Когда заветное согласие было озвучено, в подвале на какое-то время повисло молчание. Манвэ собирался с мыслями, Мелькор терпеливо ждал — ни дать ни взять охотник, уже загнавший добычу и вполне обоснованно уверенный, что голодным сегодня не останется. Разве что не облизывался в предвкушении.
Наконец Манвэ, устроив значительно растерявший решимость взгляд на кромке столешницы перед собой, негромко произнёс:
— Отец отказался помогать мне. Сказал, что я сам во всём виноват, если принял у новых партнёров материал без проверки, и этот скандал — моё заслуженное наказание и урок на будущее.
Мелькор бессовестно присвистнул:
— Что ж, очень в духе старика. Правда, тебе, поди, чудно с непривычки — раньше-то он в тебе души не чаял, а такое справедливое обращение держал исключительно для меня, и то по праздникам. Ну и, что скажешь? Как тебе его истинная сущность?
— Ты обещал объяснить, кто это сделал, — напомнил Манвэ, сжав руки в кулаки. — А ещё я просил не издеваться. Дважды. Неужели так сложно? Мне нужна от тебя лишь информация. Дальше я сам разберусь с этим человеком.
Арандилю даже стало жаль его: нелегко, наверное, было успешному предпринимателю вот так переступить через свою гордость перед главным соперником и его подчинёнными, тем более что соперник не отличался ни каплей сострадательности и такта.
— Наглость уже то, что тебе от меня в принципе что-то нужно после всех твоих пакостей в мой адрес, — Мелькор расслабленно откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. — Но раз уж мы условились на равноценный обмен, за мной и впрямь должок, так что слушай. Были у меня подозрения, что в твоём несчастье та же собака зарыта, но поначалу я ещё сомневался, а теперь уверен на все сто. Тебя действительно подставил «Еженедельный Шир», вот только сделать это в сговоре со мной он не мог физически. Знаешь, почему? Правильно — потому что я сам не прочь его подставить.
…Дальше Мелькор подробно пересказал Манвэ историю их знакомства со злополучным «Еженедельным Широм» и то, что им совместными усилиями удалось накопать в ходе расследования.
— Теперь ближе к твоему делу. Инициатором коллаборации, естественно, был «Шир». Что ты подумал об этой идее, когда получил от них первое письмо?
Манвэ слегка замялся, но всё же ответил:
— Что идея не так уж плоха. Хотя теперь не могу вспомнить, что именно меня привлекло.
— Отлично. Дальше ты связался с ними, и вы договорились о видеоконференции. С кем ты общался?
— Первые пять минут — с Фродо Бэггинсом, их владельцем и главным редактором.
— Дальше, братец, дальше, — Мелькор не сдержался и всё-таки облизнулся. — С кем ты говорил остальные полчаса?
— С директором по развитию, Саруманом. Фродо Бэггинс назначил его ответственным за этот проект, поэтому он тоже должен был присутствовать на конференции, но какие-то неотложные дела задержали его, и он присоединился чуть позже.
— Вот оно! До конференции ты не был уверен в положительном ответе на их предложение, впрочем, как и в её начале. А завершил звонок с ощущением, что это предложение — лучшее, что с тобой и твоим журналом случалось за последнее время.
Надо быть круглейшим дураком, чтобы не предположить, что рано или поздно Манвэ заподозрит неладное, ведь помимо собственных безобидных наблюдений, которые ему никто не запрещал делать, Мелькор выложил и сведения, которых, по-хорошему, у него быть решительно не должно было. Иначе говоря, он знал больно уж много, и если поначалу Манвэ пребывал в слишком растрёпанных чувствах, чтобы учуять подвох, то теперь, успокоившись и взвесив чужие слова на холодную голову, он, разумеется, не самым дружелюбным тоном поинтересовался:
— Откуда тебе известно, с кем и как долго я говорил и к каким решениям склонялся? И ещё кое-что, — он указал на Маэглина. — Что здесь делает мой сотрудник?
Как сказал бы Хэлкар, доигрались. Арандиль молился только, чтобы это была часть изощрённого мелькоровского плана. Иначе им всем крышка, и безопаснее было сразу же выставить Манвэ на улицу, не пытаясь раскрыть ему глаза на правду, и пусть бы он в своё удовольствие вершил то, что ему казалось справедливостью.
