Я, Элис

      Мария смотрела на нее с такой располагающей, открытой улыбкой, слегка дотрагиваясь подушечками пальцев до ворота рубашки, потирая его между пальцами, словно проверяла ткань на качество. Переместила свою изящную ладонь на ее ключицы, будто бы в просящем жесте, продолжая проникновенно вглядываться в лицо. В ее темно-красных с каким-то странным пурпурным оттенком глазах было столько радушного любопытства и приятия, что Элис на секунду усомнилась в своих видениях.       Мария казалась совершенно не опасной, а скорее беззащитной доброй женщиной, которую нужно было во что бы то ни стало защищать, оберегать. Элис даже захотелось потянуться к ней и обнять, взять за руку и никогда не отпускать. Но внезапно проснувшийся Пит стал подкидывать ей разрозненные картины туманного будущего, мелькавшие кинопленкой под веками. И наваждение исчезло, хотя Мария так и продолжала смущать ее своим обезоруживающим видом с затаенной печалью на дне кроваво-красных глаз.       Элис видела очень много, и большую часть даже не успевала толком разглядеть, настолько это будущее было зыбким и неопределенным. Единственное, что было понятно: живыми им отсюда не выбраться. Она не отпустит. Примерно то же в ее сознании тревожно и панически шептал в ближайшем будущем Эдвард, стоявший в паре шагов справа. И Элис начинала путаться от этой мешанины образов, в которых ее смерть чередовалась с быстрым бегом. Эдвард продолжал нашёптывать ей мысли Марии, а та стояла перед ней, как будто и не слышала его голоса. Хотя она и не могла услышать — Эдвард говорил только в ее видениях. Элис совсем растерялась.       Смерть, бег, касание Марии, шепот Эдварда, смерть, бег, прыжок, теплый взгляд, холодное лицо, злость в глазах и снова искреннее беспокойство на лице, паническое шипение у уха — черт, она даже почти чувствовала холодное дуновение от его слов.       Она прожила десяток жизней и умерла по меньшей мере в половине из них, когда почувствовала, как ее плечо сжала сильная твердая рука, практически врезаясь пальцами в твердую плоть. И снова вернулась в настоящее. Оглянулась. Рука Джаспера сдавливала плечо все сильнее, то ли удерживая от побега, то ли помогая справиться с нахлынувшими видениями.       Элис снова посмотрела на Марию, которая с интересом склонила голову, наблюдая за ней, а потом обратила все свое внимание на Эдварда и Альфреда, подходя к каждому поочередно и невесомо дотрагиваясь до них, словно хваля любимых детей.       Элис тревожно следила за ней, за каждым ее движением и взглядом. Ей не нравилось, что Мария так близко стояла рядом с ними, касалась и рассматривала так, словно это она была их спутницей все это время, а не Элис, словно ее отрезали от них, будто и не было.       Да что это с ней такое?       Элис дернулась было в их сторону, чтобы оттолкнуть Марию подальше, хотя сама толком не понимала, зачем: защитить своих или защитить ее. Честно, она не могла определиться, на чью сторону встать.       Джаспер твердой рукой снова удержал ее на месте, а когда она хмуро зыркнула на него, едва заметно покачал головой. Элис нахмурилась сильнее, сбитая с толку своими видениями, ощущением какой-то неправильности всего происходящего, словно была во сне, и близким присутствием Джаспера, стоящего чуть ли не вплотную к ней. А ей нужно было собраться! Из-под его руки по плечу тоненькими ручейками растекалось непривычное ощущение, охватывая почти все тело, собираясь и концентрируясь где-то под ребрами, касаясь давно замершего сердца. Она даже испугалась на мгновение, что оно сейчас дернется и застучит, забьется в бешеном ритме, как будто она была юной девушкой, до которой еще ни разу не дотрагивался мужчина. Она резко дернула плечом, чтобы вырваться из-под его руки, непривычную и волнующую тяжесть которой она чувствовала даже через одежду. Он едва заметно приподнял в удивлении бровь, но не отпустил. Если бы Элис нужен был воздух, она бы уже пыхтела, как разъярённый бык, но копившееся напряжение не могло выйти наружу вместе со спасительным выдохом. Оно собиралось внутри, давило на грудную клетку, распирало ее. Она стискивала зубы и сжимала в кулаки ладони, только чтобы оставаться собранной.       Это все из-за него, из-за Джаспера. Она нюхом чуяла, что его присутствие выбивает ее из равновесия, из привычной колеи. И нерационально хотела вцепиться ему в глотку, а потом, когда он разожмет свою хватку на ее плече, бежать что есть силы прочь отсюда. На другой край света. А потом понимала, что все равно бы вернулась. Через час, день или год, но вернулась бы. Полнейший необъяснимый бред.       И зачем она вообще сюда приперлась? Ей нисколько не стало легче. Внутри все словно взбесилось, будто десятки голодных кошек терзали ее, истошно вопя, требуя чего-то. Да вот только в этой какофонии она не разбирала, чего.       — Откуда вы? Неужели забрели к нам из el gran mundo? — Мария, наконец, обратилась к ним напрямую, снова вернувшись к Элис. Она склонила голову набок, отчего ее длинная тяжелая коса свесилась с плеча, словно черная змея. Элис даже показалось, что ее лоснящийся кончик пошевелился, словно дернулась змеиная голова. — América? — с сильным певучим акцентом спросила она. В ее глазах был какой-то жадный интерес и блеск.       — Самые настоящие американские вампиры, señorita, — спустя несколько секунд напряженного молчания, спокойно произнес Альфред просто с ужаснейшим акцентом. Испанский явно не был его сильной стороной. Элис даже поморщилась от резанувших слух резких согласных.       — Американские вампиры, — посмаковала словосочетание Мария, поворачиваясь к Альфреду, но Элис могла поклясться, что вампирша не спускала своего бокового зрения с нее и Эдварда, бросая быстрые косые взгляды в их сторону. Подмечала все, малейшую деталь. — Me gusta.       Позади раздались громкие возгласы и быстрая возня. Все стоящие вампиры, как по команде, обернулись в сторону покосившегося бара. Элис совершенно забыла, что в нескольких метрах, за тонкой деревянной стеной находились живые люди. Сейчас она отчетливо слышала их бьющиеся сердца и встревоженные голоса. И слишком ясно видела их будущее.       Мария, бросив короткий взгляд на нее, потом на Джаспера, повернулась и в секунду оказалась на крыльце, перед самой дверью. Джаспер пошел следом, и ей не оставалось ничего, как последовать за ним, намертво прикованной его хваткой. Элис подняла на него взгляд, практически запрокидывая голову, чтобы видеть лицо — оно было нечитаемо каменным, отстраненным и неподвижным. Словно за этой маской не было ничего. Ее это обескураживало и злило, особенно когда это лицо совсем недавно было живым и выразительным в своем гневе и тревоге. Кто-то пристроился сзади, в шаге от них следуя тенью. Элис оглянулась и мысленно выдохнула — Альфред, а сразу за ним Эдвард с тревожным недовольным лицом буравящий вход в бар. Ей стало значительно легче, несмотря на окружавших их незнакомых вампиров. Она была не одна.       В баре все так же было темно, грязно и пахло куревом вперемешку с пылью и спиртом. Компания молодых людей, заметно притихших при их появлении, забились в дальний угол и с опаской и интересом смотрели на приближающуюся плавной походкой Марию. За стойкой мрачной статуей застыл старик Иниго, которого била едва заметная мелкая дрожь. Его руки со всей силы сжимали столешницу, а загорелое лицо утратило свой цвет. Чуть приоткрылась дверца подсобки, и оттуда выглянула девушка-мексиканка. Иниго тут же шикнул на нее, и она скрылась обратно. Элис на мгновение прикрыла глаза, прогоняя все видения будущего, насильно выкручивая их из своего сознания. Она не хотела этого видеть, не хотела слышать фантомных криков. Зачем ей Пит это показывал, если все равно ничего не исправить.       — Питер, — тихо позвала Мария с мягким акцентом, отчего имя прозвучало скорее как Пьетро. — Ты их нашел? Bien hecho.       Питер молча кивнул, устроившись на одном из хлипких барных стульев, прямо возле Иниго. Элис могла видеть, как он осторожно коснулся старика пальцами, отчего тот резко вздрогнул, и выразительно посмотрел на него, едва заметно качнув головой, как только Мария вновь обратила внимание на людей. Элис быстро огляделась, не заметил ли кто еще этого немого переглядывания, но взгляды всех вампиров были направлены на горстку людей, с которыми уже мило беседовала Мария, присаживаясь на свободный стул. В полумраке бара ее кожа не выглядела неестественно бледной, а глаза наверняка казались черными. Кто-то из людей все чаще поглядывал на них, преграждающих неприступной стеной путь к выходу.       — Я не знаю, что тут происходит, — решительно встал один из людей, за ним несмело поднялись еще двое, — но нам проблемы ни к чему. Мы не хотим участвовать в местных разборках. Пошли…       Он едва успел выйти из-за стола, как один из вампиров, который пришел с Питером, совершенно не скрываясь, встал перед ним.       — Что… как… — тревожно и недоуменно опешил человек, глядя на пустое место, где только что стоял вампир, а через мгновение испарился, оказавшись в шаге от него.       Вампир оскалился.       Джаспер едва слышно рыкнул.       Питер встал со стула, сменив расслабленную позу на полную концентрацию.       Элис вся замерла, напряженная как струна.       Мария с интересом смотрела на происходящее, расслаблено сидя на стуле.       Эдвард в ее видениях паническим шепотом предупреждал о том, что и так было очевидно.       Сердца всех живых забились быстрее, обгоняя друг друга, разгоняя шумевшую кровь по венам.       Громко разлетелся вдребезги выскользнувший из рук Иниго стакан. Но в баре стояла напряженная тишина. Это было всего лишь коротая вспышка видения…       Элис сделала единственный вдох и больше не дышала.       Снова громко разбился стакан, в этот раз по-настоящему, отразившись коротким эхом от деревянных стен. Словно сигнал к действию.       Вампир одним коротким, очень быстрым движением впился в шею человека, даже не успевшего вскрикнуть. Элис слышала, как журчала кровь, перетекая из артерии в чужой рот. А он все пил и пил, вцепившись, словно большой уродливый клещ. Пока Джаспер, оставив ее, не отдернул за волосы ненасытного монстра, из раскрытого рта которого обильно стекала кровь.       