Хочешь?

      Температура у неё была тридцать восемь, и девушка чувствовала себя неважно, но просто не могла улечься в постель в пустой тёмной комнате. Осознание того, что она в доме одна, вызывало тошноту и совершенно иррациональный страх того, что теперь так будет всегда.       Дику она позвонила, ни на что не надеясь. Мобильного у него не было. Был только стационарный телефон в его мастерской, но время уже позднее, так что Дикон должен был давно уехать домой. Как оказалось, не уехал.       — Да? — отозвался он, подняв трубку.       — Дик, почему ты ещё не дома? — хриплым от кашля голосом, спросила Сара.       — Эй-эй-эй, это что ещё за голос? — тут же встревожился Дикон, предпочтя проигнорировать её вопрос. — Сара, родная, ты простудилась?       От одного только его взволнованного голоса и этого «родная» ей тут же стало лучше, но всего на мгновение. Голова слегка кружилась и была тяжелой, словно чугунной. Тошнота периодически подступала к горлу.       — Немного. Мне… мне почему-то так страшно, — Сара неожиданно для себя всхлипнула. — Страшно, что я больше тебя не увижу.       — Так, милая, держись, пожалуйста. Сосредоточься, думай о чём-нибудь хорошем, ладно? — попросил Дикон.       — Мгм, — неуверенно отозвалась Сара.       — Давай так, ты сейчас возьми одеяло и устройся перед теликом. Отвлекись немного. Я скоро приеду, а пока повешу трубку, хорошо? — предложил Дик.       — Н-нет. Я… мне одной так плохо, — мысли путались, и Саре было трудно передать, что именно она чувствует.       — Поэтому я сейчас и поеду к тебе, — мягко, словно маленькому неразумному ребёнку разъяснил Дикон. — Но для этого мне сейчас нужно повесить трубку. Это ненадолго. Я скоро уже буду рядом.       — Ладно, — через силу согласилась Сара. — Только езжай осторожнее.       — Конечно, — она отчётливо слышала, что он улыбается. — До скорого.       И его голос пропал, сменившись неприятными уху гудками. Сара выключила экран телефона и, решив действительно последовать совету любимого, стащила с кровати одеяло, направляясь на первый этаж. Устроившись на диване под одеялом, она свернулась калачиком, обнимая колени, прижатые к груди. Головная боль не желала утихать, поэтому телевизор Сара включать не стала. Так тошно было в этом пустом доме…       Дикон и правда приехал довольно быстро. Уже через минут двадцать раздался стук в дверь, вынудивший Сару подняться и, кутаясь в одеяло, медленной нетвёрдой походкой направиться в коридор.       «Наверняка гнал, раз так быстро доехал», — промелькнула в голове осуждающая мысль.       — Ну, как ты тут? — спросил Дикон, стоило только Саре открыть дверь. Он заглянул ей в глаза, наклонился, касаясь губами лба, проверяя температуру. — Плохо. Ты лекарство пила?       — Нет. Всё нормально, я и так справлюсь, — покачала головой Сара, пропуская любимого в дом.       — Ну, конечно. Ты сама-то в это веришь? — скептически поинтересовался Дикон и решительно направился на кухню. — Где там у тебя аптечка?       — На верхней полке, — Сара слабо улыбнулась, устраиваясь на стуле за кухонным столом. Внезапный приступ дурноты заставил тяжело вздохнуть и уронить голову на руки.       — Ты как? — Дикон поставил перед ней кружку с растворённым в тёплой воде жаропонижающим.       — Как будто сейчас умру, — устало пробормотала Сара.       — А кто говорил, что с ней всё в порядке, м? — хмыкнул Дик. Сара только поморщилась, отпивая немного из кружки, и Дикон продолжил уже немного взволнованно, хоть и всё ещё полушутливо. — Не умирай, пожалуйста, а то мне тоже придётся. Хотя и не очень хочется. Я, знаешь ли, тот ещё грешник, в отличие от тебя, так что в рай не попаду.       — Да ну тебя, — фыркнула Сара, чувствуя, как легчает не то от лекарства, не то оттого, что он рядом.       — Допила? Умница, а теперь в кроватку, — Дикон подхватил её на руки, и Сара прижалась щекой к его плечу.       Они устроились на её кровати. Дик притащил из кухни ножик и тарелку для кожуры, и теперь чистил сочные, одуряюще пахнущие апельсины. От одного только их запаха рот непроизвольно наполнился слюной, несмотря на то, что Сара не привыкла есть в столь позднее время.       — Почему апельсины? — плотнее кутаясь в одеяло, поинтересовалась она.       — Не знаю, — неопределённо пожал плечами Дикон. — Просто я слышал, что болеющим всегда приносят апельсины.       — Или яблоки, — Сара припомнила, как мама когда-то так же чистила от кожуры кислые зелёные яблоки для болеющей Эммы. От них сводило зубы, но Эммс всегда любила именно такие.       — Или яблоки, — согласно кивнул Дикон. — Но мне вспомнились апельсины, так что придётся есть их. Хочешь? М-м-м, сладкие.       Он забросил одну дольку в рот, делая вид, что наслаждается вкусом, а потом удивлённо округлил глаза от неожиданности, вызывая у любимой смех, и тут же стянул ещё одну дольку.       — Что? Реально сладкие. Очень вкусно, — Дикон пододвинул тарелку ближе к ней. — Ешь быстрее, а то сейчас ничего не останется.       Апельсины и правда были сладкими и сочными. Пока Сара их ела, слушая байки Дика о его лучших друзьях, она успела запачкать одеяло сладким липким соком, пятно от которого впоследствии так и не отстиралось. И каждый раз, когда Сара его видела, она улыбалась краешками губ, вспоминая тот тёплый, уютный вечер.       Дикон рассказывал, не стараясь понравиться, не следя за тем, улавливает ли она нить разговора. Просто был естественным, настоящим, заставляя её давиться смехом от какой-нибудь особенно забавной шутки или просто глупой фразы.       Но апельсины закончились и Сара, вытерев руки полотенцем, поплотнее закуталась в одеяло, внимательно слушая продолжение очередной длинной истории. Голос Дикона успокаивал, и она сама не заметила, как начала клевать носом. Единственным, что раздражало, мешая погрузиться в сладкий сон, был слишком яркий свет откуда-то с улицы.       — Дик? — сонным голосом позвала Сара, не открывая глаз.       — М? — отозвался он, судя по звуку, переставляя посуду с кровати на тумбочку.       — Задёрни занавеску, пожалуйста, — пробормотала Сара, устраиваясь поудобнее.       — Что, звёзды спать мешают? — весело поинтересовался Дикон, но всё же поднялся с постели и выполнил её просьбу. Странно, теперь пугавшая до дрожи темнота воспринималась приятным полумраком. — Всё. Можешь быть спокойна, они больше на тебя не пялятся.       — Скажешь тоже, — фыркнула Сара и, откинув уголок одеяла, похлопала по месту рядом с собой. Дикон замер в нерешительности. — Ты же не уедешь?       Вышло чуть более встревоженно, чем ей хотелось бы, и Сара хотела было заверить его в том, что ей уже намного лучше и, если он не хочет, то может не оставаться, но Дикон снял сначала кепку, а потом и свою неизменную жилетку, оставаясь в одной футболке, и устроился рядом с ней. Сара положила голову ему на плечо, а Дик обнял её одной рукой за талию.       — Спасибо. За то, что приехал, — придвигаясь поближе к нему, шепнула Сара.       — Пустяки. Я и сам хотел тебя увидеть, — улыбнулся Дикон и чмокнул её в макушку. — Спи. Сон — лучшее лекарство.       — Угу, — наслаждаясь воцарившимся в душе спокойствием, протянула Сара.

