Совет 12: устройте бууурдак и бегите с поля боя
Бар «У Линкольна», часовня Бромптона
— Только не пугай его, Малфой. — Грейнджер, напомню тебе о рабочей этике: подчинённые не советуют руководителю, как вести дела. — Я всего лишь хочу, как лучше. Эльфы боятся людей. Особенно тебя. — Люди боятся людей, и ты, видимо, не встречалась с эльфами-карманниками. У них нет страха, только безграничная любовь к золоту. Обречённый вздох. — Просто… Весь твой… — она делает расплывчатый жест ладонь в сторону его паха и тут же отводит глаза. — Ты не настраиваешь на дружелюбный диалог? Понимаешь? — А должен? — Большую часть времени общаться с тобой — всё равно, что дышать белым фосфором. — Эм? — Чрезвычайно токсично для организма. Драко скалится, открывая рот и показывая ей клыки. Наверное, улыбка у него сейчас, как у пса, собирающегося прокусить чью-то ладонь. — Так дружелюбнее? На лице Грейнджер застывает сочетание растерянности, опасения и неловкости. — Всё-таки лучше я начну разговор. Отойди. — Им не стоит волноваться обо мне. Она тормозит, не дойдя до цели. Как и всегда грудь Грейнджер вздымается, щёки алеют, и она упирает руки в бока. Чем больше времени он проводит с ней, тем насыщеннее удовольствие от её реакции на издевательства. Почему его мысли всегда заходят в тупик, когда она рядом? Пагубное влияние. — Почему это? — Я знаю правду. Её глаза сужаются. — Правду? Несколько стремительных шагов вперёд, и он нависает над ней, заглядывает в глаза и произносит тоном, который от железного переходит в шепчущий: — Ты способна перевернуть мир любого существа вверх тормашками. Ты… — непроизвольно его взгляд падает на её губы. Дракл, мысли не желают заполнять голову. — Ты опаснейшая ведьма столетия. И снова эти задумчивые, полные любопытства глаза. Что он такого сказал? Чистую правду. Она должна уколоть её! Нет, унизить. А ещё: губы у Грейнджер искусанные, но с аккуратным контуром... Неожиданно ведьма толкает его в грудь и разрывает зрительный контакт. — Люди хотя бы не разбегаются, когда я вхожу в помещение! — Когда это было такое?! У Драко горит лицо, и он глубоко вздыхает, зачёсывает чёлку назад. Дракл. — Месяц назад, когда ты тащил воришку Ноа за ухо, а спустя два дня оказалось, что её подставил хозяин. — Всё-то ты помнишь, — бурчит Драко под нос. — Давай уже. Она задирает подбородок и цокает, а он игриво тянет уголок губ вверх и, конечно же, не собирается сдерживать обещания. Последний сверкающий взгляд в его сторону, и Грейнджер проходит сквозь мага в шляпе с порванными полами и длинной велюровой мантии. Драко не остаётся ничего, кроме как последовать за ней и наслаждаться видом её прямой спины и выступающих острых лопаток. Грейнджер вне мантий и мешковатых костюмов — увлекательный феномен, требующий подробного изучения и желательно конспектирования. Пальцами. Наверное, это лишнее? Или же… Мерлин и Моргана, твой мозг — мерзкий предатель, Малфой. Сконцентрируйся. Вот, твой подозреваемый. Рассматривай его. Тщательнее! Первое же, что попадается на глаза — розовая бабочка на шее эльфа, блёстки от которой остаются на бархатном белом жилете. Эльф суетится, и его уши забавно подрагивают от того, что он ссорится с двумя парами рук, отказывающими наливать напитки непризракам. Закончив пререкания, он подбегает к ним, поправляет жилет и учтиво улыбается. — Что желаете, госпожа и господин? — от его писка у Драко рискует разболеться голова. — Возможно, вы бы хотели попробовать наш особый коктейль «Мебиус» из текилы с примесью эктоплазмы, которую нам жертвуют призраки? Вынужден предупредить вас о побочных эффектах: некоторые посетители теряют среднюю плотность тела. В последний раз пришлось вызывать целителей, чтобы удалить ножку стула из колена. Драко угрожающе шепчет: — Я бы точно сейчас выпил коктейль «сообщник похитителя магов»! — Малфой! У эльфа расширяются глаза, и он дрожащей