Его упрямая студентка

Я пришёл на кафедру «Туризма», надеясь быстрее разделаться с бумажной волокитой, которая сопутствовала моему преподаванию в университете. Когда мир давно выбрал электронный документооборот, здесь всё ещё тратилось время на посещение кабинетов и лишние разговоры. Но повергло меня в замешательство то, что в огромной комнате, где должно быть много людей, я увидел только её. – Здравствуйте, Лилия Николаевна. Она широко распахнула глаза и побледнела. Её эмоции можно было прочитать на лице, будто они записаны в личном дневнике, который я цинично выкрал у неё. – Марат Ильясович, – голос девушки просел на середине, – добрый день. Студентка решила отказаться от «вечера» в шестнадцать часов? После вопиющего замечания в аудитории я хотел её выгнать сразу. Но она излучала необъяснимую решимость, что я не смог устоять и понаблюдать за ней такой… другой. – Заведующая кафедры у себя? – мой тон прозвучал холодно. Девушка отпрянула от стеллажа с учебниками и приблизилась к настенному расписанию. – Татьяна Ивановна на совещании с ректором, – переведя на меня уставший взгляд, добавила: – Вы пришли, чтобы подписать рабочую программу? – Да, но это вас не касается. Я зайду позже. – Не тратьте своё время, Марат Ильясович, – произнесла она спокойно, но я ощутил враждебность в её голосе. – Вы можете это сделать прямо сейчас. Вытащив документы из ближайшего ящика, положила их на стол. Она посмотрела на меня с вызовом, словно готова была продолжить наш последний разговор. Но теперь она собралась нападать. – Вы не самовольничаете? Надменно усмехнувшись, сообщила мне: – Татьяна Ивановна доверяет всем своим ассистентам на кафедре. Как ассистент я веду приём и учет некоторой документации. Но если у вас имеются сомнения в моей компетентности, то вы можете вернуться позже, лишившись бесценных минут. Садитесь, два — за вашу наглость! И два — за ваше упрямство! Так и желалось это сказать. Ей доставляло удовольствие напоминать мне о том, как я ценю своё время. А точнее превращать это в хитрую издёвку. Клянусь, девчонка пожалеет, если не сбавит обороты. – Я верю в профессионализм Татьяны Ивановны. Потому что, когда летом я собирался навсегда закрыть курс, именно она отстояла его важность для студентов и Орион тура. С этой женщиной кафедра процветала, как никогда за её историю. Лилия Николаевна кивнула, будто соглашаясь с моими мыслями, и вытянула ручку из органайзера. Я приблизился, заходя в её личное пространство, и четко проследил, что тело девушки напряглось, глаза забегали в разные стороны, лишь бы не смотреть на меня. Всё же боится. Это хорошо. Подписав документы, я собирался уйти, пока она робко не сказала: – Сегодня день преподавателя нашего университета, и обычно все надевают значок. Держите. Протянула металлический кружок с символом университета. Я не хотел дырявить свой дорогой костюм дешевым аксессуарам за сто рублей. – Не нужно, – быстро заявил и направился к выходу. И черт меня дернул глянуть в зеркало у двери: студентка нахмурилась и разочарованно положила его на место. Вот кто-нибудь скажет мне, какая ей разница, буду я ходить со значком или нет? Приостановившись, я задал вопрос: – Что означает эта традиция? Девушка не заметила, что я подглядывал за ней через отражение. Она закатила глаза, мол, пусть катиться на все четыре стороны, зачем докопался до меня. Набрав воздух в грудь, студентка вымолвила: – В этот день мы выражаем особое почтение нашим учителям, выделяя их, как дарующих просветление во тьме дремучего невежества. … Лучше бы не спрашивал. – Сочинили на ходу? – я развернулся к ней, поймав колючий взгляд. – Нет. Я заметил, как она сглотнула и прикусила щёку изнутри. Её маленькая ложь была очаровательной. Мне захотелось подыграть девчонке, смутив её. – Раз это важно для студентов, я, пожалуй, соглашусь. От удивления она приоткрыла рот. Я подошёл к ней, сохраняя непроницаемое выражение лица. – Поможете мне, Лилия Николаевна? Несколько лишних секунд ей потребовалось, чтобы выйти из ступора. Она схватила значок дрожащими пальцами и щёлкнула булавкой. Сделав робкий шаг, студентка потянулась к моему пиджаку. Острая игла целилась мне прямо в сердце. Я сразу придал этой фразе иное значение, которое не должен был. Стоило взглянуть на макушку её головы, и мне хотелось наклониться, чтобы вдохнуть запах малины. Так пахли её волосы в прошлый раз, когда я прижал упрямую к стене в аудитории. Ты не должен. Ты забываешься. Мне приходится напомнить это три проклятых раза. Проклятых — потому что это слабо работает. – Осторожно, – прошептал я ей. А может себе? – Да… конечно, – голос девчонки был не лучше моего. Вдруг она просунула руку мне под пиджак. Какого…? Я почувствовал прикосновение теплой руки через рубашку. Её бесстрашие меня ошеломило. Продев иглу сквозь ткань, студентка аккуратно скрепила булавку. Шевеление её пальцев вызвало у меня смешанные чувства. Я немедля взял ситуацию под контроль. – Спасибо, Лилия Николаевна. Она будто очнулась от транса, поняла, что мы ходим по грани нормального, и, дернув свою руку, прижала её к себе. – Не опаздывайте на пару, – сказал девушке напоследок и вышел. Семинар следовал четкому плану. Я задавал вопросы будущим специалистам, требовал взвешивать информацию. Мне нравилось, когда они начинали спорить друг с другом, а затем находить истину. В этот раз Лилия Николаевна почти не участвовала в обсуждении. Если она думала, что я отучал её быть активной. То это не так. Знания следует применять в нужный момент. А усиленные попытки доказать свою грамотность — выглядят жалко. Когда пара закончилась, двое студентов не спешили уйти. – Вы можете уделить мне внимание, Марат Ильясович? Я вскинул одну бровь вверх, окидывая её неторопливым взглядом. Хочется думать, что мне неинтересно, зачем она подошла. Желается оборвать мысленный анализ её поступков. Мечтается сказать, что я занят, и уйти. Но я произнес: – Могу. Для другой студентки я бы тоже это сделал?