Глава первая: Слезы девы Падение Бикона
Бикон горел. И это была ее вина. Нет. Она отогнала подобные мысли. Жон был прав. Она доверяла ему. Именно те, кто стоит за этим нападением, именно та, кто была у микрофона, были ответственны за это. Ей нужно было сосредоточиться на этом, если она хотела внести свой вклад в защиту Бикона и тех, кто ей дорог. "Пенни..." — пронеслась предательская мысль. — Что это за место? — В замешательстве спросил Жон. Они вошли в хранилище, следуя за профессором Озпином. Навстречу ее судьбе… ее возможному концу. — Это что-то вроде хранилища... — ответила она. — Ты ... бывала здесь раньше? — спросил он. Она не могла оглянуться назад. Ее мысли заволокло дымкой вины и сожаления о том, что осталось невысказанным. — Что этой школе нужно ... скрывать? — продолжил он. Машина для переноса Ауры лежала впереди, а ее второй обитатель был так же неподвижен, как и прежде. Пирра продолжала следовать за директором, когда поняла, что Жон остановился позади нее. — Что? Кто? — выдохнул он. Она повернулась к нему. — Жон... — сказала она, не в силах объяснить, огромный клубок хранимых секретов, молчаливых страхов, бурлящей вины и невыраженной любви клубился внутри нее, не в силах вырваться наружу. — Пирра! Иди к капсулам, — приказал Озпин. Пирра еще раз посмотрела на Жона, прежде чем оторваться от него. Так много мыслей хотело вырваться наружу, и если она остановится, чтобы подумать, то потеряется. Она бросилась к пустой капсуле. — Мистер Арк, если вы хотите помочь, можете постоять на страже здесь. — сказал директор. Жон повернулся, принимая стойку. Пирра стояла перед пустой капсулой. — Что нам теперь делать? — спросила она. Постукивая по кнопкам управления устройством, Озпин вздохнул. — Мы ничего не делаем, — сказал он. С шипением капсула разгерметизировалась, и дверца поднялась, открыв зияющую пасть. Озпин повернулся к ней. — Вам, мисс Никос, предстоит сделать выбор. Она посмотрела на капсулу, затем повернулась, чтобы снова посмотреть на Жона, символ, воплощение всего, что она боялась потерять, всего, что сдерживало ее. Ей так много хотелось сказать ему, но она этого не сделала. Их последний разговор... закончился не лучшим образом. "Почему я даже просто не могу сказать, что люблю тебя?" Но если она не сделает шаг вперед, если она откажется стремиться навстречу своей судьбе, он и все ее друзья окажутся в опасности. Эта машина может отнять у нее любой шанс на счастье, может даже лишить ее всего, чем она была, может даже уничтожить саму ее душу. Но если бы она отказалась здесь, подвергая риску всех, включая тех, кого она любила, разве этот выбор был бы чем–то иным, кроме эгоизма? "И я не заслуживаю счастья", — подумала она. Если бы она не колебалась сначала, если бы она не убила Пенни, если бы ... если бы ... если бы… Она решилась. Слезы навернулись ей на глаза, когда она посмотрела на спину парня, которого любила. По крайней мере, так она сможет защитить его. Она забралась в капсулу с болью в сердце, когда люк захлопнулся. Земля задрожала, свидетельствуя о событиях, происходящих наверху. — Ты готова? — Спросил Озпин. Пирра кивнула, даже не решаясь заговорить. — Мне… Мне нужно услышать это от тебя, — сказал он. — Да, — ответила она ровным тоном. Она откинулась назад, ожидая своей участи. — Спасибо, мисс Никос. — Он нажал еще на несколько кнопок, и Пирра услышала шум машины. Она продолжала ждать, а затем ее окутало оранжевое свечение. И боль. Это была агония. Казалось, что каждый нерв был в огне, и все же это чувство вообще не было частью ее тела. Казалось, что иглы вонзаются повсюду вокруг нее, в нервы, которых у нее не было. Она истошно закричала. — Пирра! — услышала она панический крик Жона. — Мне ... так жаль. — Слабый голос, едва пробивающийся сквозь крышку. В другое время, в другом мире, возможно, этот процесс был бы прерван. Но этого не произошло. Она заплакала, почувствовав, что с нее словно почти сдернули кожу, и в то же время ощущая сильное давление, боль повсюду, но нигде. Она молча молила, чтобы мучения закончились, пока боль окончательно не прекратилась, оставив после себя смесь странных ощущений и непреодолимой усталости. Еще одно шипение, и дверца поплыла вверх. Она увидела Жона, зависшего неподалеку, прежде чем директор наклонился к ней. — Мисс Никос, как вы? — Почти шепотом он спросил: — Вы все еще… Вы? Она с болью посмотрела на него. Откуда она могла знать? Она чувствовала себя другой и в то же время прежней. Затем она снова посмотрела на Жона. Ее сердце сжалось, когда она увидела печаль в его глазах, ошеломленный взгляд на его лице. Но она поняла, что эта боль, это беспокойство были вызваны ее заботой и любовью к нему. Что бы ни изменилось в ней, что бы с ней ни случилось, эти чувства не изменились. — Да, — ответила она Озпину. — "Я все еще я." — Вы можете встать? — спросил он. Она пыталась, но усталость была непреодолимой. Ей удалось проделать часть пути, прежде чем она снова опустилась в капсулу. — Я едва могу двигаться, — сказала она. — Я слишком устала. — Это должно пройти, — сказала Озпин, то ли с надеждой, то ли со знанием дела, она не знала. — Мистер Арк, вам придется вытащить ее из капсулы. Жон бросился на помощь. Он поднял ее и просунул одну руку ей под ноги, а другую под спину. — Все в порядке, Пирра, я держу тебя, — сказал он, неся ее. — Вам нужно отнести ее в безопасное место, мистер Арк, ее выживание превыше всего. Не последуете ли вы за мной? — Директор повернулся, чтобы вывести их обратно из хранилища, на мгновение оказавшись между ними и входом. Как раз вовремя, чтобы перехватить стрелу, нацеленную в Пирру. Озпин ахнул от боли, застигнутый врасплох, когда стеклянная стрела попала в цель. Жон испуганно вскрикнул, увидев, что путь им преградила темноволосая женщина в красном платье, с луком в руке, раздраженно нахмурившаяся. — Держись позади меня! — Хрипло сказал Озпин, поднимая трость в защитное положение. — Когда я скажу тебе бежать, Жон, уводи Пирру отсюда! Унеси ее подальше и найди Глинду, Айронвуда или Кроу! — Понял, — сказал Жон. Пирра не чувствовала ничего, кроме разочарования от своей беспомощности. Женщина ухмыльнулась и выпустила в их сторону несколько стрел. Озпин повернул свою трость и ударил ей в пол. Вспыхнул световой пузырь, стрелы отлетели в сторону, и директор снова приготовил свою трость. — Сейчас, мистер Арк! — сказал он и с ослепительной скоростью бросился на женщину, орудуя тростью как мечом. Быстрее, чем мог уследить глаз, он отбросил женщину вправо шквалом атак. Жон, не колеблясь, побежал к лифту, не смея оглянуться. Лифт подъехал, он нажал кнопку, и они обернулись, чтобы увидеть мигающие огни и вспышку битвы, гневный крик, эхом отдающийся, когда двери разъехались. Оказавшись на первом этаже, Жон выбежал на улицу с бешено колотящимся сердцем, Пирра все еще была в его объятиях. — Жон, — тихо сказала она. — Думаю, теперь я могу идти. — Ты уверена? — спросил он. — Пожалуйста, — настаивала она. Он осторожно опустил ее ноги на землю, и она встала, чтобы выдержать собственный вес. Сначала она попыталась, но ее ноги подкосились из-за нехватки энергии. Он поймал ее, прежде чем она упала. — Вот, Пирра, — мягко сказал он. Он положил одну ее руку себе на плечо, а другой рукой поддержал ее плечо, позволяя ей передвигаться самостоятельно, принимая на себя большую часть веса. Они услышали крик над головой и почувствовали сильное движение воздуха. Подняв глаза, они