Человек свалился кулем на пол. И все вокруг наполнилось паникой и криками встрепенувшихся туристов. Заскрипели, застучали стулья, загремели падающие бутылки и стаканы, пока Мария продолжала спокойно сидеть, словно и не находилась в маленькой толпе истерично суетившихся и топочущихся на одном месте загнанных людей. Воздух наполнился какофонией криков и ругани. Но громче всех звучал полный боли надрывный вопль корчащегося на грязном полу человека.       Туристы начали разбегаться, как тараканы, но трое тут же были схвачены вампирами. Элис не хотела видеть, как Питер это сделает, но все же смотрела на его быстрые, отточенные самой природой действия. К раздирающим воплям добавился еще один голос. Джаспер, держа свою жертву за шею, стоял напротив нее, отделенный только шатким столом. Элис не могла теперь оторвать от него взгляда. Он укусил человека, смотря прямо на нее, не опуская и не закрывая глаз, все время пока пил кровь. Она не могла разгадать, что было за его потемневшими, черно-красными радужками, в них было столько всего и одновременно ничего. Он оторвался от шеи, отпуская обмякшее тело, которое через несколько секунд билось в агонии у его ног. Перешагнул его, словно какое-то бревно, и в пару шагов оказался рядом с ней. У плеча моментально вырос Альфред, от которого не отставал Эдвард, дикими глазами смотревший то на творившуюся бойню, то на Джаспера, небрежно вытирающего кровь с губ, едва заметно дернувшихся в ухмылке.       — Если не участвуете, то хотя бы не дайте остальным уйти, — безапелляционным тоном проговорил он и, даже не оглядываясь, поймал бегущего к выходу человека и толкнул в их сторону.       Джаспер не стал ждать ответа и вернулся в гущу кричащих, вопящих, стонущих, рычащих людей и вампиров. Элис видела, как он снова укусил очередного бедолагу, а после нескольких долгих секунд в общий хор добавился еще один громкий стон боли. Она следила за его высокой фигурой и яркими светлыми волосами в этом тусклом сером помещении.       — Что ты делаешь? — почти простонал Эдвард, заставив ее вспомнить, что в мире, кроме Джаспера, существовали и другие.       Элис посмотрела на стоящих рядом своих спутников. Альфред с невозмутимым видом аккуратно держал за плечо дрожащего с ног до головы молодого мужчину, который даже не смел двинуться в сторону под пристальным взглядом трех пар красных глаз. Лицо Эдварда приобрело такое необыкновенное выражение, что она затруднялась сказать, возмущен он или испуган. Альфред даже не удостоил его ответом, коротко посмотрев на него и пожав плечами. Весьма вероятно, что если он и сказал что-то, то только в своих мыслях.       — Но зачем ты слушаешь этого Джаспера! — свистящим шепотом на грани слышимости продолжал Эдвард, поглядывая с опаской по сторонам.       — А что ты предлагаешь, малыш? Он не жилец все равно. Далеко не убежит. Так что хватай и держи покрепче. Придется тебе потерпеть, — с этими словами он передал человека Эдварду и ловко выудил еще одного проворного туриста, ползком пробиравшегося за столами к двери. — Ты тоже будешь стоять столбом, Пак?       Элис только зло фыркнула на его выпад и переместилась на несколько метров левее, к барной стойке, где пытался открыть подсобку третий человек. Она бросила взгляд на старика Иниго, сидевшего на полу и читавшего молитву, сжимая в руках крестик.       — Беги отсюда, Иниго, — дотронувшись до его плеча прошептала у самого его уха. — Беги быстрее.       Это было бесполезно. Ее слова были бесполезны. Но она видела, как Пит пытался его предостеречь, и тоже должна была попытаться что-то сделать. Хотя бы попытаться. Старик уставился на нее ненавидящим взглядом и отшатнулся от протянутой руки, сплюнув со злостью в сторону. Он даже не потрудился ей ответить, только отодвинулся подальше, словно она была прокаженной. Элис подавила порыв, не спрашивая, вышвырнуть его из бара.       Что за глупые люди! Почему они вечно шарахаются и плюются, когда им хотят помочь!       Элис в досаде от своего бессилия стукнула рукой по половице и пробила в ней небольшую дыру. Чертыхнувшись и стряхнув мелкие щепки, она отвернулась от Иниго и перевала взгляд на забившегося в угол крупного парня, прикрывавшегося своим массивным рюкзаком и держащим в одной руке грязный тесак. Он размашисто махнул им, прорезав со свистящим звуком воздух прямо перед ее носом. Она уклонилась и приблизилась вплотную, отдирая мешковатый рюкзак и отбрасывая в сторону. Тесак глухо звякнул об нее, прорезав одежду на плече, но не причинил ни малейшего вреда телу. Она даже не почувствовала боли — только едва заметный легкий удар. Человек в ужасе переводил взгляд с большой прорехи, в которой виднелась чистая, гладкая, бледная кожа без намека на рану, на свой погнутый теперь тесак и обратно. Элис, недолго думая, схватила его за плечо и перебросила через барную стойку, туда, где сгрудились еще трое людей возле Эдварда и Альфреда. Последний раз бросила строгий взгляд на упрямого Иниго, проговорив одними губами, чтобы выметался прочь, и перепрыгнула следом.       Звуки борьбы и беготня почти стихли, остались только крики боли, режущие барабанные перепонки. Оставшиеся четверо людей тихо поскуливали у их ног. К ним подошел Питер и другой незнакомый вампир, чье лицо все было измазано в красно-коричневых следах крови. Он довольно осклабился, окидывая взглядом их неподвижную троицу, и дернул вверх первого человека. Слишком сильно. Элис услышала костный хлопок, с которым сустав выпрыгнул из плеча и следом вскрик. Но никого такие мелочи не волновали — тем более, что через минуту этот человек уже выгибался до хруста в позвоночнике в паре дюймов от носков ее ботинок. Элис невольно отступила, не желая, чтобы ее коснулись судорожно сжимавшиеся пальцы.       Она с трудом могла смотреть, как последних живых людей превращали в вопящих и дергающихся кукол. Весь грязный пол бара был занят ими. Одни катались по скрипучим доскам, собирая сор и пыль, другие — словно получили заряд тока — изгибались в таких немыслимых позах, как циркачи на представлении. Сам воздух, казалось, приходил в движение от криков. В голове обрывками мелькали сумбурные видения: возможно, они смогут выбраться, если не терять времени и бежать прямо сейчас, сию секунду…       — Тогда побежали, — возник в хаосе ее видений образ Эдварда. — Элис, хватаем Альфреда и бежим!       Она снова нашла Джаспера среди этой грязи, копоти и криков. Он стоял поодаль от Марии, возвышаясь над всеми людьми. Его лицо почти ничего не выражало, лишь изредка ходили желваки под кожей будто бы от сдерживаемого напряжения, а взгляд медленно перемещался по помещению, пока не остановился на них троих. На ней. Элис почувствовала, как из ее рук вырвали одного из последних живых людей, и она, нисколько не сопротивляясь, отпустила. Совсем рядом отчетливо и в то же время очень далеко раздавались чавкающие звуки и хрипы, но она смотрела только в красные глаза Джаспера. Человек грохнулся прямо под ее ноги, мертвой хваткой вцепившись в ее лодыжку, сжимая ее в агонии обращения. Она лишь раздраженно дернула ногой, чтобы убрать противно теплую и липкую от пота ладонь со своей кожи, которая мешала ей сосредоточиться, мешала принять важное решение. Возможно, самое важное в ее жизни. Счет шел на секунды, жалкие мгновения, за которые в ее сознании проносились сотни размытых картин будущего. И Элис в отчаянье поняла, что не знала ответа. Не имела ни малейшего представления, стоила ли ее авантюра хоть чего-то. Стоил ли Джаспер того, чтобы остаться. Стоила ли она сама…       Проклятый Пит! Чтоб тебя! Не мог дать ей точный ответ, когда он особенно был нужен! А вместо этого подсовывал ей триллион всяких разных образов, от которых шла кругом голова! И все были плохи, как на подбор. Все требовали свою жертву. А она не хотела ничем жертвовать.       Элис со злостью отбросила сжимавшую ее лодыжку руку, кажется, сломав бедолаге запястье. Но в огне обращения он вряд ли заметил такую малость. В череде образов продолжал гнуть свое Эдвард, словно занудный ангел-хранитель. Время истекло. Нужно было выбирать. Она запустила руку в карман пиджака, нащупывая круглый шероховатый предмет.       — Нет, — неуверенно подумала она, не смотря на Эдварда. Ее все еще держал красный взгляд Джаспера.       — Если это только из-за Джаспера, то он тоже собирается сбежать, — в его голосе прорезался гнев. — Я слышу это в его мыслях.       — Нет, — Элис сжала заветный четвертак Эйба. Она выбрала. Возможно, всего лишь меньшее из зол. Но в глубине души надеялась, что все же единственно правильный путь. Она посмотрела, наконец, на Эдварда, мысленно извиняясь за то, что втянула его во все это дерьмо. Он только недовольно и упрямо поджал губы. — Эдвард, уходи, пока не поздно. Ты и Альфред еще, наверное, сможете скрыться. А я остаюсь.       — Тебя здесь разорвут.       — Ну… они могут попытаться, — Элис даже смогла улыбнуться. Должен же ее дар стоить хоть чего-то, черт возьми.       — Какая глупость! Бежим вместе!       — Я устала бегать. Только и делала, что бежала в полном одиночестве, — она думала все быстрее, мысли и слова проносились на огромной скорости, но Эдвард успевал понять все.       — Но ты не одна!       Элис уверенно качнула головой, чувствуя на себе уже другой взгляд, цепкий, внимательный, пронизывающий. Нет, хватит. Она все решила. Окончательно. Возможно, ей не нравилось, во что превращалось ее существование здесь, рядом с ним, и не нравилась собственная реакция, но внезапно она осознала, что до этого, до него, было еще хуже, она словно была не на своем месте, с самого момента, как открыла глаза в том темном маленьком морге в Билокси. А здесь и сейчас все, наконец, встало на свои места, пусть и не так, как она думала или хотела. Но жизнь часто и не спрашивает их мнения…       — Альфред точно не уйдет, — ворчливо проговорил образ Эдварда в ее голове. — И я тоже. Но знай, если все обернется плохо — а именно так и будет — я тебе всю вечность буду это припоминать. Всю чертовски долгую вечность…       Последний живой, которого держал Эдвард, был укушен и теперь присоединил свой вопль к жуткому инфернальному хору остальных. Питер вытер кровь рукавом куртки и неопределенно пожал плечами, словно сам не понял, почему так сделал. Элис на мгновение прикрыла глаза, а когда вновь открыла, рядом уже стояла Мария, с интересом изучая ее, медленно переводя взгляд на угрюмо застывшего Эдварда, Альфреда за ее плечом возвышавшегося горой, и снова на нее.       — Значит, вы решили остаться с нами, — вполне дружелюбно улыбнулась она и, дождавшись ответного кивка, добавила с такой же приятной улыбкой без какой-либо враждебности в голосе: — Asombroso. Мне совсем не хотелось вас убивать.       Она собиралась сказать что-то еще, но тут в громкую какофонию криков ворвался натужный кашель. Мария резко обернулась и в следующую секунду уже вытаскивала из-за барной стойки старика Иниго, пытавшегося безуспешно вырваться из маленьких сильных рук. Питер открыл было рот, но вмиг подошедший Джаспер положил руку ему на плечо.       — Ты владелец этой choza mísera? ¡Habla! — она встряхнула несчастного так, что Элис могла поклясться, что слышала перестук его костей. Старик бросил короткий злобный и одновременно умоляющий взгляд на Питера и кивнул. — Иди в деревню и позаботься о том, чтобы сюда никто не забрел ненароком. Выполнишь — отпущу.       Иниго забегал глазами, не решаясь ответить, если вообще сейчас был способен говорить. Мария разочарованно вздохнула, совсем как человек, бросила старика на пол и размытой тенью исчезла. Громыхнула снесенная дверь подсобки, и через секунду она снова стояла на прежнем месте, крепко держа за руку молодую девушку-мексиканку, на чье сердце можно было совсем не обратить внимания в творящемся тут шуме. Ее темные влажные глаза были расширены от ужаса и шока, но она даже не думала вырываться. Мария снова выразительно посмотрела на Иниго.       — Иди, anciano, — мягко продолжила она. — Как закончим, отпущу вас обоих. Обещаю. А пока я присмотрю за ней, — она аккуратно погладила не смевшую сопротивляться девушку по плечу.       Элис хотела крикнуть, чтобы он ни за что не соглашался, хотя смысла от этого не было совсем. Но старик уже кивнул и, пятясь, скрылся на улице. Она еще долго слышала его быстрые шаркающие шаги и натужное дыхание. И надеялась, что он не вернется.       До самого утра и еще почти весь следующий день маленькое грязное помещение было наполнено криками. К вечеру они перешли в вымученные стоны и хрипы. Мария отослала Питера, шепнув что-то ему на испанском. Остались только Джаспер и еще один незнакомый вампир, тенью ходивший за Марией и перепуганной девушкой, с каждой минутой все больше жавшейся к ней. Альфред невозмутимо и молчаливо прислонился к закопченной стене и неотрывно смотрел на обращавшихся людей.       — Я что — тоже так корчился? — едва слышно, будто бы у самого себя, спросил он.       — Однозначно, — ответил сидящий рядом на трехногом табурете Эдвард.       — Ты еще вдобавок обмочился, — ляпнула Элис просто так, чтобы отвлечься от происходящего и… Джаспера, стоявшего в тени противоположной стены, абсолютно неподвижно, словно камень. Его глаза почти все время были закрыты, а кожа лица будто натянулась, хотя такого никогда не могло случиться с вампирами. Иногда он открывал их ненадолго и бросал из темноты внимательный взгляд на нее. А через несколько мгновений снова закрывал, едва она начинала улавливать в них какой-то намек на смысл.       Альфред резко повернулся, приподнимая обе брови — такое с ним случалось довольно редко. Эдвард закусил губу, пытаясь сохранить угрюмое лицо, которым он продолжал выражать свое решительное несогласие с ее решением остаться. Хихикнул незнакомый вампир, стоявшей рядом с Марией, отчего человеческая девушка подпрыгнула в страхе, но вампирша ласково придержала ее за руку, успокаивая. Джаспер снова открыл глаза и уставился на нее, даже без намека на какую-то эмоцию, бросил короткий взгляд в сторону Марии и вновь погрузился в свою странную загадочную полудрему.       Элис не стала опровергать свои слова, а только легонько похлопала Альфреда по плечу. Честно говоря, она вообще не помнила таких деталей — были вещи и поважнее. Но говорить об этом не собиралась и мысленно пригрозила Эдварду молчать. Хоть раз она должна была уделать Альфреда, за всех его эльфов, крошек, Дюймовочек и Пака. Наконец-то, и на ее счете обновился ноль.       Секундное веселье стихло, и все снова погрузилось в мрачное молчание, прерываемое уже редкими стонами и вскриками. К ночи стихли и они. Трое умерли, их сердца просто не выдержали перегрузок. Мария морщилась всякий раз, когда кто-то из них испускал свой последний вдох, а Элис благодарила всех известных ей богов и святых, что не узнала или, может, не помнила этих жутких мук обращения, она бы не выдержала, не смогла бы жить с такими воспоминаниями.       Джаспер открыл глаза окончательно, Элис даже смогла уловить тень усталости где-то в глубине, которая тут же исчезла. Возможно, ей просто показалось. Теперь он медленно переводил свой взгляд на каждого из них, своих и чужих. А потом вновь возвращался к ней.       На улице все чаще раздавались шаркающие шаги Иниго, беспокойно наматывающего круги вокруг своего бара.       Девушка-мексиканка уснула на плече Марии, которая, поймав взгляд Элис, поманила к себе кивком головы. И Элис, раздумывая не больше секунды, пошла.       В самом деле, что эта Мария могла ей сделать сейчас? В ближайшем будущем ничего ужасного в отношении нее не планировалось.       Элис неслышно присела на соседний стул, внимательно наблюдая за Марией и ее верным спутником, стоявшим за ее спиной прямой, как струна. И такой же напряженный, стоило ей подойти.       — Calma, Эли, — Мария благодарно взглянула на него. — Мы просто познакомимся. Я Мария. Это Эли. Он порой бывает упрям. Но я во всем могу на него полагаться. Там Джаспер, он немногословен обычно. Наверняка, еще и был крайне невежлив с вами. Прошу за него прощения. Но мы нечасто встречаем доброжелательно настроенных вампиров. А это, — она понизила голос до тихого шепота и скосила взгляд на девушку, — Ана.       Элис быстро назвала себя и остальных. Ее взгляд не отрывался теперь от спящей девушки.       — Что ты собираешься с ней сделать?       — Пока не знаю, — после некоторого молчания ответила Мария. — Но мне бы не хотелось причинять ей боль. Она такая юная и милая…       — Ложь, — слева от Мария внезапно, словно из воздуха, возник Эдвард. Элис вздрогнула, испугавшись, что ему такое с рук не сойдет, но он как ни в чем ни бывало продолжал. — Она точно не собирается оставлять ее в живых. Старика тоже.       Элис моргнула. И Эдвард испарился, словно его и не было, когда Мария и Эли только начали оборачиваться. Она быстро оглянулась — он сидел неподвижно на своем табурете и с легким отвращением поглядывал на лежащих повсюду людей.       — Элис? Все в порядке? — с неприкрытым беспокойством обратилась к ней Мария.       — Да, в полном, — Элис снова вернулась в реальность. Она и сама знала, что судьба девушки предрешена, знала еще, когда та сидела в подсобке.       — Не верь, — Эдвард возник теперь возле Эли. В этот раз она старалась даже не смотреть в его сторону. — Ей плевать на тебя и на нас. Ей интересны только наши возможности и мотивы. И она готова в любой момент попросить Эли открутить тебе голову.       — Откуда вы? Из другого клана? — Мария все с большим интересом смотрела на нее.       — Нет, мы сами по себе. Путешествуем.       — Она не верит, — быстрый шепот у ее уха. — И, кажется, думает, что ты одаренная.       — Если ты продолжишь в таком же духе, она точно догадается. У меня наверняка сейчас лицо блаженной идиотки, — мысленно огрызнулась Элис, отмахиваясь от призрачного Эдварда.       — Совсем немного, — теперь его голос звучал за спиной. — Она теряется в догадках.       — Вот как? И что привело вас сюда? — она окинула цепким взглядом Альфреда и Эдварда, вернувшись к ней. — В эту… baldío… ммм… пустыню, — она впервые показала свое недоверие вкупе с тревогой.       — Мы не знали, что здесь так… опасно, — осторожно произнесла Элис, тщательно выбирая свой ответ.       — Тогда вам лучше остаться на какое-то время с нами. Так будет лучше для всех, — радушно проговорила она.       — Не соглашайся. Она нас тогда ни за что не отпустит. Ей нужны еще вампиры, — покачал головой Эдвард, появившись снова возле них. Элис даже не дрогнула.       — А у нас все еще есть выбор?       — Нет, — обреченно ответил он уже со своего места, хотя в реальности его губы даже не дрогнули.       — На какое-то время?       — Посмотрим, — уклончиво ответила Мария. — Но отпустить просто так я вас тоже не могу. Не представляете, сколько вокруг шныряет шпионов из враждебных кланов.       — А вот это уже похоже на правду, — снова Эдвард стоял позади Эли, задумчиво глядя на нее. — По крайней мере, частично. Но это все равно не помешает ей пустить нас в расход. И кстати, Эли ты не нравишься. Он считает тебя опасной.       — Это же хорошо?       — Не уверен…       — Мы не шпионы, — Элис смотрела только на Марию.       — О, скорее всего. Но будь ты на моем месте, разве поступила бы иначе? — она даже слегка наклонилась вперед, дотрагиваясь до руки. — Разве рискнула бы своим кланом?       — Она очень хочет, чтобы ты ей поверила.       — А то я не поняла.       — Понимаю, — кивнула Элис, мысленно шикнув на Эдварда, от которого она совсем запуталась в настоящем и будущем, настолько размылась граница между реальностью и видениями.       — Я знала, что ты сможешь меня понять, Элис, — снова легкое касание рукой. — Мне кажется, мы с тобой похожи, и нам легко будет поладить, — Элис сомневалась. Хотя стоило ей на мгновение представить Марию в своем прошлом мире, та была бы не ниже ее по статусу, а может, и выше. Только такие, как они, и пробивались на самые верха. — И я восхищена твоей одеждой. И волосами. Это так смело и удобно, — она едва касалась кончиками пальцев ее волос, ткани мужского пиджака, слегка отогнула прореху на плече и увидела один из немногих шрамов, оставленных чужими зубами в ее первые дни. Сочувственно посмотрела и деликатно прикрыла оголенный участок кожи, пригладив края прорехи. — Скажи, все женщины сейчас так одеваются? Я совсем отстала от времени, скрываясь в глуши.       — Многие. Хотя платья все еще популярны.       — А волосы?       — Большинство женщин их существенно укоротили, — Элис даже смогла улыбнуться, видя ее полный заинтересованности и восхищения взгляд, которым она окидывала ее внешность.       — Asombroso! Как бы я хотела так же. Ты не представляешь, как сильно мешают длинные волосы, особенно в бою, — теперь она была полна сожаления. — За них легко ухватить — и конец! Я не могу полноценно сражаться, чтобы быть вместе со всеми, часто не могу даже толком постоять за себя, — стоящий рядом Эли в защитном жесте тут же положил руку на ее плечо, и Мария благодарно погладила ее и сжала пальцы. — Не знаю, что бы я делала без Эли, Джаспера и других.       — О, а Эли-то не особо жалует Джаспера… — протянул возникший чертиком из табакерки Эдвард, буравя затылок вампира. — Прямо-таки совсем не жалует.       — Ты тоже правильно поступила, что нашла себе защитников, особенно здесь, — Мария оценивающе скользнула взглядом по Эдварду, остановилась на Альфреде, который уставился на нее в ответ равнодушным взглядом.       — А Джаспер? — Элис не смогла удержаться и посмотрела на стоявшего у стены Джаспера, но тот, откинув голову, будто бы и не замечал ничего.       — Вообще-то, я могу и сама за себя постоять, — Элис не особо верила в свои слова, но очень хотела, чтобы они прозвучали весомо. Наверняка, снова из-за ее роста решили сразу списать ее со счетов…       — Кажется, у них это взаимно. Кстати, если постараться, от волос можно избавиться…       Элис уже хотела поинтересоваться, как именно. И даже невольно посмотрела в сторону Эдварда, поймав краем глаза интерес Марии. И тут же обругала себя за неосторожность. Но все внимание ее и остальных приковало к себе другое.       — Они просыпаются, — Эдвард кивком указал на пока еще неподвижные тела.       — Скоро проснутся, — подал голос Джаспер, отталкиваясь от стены.       Ей уже и самой виделись плавно и грациозно поднимающиеся новорожденные, опасливо принюхиваясь и впиваясь красными взглядами в единственный источник тепла и жизни в этом помещении — человеческую девушку Ану. Элис даже не хотела знать, что будет дальше, изо всех сил отталкивая назойливые видения. Джаспер сосредоточенно смотрел то на них, то на нее, изредка поглядывая на Эдварда и Марию, обнимавшую проснувшуюся девушку.       — Черт, не хочу на это смотреть, — простонал Эдвард, сжав переносицу пальцами. Видимо, уловил несколько особо ярких видений в ее голове.       Элис ничего не ответила, только слегка пожала плечами. Уже ничего нельзя было изменить. Солнце окончательно скрылось, перестав тускло освещать помещение через грязное окно. Дверь скрипнула и отворилась, пропуская резко сдавшего за эти пару дней Иниго. Он с опаской оглядывался, не смея ступить в собственный бар, превратившийся в кладбище.       — Ты вовремя, anciano, — тихо сказала Мария. — И хорошо потрудился. С Аной все в порядке, — девушка цеплялась за вампиршу, нервно бегая глазами от Иниго к остальным.       До этого абсолютно неподвижные тела зашевелились, кто-то уже резко сел, оценивая обстановку внимательным взглядом. Вскоре почти десяток новорожденных стояли посреди разгромленного бара, замершие, словно жуткая скульптурная композиция, шевелились только зрачки, неотрывно следившие за двумя людьми, и едва заметно раздувались крылья носа, когда вампиры делали свой первый вдох, впервые чуяли кровь. Элис напряженно замерла, следя за каждым движением, ожидая, что в любой миг они ринутся за добычей, сметая все на своем пути, включая ее саму. Альфред плавно встал между ней и Эдвардом, держа руки в карманах, словно вышел на прогулку. Джаспер практически с черными глазами напряженно замер чуть сбоку от новорожденных. Элис теперь смотрела только на него, но он явно был занят чем-то другим.       — Отпустишь? — прохрипел Иниго.       Мария коротко кивнула, старик на мгновение расслабленно опустил плечи. Но кивок предназначался не ему. Эли, поймав взгляд Марии, стремительной молнией оказался за его спиной, когда тот еще не успел моргнуть. А в следующий миг он с немым криком летел прямо в толпу голодных вампиров, исчезая среди бледных тел. Элис не видела. Только слышала, как он несколько раз сдавленно вскрикнул и замолчал. Его сердце остановилось буквально через несколько секунд, за которые его высосали до суха. Не оставили ни кровинки. Элис не смотрела на то, что осталось от Иниго, когда вампиры расступились, явно не насытившиеся. Но под веками всплывали образы обезображенного окровавленного куска плоти, в котором мало что напоминало человека, брошенного на грязном деревянном полу.       Ана закричала, продолжая цепляться за Марию, и в то же время хотела броситься к уже мертвому Иниго. Лепетала что-то невнятное на испанском, и снова кричала. Дверь снова распахнулась, и вошел Питер, сразу оглядывая помещение. Конечно же, он заметил те ошметки, что остались от старика. И болезненно поморщился.       — Lo lamentо, Ана, Estimado, у меня нет другого выбора, — Мария нежно погладила щеки девушки.       Питер было дернулся в ее сторону, но проворный Эли встал на его пути. Альфред предусмотрительно придержал Элис за плечо, но она и не собиралась вмешиваться. Просто прикрыла глаза, смотря сквозь ресницы на что угодно, только не на творящийся кошмар. Где-то впереди темнел силуэт Джаспера, который замер между ней и новорожденными. Она еще сильнее прикрыла глаза, но в сознании все равно за пару секунд до пронеслась Ана, брошенная маленькой сильной рукой Марии прямиком в цепкие бледные руки вампиров, схватившие и полностью закрывшие ее от остальных. И уже в реальности услышала короткий вопль и треск костей. Все закончилось, не успев начаться. Элис медленно открыла глаза.       — Зачем? Они же… — начал Питер.       — Они все видели. Ты же знаешь правила, Питер. Зачем ты позволил им обоим знать про нас? Я лишь подчищаю за тобой, — в ее голосе слышалось сожаление и угроза одновременно, а глаза вцепились в заметно поутихшего Пита.       Она кивнула Эли, и тот подошел к ней молчаливым и верным телохранителем. Вместе с ним обошла каждого новообращенного, кивая и бросая пару фраз, некоторые даже что-то отвечали ей. Закончив, она переглянулась с Джаспером, Элис не поняла, что за молчаливый диалог прошел между ними и вопросительно посмотрела на Эдварда.       — Не спрашивай, — еще более обреченно проговорил Эдвард, укоризненно глядя на нее в видении, а потом и в реальности. — Кажется, мы угодили прямо в эпицентр борьбы за власть.       — Еs hora, — Мария в секунду оказалась возле них, ловя последние взгляды. — Не отставайте. Побежим быстро, — и скрылась на улице, где их уже ждали еще с десяток вампиров, как по команде окруживших новорожденных и их троих вместе с ними. Мария мелькала где-то впереди. Элис услышала только ее последнее: — Сожгите здесь все.       Она видела высокое зарево огня, когда они темными быстрыми тенями перепрыгнули Рио Гранде. И еще долго, пока они бежали по пустынной каменистой местности, позади них оранжевым пятном в ночи горел пожар.       В какой-то момент рядом оказался Джаспер, двигаясь с ней практически плечом к плечу. Хотя с ее ростом, это было скорее плечом к локтю. На огромной скорости и в кромешной южной темноте она все равно отчетливо различала его лицо, когда он изредка поворачивался к ней, не говоря ни слова, скорее проверяя, что она все еще бежала рядом. А куда ей было деться? Вокруг бежали новорожденные и чужаки, которым она проигрывала в преимуществах. И совсем рядом бежал он сам, ради которого она здесь и оказалась. Хотя уже жалела об этом. Или изо всех сил заставляла себя жалеть.       Впереди показались высокие скалы, поросшие скудной растительностью. Вампиры замедлились и рассеялись. Элис тоже притормозила, вбегая в глубокую расщелину, по дну которой бежала мелкая речушка, теряясь в камнях. Тут и там торчали пучки алоэ, какие-то неизвестные ей кактусы и снова груды камней. Кое-где чернели узкие и широкие, высокие и низкие входы в пещеры. Пахло пылью, кровью и вампирами. Элис насчитала еще нескольких. Всего выходило около двадцати. Внушительный клан, по ее скудным представлениям. Она ожидала услышать какую-то очередную реплику Эдварда, но ее не последовало. И только тогда, оглядевшись, она поняла, что ни его, ни Альфреда не было. В легкой панике она пыталась разглядеть их макушки или спины, но вокруг были только новорожденные, от которых еще ощутимо пахло остатками людей.       Нет, не от них. На небольшом пятачке прямо перед ними сжались несколько абсолютно живых человек. Вампиры, ведомые инстинктами, направились прямо к ним, унося и ее в своей толпе. Мелькнула тревожная мысль, что они и ее разорвут на куски. Элис расталкивала каменные тела, стремясь освободиться. Знакомая сильная рука буквально выдернула ее оттуда и поставила на землю.       — Если не готова драться за еду, то лучше и не суйся туда, — строго проговорил Джаспер, уводя ее прочь. За спиной раздались уже привычные за последние дни крики и влажные чавкающие звуки, и неизменный запах теплой человеческой крови.       — Где Эдвард и Альфред? — требовательно спросила она.       — Полагаю там, где и должны быть — подальше от тебя, — он остановился возле огромного валуна. — В ближайшее время ты их сможешь увидеть разве что издалека. Привыкай. Здесь каждый сам по себе.       — Что за бред? Вы не можете… — Элис была возмущена даже не тем, что их совершенно открыто разделили. Обиднее всего было то, что она не заметила, в какой момент это случилось.       — Не знаю, зачем ты здесь. Вероятно, это должна быть чертовски веская причина. В противном случае тебе следовало убегать, когда еще был такой шанс, — раздраженно бросил он. — Забудь все смешные законы и правила, по которым ты жила. Здесь есть только одно правило: выживают сильнейшие, — он, будто бы потеряв к ней интерес, направился в сторону, бросив напоследок, почти издевательски: — Осваивайся, Элис. Чувствуй себя, как дома.       — Чертов мудак! — она со злостью крикнула уже скрывшемуся Джасперу, и эхо повторило ее оскорбление еще несколько раз.       