Пояс Вечной Ночи

Гавин всё еще отходил от ранения демоническим клинком, когда всё это случилось, но бой Ноа с предводителем Тёмных Механикус видел прекрасно. То, как второй капитан двигался, напоминало Савелия. Бесконечный опыт вместе с натренированным телом и непревзойдённой интуицией позволяли терранцу творить чудеса в рукопашной, но брат Ноа превзошел его, отдавшись битве так, как очень мало кто мог. Разве что лучшие из Астартес, чемпионы своих орденов, о которых слагали легенды и знали по всему Империуму, могли продемонстрировать тот же уровень. Мог ли штурмовой капитан преодолеть этот разрыв за время пока лежал без сознания? Для магистра было очевидно, что нет. Это, скорее всего, была одержимость демоном или что-то в этом роде. - Я видел то же, что и вы, магос, и думаю так же, - ответил осторожно магистр, жестом показав хлопотавшему над ним апотекарию остановиться. - Я призываю казнить его немедленно, - потребовал смодулированный для морального давления голос Вульфа. - А это было бы глупо сразу после победы, которую он нам всем принёс, - возразил Гавин, понимая, что ступает на тонкую тропу. Впрочем, как всегда, он жил с риском и, вероятно, умрёт с ним. - Решение инквизиторского Конклава Иатоса было однозначным, магистр Сорнери. Любые признаки одержимости или скатывание к садизму будут считаться достаточным основанием для ликвидации если не самого одержимого или садиста, то всего ордена, - напомнил Магенрад. Гавин всё это и без него помнил, но, когда ему указывали в таком тоне что делать, это закономерно вызывало отторжение. Сложное решение. Магистр потёр пальцами лоб, взглянув на окружавших его членов командного отделения, а затем на снова наступавших братьев Второго Крыла, которые будто обрели второе дыхание после демонстрации силы их капитаном. Мог ли он сейчас лишить их этого подъёма? Мог ли объяснить, что сделал и почему? Скорее да, чем нет. Хотел ли он этого? Скорее нет, чем да. Потому выбрал, как всегда, практичный вариант. - Я подожду проверки братом-эпистолярием Янтарём. Только он способен определить точно что это было, - наконец, ответил глава ордена. - Вы будете соучастником, если продолжите покрывать его, магистр Сорнери, - предупредил магос, будто забыл где они находятся. Гавин усмехнулся, соглашаясь с этим утверждением, но понимая так же, что скорее всего никто из них отсюда живым не выберется, потому что одно дело высадиться на реликт давно ушедшей эпохи, когда ксеносы еще не знали чего лоялисты хотят, а совсем другое, когда их попытаются отсюда забрать. Если попытаются. До сих пор никакие сигналы не проходили сквозь вортексные щиты Ковчега, а значит, до того, как они будут сняты, флот и не узнает ни о чём, что тут происходит. Если же вортексные щиты падут, то, кроме тиранидов, которые сразу хлынут внутрь количеством в миллионы особей, вероятнее всего и сама конструкция "Алой Зари" претерпит такое давление, что рухнет из своего шаткого вертикального положения набок. Как ни крути, шансы выжить здесь практически отсутствовали. В таком раскладе, когда флот вернётся на Фрацию, орденом станет управлять Савелий, как бы он от этого не отмахивался, и такой вариант в принципе магистра устраивал. К тому же он до какого-то момента чувствовал себя инородным телом в окружении этих молодых и не очень десантников, чья внешняя схожесть с ним позволяла назвать их сынами Коракса, но сейчас уже на самом деле считал их своими братьями. Они были орденом. Они все были Ангелами Ночи, и орден был важнее каждого отдельного его члена. - Делайте своё дело, магос, а я буду делать своё. Император нас рассудит, - весело ответил он, показав Гискарду продолжать сшивать снова слегка разошедшуюся и закровоточившую от разговора щеку. Однако едва апотекарий коснулся его кожи, Гавин его остановил. - Ты успел осмотреть повреждения брата Ноа? - спросил магистр. - Да, - кивнул уверенно боевой брат с нартециумом, а затем, поняв, чего ожидает от него глава ордена, продолжил. - Тяжелые повреждения внутренних органов с внутренним кровоизлиянием и нечто похожее на закрытый перелом правой руки. - Похожее? - уточнил Гавин, приподняв бровь. - Системы брони бывает не совсем верно интерпретируют показания с черного панциря, да и сам панцирь не всегда даёт их идеально точно из-за повреждений, - пояснил Гискард. - Вполне возможно, это был просто сильный ушиб. Брат Илия мог бы сказать точнее, а мне недостаёт опыта. Магистр перевёл взгляд туда, где за дымом пожарища уже не различить было ни Ноа, ни ушедших за ним передовых отрядов, которые, будто фениксы, восстали из пепла, а апотекарий, проследив за взглядом Гавина, продолжил. - Я бы осмотрел его, когда мы тут закончим, но у меня есть одно сравнение, - произнёс он задумчиво и не очень уверенно, хотя огонёк в его глазах глава ордена почувствовал в большей степени, чем увидел. - Тогда, на Соблазне Мечтаний, много чего невозможно было объяснить, в том числе то, как ты отверг варп вокруг себя, магистр. Возможно, это просто вера в Императора и Его чудо. Гавин сжал губы и кивнул напряженно. Он то сам не мог этого объяснить, тем более, что больше ничего подобного с ним не повторялось. Если бы других свидетелей этому не было, он вполне мог бы решить, что ему это привиделось, но свидетелей было достаточно, и отрицать очевидное не получалось. Кроме того, слова Тлена, сказанные ему перед тем, как Ангелы Ночи вообще сюда прилетели, снова напоминали о том, что и тёмный провидец ошибается. С Ноа уже во второй раз. Потому скептический ум десантника продолжал испытывать сомнения и искать рациональные объяснения вместе с выходами из этой ситуации. - Заканчивай сшивать и догоним брата-капитана, - постановил главный Ангел Ночи и подставил щеку с расходящимся швом апотекарию, только сейчас подумав о том, где почтенный Гальярд и жив ли он.