увидели огромного Гримм, летающего вокруг башни. — Давай двигаться, — сказал Жон. — Мы направимся к посадочным площадкам. Пирра кивнула, и они двинулись вперед, прокладывая курс через самые тяжелые завалы, стараясь избегать блуждающих Гримм. Свободной рукой Жону удалось вытащить свой свиток. Он пытался дозвониться нескольким контактам. — Мисс Гудвич не отвечает, — сказал он. Он сделал паузу, на его лице появилось замешательство. — Пирра, что происходит? Что все это было? — Я обещаю, что расскажу тебе все, когда у нас будет время, — сказала Пирра. В любом случае, она слишком сильно страдала от того, что хранила от него секреты. — Но эта женщина ищет силу, силу, которая была вложена в меня. Жон ошарашенно уставился на нее, прежде чем до него дошло. — Это то, о чем ты пыталась поговорить со мной ранее, не так ли? — сказал он. — Когда ты говорила о судьбе и я... — он посмотрел вниз с раскаянием. Она съежилась от его затравленного выражения лица. Этот разговор начался так хорошо… — Так и было, — призналась она. — Мне так жаль, — сказал он. — Прости, что причинил тебе боль и... — Не стоит, — сказала она, приложив палец к его губам. — Прости, что не выразилась яснее, прости, что причинила тебе боль... Она повернулась к нему лицом. Она так многого боялась в том разговоре. А теперь на это навалились новые огорчения и сожаления. Но некоторые из этих опасений не оправдались. И теперь она еще лучше понимала, как дорого время. — "Я почти потеряла шанс что-либо сказать." — Но она не потеряла свою душу. — "Я остаюсь собой , пока люблю его." Она попыталась что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. У нее всегда лучше получались действия, чем слова. "Время прояснить мои чувства." — Она рванулась вперед, прижимаясь губами к его губам. Это был легкий поцелуй; у нее не хватило сил сделать что-то еще. Она почувствовала, как он замер. В шоке? В отторжении? А затем ее страхи рассеялись, когда он притянул ее к себе и нежно вернул поцелуй. Они отстранились друг от друга. — Пирра, — сказал он. — Я не знал, я не был уверен... — А потом он улыбнулся. И сквозь всю боль, вину и эмоциональный туман, окутавший ее, эта улыбка была легкой. Она улыбнулась в ответ. А затем послышался оглушительный грохот и звук ломающейся конструкции. Двое обернулись, чтобы посмотреть назад, на башню, и увидели, что великан Гримм разрушил верхушку башни, обломки которой упали на землю в облаке пыли. Раздался оглушительный визг, когда чудовище, теперь взгромоздившееся на вершину башни, закричало над руинами Бикона. — Нам лучше убираться отсюда! — крикнул Жон. Он снова посмотрел на Пирру. — Я знаю, тебе это не понравится, но мы пойдем быстрее, если я понесу тебя, — сказал он. Она кивнула, прагматизм победил гордость, и он поднял ее, на этот раз закинув себе на плечи. Он снова начал двигаться, на этот раз быстрее, пробираясь сквозь обломки и разбитых атласских мехов, стараясь не смотреть на тела. Пирра прикинула, что они продвигаются все быстрее и быстрее - осталось совсем немного. Краем глаза она уловила какое-то движение. — Жон! — закричала она. Он переместился как раз вовремя, к счастью, повернувшись так, чтобы стеклянная стрела пролетела у них за спиной. Он спрятался за обломками одного из поврежденных школьных зданий и попытался пробраться вперед, пригибаясь, чтобы не попадаться на глаза лучнику. Ему удалось продвинуться достаточно далеко, чтобы спрятаться за останками атласского паладина, прежде чем он остановился как вкопанный. Пирра увидела его дилемму. Там был широкий участок открытой местности. Если бы они двинулись по нему, их бы наверняка заметили. С ней на руках у него не было возможности защитить себя – или ее – от нападавшего. Если