Ей до смерти хотелось, чтобы он разозлился на ее выпад и вернулся. И тогда бы они выяснили отношения, громко и со вкусом. Возможно, подрались. Элис не тешила себя иллюзиями — он скрутил бы ее моментально. Да вот только хрен бы так просто поймал! Но Джаспер, конечно, не вернулся. С чего бы — у него наверняка были дела поважнее. Кошмарить бедняг новорожденных, издеваться над слабыми, отрывать конечности неугодным, стоять с важным и невозмутимым видом хладнокровного засранца. Охрененно важные дела — не поспоришь! А ведь все шло вполне неплохо — ей казалось, они нашли какое-то безмолвное понимание, пока шел бой с теми незваными вампирами. Но битва закончилась, и все снова стало сложнее некуда.       Элис бессильно зарычала и со всей силы пнула огромный валун, который затрещал, покрылся трещинами и развалился на куски. Легче не стало. Она поискала глазами, что бы еще такое сломать или раскрошить.       — Это был мой любимый камень, — тихий смешок заставил ее резко обернуться. — Он отбрасывал отличную тень.       — Пит, — боже, она была так рада его видеть, что позабыла свою злость. И плевать, что тут у него были шрамы, драная окровавленная одежда и ожесточенное лицо. Он все равно уже был ее другом, пусть пока и не знал об этом.       — А ты все-таки Элис? Не Пак? — он хитро прищурился, подходя ближе.       — Не Пак, нисколько.       — Чертовски рад с тобой познакомиться, Элис, — он протянул руку с широкой улыбкой.       — Чертовски взаимно, — она протянула свою, чувствуя, как губы сами расходятся в радостной улыбке.       — Знаешь, ты не обижайся на Джаспера, — Пит так по-человечески почесал затылок, до боли знакомым жестом из прошлой жизни, что умей Элис плакать, снова зарыдала бы. А так ей оставалось только проглотить сухой комок в горле и сжать кулаки. И она не хотела думать о Джаспере и снова злиться. Нахрен его. По крайней мере, в данный момент. — Он всегда такой, после обращения новичков. Дай ему время, отойдет и, возможно, даже извинится, — Элис недоверчиво приподняла бровь. Ни в одном варианте будущего она не видела, чтобы Джаспер просил прощения. Без шансов. Питер рассмеялся. — Ну… в своей манере извинится.       Элис не стала спорить. Они неспешно пошли вперед, где на широкой площадке виднелось столпотворение. Может, она все-таки улучит момент и найдет Эдварда или Альфреда.       — Мне жаль ту девушку. И Иниго, — после короткого молчания проговорила она. — Ты не виноват.       — Думаю, что виноват. Тут Мария права — нам нельзя раскрываться перед людьми.       — Они были обречены…       — Не будем об этом, — поморщившись, прервал ее Пит. — Их больше нет, в любом случае. Люди быстро уходят из нашей жизни.       Элис кивнула. Он был прав. Люди ненадолго задерживаются с такими, как они. Ей вспомнилась Джуд, такая веселая и задорная, с первыми морщинками у глаз и единственным седым волосом у левого уха. Элис прогнала ее образ прочь — Джуд тоже больше нет в ее жизни.       — Так зачем ты здесь, Элис? — настроение Пита снова пошло в гору.       — Сама не знаю. Просто чутье… Но, возможно, я ошиблась, — она не хотела обманывать Пита, но и всей правды сказать не могла, когда вокруг столько ушей.       — Не ошиблась, — улыбнулся и подмигнул Пит. — Это уже мое чутье. Если нужна будет пом…       — Прохлаждаетесь? — перед ними материализовался Эли. — Мария хочет тебя видеть. А тебе, — посмотрел на Пита, — сказала готовиться к вылазке.       Элис не успела и пикнуть, как ее схватили за локоть и дернули в прыжке, перемещаясь на широкий выступ в скале. А потом на следующий. И еще на один… Этот Эли ей не нравился. Как, собственно, и она ему. Оставалось надеяться, что они с ним больше не столкнутся.       Эли приставили к ней в качестве охраны. Блеск! Периодически его подменял другой вампир, какой-то мордоворот по имени Пабло, очень сильный и очень тупой. Хотя скорее это был надзор. Но Мария, частенько разговаривавшая с ней, а точнее выспрашивающая обо всем, что происходило в мире, упорно твердила, что это для ее безопасности. И Элис склонна была считать, что хотя бы наполовину это было правдой. Новенькие обращенные были агрессивны и могли кинуться даже на своего. Держал в узде их только Джаспер, не отходивший от них ни на шаг и пресекавший любые попытки неподчинения. Она с брезгливым отвращением смотрела издалека, как он натаскивал их, словно бойцовых псов, и не понимала, откуда в них взялось столько злобы и первобытной ярости. Ни она, ни Альфред не страдали подобным после обращения.       — Это из-за того, что их обращение было стремительным, а значит, крайне болезненным. Иногда приходится идти на существенный риск, чтобы выиграть время, — мрачно объяснил Пит в один из немногих моментов, когда им удалось сблизиться настолько, чтобы поговорить. Это было сразу после его вылазки за очередной партией новичков.       — Но зачем вам выигрывать время?       Пит посмотрел на нее многозначительно, едва заметно кося взглядом в сторону, где на скальном выступе стояла Мария, в окружении своих товарок и кем-то вроде телохранителей. И конечно же, слышала каждое слово, что звучало здесь внизу. Элис вздохнула. Она примерно знала, что их ждет. Долгий бег, новые земли, много битв и смертей. Мария явно планировала крупную вылазку. И тщательно готовилась к ней.       И Элис не могла ни с кем это обсудить, кроме Пита. Единственного, кто осмеливался подходить к ней, бросая насмешливые взгляды на ее охрану-конвой. Альфреда она могла видеть теперь только в своих видениях. Мария, деликатно попросив, а точнее потребовав, отправила его с несколькими вампирами добывать пищу, которой требовалось все больше. Изредка Элис видела его на короткие мгновения, когда в лагерь приводили нескольких ошалевших от страха и непонимания человек, на которых набрасывались толпой и иссушали полностью. Сама она даже не приближалась к этому зверству. Голод пока не сильно донимал. Уж явно не сильнее того отвращения, что она испытывала, смотря издалека на жуткий пир. И с ужасом представляла, что будет, когда жажда станет нестерпимой.       Эдварда тоже взяли в оборот. Элис видела его довольно часто, но лишь издалека и не имела ни малейшего понятия, чем он занимался. Он довольно бегло говорил по-испански и буквально за несколько часов освоил все местные акценты и диалекты, на которых говорили вампиры. Она пару раз видела его говорящим с Марией и отчаянно жалела, что плохо учила испанский в школе, а став вампиром, не удосужилась заняться вплотную языками. Наверняка, это было бы не так уж и сложно. Даже мысленно она смогла обменяться с ним едва ли парой фраз, в которых Эдвард успел бросить только: найди выход, Элис, мы должны сбежать отсюда, с Джаспером или без.       — Почему нас разделили? — спросила она в очередной раз у Питера, когда им удалось встретиться. В этот раз они сидели наверху скалы, болтая ногами над пропастью. Вдалеке слышались звуки ударов твердых тел. Элис невольно вглядывалась туда, зная, что Джаспер точно был там. Но вид заслоняли отвесные песчаные скалы.       — Не доверяют, — коротко ответил Пит, бросая косой взгляд на Эли, стоявшего памятником в десятке метров позади. Тот даже не подал виду, что слышал. — Проверяют, — он незаметно постучал пальцем по виску, и Элис поняла, что их проверяют не только на вшивость, но и на то, не посыпется ли из их карманов что-то ценное в виде способностей. И еще поглубже запрятала все свои видения, надеясь, что ее примут в худшем случае за дурочку. Она не знала, что будет, узнай Мария о ее даре. Внутренний Пит предпочитал отмалчиваться на этот счет. Но выставит его на показ она только в случае жизни и смерти.       — Куда посылают Эдварда и Альфреда? — был следующий ее вопрос.       — Не знаю, — Пит снова почесал затылок в характерном жесте. — Мария не делится со мной своими планами. Но я могу попытаться выяснить, если для тебя это важно.       — Будь осторожен, Пит, — с тревогой проговорила она и посмотрела в упор на него, чуть приближая лицо, чтобы разглядеть мог только он. — И Джаспер тоже, — добавила она одними губами.       Пит нахмурился, и Элис снова по буквам беззвучно проговорила имя, зная, что Эли слушал каждый звук. Она невольно наклонилась еще ближе. Ей важно было донести эту мысль до него. Она сначала неясно, но с каждым часом все отчетливее видела, как что-то назревало, большое и неотвратимое. И могла украдкой наблюдать издалека, как вокруг Марии крутилось все больше вампиров, а на ее лице все чаще мелькала тревога, озабоченность, иногда страх, в то время как Джаспер, окружённый толпой новорожденных, словно стеной, казался все более устрашающим. Порой ей казалось, что это он пугал Марию специально, наживая себе только недоброжелателей. Они смотрели на него пока издалека, выжидательно и недобро, но все еще держались Марии, которая благодарно касалась их в мимолетной ласке. Элис не знала, замечал ли Джаспер то, что видела она, внушал ли что-то Марии или остальным. Но все чаще видела недалекое будущее, в котором количество его врагов достигало критической отметки, способной переломить даже такого сильного вампира, как он. Словно его постепенно отрезали, изолировали от остального клана. И ей отчаянно хотелось, чтобы у него в запасе было что-то еще, помимо дара. Потому что она видела, что его хотят убить. И видела, что он хочет убить тоже. Эдвард был прав — они оказались посреди междоусобной борьбы. И с каждым видением победитель постоянно менялся.       Пит ушел, снова на какую-то вылазку, которых становилось все больше. Почти каждый вампир, не считая новорожденных, отлучался из лагеря. Кроме Элис и Джаспера. Ни один из них за эти пару дней не смог покинуть стоянку дальше, чем на пару миль. Ее постоянно сопровождал кто-то, не отставая ни на шаг. А он был окружен новорожденными, проводя с ними почти все время. Элис даже наблюдала за ними несколько раз, смотря больше на Джаспера, чем на молодых вампиров. Но стоило ей попытаться приблизиться к нему, тяжелая рука Эли ложилась на плечо, сжимая почти до боли.       