***

      — Сара, — позвал Дикон, ласково перебирая её ещё чуть влажные после мытья волосы.       — М? — отозвалась она, отвлекаясь от чтения своих же записей.       Они сидели на диване в гостиной их нового дома в Лост-Лейк. Подумать только, сколько всего изменилось за эти годы. Если бы до всего этого к Саре заявился кто-нибудь и сказал бы, что она будет жить во времена зомби-апокалипсиса, она бы вежливо улыбнулась, покивала и поспешила бы сбежать. А чего зря с сумасшедшими разговаривать? И, тем не менее, они здесь, в домике на краю лагеря выживших. Вместе. Снова. Наконец-то.       — Я… я недавно наткнулся на твои лабораторные записи и… ну… прослушал парочку, — признался Дик. — Так, чисто из интереса.       — Дикон! — со смесью смущения и лёгкого осуждения воскликнула Сара.       По этому началу она сразу поняла, какие именно записи он имел в виду. Всё то время, что Сара корпела над вакциной, она надиктовывала на диктофон что-то вроде итогов своих опытов, рассуждала о ходе экспериментов. Только вот начиная с двести… наверное, двести шестой заметки всё пошло наперекосяк, потому что Дикон оказался жив. Он нашёл её! Сару переполняли чувства. Ей было жизненно необходимо выговориться, так что… С тех пор это были вперемешку её эмоции, результаты исследований, сомнения, страхи, восторги. И, по большей части, все её переживания были связаны с ним, её внезапно ожившим мужем.       — Что?! Я же не думал, что это почти твой личный дневник! Да и я всё равно не понял нихрена из научной их части, так что об этом можешь точно не беспокоиться, — фыркнул Дикон.       — Хорошо, — Сара бросила записи на стол и, повернувшись к нему, подобрала под себя ноги. — Что же тогда ты понял?       — Когда ты говорила о том, что чувствовала, когда не нашла меня рядом с собой, очнувшись от операции, я вспомнил, что сам ощутил, когда потерял тебя, — Дик уставился в окно, словно так ему было легче говорить, нахмурился, выглядя от этого старше. — Я просто хотел сказать… Если ты ещё раз умрёшь, не важно по-настоящему или так же, как в прошлый раз, я… Я не смогу оправиться. Не хочу тебя потерять. Так что, пожалуйста, живи. А я буду и дальше жить тобой.       Он снова повернулся к ней, а Сара просто замерла, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Дыхание перехватило от сдерживаемых эмоций, и она просто не могла выдавить из себя ни слова.       — И, если ты вдруг меня разлюбишь… — продолжил Дикон.       — Не говори глупостей, — вышло тихо и хрипло, но он её услышал. Улыбнулся краешками губ, покачал головой, останавливая.       — Моей любви к тебе хватит и на нас обоих, — всё-таки закончил он, пожав плечами. — И я сделаю всё, чтобы ты полюбила меня снова.       Сара сократила разделявшее их расстояние, придвинувшись ближе, заключила в объятия, прижимаясь щекой к его груди. Дикон обнял её в ответ, легко поцеловал куда-то в волосы.       — Никогда больше не заикайся о том, что я тебя разлюблю, слышишь? — Сара подняла на него глаза. — Встреча с тобой — лучшее событие в моей жизни. И, когда я думала, что больше не увижу тебя…       Она не выдержала и всхлипнула. Дик чуть отодвинулся, заглядывая в её лицо, нежным движением стёр со щёк влажные дорожки.       — Эй, ну, всё. Зря я завёл этот разговор, я понял, — покаялся он. — Давай лучше отвлечёмся. Как насчёт… Хочешь покатаю тебя на лодке по озеру? Будем брызгать друг в друга водой и смеяться как идиоты. Или что там ещё делают в таких случаях?       — Там же холодно, Дикон, — напомнила Сара, с трудом сдерживая смех. — Озеро почти замёрзло.       — Да, точно, — Дик прищурился, придумывая альтернативу. — Тогда давай я съезжу поищу ещё одну пластинку для проигрывателя. Тебе старая музыка, наверное, уже приелась. Будет новая. Хочешь?       — Нет, — покачала головой Сара, беря его за руку. — Я хочу, чтобы ты остался здесь со мной. И, если уж ты решил начать слушать мои записи, то нужно было прослушать ещё хотя бы парочку. Тогда тебе не пришло бы в голову говорить глупости о том, что я могу тебя не любить.       — Но ты была явно недовольна, что я помешал тебе сконцентрироваться на деле, — с ноткой обиды заметил Дикон.       — Дик, да я счастлива была снова тебя видеть! Просто мне стало плевать на опыты… ну, почти. Теперь появилось что-то, что могло помешать мне пустить пулю в лоб, когда я достигну цели! Действительно, какой кошмар, — закатила глаза Сара. — Знаешь, не ты один тут живёшь ради любимого человека.       — Мы, наверное, полные идиоты, раз так сильно друг друга любим, — несмотря на свои слова, Дикон искренне улыбался.       — Наверное, — согласилась Сара, не в силах сдержать ответной улыбки. — Так что ты тоже не смей умирать, понял?       — Будет сделано, мэм, — Дикон шутливо отдал честь.       — Планы меняются. Я прибью тебя своими руками! — Сара схватила диванную подушку и запустила ею в смеющегося мужа. — Я тебе говорила меня так не называть?! Ты специально, да?! Вот я тебе сейчас!

***

      Сара ворочалась с боку на бок, будучи не в силах уснуть. Надо было сказать Дикону. Но как? Какие слова выбрать? Обернуть всё в шутку? Попытаться намекнуть? Сказать прямо? Ага, вот так прямо в лоб: «Да, кстати, ты ещё не спишь? А то я тут узнала, что беременна, надо обсудить».       — Чёрт, — тихо ругнулась Сара, чувствуя, как растёт внутри раздражение, вызванное собственной нерешительностью.       — Ты из-за новых соседей не можешь уснуть? — совершенно бодрым голосом поинтересовался Дикон. — Вот чё им не спится в час ночи?       За окном какие-то молодые ребята, недавно приехавшие в лагерь, пели песни под гитару, радуясь, что они, наконец, оказались в безопасном месте. Честно говоря, Сара их отлично понимала, так что ни капельки не сердилась. Да и не обращала она на них внимания, пока Дик не заговорил об этом.       — Нет-нет, я просто думала о… — Сара так и не смогла заставить себя сказать то, что так хотела. — Ладно, ничего.       — Что-то случилось? — тут же забыл о нарушителях спокойствия Дикон.       — Да, — собравшись с силами, кивнула Сара. — Ты… можешь делать ставки на то, будет у нас мальчик или девочка. Узнаем через… когда там это было? Месяцев шесть.       Дикон нахмурился, о чём-то задумавшись, и Сара поняла, что, наверное, слишком намудрила с объяснениями. Да, наверное, надо было всё-таки сказать прямо. Тогда не было бы этой томительной минуты ожидания.       — Типа… тогда у камина… — Дик, кажется, был не совсем уверен в том, что понял всё верно, но его рука уже легла на её живот, осторожно, бережно поглаживая.       — Думаю, что именно тогда, — кивнула Сара, кладя свою ладонь поверх его. — Так что скажешь?       — Ставлю на пацана, — не отрываясь от сосредоточенного поглаживания уже слегка округлившегося живота жены, заявил Дик.       — Дикон! — Сара не выдержала и рассмеялась. Всё шло совсем не так, как она ожидала. — Я не про это. Так ты рад?       — Безумно, — Дикон обнял её, осторожно притягивая ближе. — Я, правда, до конца ещё не осознал и сейчас в полном аху… кхм… при детях нельзя. Шоке, в общем. Знаешь, до того, как я встретил тебя, никогда не думал о том, что у меня будет ребёнок, но с тобой всё поменялось. Так что не сказать, что я не задумывался…       — Ох, Дикон, — умилённо выдохнула Сара. — Я тоже очень рада. Думаю, из нас выйдут хорошие родители.       — Самые лучшие. Клянусь, я всё сделаю для вас с ним, — пробормотал Дикон, уткнувшись носом в её светлые волосы.       Какое-то время они лежали молча, наслаждаясь единением и каким-то совершенно новым для них чувством. Может, это было предвкушение грядущих перемен? Желание поскорее познакомиться с малышом? Или что-то ещё, что они пока не могли распознать. В принципе, это было не так уж и важно.       — И дал леща я чуваку, который стырил мои кроссы! — особенно громко выдал один из новичков.       — Я их убью, — рыкнул Дикон, поднимаясь с кровати. Хотелось отомстить за нарушенное умиротворение. — Возьму и запущу в них чем-нибудь тяжёлым.       — Дик, не надо, — попыталась остановить его Сара, давясь смехом, но не успела.       — Слушайте сюда, коты мартовские! Ещё раз вы будете орать у нас под окнами, и мешать моей беременной жене спать, я вам ваши… — Дик бросил быстрый взгляд на Сару и смягчил формулировку. — Кроссы в глотку затолкаю! Всё понятно?!       — Д-да! — раздался с улицы нестройный хор голосов.       — Тогда свалили! — шикнул на них Дикон, и парни поспешили ретироваться. — Вот ведь…       — Ты понял, что только что всему лагерю сообщил, что я в положении? — улыбаясь спросила Сара. Дик на мгновение замер, а потом дёрнул плечо.       — Все бы и так завтра узнали: Бухарь бы всем растрепал, — Дик снова устроился на кровати рядом с любимой, не в силах сдержать порыв, дотронулся до её живота. — Зато теперь вам никто не помешает выспаться.       — Ну, тогда спокойной ночи, — хмыкнула Сара, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза.       — Сладких снов, родная.

***

      Алан родился таким маленьким и хрупким. Дикон держал его ужасно осторожно, глядя с такой нежностью, что у Сары аж сердце удар пропустило. По одному только этому взгляду было понятно, что Дик сделает для него всё, что тот попросит. Ну, когда Алан вырастет достаточно, чтобы о чём-то попросить.       Они любили его ещё задолго до того, как он появился на свет. С самого первого дня, когда узнали о нём. И Алан, похоже, это чувствовал, доверчиво прижимаясь к папе в поисках тепла. Когда Сара протянула руку и погладила сына по животику, он неосознанно пока ещё улыбнулся и схватился за её палец, глядя на маму голубыми глазками.       — Блин, и ведь если он захочет солнце вместо светильника, придется достать, — пробормотал Дикон, рассматривая сына.       — То есть «нет» как вариант ты даже не рассматриваешь? — рассмеялась Сара, и Алан улыбнулся ещё шире.       — А как я должен ему отказать, если у него твои глаза? — Дикон повернулся к жене. — Он посмотрит на меня взглядом жалобного оленёнка, и я поеду добывать ему его солнце.       — А если он захочет перебраться через океан? Посмотреть… на Альпы, к примеру, — заинтересовалась Сара.       — Ну, попросим О’Брайана подбросить. У него же вроде вертолёт есть, — пожал плечами Дикон. — Но лучше ему попросить что-нибудь попроще, вроде колыбельной.       — Кстати, я никогда не слышала, как ты поёшь, — Саре аж самой стало интересно, как звучит голос мужа, когда он поёт колыбельные.       — Потом как-нибудь, — подмигнул ей Дикон. — Пока он и так отлично засыпает. Ты посмотри, глаза уже слипаются.       — И правда, — Сара осторожно высвободила пальчик из хватки сына и ласково погладила его по носу. — Видишь? Мама и папа готовы за тебя всё отдать. Поэтому расти здоровым и счастливым, мой цветочек.       — Да, малой. Для тебя всё, что угодно, — и Дикон чмокнул сына в макушку.