у них вообще был шанс. — Как трогательно! — раздался насмешливый голос. Она узнала этот голос: тот самый, что говорил через микрофон, тот самый, что стоял за всеми этими смертями. И, если судить по стеклянной стреле, это была та же женщина, которая противостояла - и победила? - профессора Озпина. Жон положил Пирру на землю. Он посмотрел на нее, а затем на открытую местность по очереди. — Как ты? — тихо спросил он, понизив голос. Она попыталась подняться с земли, но почувствовала слабость в конечностях. Она в гневе стиснула зубы. — Боюсь, нехорошо, - сказала она. — Мне жаль. — В этом нет необходимости, — ответил он. Они услышали приближающееся движение. Он не мог перенести ее через пустырь, но если они останутся здесь, их найдут, скорее раньше, чем позже. Они не осмеливались даже выглянуть из-за обломков, боясь выдать свое положение. — Она преследует меня, — прошептала Пирра. — Если ты уйдешь, оставив меня здесь, она может не последовать за тобой. Жон выглядел испуганным. — Пирра! — прошипел он со слезами на глазах. Он положил руку ей на плечо. — Я никогда не смог бы этого сделать. — Ну, и что мы будем делать? — спросила она, в очередной раз проклиная слабость, из-за которой она не могла сражаться, делать то, для чего была рождена. Он не отрывал от нее взгляда, в его глазах была печаль. — Выходи, выходи, где бы ты ни была! — прокричал злой голос, сочащийся снисхождением. Его взгляд посуровел. Он снова достал свой свиток, убедившись, что убавил громкость. Он начал пытаться дозвониться. После, похоже, пары попыток, он кому-то дозвонился. — Вайсс! — прошептал он. — Мы между башней и посадочными площадками. Пирра... ранена. Она не может двигаться. Ты должна спасти ее! Пирра не расслышала ответа. — Женщина, которая стоит за всем этим. Я думаю, она убила Озпина. Она охотится за Пиррой! Еще один приглушенный ответ. — Не беспокойся обо мне, — сказал он с ноткой решимости. — Ты должна спасти Пирру! Приходи скорее! — Он повесил трубку. С нарастающим ужасом Пирра поняла, что он собирался сделать. "Нет, нет, нет! Этого не может быть!" — Ее нежный рыцарь, ее самый близкий друг, единственный свет в ее жизни в эту ужасную ночь, был готов пожертвовать своей жизнью ради нее !? Если уж на то пошло, то должно быть наоборот! Этого не могло, не должно быть! Она не заслуживала этого, не заслуживала его жертвы! Это была ее вина. Она колебалась. Она убила Пенни. Один кошмар пришел на смену другому. — Жон, ты не можешь! Ты не можешь победить ее! Она убьет тебя! — умоляла она. Он посмотрел на нее с такой серьезностью, что глупость и неловкость, которые так часто характеризовали его, совершенно отсутствовали. — Я знаю. Это разбило ей сердце. — Я не знаю, сможешь ли даже ты победить ее, Пирра, какие тогда у меня шансы? Я знаю, что все, что я могу сделать, это выиграть время. Но если это время может спасти тебя... По ее щеке скатилась слеза, и она попыталась придумать, как изменить ситуацию или его мысли. Он смахнул ее слезу, когда влага заполнила его собственные глаза. — Все в порядке, Пирра. Помни, я всегда хотел быть героем, защищать тех... тех, кого я люблю. Он коротко, но нежно поцеловал ее. — Теперь лежи. Тебе нужно держаться подальше от посторонних глаз, — сказал он. Он выхватил из ножен Кроцеа Морс и начал карабкаться в том направлении, откуда они пришли.-000-