Третий день. И сегодня она снова была одна. Единственным, кто болтал с ней, был Питер, который убежал на охоту, успев перекинуться парой слов. Альфреда не было уже два дня, и Элис уповала только на свои тусклые видения о нем. Как и Эдварда. Она видела лишь обрывки его разговоров на испанском, незнакомую местность, осторожные перебежки, пару раз он даже подрался с кем-то в качестве тренировки под смех и свистки остальных. Конечно же, с его телепатией он довольно легко уворачивался, выводя противника из себя… Элис даже усмехнулась этому образу, пока, засунув руки в карманы брюк, неспешно шла, демонстративно прогуливаясь.        — И чего Мария до сих пор тебя держит, — услышав ее смешок, ворчал Пабло, идя в паре метров от нее и распинывая особо крупные камни, которые отлетали дождем осколков в разные стороны и с сухим стуком ударялись о землю. — Вы, трое гринго, ещё никак себя не проявили, а ходите тут, вынюхиваете… Не доверяю я вам…       Он постоянно ворчал, в открытую выражая свое недовольство тем, что вынужден сопровождать ее везде. Эли тоже был не подарок, не спускал с нее глаз, смотрел на каждое ее движение так, словно она собиралась достать пулемет и расстрелять всех. Но хотя бы молчал. И не отвлекал ее от размышлений и видений. Она не переваривала обоих, но Пабло был для нее особенно омерзителен. К тому же очков ему не добавляла непроходящая вонь застарелой крови в волосах, на одежде и под ногтями.       — Если ты страдаешь скудоумием, это не значит, что другие тоже. Может, стоит присмотреться и расширить свои горизонты? — в тон ему проворчала Элис, запрыгивая на куцую сосенку, невесть как державшуюся на этой каменистой почве. Дерево закачалось под ней, но выдержало. Она бегло осмотрела окрестности, состоявшие в основном из скал, камней и полудохлых кактусов. Ближе к ущелью, где ещё бежали ручейки и речушки, растительность была поинтереснее, да и мелкое зверьё сновало в пещерах и рыло норки, иногда даже слышалось тявканье койотов. Здесь же, всего в паре миль от убежища вампиров, не было ничего кроме светлого песчаника и бесконечного темно-синего неба, которые сливались на горизонте. А из живности до ее слуха доносилось только копошение скорпионов и пауков.       Элис все эти три дня, что провела в лагере, обошла по десятому кругу окрестности, запоминая каждую самую мелкую тропку, каждый камень и каждый куст. Просчитывала десятки вариантов побега, во все стороны света, чуть ли не покадрово прокручивала будущее, которое ее не устраивало. Одна она вполне могла сбежать, скрыться даже от четырех ищеек Марии, и перебежками, оглядываясь на каждом шагу покинуть ее территории. Но стоило в ее плане появиться кому-то ещё, все сразу летело к чертям. И от этого она злилась. Злилась на свою бесполезность, на то, что не могла толком поговорить даже с Эдвардом, на Джаспера, с которым они только пытались переглядеть друг друга, но никто не подходил ближе. А ведь у них была одна цель. Эдвард был прав — у нее часто всплывали те или иные блеклые образы бегущего прочь Джаспера, но тут же исчезали — словно он строил планы и тут же отметал их прочь. Но объединиться или хотя бы просто поговорить им не давали возможности. Словно Мария знала, что нельзя ни в коем случае допустить их сближения. Все время поблизости была она, ее ищейки, толпа новорожденных…       Хотя Элис подозревала, что если бы Джаспер захотел, то смог бы найти лазейку. Но он предпочитал держаться подальше и распиливать ее взглядом сквозь толпу дерущихся обращённых.       — Чего ты там сказала? — рыкнул Пабло, набычившись и подозрительно смотря на нее.       — Я говорю, тупой ты, Пабло, — огрызнулась Элис, позабыв, что вообще-то имеет дело с весьма агрессивным и сильным вампиром. Но ее достало торчать в этом лагере смерти, ожидая в любой момент, что на них набросятся всей толпой, и контролируя каждый свой шаг. — Как трухлявый пень. Настолько тупой, что даже не способен понять моих слов. Куда тебе до Марии и ее планов.       — Ты… — оскалившийся Пабло вывалил на нее ушат самых грязных ругательств на испанском, из которых Элис узнала только stupida puta, bruja chingara и, кажется, ещё что-то про ублажение ртом чьих-то задниц… Она не была уверена, что правильно расслышала его весьма архаичный мексиканский диалект.       — Ты хочешь ублажать чужие задницы? — поморщилась она от его слов, но продолжала гнуть свое, просто из вредности и злости. И все же отпрыгнула на безопасное расстояние, взгромоздившись на высокий валун. Прекрасно зная, как и когда среагирует Пабло. — Прости, я плохо понимаю твой жуткий туземный акцент… Научись, наконец, выражаться цивилизованно, деревенщина. Пригодится.       Пабло кинулся на нее мгновенно, без подготовки и предупреждения. Не будь у нее дара, она бы ни за что не смогла вовремя увернуться. Оттолкнувшись от большого валуна на долю секунды раньше, чем он начал движение, Элис смогла запрыгнуть на куцую сосенку. А через мгновение услышала, как валун с треском раскрошился под натиском огромного и сильного вампира. Пабло рассвирепел еще больше, словно крупный бык, бивший копытом, и молниеносно для такой туши развернулся и прыгнул. Элис снова успела раньше. Деревце от силы ее прыжка переломилось пополам, а потом и вовсе разлетелось в щепки под ногами Пабло. Несмотря на его прямолинейность и раздражающую тупость, он был очень быстрым, ловким и сильным. Она не могла этого не признавать. Наверное, только поэтому он до сих пор и держался на плаву в клане. Бесполезных и рядовых вампиров здесь не держали, как объяснил ей Пит.       Пабло гонял ее по пустынной сухой земле между высокими скалами, словно огромный волкодав — мелкую кошку. Он и рычал, как дикий зверь, воскрешая в ее памяти эпизоды самой первой схватки, где ее едва не растоптали. А между рычаниями умудрялся осыпать ее оскорблениями, угрозами и самыми последними словами, какие мог придумать в отношении женщины. Его длинные ручищи почти касались ее, но Элис каждый раз могла видеть все чуточку заранее.       Прыжок. Кувырок. Треск камней. Слегка пригнуться под выставленной рукой, почувствовав его неприятный запах, коснувшийся ее кожи, и снова прыжок. Огромная лопатообразная ладонь успела схватить ее за лодыжку, и он со всего размаху громыхнул ее телом об землю. Элис не почувствовала боли, только услышала тихий треск смещающихся и встающих на место позвонков. Взметнулась каменная пыль, и она, не теряя времени, перекатилась, увидев, как Пабло взлетел в прыжке. В следующую секунду он с еще большим шумом приземлился на голую землю, погрузившись в нее по колено. Она с ужасом представила, что он мог пробить такую же дыру в ней, если бы она не увернулась.       Элис вскочила и побежала в сторону лагеря. Пабло стал совсем неуправляемым, она уже с трудом видела его дальнейшие действия. Она оглянулась, видя, как он размытой тенью следовал за ней по пятам. И со всего разбегу врезалась в камень. Что-то гораздо крепче камня. Элис вскрикнула, на долю секунды уверовав, что тупица Пабло как-то смог ее обхитрить. Она подняла голову, одновременно вырываясь, но для державшего ее Джаспера это было, что слону — дробина. Он только хмуро посмотрел на нее, а потом за ее спину. Она снова на один миг испугалась, что быть ей все же битой и очень сильно. Но Джаспер чуть сдвинул ее в сторону и сам встал на пути бегущего вампира. Он даже пальцем его не тронул, как Пабло словно оступился и зарычал уже тревожно, настороженно, с опаской оглядываясь в поисках угрозы. Джасперу хватило этой короткой передышки, чтобы одним пинком повалить его на спину и прижать ногой голову, отгибая ее до предела, отчего прочная кожа шла мелкими трещинами.       — Пабло, совсем охренел? Тебе надо ее защищать, а не убивать, — со злостью процедил он, вдавливая ботинок еще сильнее в лицо. — Или ты уже путаешь даже такие простые понятия.       — Катись к дьяволу, Джаспер! Ты здесь уже не командуешь, — тот попытался отодрать ногу от своего лица и заодно оторвать ее, но Джаспер вовремя увернулся, лишившись, однако, ботинка.       Элис не знала, остаться ей или убежать, бегло проматывая в голове видения. Справится ли Джаспер? Успеет ли она привести какую-то помощь? Или сделает только хуже? Двое вампиров снова сцепились, разнося вокруг остатки валунов и проделывая вмятины в скалах. А к ней пришел еще один образ, четкий и яркий. Элис вздохнула с облегчением.       — Что здесь происходит? — возле нее резко остановилась Мария. — Пабло? Джаспер? Мои лучшие соратники дерутся между собой из-за какой-то ерунды, когда нам предстоит серьезное дело?       Элис не понравилось, что ее только что низвели до ерунды. Пабло выглядел слегка виноватым и одновременно напуганным, его взгляд метался между Джаспером, стоявшим теперь с каменным лицом и Марией, смотревшей на него в ответ, словно и не замечая другого. Джаспер медленно отступил от Пабло и приблизился к ней. На плечо Элис легла маленькая рука, чуть сжав, словно ища поддержки и защиты. Она не видела лица вампирши, но Джаспер остановился, не сделав и пары шагов. Пабло уже отряхивался позади, недобро порыкивая. Но на него никто особо не смотрел, кроме Элис. В воздухе витало странное неприятное напряжение, рука Марии переместилась чуть выше, к шее, ласково приобнимая. Джаспер отстраненно наблюдал за этим движением. Элис жутко жалела, что рядом не было Эдварда — ей до смерти хотелось знать, что крутилось в головах этих двоих. На мгновение ее даже кольнула ревность, удивившая ее саму. Она затолкала ее поглубже — кого ей тут ревновать, и к кому? Она вдруг поняла, что затруднялась ответить однозначно на этот вопрос.       — Мы с Элис отойдем, а вы постарайтесь договориться. Пожалуйста. Нам ни к чему ссоры, — она с такой надеждой посмотрела на них, что Пабло совсем стушевался, а Джаспер нахмурился еще больше, не спуская напряженного взгляда с нее.       Мария чуть потянула за собой, не поворачиваясь спиной к двум вампирам. Элис тоже была вынуждена пятиться, ловя все еще злобные взгляды Пабло и единственный короткий и мрачный от Джаспера, почти обвиняющий. Хотя это вообще-то она должна была обижаться на его тотальное равнодушие и то, как он не давал ей и шанса понять себя. Зато Мария, судя по всему, понимала его, как никто. Элис пошевелила плечами, прогоняя вновь накатившую ревнивую обиду, совершенно нерациональную и необъяснимую.       