рукой опускает бутылку виски на стол. Его уши загибаются от страха. — Клянусь, господин, я ничего не делал! — Не волнуйтесь. Никто не планирует арестовывать вас, просто нам надо задать… — Говори, где твой хозяин? Немедленно! Эльф смотрит на Грейнджер, потом медленно переводит взгляд на Драко, пятится. Рука ложится на палочку, и Драко опирается предплечьями о барную стойку. — Я даю тебе секунду на ответ, иначе… — Хватит давить на него! — Замолчи, Грейнджер! — он резко дёргает головой в её сторону. — Не мешай! Куда пропал твой хозяин, а? Где Игон? — Господин, Локи — свободный эльф уже как три дня. Локи не знает, где хозяин. — Малфой, давай ты перестанешь… — Говори! Иначе, клянусь, я свяжу и отнесу тебя в яму мусорной дряни, которую все зовут антикварном магазином, и заставлю показать, что и как. Глаза эльфа ещё больше наполняются ужасом, черты лица по-комичному искажаются, а Драко сжимает челюсти от нетерпения. Осуждение Грейнджер чувствуется кожей, но плевать. — Будешь молчать? Ладно! Следующие события Драко помнит смутно. Или же не хочет помнить. Без разницы. Вот он достаёт палочку из кармана, а вот эльф взвизгивает и бросается наутёк: носится из стороны в сторону, пока, наконец, не соображает, что следует выбираться из ловушки. Он прыгает на барную стойку, и Драко следом заскакивает на конструкцию, перекатываясь с пятки на носок и чуть было не падая. Лицо Грейнджер белеет, и она озирается на уплотнившуюся толпу призраков: все предвкушают следующий номер, не обращая на них внимания. — Страхуй меня! — шипит он Грейнджер. — Нельзя дать ему сбежать! Ведьма кивает и усердно начинает рыться в сумочке. Это точно не то, на что он рассчитывал. Как только эльф поворачивается и замечает Драко на поверхности, он шугается. Бутылка летит под ноги. Звон. Эльф открывает рот, а Драко бросает в него заклинание. Мимо! От каждого следующего, дракл бы его побрал, негодяй уворачивается. Шаги вперёд вызывают больше разбившихся стаканов, взорвавшихся бутылок и разноцветных вспышек. Благо барная стойка настолько длинная, что больше напоминает променад в Брайтоне. Когда они добираются до конца, и эльф упирается спиной в огромное зеркало в узорчатой раме, Драко решает, что пора применить физическое насилие. — Малфой! — Драко оборачивается на голос Грейнджер и видит, как в его сторону летит нечто смутно напоминающее снитч. Что-то железное, жужжащее и пугающее. — Лови! Кончики пальцев задевают металл, но механизм пролетает мимо и падает в руки эльфа. Они напряжённо оценивают друг друга. В голове каждый продумывает следующий шаг. Наверное, будь Драко один, это история имела бы совершенно другой конец. Тем не менее сегодня он не один, а потому им суждено было получить запрет на приближение к бару «У Линкольна» и попасть в «список террористов Америки». На лице эльфа, казавшегося ангелочком во плоти, появляется злорадная улыбка. Он косится на конструкцию бара позади, и Драко предупреждающе качает головой. Тяжёлые шторы раздвигаются, включается освещение, и в этот же момент эльф подбрасывает металлический шар и бросает его в сосуды тёмной жидкости, оплетающие бар плющом. Следом он сталкивает пирамиду из бокалов с шампанским, а после с улыбкой от уха до уха щёлкает пальцами и испаряется в воздухе. Сфера раскрывается, выпуская огненного золотистого феникса. Тот не успевает славировать и влетает в новую барную установку, о которой Линкольн прожужжал им все уши в начале вечера. Призраки сворачивают шеи, и Джон Уилкс Бут выплывает и замирает на сцене с раскинутыми руками. По катакомбам разносится дружный «ох». В попытке поймать устройство Драко уже было дёргается вперёд, но вдруг знакомый звонкий голос бросает в его спину Инкарцеро. Верёвки обхватывают его лодыжки. Запутавшись в ногах, Драко валится назад и больно ударяет затылком о плитку. До него доносится оглушительный взрыв, но