Он чувствовал себя на удивление спокойно, передвигаясь среди обломков. Грустно, да, но как может быть иначе? Он наконец-то нашел любовь в лице самой доброй и чуткой девушки из всех, кого он знал. Первой, кто поверил в него. И он собирался уйти от нее ради... чего бы там ни было дальше. Он не питал иллюзий относительно того, как все пройдет. Но он также был спокоен. Это была кульминация всех его жизненных амбиций. О, он никогда не спасет мир, не выиграет великую битву, не встанет в один ряд со своими друзьями, как он когда-то надеялся. Но каждое подаренное им мгновение приближало Пирру на шаг к безопасности. Вот что имело значение. Он был так многим ей обязан, как он мог дать ей меньше? И если наследием его жизни была жизнь Пирры? Что ж, в этот момент он не мог придумать более благородной причины. Она верила в него. Он верил в нее. Ему лучше сосредоточиться, он не мог позволить себе все испортить, подвести ее. Он вернулся тем же путем, которым они пришли, чтобы попытаться скрыть ее местонахождение. Оставалось надеяться, что Вайс и Руби найдут ее. Он перевел дыхание, готовясь раскрыться. "Помни: щит поднят, хватка крепкая, ведущая нога выставлена вперед." Он выбрался из-за бетонных обломков и принял надлежащую стойку. Янтарные глаза уже нашли его облик, когда он открыл рот. — Э-э... привет? — сказал он. Вряд ли это был вызов на века. — Ты? — недоверчиво спросила она. — Ты хотя бы понимаешь, насколько ты не в своей лиге? — У меня есть пара мыслей, — пробормотал он. — Беги. Тебя это не касается, — презрительно сказала женщина. Она отвернулась, явно все еще намереваясь найти Пирру. "Я должен привлечь ее внимание." Пусть оно будет приковано ко мне, а не к Пирре. — Вот тут ты ошибаешься, — сказал Жон более твердым голосом. — Я не позволю тебе навредить моим друзьям. — Позволишь?! Он бросился вперед, держа щит наготове. Быстрее, чем он ожидал, она выпустила стеклянную стрелу ему в лицо. Он успел вовремя поднять щит, чтобы блокировать удар, и опустился, продолжая двигаться вперед. Как раз перед тем, как он оказался в пределах досягаемости, она кувыркнулась назад, ее лук распался в ее руках. На его месте появились два обсидиановых меча. — Ты действительно хочешь это сделать? Ты настолько тупой? Я могу отрывать от тебя кусочек за кусочком, чтобы было действительно больно, — пригрозила она. "Помни, ты не сможешь победить здесь. Ты можешь затянуть это. Может быть, даже достаточно долго, чтобы..." появился проблеск надежды. — Если придется, — сказал он. Он принял оборонительную позу. Затем она набросилась на него. Быстро. Быстрее, чем кто-либо нападал на него раньше. Он успевал уходить от ударов, поднимать щит, чтобы блокировать один меч, и парировать другой. Он заблокировал несколько первых ударов, но она была так быстра, что отскакивала от первых блоков и атаковала сбоку. Несколько ударов пришлись в цель, и аура стала его единственным щитом. Он почувствовал несколько сильных толчков, прежде чем его отбросило назад, и он растянулся на земле.сильных — На самом деле ты не более чем досадная помеха, — насмешливо сказала она. — Я слышал ... — Жон тяжело дышал. — … Я слышал, что это мой талант. — Семь сестер сделают это с мужчиной. Она закатила глаза и отвернулась, намереваясь найти свою истинную цель. Этого не могло случиться. Жон снова поднялся на ноги. "Щит поднят, хватка крепкая, ведущая нога выставлена вперед." — Хочешь попробовать еще раз? — спросил он. Она в ярости развернулась. Один меч исчез, и его место занял огонь. Он пригнулся, когда в него полетел огненный шар, и продолжал бежать, пытаясь опередить шквал огня, который теперь посылала в него темноволосая женщина. Скорость, к сожалению, не была его сильной стороной. Пламенный шар ударил в землю у него под ногами, подбросив его в воздух и ударив о груду бетона. Он отскочил и упал на землю. Он поморщился от боли, лежа на спине. — Ты не более чем неудачник, жаждущий смерти! — насмехалась его противница. — Это не жажда смерти, — тихо выдохнул он. Он не хотел умирать сегодня. У него было слишком много дел в жизни. Это просто была