Пояс Вечной Ночи

Наконец-то Ноа был в одиночестве. Он лежал в предназначенной для тяжелых операций палате, глядя в потолок и не думая ни о чём. У него складывалось ощущение, что он заслужил эти моменты отдыха той болью и стараниями, что показал ранее, и, вероятно, это была его награда. Тело всё еще болело, но боль казалась отдалённой, неспособной подняться из под массы того, что он отдал ради этой победы. "Брат Ноа умер", слова Тлена внезапно всплыли в его памяти и сердце застучало с перебоями, а взгляд помутился и прояснился, заставляя вспомнить что именно он отдал. Названный им по ошибке Пожирателем Хаоса меч изначально назывался Хранителем Клятв, и сейчас подпитывал магистра через рукоять, которую тот не отпускал, чтобы оставаться в сознании. Вряд ли это оружие, будучи в руках Имперских Кулаков, было способно на такое, а значит, варп всё же повлиял на него. - Да, я умер, - сказал Ноа сам себе, нисколько не смущаясь безразличности в собственном голосе, но сердце продолжало сбоить, словно было с ним не согласно. - Но что отдал, кроме бесполезных эмоций? Действительно, он ничего не чувствовал более в том смысле, как раньше. Его мозг был сосредоточен на деле и всё вокруг казалось предельно ясным, четким и цельным, потому то ему и понадобилась одиночная палата в апотекарионе, чтобы проверить степень лишения. Всё же что-то он еще ощущал, но это что-то было так же далеко, как боль, и вряд ли могло стать большим. "Ноа Неумирающий". Издёвка, как ни крути, но красивая для посторонних. Магистр закрыл на секунду глаза, успокаивая сердцебиение и принимая истину какой бы неприглядной она ни была. Он никогда не думал, что станет кем-то больше сержанта и, по правде говоря, не был достоин этого места. Никар не даром шутил над его способностями, да и не только он, а многие другие в их осколке Легиона втихую или открыто насмехались над его замедленной речью, считая из-за этого тугодумом, тогда как ему просто не хватало воображения и глубины мысли. Теперь этот недостаток исчез, но ума не прибавилось, и это заставляло его внутренне содрогаться. Он не может сравниться с кем-то вроде Гавина или Савелия, если даже Галаад с Седеком в тактическом плане были заметно лучше него. Тактика идти напролом, которую он использовал во главе Второго Крыла, была вообще больше свойственна Имперским Кулакам, а никак не сынам Ночного Призрака, чьё преимущество в мобильности и скрытности должно было играть главную роль, и орден нужно вести иначе. Словно в ответ на его мысли из укрытого тенью угла палаты неестественно гулко каркнул ворон, глядящий на него блестящими черными глазами того, чья жизнь оборвалась из-за него. Гавин, или точнее то, во что превратились обрывки его души, не винил его, потому что, как и он, был орудием войны, и сам выбрал такую судьбу. "Лишь в смерти кончается долг" было правдой не для всех. Тем не менее, голос первого магистра напомнил ему, что почва подготовлена и время для личного роста в тактиках и стратегиях еще есть, потому что далее орден будет действовать малыми силами. Предусмотрел он такой исход или действовал по раскладу капитана Клавдия было в сущности не столь важно, потому что это в итоге сыграло на пользу Ангелам Ночи, и Ноа мог лишь благодарить его за это. Взгляд нового главы ордена скользнул в левый угол, где в густых тенях находился второй незримый хранитель ордена, Янтарь. Тот, кто напомнит то, что он забыл. Это было символично, учитывая то, что сам библиарий по слухам как-то стёр и свою память. И отсутствие воображения мешало магистру понять в чём польза такой роли, ведь он не хотел вспоминать ничего из того, что забыл. Прошлое важно тем, у кого есть будущее, но его ждёт лишь еще две смерти на службе Императору. Если первая совпала с изгнанием Князя Красочной Резни, вторая с разорением важного узла Разума Улья, то третья и четвёртая должны касаться некронов и кого-то еще. Ноа хотел бы, чтобы это был Карадон Вестник Разрушения, но выбирать было не в его власти, только лишь следовать зову долга. По мере того, как сектор всё больше разрывала война, угроз становилось тоже больше, а значит, больше должно стать и Ангелов Ночи с людьми, что им служат. Армия облаченных в черное и служащая Искалеченному Королю, что пройдётся волной уничтожения Его врагов по сектору должна быть Ангелами Ночи, и им понадобится для этого нарушить еще не один закон Его Империума. Грязное оружие, которое можно использовать и спрятать или выбросить после того, как дело будет сделано, вот кем они были. Тлен постоянно говорил об этом иносказаниями, но вряд ли кто-то понимал это так ясно, как сейчас Ноа. Впрочем, братьям и не нужно этого понимать, иначе их долг станет в разы тяжелее. Знать, что надежды нет, слишком тяжело. В них должна до последнего оставаться вера, и всё бремя должен нести тот, кто ведёт их. Так решил Ноа и груз этого решения придавил его к операционному столу не слабее дредноута, но всё же на его губах появилась слабая улыбка, потому что теперь он был к этому готов.