Они отбежали на приличное расстояние, и Мария взяла ее за руку, направив чуть в сторону от лагеря. Элис уже знала, что она хотела поговорить о чем-то важном. Даже видела место, где это произойдет. Небольшой пологий холм, поросший юккой и какими-то колючими кустами.       — Мне жаль, что ты чуть не попала под раздачу. Джаспер никогда не думает о других, — поморщилась она в недовольстве.       — Вот как? Мне так не показалось, — Элис старалась оставаться в настоящем, краем глаза все же следя за течением беседы. Мари явно что-то было надо. Она словно давно ждала подходящего момента.       — Он именно такой. Я знаю его очень давно и очень хорошо. И хочу, чтобы знала и ты.       — Зачем? — ей не понравилось, куда завел разговор.       — Потому что мне нужна твоя помощь. Боюсь, без тебя я не справлюсь. Я недостаточно сильна.       — Откуда такое доверие? Ты все эти три дня не давала и шагу ступить без надзора.       — Вынужденная мера. Мне самой неприятно. Но я поняла, что выбора у меня нет, — снова недовольство и одновременно интерес.       — Что с Эдвардом и Альфредом? — выпалила Элис.       — Они замечательные. Тебе повезло с ними. Вы почти как семья. Не представляешь, как я завидую тебе. Прости, если лишила тебя их ненадолго. Не скрою, мне хотелось немного почувствовать на себе эти узы, — лицо Марии озарила приятная улыбка, но Элис все больше терзали сомнения и остатки ревности, которые она выдавливала силой.       — У тебя тут целый клан заботливых защитников.       — Но не семья. Здесь нет любви и привязанности — лишь необходимость и выгода. Разве ты не заметила? Они со мной только пока мне есть что предложить им. Никто из них не рискнет всем ради меня просто так, не пойдет на другой конец страны, как это сделали твои спутники. Это видно сразу, — да, вот это точно было правдой. С каждым днем вокруг словно сгущались тучи, все ходили как на иголках.       — Значит, вот, что ты хочешь? Уйти вглубь Мексики? Другие территории?       — Уйти домой. Вернуть то, что когда-то давно отобрали у меня. Я хочу домой, Элис. Разве ты не хотела бы того же? — Мария на мгновение погрузилась в себя, словно вспоминая, болезненно поморщилась и снова улыбнулась ей, приятно и открыто. И было непонятно, что из промелькнувшего было игрой, а что настоящим.       Элис молчала. Ей казалось, что Мария в этот раз точно говорила правду, и стало жаль ее. И снова мимолетное желание защитить, которое она отогнала прочь. У нее самой не было здесь дома. И ей некуда было возвращаться. Все, что было ей знакомо осталось где-то далеко, дальше, чем любой здесь мог бы представить. Почти забылось за эти годы. И она никак не могла найти что-то такое же важное здесь. А когда подумала, что нашла, все посыпалось как карточный домик.       — Помоги мне, Элис. А я отплачу в ответ. Все будет честно, — Элис все еще молчала, то пребывая в будущем, то в прошлом, слушая приятный голос. Мария, поджав губы, а затем растягивая их в странной улыбке, добавила. — Я знаю, чего ты хочешь. Вижу это. Джаспера. Хочешь моего Майора. Забирай. Я отдаю его тебе. И его дружка-прихлебателя Питера, который крутится теперь и вокруг тебя, тоже, — ее лицо вдруг скривилось в раздражении и недовольстве.       — Ты что же — продаешь мне их, как какой-то товар? — Элис удивилась ее словам на несколько секунд раньше, чем они были произнесены. Даже вздрогнула, словно от пощечины.       — Джаспер стал угрозой мне и всему клану. Он приносит больше вреда, чем пользы, — еще более раздраженно бросила она. — Просто я не хотела это признавать, ведь тогда бы мне пришлось устранить его. А он мне все еще дорог, несмотря ни на что. Но пора посмотреть на вещи реально. И тебе советую так же. Это ведь ты помогла мне увидеть все в новом свете, и принять наконец решение. Ты показала мне другой путь. Ты такая сильная, независимая, так похожа на меня, — она подошла ближе и теперь стояла в шаге от нее. — Нам нужно держаться вместе, нам с тобой. По одиночке мы долго не протянем. Нас сметут такие, как Пабло и Джаспер, даже твои Альфред и Эдвард. Они оставят нас собирать себя по кускам. И даже не заметят. Но если ты готова рискнуть — то забирай. Я препятствовать не стану.       — Не думаю, что Джаспер из тех, кого можно просто отдать или забрать, — какая-то часть нее хотела воспользоваться этим предложением. Схватить их всех, Эдварда, Альфреда, Джаспера, Пита, и унести отсюда ноги как можно дальше. И уже потом разбираться и играть в гляделки.       — Это проще, чем кажется. Он тоже хочет тебя. Я вижу, как он на тебя смотрит, не сводит глаз. С самого первого дня, еще в человеческом баре. Если бы не ты, он, возможно, уже убил бы меня и забрал клан. Но ты пока удерживаешь его от этого, ничего не делая при этом, одним своим присутствием. А что будет, когда ты просто попросишь его о чем-нибудь!       Теперь хотя бы стало понятно, почему ее держали под охраной и не трогали. Хотя это и звучало не слишком правдоподобно — весьма сомнительно, что Джаспера можно было так просто отвлечь. Но Элис снова захотела поверить ее словам, таким ужасно привлекательным. Но тут же разозлилась на себя, заставляя вспоминать, что вообще-то Джаспер ей не нравился. Он ее привлекал и притягивал, но не нравился. И неважно, что она все время искала его взглядом, а когда находила, не могла отвести. Неважно, что заявилась она сюда только ради него. И решила остаться тоже ради него. Никто об этом все равно не узнает.       — И о чем я должна его попросить? — она плохо представляла, как смогла бы такое провернуть. Даже Пит ничего не подсказывал.       — Dios, не надо просить. Просто останься. Мне нужна ты и, как бы ни трудно было признавать, нужен Джаспер с его даром. А когда я верну свой дом, все изменится. И тогда забирай его и уходите. Если, конечно, захочешь. Кто знает, может, ты сможешь не совершить ту же ошибку, что и я, — Элис вопросительно посмотрела на нее, хотя заранее знала следующую реплику. — Влюбиться в него. Его есть за что любить — правда. И я когда-то верила, что любила его. Как и верила, что он любил меня в ответ.       — Верила? — ей стало еще интереснее.       — С Джаспером сложно понять, что чувствуешь на самом деле. Ты тоже это заметила, да? — Элис молчала, но Марию это даже устроило, она шептала свои слова, смакуя их, словно давно хотела высказать, и вот, наконец, возможность нашлась. Ее голос почти свистел у уха, сея сомнения и тревоги, заставляя вспоминать мельчайшие подробности и судорожно перебирать и проверять их. — Да. Он умеет это делать — запутывать твои чувства. Это его дар. Никогда не догадаешься, что истина, а что ложь рядом с ним. Возможно, и моя любовь была лишь плодом его воздействия. Пусть и невольного. Я почти уверена в этом. Вампиры не могут полюбить дважды, а я уже любила до Джаспера. Мне надо было сразу догадаться.       Элис не особо поверила в то, что такой как Мария можно было долго что-то внушать, тем более любовь. И уже собиралась высказать это вслух, но тут воздух, словно лезвие, прорезало нечто и сбило ее с ног, впечатывая лицом в сухую землю, проделывая глубокую борозду. Кожа трещала и трескалась от острых камней, в которые ее вдавливали сильнее. Она дернула головой в попытке вырваться и снова стояла на прежнем месте, а Мария все так же с интересом смотрела на нее, будто ожидая чего-то.       Элис скорее почувствовала, чем услышала, как воздух рассекли и уже была готова. Резко пригнувшись, отчего нападавший просто проскочил мимо, вынужденный затормозить, взметая крошево камней и песка. Это была женщина, одна из подруг Марии, то ли Нетти, то ли Люси, скалившаяся на нее и присевшая в прыжке. Элис снова вовремя отпрыгнула, но со спины уже на нее грозно рычала вторая вампирша. Она была окружена ими, теперь осторожно обступавшими ее, и огляделась в поисках Марии, но той нигде не было видно.       Элис чертыхнулась про себя и приготовилась, бегая глазами от одной вампирши к другой, чуть пятясь и прикидывая варианты, в которых она смогла бы остаться со всеми своими конечностями. Они напали одновременно. Элис прыгнула высоко, выше деревца, стоявшего рядом.       Черная молния снесла одну из вампирш. Удивленный возглас замолк в сдавленном стоне, когда Мария закружила ее в каком-то быстром, головокружительном вихре, в котором мелькали только их силуэты. А когда все замедлилось, вампирша лежала на земле, скребя пальцами камни. Ее голова и шея так натягивались, когда Мария, стоя на ней, тянула за волосы, намотав их на кулак. Голова отделилась с оглушающим треском и теперь болталась из стороны в сторону в ее руках. Сейчас Мария совсем не походила на беззащитную женщину. Скорее на неумолимого ангела смерти.       Элис моргнула, и все пропало. Она снова стояла, окруженная обеими, все еще живыми, женщинами. И снова прыгнула, повторяя в точности свое видение. И приземлилась сверху на другую вампиршу, в ужасе смотревшую, как ее подругу обезглавливали, и позабывшую на мгновение про нее. Элис воспользовалась этим мгновением, припечатав ту и усевшись сверху. Зубы клацнули возле ее тонкой руки, и она сильнее обхватила бедрами ребра женщины, и не давала ей пошевелиться, держа за шею. Ее надо было убивать, по-другому никак. Иначе убьют ее. Но Элис все еще колебалась — она никогда еще не убивала вампиров. Хотя сбилась со счета, сколько погибло от ее рук людей.       — Убивай, — Мария присела рядом, помогая удерживать уже изрядно брыкавшуюся вампиршу. — Она не стала бы даже думать. Убивай, — Элис посмотрела на нее и поразилась довольной улыбке, которой она одарила свою подругу. — Просто используй ее челюсть как рычаг и оттягивай — тебе хватит сил оторвать ей голову, — она положила свои руки поверх ее и чуть сместила в нужное положение. — Вот так. Убивай.       Элис видела все и так, но продолжала тянуть до последнего. И только когда вампирша едва не цапнула ее во второй раз, надавила со всей силы на подбородок, вцепившись пальцами другой руки за верхнюю губу, практически отгибая ее, и словно в замедленной съемке смотрела, как лицо разрывает широкая трещина, а под челюстью уже трескается и расходится кожа. Она сломала ее, как фарфоровую куклу и все еще продолжала держать в руках куски ее плоти.       — Perras del diablo, — Мария удовлетворенно хмыкнула и сплюнула прямо на лежавшее тело.       — Ты все подстроила. Натравила их на меня… — Элис медленно поднялась и посмотрел на нее. — Подговорила своих подруг, чтобы убить меня, а сама убила их первой… — надо было сразу догадаться. Слишком гладкими, четкими и подробными были ее видения, словно все заранее было спланировано, до мельчайшей детали.       — Скорее отвлекла внимание, и слегка ускорила то, что и так само бы случилось. Выиграла время. И избавилась от предательниц, которые только прикидывались подругами.       — Что ты несешь? — Элис рыкнула, все еще не отошедшая от убийства, и шагнула к ней.       — Знаешь, как я поняла, что Джаспер точит на меня зубы? — оскалилась Мария, вмиг теряя последний лоск беспомощности. — Он перестал страховать этих идиоток. Они только и мечтали, как предать меня, когда я приютила их, дала защиту. В обмен же попросила только помощь, чтобы вернуть дом. А они позарились на чужое, на мое. Джаспер держал их в узде, не позволял предать. А потом все прекратилось. Я сразу почуяла это. И вместо доверия он стал сеять раздор. Посмотри, во что превратил он мой клан! Сборище грызущихся между собой вампиров. Мне с трудом удалось удержать от него нескольких верных, — она словно злилась и боялась одновременно.       — А может ты сама сделала всех такими? Обращаешь и уничтожаешь вампиров пачками. Держишь в страхе и злобе, — Элис все не могла смириться, что ею только что воспользовались, чтобы отвлечь внимание.       — Не будь наивной дурой, Элис! Здесь по-другому никак, — Мария схватила ее за руку и не дала вырваться, притягивая ближе к себе. — И каждый новообращенный об этом знает. Каждому дается шанс проявить себя. Побеждают только те, у кого крепче и острее зубы. А слабые тянут на дно и в конечном итоге все равно погибают. А я не могу позволить себе и клану быть слабыми. Если бы я жалела каждого и поддавалась сантиментам, давно стала бы горсткой пепла. Со всех сторон хищники только и мечтают, чтобы урвать от тебя кусок. И самый опасный хищник, как оказалось, завелся прямо под моим боком, — усталая улыбка промелькнула на ее лице. — Думает, я не знаю, как он следит за мной издалека и плетет свои сети. Как строит планы убить, собирает вокруг себя неокрепших новорожденных. Конечно, ими легче всего управлять.       Элис вырвалась, оттолкнув Марию, но та ловко приземлилась в прыжке и ринулась к ней. Ее тонкие изящные руки мелькали то тут, то там, стремясь захватить и не отпускать. Элис только успевала уворачиваться и пригибаться. И где же та слабая беззащитная женщина, которую она увидела в самом начале? У нее все никак не могли уместиться в голове эти две такие разные Марии. Они кружили вокруг хлипкого деревца, пока не вцепились и не снесли его окончательно. Длинная коса с силой ударила ее по лицу, и Элис моментально за нее ухватилась, наматывая на кулак и дёргая на себя. Голова Марии качнулась, но хватки она не разжала.       — Длинные волосы ужасно мешают в бою. Ухватишь за них — и конец! — Элис зло бросила собственные слова ей в лицо.       — Как же ты мне нравишься, Элис. Ты явно не так проста, как кажешься. В тебе что-то есть. Но ты не говоришь об этом никому. Правильно делаешь. Свои козыри всегда надо держать в рукавах, — рассмеялась довольная Мария и, обвив ее ногами, перевернула на спину. Элис не отпускала волос, продолжая тянуть на себя, отчего голова Марии была неестественно склонена на бок.       — Говори уже, чего ты на самом деле хочешь. Надоело слушать пустые слова.       Мария сама дернула головой, заставляя Элис последовать за ее движением, и, извернувшись, укусила ее за запястье, прорезывая зубами ткань и плоть. Элис разжала руку, и Мария моментально воспользовалась этим, отпрыгивая на пару метров.       — Я ни словом не солгала. Хочу вернуть то, что по праву мое. И если для этого мне придется перегрызть глотки всем на своем пути — значит, так тому и быть. Этой мой droga перед самой собой, — она не нападала, но стояла в полной готовности. — И вот я почти у цели. Осталось немного. А мой лучший воин предает меня, плюет мне в лицо после всего, что я для него сделала. Надо было убить его еще тогда, полвека назад, когда я поняла, что из себя представляет его дар. Стереть с лица земли. Но я наивно полагала, что мы с ним заодно, что мы вместе. Но он просто внушил мне все это. Как делает это всегда и со всеми. Это его чертов дар! И ему плевать на чувства других, даром что siente todo, — в ее голосе было столько обиды, досады и гнева, таких настоящих и чистых, но Элис все равно не знала, истинные ли они.       — Что тебе до его дара? У тебя самой рукава не пусты, как ты выразилась. Пользуйся своими талантами. Ты весьма успешно обзаводишься армией благородных защитников.       Элис все чаще стала подозревать, что Мария каким-то образом влияла на других, заставляла защищать себя любой ценой. Возле нее постоянно собиралась кучка вампиров, превращавшихся на какое-то время в бравых рыцарей, стремящихся спасти принцессу от дракона. Черт, даже она сама пару раз хотела защитить ее, настолько невинной выглядела вампирша.       — Мой дар — ничто по сравнению с его. Мне приходится выжимать из себя все соки, чтобы он хоть чего-то стоил. О, если бы я только обладала его способностями, — с таким чувством произнесла она, что Элис смотрела теперь с интересом. Это что, зависть к Джасперу? — Мне не нужна была бы армия, не нужен был он. Никто не нужен. Я сама смогла бы отвоевать свое. И никто не посмел бы причинить мне вред. Я уничтожила бы своих врагов, не пошевелив и пальцем. Вот что мог бы сделать для меня Джаспер. Для него это проще простого. А вместо этого он предпочел разрушать то, что я так долго строила. Он разрушитель, Элис. И он разрушит тебя.       — Тебе нет дела до меня. Тебе нет дела ни до кого, кроме себя, — Элис не хотела говорить о Джаспере, не хотела ничего слышать о нем, тем более, Мария ей и так уже столько всего наговорила, чего она не желала знать. И теперь ее гложили сомнения и неуверенность. Будто бы своих ей было мало.       — Я потеряла всех, кого любила. Осталась только я сама. Так что — да, ты права. Мне больше ни до кого нет дела, потому что никому нет дела до меня.       — Тогда о чем мы вообще тут говорим?       — Мы говорим о сделке.       Сделка? На мгновение Элис опешила. Что за бред — что она могла предложить Марии, и что Мария могла предложить ей. Все, что прозвучало до этого — ни при каких условиях нельзя было назвать стоящим предложением. Но потом все же вспомнила, что торговать можно абсолютно всем, даже воздухом. Она раньше этим и занималась, разве что на кону стояли не жизни, а ценные бумаги. Но если просто представить, что она снова торгуется на бирже или заключает крупную сделку... или договаривается с Джимми...       — Твои условия крайне ненадежны, размыты и невыгодны для меня. Нет никаких гарантий, только слепая вера. А сроки растянуты на неопределенное время. Это не сделка, а самый обычный базарный треп. Я так не работаю, — как же давно она не говорила таким тоном, уверенным, в меру агрессивным, чтобы знали, что облапошить ее не удастся. И как же хорошо было вновь почувствовать себя собой, даже в такой малости.       — Ладно. Что предлагаешь ты? — Мария посмотрела на нее с оценивающим интересом.       — Никакого надзора. Свобода перемещения в пределах твоих территорий. Никаких дальних отсылок Альфреда и Эдварда. И я еще подумаю, соглашаться ли на твое весьма рискованное предложение. Полагаю, нас ждут нелегкие времена, — как заправский торгаш выдала она, надеясь, что примут хотя бы часть условий. Это уже будет победа.       — За то, что дорого для каждой из нас, придется драться на смерть. И не только мне. Я жду ответа до утра. И дам свой.       — Договорились. Утром ты его получишь.       Мария окинула ее последний раз медленным тяжелым взглядом и скрылась размытой тенью в сумерках. Элис видела только взметнувшуюся от ее бега пыль, оседавшую на землю. Она тоже не стала здесь оставаться, бросив последний взгляд на то, что осталось от Нетти и Люси. Куски конечностей, обрывки одежды и пепел. Мария специально не стала сжигать все — в назидание тем, кто увидит.       Зря, ох, зря она сюда стремилась. Ничего не стало проще или легче. И все же она не отступит, несмотря на скребущее внутри огромное нечто, которое снова подняло свою голову. Она вбежала в заросли мескита, впервые за долгое время оказавшись одна. Никакого пристального взгляда Эли, тупого ворчания Пабло, тяжелого взгляда Марии и изучающего Джаспера. Отличное место, чтобы подумать и взвесить все. и чтобы снова вспомнить, кто она такая.       Чья-то рука накрыла ее рот, не давая и пискнуть. Элис дернулась, и тут же получила свободу, рот больше ничто не сковывало. Чужая каменная плоть словно испарилась в воздухе. И она тут же пригнулась, зная, что будет дальше. Так и оказалось. Рука в реальности полоснула по воздуху в дюйме от ее головы. Она, не теряя времени, метнулась прочь, но снова была схвачена, пока только в мыслях. И снова увернулась в реальности. Прыжок, разворот, и она увидела того, о ком и так догадывалась. Джаспер. Легкая заминка с ее стороны, слишком быстрая комбинация движений — с его. Она снова оказалась под колпаком его рук, обхвативших ее плечи и голову в опасном захвате. В таком положении он мог открутить ей голову в любой момент. Элис все ждала, что это окажется очередным видением, но руки так и продолжали крепко держать ее, не исчезая.       — Тише, не дергайся, — у самого уха прошептал он, почти касаясь губами кожи и вызывая странную дрожь, от которой хотелось парить. — Я просто хочу знать, о чем вы так долго говорили с Марией.       — С чего ты взял, что я тебе вообще скажу хоть что-то? Что за беспардонное вмешательство в мои дела! — Элис все же рискнула дернуться, но Джаспер держал так крепко, что шея издала слабый треск сопротивления, едва не разорвав кожу.       — Не заставляй меня заставлять тебя, — он аккуратно провел рукой по шее, там, где она была натянута особенно сильно. Словно призывал расслабиться. Или готовился придушить. — Что эта ведьма предложила тебе, чтобы ты помогла ей убить меня?