цена, которую он был готов заплатить. Он снова боролся с болью. У него не хватало мастерства, чтобы соперничать с ней. Но он продолжал вставать. Снова, и снова, и снова. Пока не сможет больше стоять. "Щит поднят, хватка крепкая, ведущая нога выставлена вперед." Она рванулась вперед - огонь, ярость и стекло. Удары сыпались со всех сторон, ругань нацеленная на него. Он пытался блокировать все, что мог, и даже нанес пару ответных ударов, но в конце концов его отбросило назад и вниз. Он знал, что его Аура не выдержит этого. Рано или поздно она сломается. Скорее всего, рано. Он снова встал. "Щит поднят, хватка крепкая, ведущая нога выставлена вперед." Она снова изрыгнула на него яд, ее янтарные глаза наполнились ненавистью. Он не мог разобрать, что она говорит. Он снова сосредоточился на стрелах, летящих в его сторону. Одну он заблокировал, остальные попали в него. Он снова упал, боль и усталость тянули его вниз. Он снова встал. "Щит поднят, хватка крепкая, ведущая нога выставлена вперед."-000-
Пирра сидела, прислушиваясь к бою. Она поморщилась, поскольку следила за ходом боя только по звуку. Все шло примерно так, как они оба ожидали. Она подняла голову и посмотрела на сломанный мех позади себя. Жон велел ей не высовываться, и она боялась смотреть. Но она не может остановить себя и тянется вверх, используя мех для опоры. Подтянувшись, она наклоняется, пытаясь уловить взгляд, стараясь остаться незамеченной, стараясь уловить взгляд Жона. Она ахнула, увидев, как на него обрушился последний шквал ударов, его аура заметно разрушилась, когда его отбросило назад. Она смотрела, как он лежит ничком на земле, а темноволосая женщина неторопливо приближается к нему. Это была пытка. Было ли это тем, что уготовила ей судьба? Отнять у нее с таким трудом добытые силу и мастерство именно тогда, когда она в них нуждалась? Чтобы сделать ее слабой, измученной убийством её любви и падением школы, бессильной вмешаться? Неужели все, к чему она стремилась, и способность защищать тех, кто от нее зависел, были сведены на нет простым капризом судьбы? Возможно, устройство все-таки изменило ее? Кем она была без способности сражаться? Ее тело предало ее. Возможно, ее тело, но не ее воля. У нее была воля к борьбе. У нее еще есть ресурсы, поклялась она. Она чувствовала, что ее аура нестабильна, колеблется так, как не должна. Еще одно последствие процедуры, предположила она. Но это означало, что аура у все же нее есть. Она еще не была лишена силы. Она потянулась к своему проявлению. Пирра всегда была сдержанна в использовании своего проявления, всегда дисциплинирована. Она предпочитала полагаться на свое мастерство и способности, используя свое проявление только для того, чтобы осторожно и точно склонить чашу весов. Ее обучение было сосредоточено на деликатности, а не на силе. Но в ее нынешнем состоянии это было невозможно. Точность и осторожность требовали сосредоточенности и определенной степени спокойствия. Ее разум и чувства были не в состоянии проявить обычную ловкость, к которой она привыкла. Но бывали и другие моменты. Моменты, когда ее эмоции были глубокими и необузданными, в которых проявлялось более сильное течение. Моменты, когда явная потенциальная сила ее проявления давала о себе знать грубым и прямолинейным образом. На самом деле, почти так же, как и ранее в тот день. Разум Пирры не осознавал этого. Она чувствовала только боль и отчаяние: любимый мальчик вот-вот умрет, а она беспомощно наблюдала за происходящим. В чистой нужде она воззвала к проявлению своей души, и оно откликнулось. Она отпустила Паладина, на которого опиралась, и упала на колени, усилием воли заставив сломанного меха левитировать, и швырнула его в убийственную