Но в следующую же секунду Мелькор сделал то, что ни в какой хоть сколько-нибудь разумный план не лезло: он протянул в сторону руку, чтобы похлопать Маэглина по плечу и сдал контору с потрохами.
— Что, видел эту крысу на своём корабле? Факты и тайминг он мне нашептал, ну а остальное я додумал сам на основе того происшествия с увольнениями.
— Ты!.. — вскинулся готовый вновь закипеть Манвэ, но его прервали, причём не кто-нибудь, а сам Маэглин.
— Да вы сговорились! — возмутился он, с укором глядя на Мелькора. — Прекратите звать меня крысой во всех её видах и формах, ясно? Иначе я, — последовал указательный жест в сторону Манвэ. — Уйду отсюда к нему насовсем, потому что он больше платит и меньше обзывается.
Саурианна зажал рот рукой, чтобы заглушить не вписывающийся в атмосферу серьёзных переговоров смех.
Мелькор развёл руками:
— Ничего не поделать. Я бы с радостью стал доплачивать тебе за обзывательства, но этот уважаемый господин, кажется, собирается обвинить нас в шпионаже, а если он это сделает, я разорюсь на адвокатах, и у меня не останется денег даже на оплату твоих бездарных статей раз в сто лет, не говоря уже о каких-то надбавках.
Что ж, если план, вопреки всему происходящему, таки был и цель его состояла в том, чтобы Манвэ в их сумасшедшей компании сам повредился рассудком, они двигались в правильном направлении. Пусть Манвэ и ожидал от старшего брата чего угодно, такая равноправная стёбная перебранка с подчинёнными явно поразила его до глубины души.
Саурианна с горем пополам кончил давиться смехом, и Мелькор уже серьёзно обратился к «уважаемому господину»:
— Раз уж мы раскрыли друг другу все карты, предлагаю сделку: временно объединяем усилия, чтобы вынести «Еженедельный Шир». Ты помогаешь нам избавиться от нечестно играющих ребят, которые порочат доброе имя издательской сферы и оскорбляют нашу профессиональную гордость, а мы помогаем тебе вернуть репутацию — потому что, скажу честно, в одиночку ты не разберёшься, да и нам союзник в виде тебя тоже будет на руку.
Очевидно, осведомлённость и проницательность Мелькора сделали своё дело, потому что Манвэ в конце концов согласился, при условии, что ему объяснят, почему он не справился бы сам и какой «Еженедельному Ширу» прок от его падения.
Мелькор был не против. Разговор продолжался.
***
Оказалось, далеко не все добытые Маэглином сведения доходили до общих собраний. Кое-что Мелькор до поры приберегал для себя лично, чтобы спокойно проанализировать и сопоставить факты.
Сам по себе «Еженедельный Шир» и Фродо Бэггинс были никудышными соперниками, и противостоять предстояло, по сути, не им, а Саруману. Под своим нынешним именем этот человек был известен не слишком, зато под именем Курунир у него за плечами была внушительная карьера в одном из крупнейших изданий Рохана. Пустив в ход природный дар заговаривать зубы, прокачанный несколькими не худшими психологическими пособиями, он очаровал владельца издания, Теодена, и принялся вертеть им, как душе угодно. Прошло что-то около двух, а то и почти трёх лет, прежде чем немногим оставшимся в редакции старым сотрудникам удалось, наконец, раскрыть своему руководителю глаза. Сарумана уволили, издание подверглось кардинальной реорганизации, сменило название и провело ребрендинг, чтобы отмыться от его интриг, но ни на каких ресурсах дело огласки не получило — как любой нормальный человек, не желавший скандальной репутации, Теоден пустил в ход своё немалое влияние, чтобы не допустить распространения информации, пусть даже это и спасло бы следующих жертв Сарумана (а в том, что они будут, сомневаться не приходилось). Таким образом, всё осталось между непосредственными участниками инцидента и их близкими знакомыми.
Вроде бы как, вешая лапшу на уши Теодену, Саруман ещё действовал из относительно лучших побуждений и стремления изменить мир. Однако, потерпев поражение, о чьём-то благе кроме своего он думать уже не мог и возжелал вместо изменения мира мир подчинить — навести шороху на всю издательскую сферу и сделать так, чтобы его имя вошло в историю. Отлежавшись на дне, он сменил имидж на пару с личностью и выбрал для своей второй попытки восхождения местечко поскромнее и подальше от Рохана — Шир, где очень удачно случился доверчивый Фродо Бэггинс со своим семейным бизнесом и весьма перспективным с технической точки зрения производством.
