! Я ни слова не сказу, даже если меня об этом попросит само Звёздное Племя.       Огнегрив лизнул её в лоб, и Пепелюшке пришлось сдержать себя, чтобы не замурчать.       – Мне пора, – сказала Пепелюшка. Уже в папоротниковом тоннеле она обернулась и бросила на своего друга последний взгляд, – в следующий раз мы точно уговорим Щербатую отпустить тебя из лагеря.       Пепелюшка направилась к главной поляне. Её наставник всё ещё сидел у кучи с добычей.       – Ты не очень спешила, – заметил Коготь, – Папоротник уже успел отнести добычу старейшинам, пока тебя не было.       – Но ведь патруль ещё не ушёл? – спросила Пепелюшка, – куда мы направляемся? Ещё раз проверим границу с Речным Племенем?       – Мы вот-вот выйдем. Синяя Звезда уже вышла с патрулём проверить Нагретые Камни. Мы же отправимся к Большому Платону, а оттуда пойдём вдоль границы с Племенем Теней. Утренний патруль доложил о чужом запахе на нашей территории. Но сначала… – Коготь подцепил лапой дрозда из кучи с добычей и положил его перед Пепелюшкой.       Пепелюшка неуверенно посмотрела на дрозда и перевела взгляд обратно на своего наставника. После целой белки аппетита у неё не было.       – Поешь перед патрулём. Ты ведь охотилась с самого рассвета. Ты, должно быть, умираешь от голода, – сказал Коготь. На секунду Пепелюшке показалась, что он даже улыбнулся. Краем глаза она заметила Огнегрива, который вышел из палатки целительницы. Пепелюшка могла представить, каким виноватым он сейчас выглядел, но оборачиваться ей сейчас было нельзя.       Пепелюшка кивнула Когтю, подобрала дрозда в зубы, и пошла прочь.       – Куда ты собралась? – окликнул её Коготь. Ученица повернулась и спешно отпустила дрозда из пасти:       – Ох, я просто хотела разделить дичь с Папоротником, – Пепелюшка подняла на Когтя свои невинные глаза, – если он уже отнёс еду старейшинам, он должен быть в палатке оруженосцев, верно?       – Ладно, иди уже. Но в этот раз не задерживайся. Чтобы ты была готова к выходу из лагеря как только я соберу патруль!       Пепелюшка взяла дрозда и побежала прочь, чувствуя облегчение вперемешку с тревогой. Даже простые разговоры с её новым наставником казались своего рода битвой. Необходимость провести с ним ещё и целый патруль ученицу ничуть не радовала.       «Если бы ты тогда не поступила так тупо, всё сейчас было бы иначе»