женщину. Женщина едва успела среагировать вовремя. Вытаращив глаза при виде приближающегося объекта, она отскочила с его пути. Приземлившись, она уставилась на Пирру, но была вынуждена снова уклоняться, когда Пирра протянула руку, поднимая предмет за предметом, находя каждый кусочек металла, который могла, и бросая их по очереди. Она услышала еще один крик вдалеке, когда гигантский Гримм на вершине башни Бикона, привлеченный боем внизу, сорвался с места и понесся к ним. Подхватив другого Паладина, она отправила его в полет в приближающегося Гримма. Зверь был слишком велик, чтобы даже такой крупный объект мог нанести серьезный урон, но с громким визгом оно сорвалось с места, покачиваясь, чтобы вернуться обратно. А затем ее нестабильная Аура дала сбой. Она сидела на коленях, опустошенная, без сил и возможности сопротивляться. Не обращая внимания на звуки, издаваемые зверем, она умудрилась обратить внимание на приближающуюся к ней женщину, в руках которой снова появился лук. — Все еще здесь? Тебе лучше было бы бежать, но ты не можешь даже этого сделать, не так ли? — презрительно сказала темноволосая женщина. Она наколдовала стрелу и натянула лук. — Ты действительно довольно жалкая. Они выбрали тебя для этой силы? Даже твой маленький парень оказал больше сопротивления. Будь уверена, обещанный тебе дар достанется тому, кто его действительно заслуживает. Пирра смотрела, не в силах пошевелиться или сделать что-либо, чтобы возразить этой женщине. Она посмотрела в эти янтарные глаза, готовясь к последнему удару. И тут женщина была отброшена в сторону: щит Жона столкнулся с ее боком, и Жон бросился на нее. Он продолжал атаковать, Кроцеа Морс летал в неустанном натиске. Пирра смотрела на это с замиранием сердца. Она видела, как разрушилась его аура; она не могла восстановиться так быстро. Он сражался без ауры! Его отчаяние, казалось, придало ему новых сил, но их противница была далека от поражения. Отступив, в ее руке снова сформировался стеклянный меч. Она блокировала несколько взмахов меча Жона, прежде чем выбить его из его рук. Она отвела свой клинок назад и нанесла удар вперед, целясь под броню Жона в его уязвимый живот. Меч вонзился в живот, и Жон закричал в агонии. — Жон! — закричала Пирра. Темноволосая женщина посмотрела на нее и ухмыльнулась, крутя лезвие, смеясь над криком Жона. Пропустив щит, которым он врезал ей по лицу. Все еще прикованный к месту ее мечом, Жон нанес несколько ударов щитом, последний жест неповиновения. С гневным криком женщина оттолкнула его, заставив упасть с ее меча. Он упал с криком боли, когда она призвала огонь в своей руке. Окинув его убийственным взглядом, она в последний раз метнула огонь в него. Пирра закричала от боли, слезы застилали ей глаза. Она почувствовала, как кто-то бросился к ней, и другой голос назвал имя Жона. А затем все поглотил серебристый свет.***
Примечание автора: Итак, эта история продолжается, хотя возвращаться к концу третьего тома было ... неудобно. История будет развиваться дальше, и хотя впереди еще довольно долгий путь, в качестве цели есть определенная конечная точка. Я не собираюсь делать длинные авторские примечания к каждой главе, но в данном случае решил сделать это, поскольку есть несколько важных поворотных моментов, которые действительно приведут в движение все, что последует дальше. Первоначальное расхождение здесь - одна из тех ситуаций, когда "не хватает гвоздя"; Синдер просто находится не так близко к местоположению Пирры и поэтому прибывает чуть позже. Это было необходимо, чтобы Пирра получила половину силы Девы Осени Эмбер. Конечно, это также меняет дело: поскольку Пирра сбежала с этой половинкой, у Синдер нет времени возиться на вершине башни, вместо