перед глазами циркулируют круги всех цветов радуги вперемешку с салютами. Кто-то освобождает его от пут, и потом под мышкой появляется пышущая волнением Грейнджер. Её лицо двоится, слова глухо вибрируют, словно эхо, пока она помогает ему подняться, и почему-то она напоминает Драко нимфу, очаровывающую прекрасным голосом, который твердит ему один и тот же вопрос: «Ты в порядке?» Глаза зажмуриваются. Драко массирует висок, пытаясь унять свист в ушах. Когда ему, наконец, удаётся вернуться в прежнее состояние и сфокусироваться, он понимает, что что-то пошло не так. Десятки пар глаз на расплывчатых лицах яростно впиваются в них. Драко косится через плечо: от бара остались одни осколки. От сосудов исходит пар, и, кажется, пахнет керосином и прогнившим корнем мандрагоры. Слизистую оболочку щиплет. Пора сматываться. Тем временем Грейнджер размахивает рукой и дрожащим, притворным голосом восклицает: — Да, начнётся… Эм, выступление сэра Джона Уилкса Бута! Не только самого талантливого певца, но и отменного уби... Не важно. Кажется, её речь производит на призраков противоположное впечатление. Вместо того, чтобы успокоиться, они звереют и медленно надвигаются на них, словно грозовое облако. Драко, не раздумывая, подхватывает Грейнджер под локоть, и та испуганно оглядывается на него. — Пора убираться! — Но надо же извиниться. — Кромвель достаёт шпагу и с рёвом бросает в их направлении. — Малфой! Немедленно! Драко не дослушивает, притягивает её к груди и аппарирует.Дом с сиреневой дверью, Лондон
Их выбрасывает на пустую дорогу. На улице никого — спокойная тихая ночь. Грейнджер кашляет, трёт заслезившиеся глаза и пытается восстановить дыхание. У Драко появляется желание обозвать её идиоткой, но, когда взгляд цепляется за щепки в волосах и грязь на щеках, его вытесняет странная, незнакомая ему искра в груди. Он поспешно отстраняется, а Грейнджер потерянно оглядывается в поисках прохожих, прежде чем соизволить посмотреть на него. — Я… — тихо произносит она. — Прости? — Нет. Грейнджер виновато закусывает губу: — Я случайно перепутала сферы. Вместо концентрированного бензодиазепина, взяла ту, что с адским фениксом. — Поздравляю, забудь о посещении Новой Англии. — У Линкольна настолько сильное влияние? —У него свой стул в Американском Аврорате. — Тебе, эм, — она прочищает горло. — Тебя же не уволят? Драко пытается притвориться раздражённым, поэтому он молчаливо сжимает переносицу. — Я бы не хотела, чтобы тебя уволили, Малфой. — Ты… — Опаснейшая ведьма столетия? Он хмыкает и произносит так, чтобы она не услышала: — Самое страшное — я, видимо, привыкаю к этому. Грейнджер слабо улыбается ему, приглаживает торчащие кудри, поправляет сумочку на бедре, прежде чем занырнуть в неё пальцами. Спустя некоторое время она вытаскивает объёмный мешок и протягивает его Драко. — Что это? — Оборудование? — она заминается. — Я тут подумала… — Очень подозрительно. Это ловушка? — Нет, Мерлин, Малфой! Как ты... Как только... Неважно! — она делает глубокий вдох. — Ладно... У тебя явно больше подготовки, чем у меня. Я прочистила двигатель, всё работает. — Получается, что ты... Ты самовольно отказываешься? Правда? Надо было только облажаться на миссии. Вот так просто? Она шумно выдыхает и отводит глаза. — Да! Доволен? Драко сдержанно кивает и забирает мешок. Он наблюдает за тем, как она неловко разворачивается. Делает шаг от него, готовится аппарировать. Ему следовало бы прикусить язык, но вместо этого он окликает её: — Грейнджер? В тёплом свете уличного фонаря её глаза вновь становятся медовыми, и от этого его сердце вдруг перестаёт биться размеренно. — Да? — Завтра. Десять часов. Антикварный магазин Сивиллы. Захвати побольше своих изобретений, чтобы мне не вызывать подкрепление. Её лицо светлеет от настоящей улыбки, и всё, что он хочет, — сжать испачканные щёки в своих ладонях и поцеловать её.