Профессионализм Маэглина в шпионском ремесле пугал настолько, что никому не хотелось знать, откуда он всё это выудил. Маэглин и сам не имел привычки распространяться о своих источниках сверх меры, но здесь справедливости ради упомянул, что ему неслабо помог Моро, наставник которого — тот самый храмовый настоятель — в молодости занимался самосовершенствованием на одной горе с Гэндальфом — тем самым Гэндальфом, позже перевернувшим мир моды своим новаторским дизайном, — а Гэндальф, как выяснилось, в свою очередь, откуда-то неплохо знал Сарумана. Через него они самые интересные подробности и получили.
— Саруман вовсе не промах, к тому же, ни за чем по-настоящему незаконным пока замечен не был, вот почему изловить его не так-то просто, — подытожил Мелькор. — Что же касается плагиата в предназначенной «Валмару» статье, это вполне могло быть приятной случайностью, а не намеренным хитрым ходом. Мы уже выяснили, как он работает с оформлением, поэтому, возможно, для текста у него есть какая-то похожая схема. За это можно зацепиться, но чтобы найти доказательства и разобраться, что там на самом деле, придётся влезть к ним, а для этого нужен хакер. Помнится, кстати, мы уже обсуждали эту тему перед книжной ярмаркой, и тогда у Нолдо было подозрительно странное лицо…
Все взгляды обратились на Арандиля. Манвэ, не знавший, кто такой Нолдо, видимо, просто посмотрел туда же, куда и остальные, последовав правилу «иди за толпой, и придёшь, куда надо».
Арандиль вздохнул. Он прекрасно помнил тот разговор.
Делать было нечего.
— Да, у меня правда есть знакомый хакер, взломает что угодно. Он живёт в Тирионе и не любит Валмар.
Мелькор хлопнул в ладоши:
— Прекрасно, завтра берёшь Сау и едете в Тирион договариваться.
Саурианна показательно взвыл.
— Ну уж нет! Видеть не могу ваш Тирион после того, как меня без ведома продали этому тирану Феанаро в художники-оформители. Не хочу, не поеду, у меня от него стресс. Ищите другого.
— Я заменю тано и поеду с айанто Нолдо вместо него, — тут же решительно поднял руку Моро.
Саурианна облегчённо выдохнул. Мелькор махнул рукой:
— Валяй, как раз опыта наберёшься.
— Мне поехать с вами? — уже почти покорно спросил Манвэ.
— Не стоит, — покачал головой Арандиль. — Вы будете привлекать слишком много внимания.
Вот это да — он командует человеком, которого все четыре года учёбы фактически боготворил и в какой-то степени даже боялся. Кто бы мог подумать…
***
Саурианна, если у него был стресс от Феанаро, наотрез отказавшись от поездки, поступил очень разумно — причём сам не представлял насколько, ведь Арандиль так и не сказал, где именно обитает его хакер.
Встреча на вокзале и прогулка по Тириону до почти целиком мраморного дома были ещё тем дежавю, хотя Моро до Саурианны по количеству восторгов было как до луны пешком и смотрелись они с Арандилем сейчас на порядок приличнее, чем смотрелась делегация «Ангамара», явившаяся уговаривать Майтимо на подпольную печать их первого тиража.
Надо сказать, что если бы Мелькору в борьбе с «Еженедельным Широм» понадобился музыкант, или архитектор, или скаут-вожатый, способный прожить в лесу на подножном корме недели две-три, Арандиль тоже пришёл бы не куда-нибудь, а именно сюда. Дом Куруфинвэ Феанаро был настоящей ярмаркой талантов, и найти здесь можно было кого душе угодно: музыкантом был второй по старшинству сын, вожатым — третий, а архитектором — жена Феанаро Нэрданэль, которая в этот открыла им, сияя гостеприимной улыбкой, почти против воли напоила чаем со свежим печеньем, проводила на третий этаж и оставила у закрытой комнаты с табличкой «не влезай — убьёт».
Арандиль постучал и, выждав немного, но так и не получив ни отказа, ни разрешения войти, взялся за ручку и толкнул дверь…