этого она должна преследовать Пирру. Бой Озпина и поражение Синдер могут вызвать споры, поскольку она не обладает всей силой Девы (и некоторые люди задаются вопросом, как она победила, даже когда у нее она была). Однако, по канону, ее план довольно рискованный и зависит от целого ряда событий, происходящих именно так: она не знает, пока не доберется до хранилища, что там хранится Эмбер("Все это время... прямо у нас под ногами. Она была права насчет тебя ". строка из V3E11); предположительно, ей пришлось бы держать Пирру и / или Озпина под наблюдением (Пирру, судя по окончанию V3E10, но если бы Пирру съел тот Невермор...); и она спускается туда за ними вслепую, без прикрытия. Конечно, по канону она успела выстрелить вовремя, чтобы убить Эмбер и получить ее силы, но она не могла знать, что у нее будет такая возможность (что, если капсула Эмбер не была в прямой видимости от входа? Озпин, немного креативной расстановки мебели могло бы решить множество проблем!). Это предполагает, что она должна была быть достаточно уверена в том, что у нее был шанс пережить встречу с Озпином без таких способностей (возможно, у нее был дополнительный козырь?). Озпин сам по себе может быть могущественным, особенно в магии, но он отдал большую часть своей силы Девам, а то, что осталось, уменьшается. Если уж на то пошло, даже то, что ты Дева, не гарантирует победы, учитывая, что Синдер, Эмеральд и Меркури победили Эмбер. В RWBY, как правило, уровни силы на самом деле не имеют значения. В данном случае победила Синдер; предположим, что неожиданность (которая, кажется, действительно хорошо работает в RWBY, учитывая всех тех, кто застигнут врасплох) и удача сыграли свою роль в том, что это было очень близко и заняло больше времени, чем каноническая битва (и поэтому Жон и Пирра оказались еще дальше). Я очень хотел, чтобы Озпин выжил, но это бы повело историю совсем в другом направлении, чем диктовала муза. Что касается состояния Пирры после переноса, отчасти это происходит из-за ощущения, что процесс использования такого агрессивного и откровенно ужасающего устройства, когда они даже не знали, какими будут результаты (звучит как отличный план!) по крайней мере, у него были бы некоторые побочные эффекты, и я действительно хотел избежать более радикальных, таких как перезапись личности Пирры, или души, или чего-то еще. Отчасти это связано с необходимостью сюжета: мне нужно было, чтобы это была Пирра, а не что-то еще в ее теле. Я также признаюсь, что мне не нравится одна вещь в каноническом сюжете – что, к сожалению, происходит и здесь, конечно, – это душевные муки, которые испытывает Пирра перед тем, как все рухнет, включая ситуацию с Пенни, тот разговор с Жоном и вероятность того, что она может потерять все те связи, которые она стала ценить, и даже пострадать от смерти своей личности и души. А потом она умирает, проведя свои последние дни несчастной, со столькими нерешенными проблемами. Ее не постигает участь, которой она боялась здесь, и, конечно, она не умирает. Не то чтобы я тоже хотел смерти Жона: я хочу, чтобы они оба жили и были счастливы, но муза требует иного. Однако, хотя эта история может пойти по каким-то темным путям, я чувствую, что конечный катарсис важен, и эта история, в конце концов, будет способствовать этому. Временная слабость также помогает разрешить ситуацию, а именно то, что Жон умирает вместо Пирры. Если Пирра вообще еще способна сражаться, я не могу представить, чтобы она позволила этому случиться. Но если бы она не смогла? Итак, теперь игроки настроены, события готовы двигаться дальше, и хотя до сих пор некоторые события развивались аналогично канону, его рельсы, возможно, начинают выглядеть явно шаткими.