Совет 16: у волшебников не развито пространственное воображение, а у призраков нет ограничений для создания реальностей
Сундук Сивиллы, Нулевой уровень
Вместо чудовищ Драко поджидает густая непроглядная тьма. Он не даёт волнению взять верх и делает шаг внутрь, Грейнджер цепляется за его локоть. Их встречает злой приглушённый смех, который затихает, как только они продвигаются вглубь помещения. Прекрасно, призрак прячется где-то здесь! Он пытается зажечь Люмос, но на конце древка не загорается свет. — Дракл! — Чары не работают, — раздаётся голос Грейнджер за плечом. — Видимо, тут задействована магия. Нужен другой источник света. — Я не брал руку славы с собой, но зная тебя. «Люмос» бомба? Или что-то вроде того? Не могу дождаться, когда ты порадуешь меня и достанешь что-то из своей сумочки. — Я работаю над алхимической смесью алюминия и магния, чтобы добиться минималистичной версии магловской ФОТАБ. Успехи посредственны. — Рад слышать, что пока в мире чуть безопаснее. Грейнджер фыркает, а Драко низко посмеивается. По-доброму. Локоть Грейнджер не успевает ударить в бок, потому что Драко ловит его и поглаживает выпирающую косточку большим пальцем. Он позволяет себе продлить прикосновение и насладиться тем, как у неё перехватывает дыхание. Палец рисует циклические узоры на её локте. Глаза уже должны были привыкнуть к темноте, но Драко всё равно не может разглядеть детали окружающей обстановки. Возможно, призраки задействовали порошок мгновенной тьмы. Или что-то другое? Драко не уверен, но им явно надо осветить комнату, чтобы продвинуться дальше. Легко сжав её предплечье, Драко невзначай бросает в её сторону: — Возьми меня за руку. Она еле заметно дёргается. Чтобы снизить градус напряжения между ними, он медленно тянет: — Не хотелось бы потерять тебя, когда твоё любопытство вновь возобладает над здравым смыслом. — У меня всё в порядке с инстинктом самосохранения, Малфой. — Дай сюда руку. Его ладонь захватывает воздух. Тыльной стороной он задевает рукав Грейнджер, и та резко дёргается. — Дай мне руку, упёртая фурия. Тяжёлый вздох. Драко повторяет попытку и снова промахивается. — Эм, — заминается Грейнджер. — Это настолько обязательно? — Жизненно необходимо. Люпин всегда берёт Тонкс за руку на операциях. — Что? Мерлин, какой ты придурок. Какой ты идиот. Люпин и Тонкс? Вот, какая у тебя ассоциация? — Ну… — При чём тут они? — Я… Это просто распорядок. Обычно мы пытаемся страховать напарника, когда осуществляем захват цели. И когда в последний раз Люпин держал тебя за ручку, Драко? Заткнись. Драко продолжает: — Это… Это часть мер безопасности. Они вязнут в неловком молчании. Грейнджер набирает в грудь воздуха и произносит слабое «ладно». Драко предпринимает последнюю попытку. Их пальцы сталкиваются. Не совсем понимая зачем, Драко сжимает её ладонь несколько раз, на что Грейнджер прерывисто выдыхает. Ладонь у Грейнджер холодная, кожа мягкая. Ритм его сердцебиения подскакивает, и он решает двигаться вперёд, чтобы не концентрироваться на том, что теперь они с Грейнджер держатся за руки. Какое-то время они бесцельно идут по безразмерной комнате, вслушиваясь в собственное дыхание и шаги. Ведьма ведёт себя тише обычного, хотя он ожидает от неё противоположного. Возможно, она наконец-то вняла голосу разума (голосу Драко, конечно же) и перестала делать вид, что знает всё лучше него. Хотя по опыту совместных операций Люпина и Тонкс, та всегда оказывается права, но он предпочитает не брать этот факт в расчёт. Драко пытается представить, что может ждать их за заманчиво незапертой дверью. Мысли скачут от гигантского навозного жука до грифона, но не могут остановиться на чём-то одном. Он вспоминает инструкции Римуса и осуществляет несколько защитных заклинаний с помощью палочки — ничего не происходит. В любом случае он не даёт Грейнджер обогнать себя, как когда-то Римус не давал Тонкс продвинуться вперёд в логове мантикор. Снова и снова он вспоминает двоих друзей. Сколько раз он замечал, насколько Римус заботится о Доре во время операций? Бесчисленное количество. Внутри него что-то щёлкает. Он тормозит на пятках, потому что внезапно на него находит осознание. Нет, шокирующее и обнадеживающее понимание. Дракл, неужели он вправду сравнивает себя и Грейнджер с женатой парой? Их взаимодействие давно вышло за рамки рабочих отношений, но настолько неосознанная привязка к раздражающим, кинувшим его на растерзание Аврорату, влюблённым — кажется Драко абсурдной. Он не может быть влюблён в Грейнджер. Или же… Мерлин, ему нужен «Обливиэйт», потому что открытия о себе взбудоражили его до стянувшегося узла в животе. Он и вправду следует сценарию Люпина, не так ли? Во всём. Драко неуверенно переминается с ноги на ногу, пытаясь выпихнуть назойливые мысли из головы. Грейнджер наверняка не подозревает, о чём он сейчас думает. Это к лучшему. В его семье никто не пытался соответствовать выдуманному образу из сказаний о Мерлине или историческим фигурам, вроде Салазара или, упаси Мерлин, съехавшего с катушек Лорда. Отец учил его полагаться на себя, а оттого впервые встретившись с щенячьими глазами Криви, рассуждающего о подвигах Грюма во время Второй Магической, он скривился и предпочёл удалиться из беседы, чтобы не оскорбить память умершего. Кто бы мог предположить, что через два года Драко будет вспоминать Римуса, чтобы успокоиться и предотвратить преждевременное убийство Грейнджер. Одновременно с этим его мозг будет занят осознанием, что Грейнджер для него — его Тонкс. Очень нехорошо. Драко нехорошо. — В чём дело, Малфой? Увидел что-нибудь? — Нет. Как тут можно увидеть что-нибудь? Его большой палец рисует круг на её коже. Он прикрывает глаза. — Я думаю, что стоит поискать рычаг. Возможно, тут где-то включается свет. — Чего? — Нам нужно найти источник света, чтобы двигаться дальше и найти следующую дверь. Шёпот Грейнджер тонет в безмолвии. — А, да, — заторможено отвечает Драко. — Дверь. — Что с тобой сегодня такое? С момента нашей встречи ты как будто не здесь. — Ничего. Драко нервно закусывает губу и сильнее сжимает палочку. — Что не так? — насмешливо спрашивает она. — Тебя коснулся кто-то из мертвецов? — Я задумался. — О выходе? — Нет. — О чём же тогда? — О… — он откашливается, пытается быстро придумать ответ, но голова оказывается пустой и бесполезной. — Об аналогиях. Грейнджер задерживает дыхание, а Драко проклинает, что не смог солгать. Благо темнота спасает его — он ощущает, как щёки хлещет жар. — О каких таких «аналогиях»? Он пытается придумать, как перевести тему, теребит лямку на камере, и тут в голову приходит мысль, которая, возможно, станет ключом к их выходу. — Надо же. — Что? — Твоё устройство всё-таки пригодится нам. Грейнджер горделиво фыркает, пока Драко пытается нащупать кнопку для вспышки.Сундук Сивиллы, Нулевой уровень
— Нашла? — Спокойнее, — Грейнджер ёрзает, тянется выше, из-за чего его ноги подрагивают. — Где твоё терпение, Малфой? — Ещё чуть-чуть, и я уроню тебя. — Рискни. — Я не виноват, что ты постоянно ёрзаешь. — Я пытаюсь открыть нам проход. Где же… Дракл! — Быстрее. — Как получается. Куда надо вставлять? — Грейнджер, если бы я не знал контекст, то подумал бы об очень пошлых вещах. — Отстань. Слишком маленькое отверстие для руны. — Почему мы вообще уверены, что ключ — это руна? — У тебя есть ещё какие-то предложения? — Нет. — Вот именно. Он чувствует, как на лбу выступает пот. Сколько они находятся в этой позиции? Двадцать? Тридцать минут? Даже близость Грейнджер не скрашивает его задачи. Мерлин, он мечтает, чтобы это поскорее закончилось. Плечи и поясница смертельно болят. Он балансирует, вцепляясь в её бёдра и стараясь не завалиться назад. После серии ярких вспышек им удаётся обнаружить проход в потолке. Теперь же Грейнджер скребёт, шуршит и раз в минуту бормочет сверху, пока Драко пыхтит от усталости. Изначально эта затея казалась более привлекательной. Возможно, им всё-таки следовало использовать чары парения, но абсолютная тьма помешала этому. — Грейнджер, — предупреждающе сообщает он. — Я больше не выдержу. — Почти… Его ноги подкашиваются тот самый момент, когда слышится режущий слух скрип. Люк приоткрывается, а Драко летит вниз, утаскивая за собой ведьму. Слышится айканье, смешанное с криком. Драко ударяется головой и жмурится, а когда открывает глаза, видит поток света, льющийся из приоткрытого люка. Он поворачивает вбок голову, чтобы рассмотреть взволнованное лицо рядом. Грейнджер хватает ртом воздух. Её кудри веером разбросаны по полу. — Получилось, — выдыхает она и хихикает. — У нас получилось! В ответ он издаёт короткий смешок и «ага», а Грейнджер встаёт, разглаживает невидимые складки на штанах и протягивает ему руку. — Нам лучше сотрудничать, а не спорить, Малфой. Он принимает её ладонь и забывает отпустить её. Тон его голоса понижается, когда он проговаривает: — Тебе просто понравилось кататься на моих плечах, признайся. Её щёки окрашивает румянец. — Всё что угодно для успешной операции. — Надо же! Какое участие! — хмыкает он. — Готова повторить? — Конечно. — Не забудь подтянуть меня, когда заберёшься. — Думаю, что Тонкс бы никогда не оставила Римуса, — тихо проговаривает она, подходя к нему ближе, поправляя лацкан аврорского жилета и прищуриваясь. — Они же… Напарники? Он замирает, глупо открывая рот, а Грейнджер довольно косится в его сторону. Она явно знает, что делает. — Напарники, — кивает Драко. — Конечно. — Скажи, у меня талант находить аналогии? Драко наклоняет голову в бок и игриво шепчет: — Ты знаешь, где черпать вдохновение.